Столыпинский галстук

Николай Башилов, 2016

В первых двух частях произведения дети героев трилогии «Косморазведчик», выполняя задание дипломной практики, пытаются решить задачи по предотвращению Второй мировой войны и распаду СССР в одной из параллельных реальностей. При этом Польша захватывает Германию, а реформы по типу китайских проводятся в СССР в начале пятидесятых годов. В третьей части по просьбе прекрасной Ассоль, представительницы девятого уровня посвящения, сам Странник решает задачу по предотвращению втягивания России в Первую мировую войну, чтобы не допустить столетие спустя ситуации, которая может привести к гибели всю Вселенную. Столыпин не гибнет во время теракта в 1911 году, и страна идет по пути реформ дальше, счастливо избегнув гражданской войны и революции.

Экзамен на зрелость. Листовки над Кремлем

(Косморазведчик―5)

Глава первая

Командиром второй группы практикантов был единогласно избран Зордан, сын Ронка и Хелги, носившей когда-то черную шаль, вдумчивый молодой человек со стратегическим типом мышления и отличными организаторскими способностями. Его правой рукой и заместителем стала Карма Квинтий, дочь Мастера Квинтия и Сестры Зенары, унаследовавшая от родителей мощный дар ясновидения.

Собрание группы проводили в одной из подходящих по размеру аудиторий учебного центра. Всего в группе насчитывалось пятьдесят пять человек. Начиная разговор, Зордан обвел взглядом собравшихся, напряженно ожидавших его первых слов.

— Ребята, нам нужно окончательно определиться с параметрами точки выброски. То есть, определить год и место. Я ознакомился с вашими предложениями. Давайте разберем их. Начнем, пожалуй, с тебя, Карим. Озвучь свою позицию для всех.

— Развал СССР начался в 1990 с событий в Литве. Я предлагаю высадиться накануне, чтобы предотвратить негативное развитие событий и, таким образом, не допустить развала.

— Можно мне? ― подняла руку Джоан Холидей.

— Давай, Джоан.

— События 1990―1991 годов в Литве ― лишь апофеоз всего того, что происходило в СССР в предыдущие годы. Не рвануло бы в Литве, ― рвануло бы в другом месте. К этому моменту СССР был уже смертельно болен. Пытаться спасти его от развала в этот период ― все равно, что давать жаропонижающее смертельно больному. Температуру, может, и удастся сбить, но на причину болезни повлиять такими методами точно не получится. Больной все равно обречен. И какая разница, с какой температурой он умрет ― высокой или низкой? Лечение нужно начинать своевременно, то есть в нашем случае ― гораздо раньше начала девяностых.

По аудитории пронесся одобрительный гул.

— Я смотрю, абсолютное большинство согласно с точкой зрения Джоан. Я, кстати, тоже. Что ж, давайте по хронологии опустимся в более ранний период. Эпоха Горбачева на раннем этапе и так называемая перестройка. Этот период предлагает в качестве точки воздействия Александр Персиваль. Давай, Саша.

Сын Персиваля и Тионы поднялся со своего места. По взаимному согласию родители записали его не под фамилией отца, а под прославленным боевым позывным рыцаря.

— Горбачев, выдвинутый в генеральные секретари с помощью Андропова, понимал, что стране требуются перемены, что многие годы бездействия кремлевских старцев завели ее в тупик. Поэтому он и выдвинул лозунг перестройки. Но он не смог преодолеть сопротивление партийной верхушки и создать сильную команду. Мне кажется, если мы каким-то образом поможем ему в этом, поставленную задачу можно будет решить.

— Не согласен, ― вскочил со своего места Рауль Гардов. ― Да, Горбачев понимал, что нужны перемены. Но не понимал, какие именно. У него не было четкого плана действий. По этой причине он и не смог заручиться поддержкой партийного истеблишмента. Ему толком нечего было предложить народу и партийной верхушке, кроме общих рассуждений. Потому он и не смог создать сильной команды. Да, он сумел всколыхнуть болото, чем лишь ускорил процесс, но и только. Кроме того, я не представляю себе, как мы сможем решить поставленную задачу, вмешавшись на этом этапе. Чтобы влиять на события в этот период, нужно входить в состав партийной элиты того времени. Для этого нужны десятилетия внедрения. Вы готовы десятилетиями пробиваться на верхушку партийной номенклатуры позднесоветского периода? Я лично нет. Я считаю, при Горбачеве тоже поздно начинать лечение.

Выступление Рауля тоже было встречено одобрительным гулом.

— Я так понимаю, что большинство согласны с оценкой Рауля. Есть еще предложение Карины по срыву Беловежских соглашений. Но, думаю, большинство согласится со мной, что Беловежские соглашения были, опять же, лишь следствием предыдущих событий. Элиты приняли решение жить раздельно, и Беловежские соглашения лишь зафиксировали это. Желание жить раздельно у элит появилось потому, что Советский Союз ослаб экономически настолько, что раздельное существование показалось элитам более предпочтительным. А ослаб он потому, что в определенный момент были допущенные стратегические ошибки при выборе путей развития. Если бы не случились Беловежские, были бы какие-нибудь Тьмутараканьские. Перезревший арбуз обязательно расколется, не в одном месте, так в другом. Нет, менять что-либо на этом этапе слишком поздно.

— А что предлагаешь ты?

— Давайте вместе еще раз пробежимся по послевоенной истории СССР. Итак, после тяжелейшей победоносной войны страна занимается восстановлением народного хозяйства. При этом из-за чрезвычайно напряженной внешнеполитической обстановки она одновременно вынуждена отвлекать колоссальные средства на создание атомной и космической промышленности. В целом окончание этого периода совпадает со смертью Сталина в 1953 году. После этого ожидаемо в партийной верхушке начинается грызня за власть. В результате заговора был арестован и расстрелян Берия. Одним из первых шагов после его устранения стал запрет силовым структурам вести контроль за деятельностью партийных органов. Это было началом конца. Бесконтрольность партийных элит приводила к чудовищным злоупотреблениям, подрывающим советский строй.

Между тем окончание мобилизационного периода существования советской экономики, связанное с войной и послевоенным восстановлением, требовало перехода к иным формам хозяйственной деятельности. Требовались реформы, но элиты не были в них заинтересованы. Коммунизм, который они обещали построить в будущем для народа, «здесь и сейчас» для себя они уже построили, и это их вполне устраивало. Они хотели сохранения «статус кво», что и привело, в конце концов, к брежневскому застою. Момент был упущен. Попытки реформ, предпринятые под руководством Косыгина во второй половине шестидесятых были, во-первых, запоздалыми, а во-вторых, половинчатыми, не менявшими основ административно-командной системы.

— Какие же реформы, по твоему, требовались в тот момент, чтобы развала СССР в дальнейшем не случилось? ― спросила Джоан.

— После смерти Сталина, по моему глубокому убеждению, в СССР нужно было осуществить то, что позже осуществили китайцы, то есть соединить преимущества социалистической и капиталистической систем развития. Как вы знаете, это позволило китайцам совершить поистине феноменальный скачок в развитии. ― Оживленный одобрительный гул, пронесшийся по помещению, показал, что этот вывод пришелся собравшимся по душе.

— То есть, разрешить частную собственность?

— Да, но без приватизации государственной собственности, которая является общенародной, поскольку создавалась усилиями всего общества. И без вывода партии из политического процесса. Китай провел экономические реформы до политических, а Россия — политические реформы до экономических. Партийный аппарат, пронизывавший все сферы советского общества, был, помимо прочего, еще и мощнейшим антикоррупционным фактором. Освободившись от него, чиновники абсолютно потеряли чувство страха. В прессе того времени неоднократно описывались случаи, когда при обысках у коррумпированных чиновников валюту находили тоннами. Именно в сохранении партии и гос. собственности кроется коренное отличие китайского и советского пути. В конце семидесятых ― начале восьмидесятых и китайские, и советские лидеры поняли, что социализм начинает проигрывать капитализму по всем позициям. Перестройка явилась, в том числе, следствием этого понимания. Однако в СССР власть сделала ставку на создание класса богатых собственников, для чего близким к властным структурам людям раздали десятки тысяч важнейших государственных предприятий в надежде, что заинтересованный частник сделает их конкурентоспособными. Мало того, что это было аморально, поскольку эти предприятия строились усилиями всего народа. Но не оправдался и главный расчет. Большинство внезапно разбогатевших владельцев предпочли распродать свои свалившиеся им с неба заводы и вывести деньги за границу. Подход китайцев оказался несоизмеримо успешнее. Они разрешили частникам создавать свои производства, но «с нуля», не зарясь на государственное имущество. В итоге в Китае возникли сотни тысяч частных малых и средних предприятий, которые и привели к появлению «китайского чуда». Если бы такой шаг был предпринят в СССР в пятидесятые годы, Советский Союз не только не проиграл бы экономическое соревнование, но стал бы, без сомнения, во всех отношениях путеводной звездой для всего мира.

— Так ты предлагаешь провести модернизацию советского строя в пятидесятые годы по китайскому образцу? Но каким образом? У тебя есть план?

— Есть. Слушайте…

По мере изложения плана Зордан видел, как разгораются азартом глаза ребят.

— Значит, лето 1949 года? А легенда прикрытия? ― спросил кто-то из них. ― Это ты продумал?

— Продумал. Мы высадимся под видом абитуриентов, поступающих в различные ВУЗы крупнейших городов страны. Надеюсь, экзамены в советские ВУЗы все смогут сдать? ― шутливо спросил Зордан, и по рядам прошел веселый шумок. ― Это, с одной стороны, позволит списать на незнание возможные ошибки начального этапа внедрения (провинциалы ― что с них взять?). С другой стороны ― такое распределение по городам полностью отвечает нашим целям. Жить будем в общежитиях и в частном секторе. Связь через телепатические каналы, естественно. Заброска листовок ― путем телекинеза. Базовый курс все проходили. Закинуть пачку листовок на пару километров вверх сможет любой из нас.

— А необходимое оборудование где разместим?

— В частном секторе и разместим. Выберем наиболее подходящий и безопасный вариант. Из серьезного оборудования нам и потребуется всего лишь один компактный синтезатор да полевая медицинская нанолаборатория для изменения внешности.

— А не опасно? Вдруг кто чужой наткнется?

— Поставим защиту. Если прикоснется кто-то чужой ― все рассыплется в пыль.

— Карма, что ты думаешь об этом варианте? ― Все взгляды устремились на Карму Квинтий, унаследовавшую от родителей яркий дар ясновидения. Она ответила не сразу.

— Потерь нам не избежать, но задачу выполнить должны, ― наконец тихо произнесла она.

Глава вторая

Лаврентий Павлович Берия прошелся в раздумье по кабинету, затем вновь подошел к столу. Перед креслом на столе лежали три сдутых детских шарика и листовка, напечатанная на папиросной бумаге. Грозный нарком взял листовку в руки и, не садясь, перечитал ее еще раз. Короткий текст гласил:

«Товарищи! За неимением лучшего, мы выбрали именно такой способ донести до вас нашу озабоченность по проблеме, над которой вы, без сомнения, тоже не раз раздумывали со страхом. Проблема эта ― преклонный возраст нашего любимого вождя товарища Сталина. Его возраст перевалил на восьмой десяток. К сожалению, все мы смертны. Всем нам очень хотелось бы, чтобы товарищ Сталин продолжал мудро руководить страной еще многие годы. Но с природой не поспоришь. Никто не знает, когда придет его срок. Но если смерть любого из нас ― катастрофа только для его близких, то смерть руководителя такого масштаба ― катастрофа для всей нашей огромной страны. Между тем, вся мировая история показывает, что после ухода сильного правителя, не успевшего или не сумевшего подготовить достойную смену, в стране начинаются раздоры и хаос, связанные с борьбой за власть. Мы не хотим, чтобы все созданное нашим народом под мудрым руководством нашего вождя постигла та же участь. У нас в стране не существует четкой системы преемственности власти, нет и кандидата, одобренного и поддержанного товарищем Сталиным в качестве своего преемника. Следовательно, именно раздоры и хаос ожидают нашу страну, если случится самое страшное. Поэтому мы предлагаем всем, кто разделяет нашу озабоченность, обратиться к товарищу Сталину с письмами с просьбой продумать и решить этот вопрос четко и определенно. Иначе все, за что проливали кровь наши отцы и деды, может оказаться под угрозой.

МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ»

Берия, не выпуская листовку из рук, взял со стола остатки шаров и внимательно их осмотрел. Три шарика были связаны вместе. Они были красного цвета, и все три имели характерные повреждения. Очевидно, все три лопнули, поднявшись на определенную высоту. Тяжело вздохнув, Берия уложил листовку и остатки шаров в папку и направился к выходу.

— Пришел докладывать о листовках? ― встретил его вопросом Сталин. ― Мне уже охрана доставила экземпляр. Дожили, что нам прямо на головы листовки сыплются. Докладывай. Послушаем, что это за «молодая гвардия» у нас завелась.

— Товарищ Сталин. На настоящий момент следствием установлено, что листовки были выброшены над пятнадцатью крупнейшими городами страны ― Москвой, Ленинградом, Киевом, Минском, Кишиневом, Ростовом, Казанью, Воронежем и рядом других. Сброс производился с помощью обычных детских шаров, надутых водородом. Водород, скорее всего, получен методом электролиза на простейших установках. После подъема на определенную высоту шары лопались, и простое приспособление высвобождало листовки, которые разносились ветром на значительной площади. Количество охваченной акцией городов и общее количество сброшенных таким образом листовок, которое оценивается в несколько тысяч штук, говорит о широко разветвленном антисоветском заговоре. Органы приступили к работе по поиску преступников.

— Почему несколько тысяч? По моим данным ― несколько десятков тысяч. И о каком антисоветском заговоре ты говоришь? В чем ты, Лаврентий, усмотрел тут антисоветский заговор? ― Сталин достал из ящика своего стола такую же листовку, как та, что была в папке у наркома. ― Я, например, ничего антисоветского в тексте не обнаружил. Наша «молодая гвардия» лишь поднимает проблему, причем действительно актуальную.

— Но их акция явно подпадает под определение действий, направленных на подрыв существующего социалистического строя…

— На подрыв нашего строя? Это, каким же образом? Они что, призывают к его свержению?

— Не призывают. Но если у них есть вопросы, они могли бы начать дискуссию в прессе…

— Лаврентий, только МНЕ не нужно этого говорить. Можно подумать, будто ты не знаешь, что ни один редактор никогда не рискнул бы поднять эту тему просто из чувства самосохранения, ― раздраженно прервала наркома Сталин, поведя рукой с трубкой.

— Но большая и широко разветвленная неизвестная нашим органам группа, тем не менее, реально существует и действует, и мы обязаны ее найти, ― рискнул настоять на своей точке зрения Берия.

— Существует и действует, это верно. И обращает наше внимание на действительно жизненно важную проблему. Вот скажи мне, что ты сам думаешь по существу поднятого этими молодогвардейцами вопроса?

— Грузины славятся своим долголетием, и я надеюсь, что вы, товарищ Сталин, проживаете еще очень много лет, продолжая…

— Ты не увиливай от ответа. Тюрьмы, ссылки и войны не способствуют долголетию. Ты прекрасно знаешь, что со здоровьем у меня не все в порядке. Вот что будет, если я завтра умру? Подумай и ответь. Только честно.

Берия повел головой, явно волнуясь.

— Ну, у вас есть верные соратники, товарищ Сталин, всецело преданные делу марксизма-ленинизма, которые подхватят знамя и поведут страну…

— Куда они ее поведут? Кто подхватит? Ты? Маленков? Хрущев? Молотов? Каганович? Микоян? Да вы сцепитесь между собой, как волки в стае после смерти вожака. Правильно молодогвардейцы пишут. И я вовсе не уверен, Лаврентий, что тебе удастся выжить при этом. Совсем не уверен. Сговорившись и объединившись с военными, тебя вполне могут пустить в расход. Слишком многим ты в свое время дорогу перебежал. ― В глазах Берии мелькнул страх. ― Боишься? И правильно делаешь. Так что очень даже не простую тему подняли эти гвардейцы, ― кивнул Сталин на листовку. ― Она впрямую касается и тебя тоже. Искать ты их, конечно, ищи. Но когда найдешь ― не трогай. Сначала доложи мне. А мы подумаем над всем этим. Очень хорошо подумаем. Все, иди работай.

* * *

Закончив просматривать запись разговора Сталина и Берии, Зордан повернулся к Карме Квинтий, по легенде ― Галине Шамаевой.

— Чувствуется по разговору, мы смогли зацепить Сталина содержанием листовки. Не зря так потрудились, разрабатывая его психологический портрет. Видимо, ему и самому в голову приходили мысли на эту тему, но в текучке он откладывал решение проблемы «на потом». Теперь, похоже, откладывать не будет.

Карма согласно кивнула головой.

— А здорово придумал Александр с этими шарами. Пустили МГБ по ложному следу. Пусть себе копают в этом направлении. Иначе они бы себе головы свернули, пытаясь понять, каким образом были раскиданы листовки. До телекинеза они, конечно, не додумались бы, но все же…

— Действительно, неплохо получилось. Нужно будет при очередном забросе повторить этот трюк с шарами. Кстати, об очередном забросе. Не следует с ним затягивать, нужно подтолкнуть мысли Сталина в нужном направлении. Я подготовил черновик текста очередной листовки. Давай обсудим.

— Давай.

Около часа они корпели над текстом листовки, пока не остались удовлетворены результатом, после чего разговор перешел на общие темы.

— Так ты переговорила со всеми нашими на предмет легализации и размещения?

— Да. Экзамены все сдали, естественно, с наилучшими баллами. В общежитиях наши всеми правдами и неправдами старались селиться вместе, чтобы не привлекать внимание местных своими «странными» привычками. Это удалось сделать, хотя и не без сложностей. В сентябре практически всех отправляют на сельхозработы на месяц, и только потом начнется учеба.

— Я в курсе. Ты непосредственно отвечаешь за вопросы безопасности. Не забывай почаще напоминать нашим, чтобы не расслаблялись и не забывали про самоконтроль. Тут очень специфическое общество.

— Да уж, специфичней некуда…

Внезапно их беседа была прервана стуком во входную дверь. Зордан и Карма переглянулись.

— Не нужно, чтобы нас видели вместе, ― тихо произнес Зордан. ― Телепортируйся. Ты подготовила контрольные реперные точки?

Молча кивнув, Карма исчезла, и лишь легкий хлопок заполнившего образовавшуюся пустоту воздуха сопроводил этот процесс. Зордан отправился открывать дверь.

— Ольга Петровна? Здравствуйте. Что-нибудь случилось? Или что-то хотите забрать? ― Зордан посторонился, пропуская хозяйку в дом. Войдя, она вихрем пронеслась по комнатам и несколько обескуражено повернулась к Зордану

— Ты один? А где девка?

— Какая девка?

— Мне позвонили… ― Сообразив, что сболтнула лишнего, хозяйка замолчала и повела носом.

— А чего «Красной Москвой» пахнет? Кто у тебя был?

Зордан решил осадить хозяйку, отметив про себя, что Карма не забыла перейти на шедевр местной парфюмерной промышленности.

— Вот что, Ольга Петровна. Давайте аванс назад. Я буду подыскивать другое жилье. Мы не договаривались, что вы будете контролировать запахи в сдаваемом вами жилье. ― Зордан, еще при первом контакте определивший, что жадность является одним из основных «достоинств» хозяйки, действовал наверняка. Он согласился на ее условия, не торгуясь, и найти других жильцов за те же деньги было весьма проблематично. Глазки у хозяйки забегали и стали масляными.

— Ну, что ты, Толенька, сразу лезешь в бутылку. Я просто не хочу, чтобы мое жилье превратили в бордель…

Зордан, представившийся хозяйке под именем Анатолия Яковлева, прервал ее.

— Если вы не хотите искать новых жильцов, давайте договоримся раз и навсегда. Вы появляетесь здесь только первого числа каждого месяца, чтобы забрать арендную плату. Если хотите, могу облегчить вам жизнь и заплатить вперед еще за два месяца. Тогда вам нужно будет приезжать вообще раз в три месяца. В мои обязанности входит оплата коммунальных платежей, поддержание чистоты и правил противопожарной безопасности. Я выполняю эти пункты, а все остальное вас не касается: ни запахи «Красной Москвы», ни девки, как вы выразились, ни посиделки. Договорились?

Старая дева, каких в обедневшей на мужчин послевоенной стране было немало, пребывала в растерянности. Жадность боролась в ней с глухой неприязнью к тем, у кого была личная жизнь. Но жадность переборола.

— А ты, я гляжу, парень не промах. Далеко пойдешь, если милиция не остановит. ― Она с натянутой улыбочкой поводила перед собой пальцем. ― Ладно, гони денежки.

— Так мы обо всем договорились? ― настойчиво переспросил Зордан.

— Договорились, договорились… Жди меня теперь первого ноября. Ты на учет у участкового еще не становился?

— Пока нет.

— Зарегистрируйся. Порядок такой.

— Хорошо, Ольга Петровна.

Выпроводив хозяйку, Зордан принялся вновь просматривать текст очередной листовки. В тот же день он зарегистрировался у участкового под другим именем, использовав запасной паспорт.

* * *

В отсутствие интернета и телевидения, а также в условиях тотального контроля СМИ соответствующими надзирающими органами, слухи были единственным доступным источником информации, которую власти предпочитали не доводить до сведения народа. Распространялись они в СССР поистине со сказочной быстротой. Да, по мере распространения они обрастали несуществующими подробностями, однако в основе их лежали, как правило, достоверные факты. Передавались слухи с понижением голоса и осторожной оглядкой по сторонам. Передавались на кухнях после работы, в транспорте и бесконечных очередях за самыми необходимыми товарами. Последний вариант был самым распространенным. Чтобы заполнить чем-то время нескончаемого ожидания, люди заводили разговоры, в процессе которых и делились новостями. Слух о неизвестных самолетах, сбросивших листовки, разнесся в сентябре 1949 года по крупнейшим городам СССР почти мгновенно. Если отбросить домыслы о самолетах и миллионах экземпляров, само содержание листовок передавалось довольно точно. Многие имели эти листовки, запрятав их в самых сокровенных тайниках, хотя при передаче всякий раз ссылались на хороших знакомых, якобы поделившихся с ними информацией. Зордан убедился в этом сам, когда возвращался в трамвае из института. Сидевшая впереди парочка мужчин, по виду рабочих, завела разговор о листовках, пока трамвай медленно тащился по московским улицам. Абсолютный слух позволил Зордану расслышать разговор в деталях.

— Про листовки слышал?

— Краем уха. Что-то про возраст Сталина? Говорили, что враги народа сбросили на днях с самолетов. Ничего, органы с ними быстро разберутся.

— Насчет врагов народа ― не знаю. Я вчера в бане слышал разговор. Один мужик рассказывал, что нашел такую листовку. Говорит, прочитал и сразу отнес, куда надо. По его словам, ничего против советской власти там не было. Какая-то молодая гвардия обращает внимание, что товарищу Сталину перевалило уже на восьмой десяток, и опасается, что если, не дай Бог, с ним что-то серьезное случится, в верхах начнется борьба за власть и в стране может наступить хаос, которым не преминут воспользоваться враги.

— Ты что, веришь в Бога?

— Да нет, это я так, к слову, ― досадливо отмахнулся собеседник.

— Ерунда, партия не допустит этого.

— А, по-моему, не ерунда. Они пишут, что такое случается всегда, если сильный правитель не успевает передать свое дело в надежные руки. И просят всех, кто прочтет, написать товарищу Сталину, чтобы он обратил на это внимание.

— Товарищ Сталин сам знает, что ему делать.

— Это конечно. Но все-таки этого, как его, преемника у него нет. А вдруг с ним и правда беда приключится?

— Ну ты это, поосторожнее. Товарищ Сталин ― он такой, он со всеми вопросами может справиться.

— Со смертью еще никому не удалось справиться. Даже товарищу Ленину.

Последний аргумент показался напарнику убедительным, и он некоторое время молчал, раздумывая.

— Так что там в листовке еще было? ― продолжил он разговор некоторое время спустя.

— Да, в общем, и все. Написали, что если мы не хотим, чтобы пролитая отцами и дедами кровь оказалась пролитой не зря, нужно просить товарища Сталина назначить этого самого преемника. Чтобы народ знал, кому он доверяет.

— Да, дела. А ведь и верно, так людям было бы спокойнее.

Рабочие подъехали к нужной остановке и поднялись на выход, а Зордан продолжил свой путь, размышляя о том, что первые шаги они сделали в нужном направлении.

Глава третья

«Мы отмечаем, что наше первое обращение вызвало широкий отклик и понимание среди трудящихся. Поэтому решили продолжить эту тему, и предлагаем подумать дорогих сограждан над следующими вопросами. Вопрос первый. Каким способом может быть назначен преемник товарища Сталина? Полагаем, что в наших условиях этот способ может быть только один: личная передача товарищем Сталиным власти выбранному им лицу. Все остальные способы по тем или иным причинам не годятся и не могут гарантировать бесконфликтной и безболезненной смены власти. Напротив, если власть будет передана предлагаемым способом, то возможный преемник под присмотром и мудрым руководством товарища Сталина имеет наилучшие шансы вникнуть во все тонкости управления нашей огромной страной и перенять все рычаги управления. Вопрос второй. Каким требованиям должен отвечать кандидат? Нам представляется, что ответ на этот вопрос зависит от того, какие задачи мы должны решить в ближайшее время. Ценой неимоверных усилий мы победили в войне. Смогли в кратчайшие сроки восстановить разрушенное войной хозяйство. Отвечая на вызов империалистов, создали собственную атомную бомбу, которую на днях успешно испытали, тем самым вылив ушат холодной воды на тех, кто полагал, что сможет поставить СССР на колени с помощью ядерного оружия. Теперь, когда мы решили эти сложнейшие задачи, народ ожидает, что мобилизационная экономика чрезвычайного периода уйдет в прошлое. Что можно будет хотя бы досыта поесть и сменить ватники на что-то более подходящее для народа-победителя. Народ это заслужил. Но настроить экономику так, чтобы осуществить эти народные ожидания ― тоже сложнейшая задача. Значит, возможный преемник должен обладать необходимыми знаниями и качествами для этого. Он должен быть хорошо образован, разбираться в финансах и экономических вопросах. Кроме того, он должен быть достаточно молод, чтобы наше общество могло еще долго не сталкиваться с подобной проблемой. 40―50 лет ― тот возраст, при котором наши великие вожди творили революцию и побеждали беляков в гражданской войне. Он представляется оптимальным для возможного будущего преемника. Людей, отвечающим всем эти требованиям, среди наших руководителей достаточно, и мы надеемся, что наш великий вождь сделает безошибочный выбор.

МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ»

Лаврентий Павлович Берия, едва ознакомившись с текстом листовки, потянулся к вертушке прямой связи со Сталиным. Ему хотелось опередить всех и первым доложить вождю о новой акции молодогвардейцев. И это ему удалось. Едва услышав о новых листовках, Сталин пригласил его в свой кабинет. Было три часа ночи, но рабочий день вождя едва закончился.

— Ну, что, Лаврентий? Не поймал еще молодых гвардейцев?

— Нет пока, товарищ Сталин, ― ответил Берия, протягивая листовку. ― Ничего, найдем. И не таких ловили.

— Ну-ну, ― бросил Сталин, погружаясь в чтение. При этом он пару раз удивленно хмыкнул. Закончив чтение, Сталин взглянул на Берию.

— А эти гвардейцы не так просты, как можно было подумать по первой листовке. И хорошо информированы. Мы ведь пока не давали в прессу информацию об успешном испытании изделия РДС―1^[22].

— Налицо утечка сверхсекретной информации, представляющая угрозу безопасности социалистического государства.

— Не преувеличивай, Лаврентий. Информацию об этом мы и сами собирались вскоре дать через ТАСС. А наши противники и так, скорее всего, уже все знают. И для них это действительно холодный душ. Но сам факт осведомленности молодогвардейцев об успешных испытаниях говорит о многом. Это не просто кучка романтической молодежи. Тут что-то посерьезнее. Да и свои два вопроса они ставят, я бы сказал, иезуитски. С формальной стороны не придраться. Передать власть преемнику реально можно в наших условиях только тем путем, что предлагают они. И требования к кандидату вполне разумные. Но обрати внимание, что постановкой этих двух вопросов они искусно загоняют нас в угол, из которого только один выход ― тот, что предлагают они. Вопрос передачи власти действительно очень важен. С тем, что после максимального напряжения сил в войне и послевоенном восстановлении наши советские люди заслужили передышку, тоже не поспоришь. Но самой постановкой этих вопросов молодогвардейцы говорят: «делайте это, или народ вас не поймет». Ты это понимаешь? Нам, по сути, не оставляют выбора. И это мне не нравится. Хотя не могу не отметить, что делается это очень ловко. Поскребышев^[23] докладывает мне, что после появления первой листовки на наше имя хлынул буквально вал писем от граждан с просьбой решить вопрос с преемником. И еще вот эта фразочка: «Но настроить экономику так, чтобы осуществить эти народные ожидания ― тоже сложнейшая задача». Интересно, что они тут имеют в виду? У них есть свое видение того, как должна быть настроена экономика для решения задачи насыщения рынка? ― Сталин прошелся по кабинету, попыхивая трубкой, затем внезапно остановился рядом с Берией.

— У тебя уже есть зацепки по этим молодогвардейцам?

— Пока слабые, ― неохотно ответил нарком. ― Я привлек лучшие силы, но нужно время.

— Работай. Мне стало интересно, кто это у нас такой умный завелся. Ищи, Лаврентий.

— Так точно, товарищ Сталин. Найдем. Можно вопрос, товарищ Сталин? ― после легкой заминки продолжил Берия.

— Спрашивай, ― с легким удивлением отозвался вождь.

— А вы приняли решение относительно преемника, товарищ Сталин?

Сталин усмехнулся.

— А чего это тебя интересует? Надеешься попасть в кандидаты? ― Посерьезнев, Сталин продолжил. ― Думаю, Лаврентий думаю. Вопрос очень серьезный. Права на ошибку здесь нет. Когда решу, ты об этом узнаешь. Что касается тебя, то скажи мне, а ты знаешь, как наладить экономику, чтобы быстро насытить рынок товарами первой необходимости? Не знаешь. Ты идеально подходишь для периода мобилизационной экономики. Но этот период заканчивается. Значит, нужен человек с совсем иными качествами. Найти такого человека и грамотно передать ему власть, поддержать его на первых порах ― важнейшая наша с тобой задача. Не менее важная, чем победа над фашистами. Вот так. Иначе все может оказаться зря. Подумай над этим. И над возможной кандидатурой преемника. Обсудим. А пока ищи молодогвардейцев.

* * *

― Докладывай, ― бросил Берия старшему следователю по особо важным делам, который вел дело молодогвардейцев. После разговора со Сталиным настроение у него было отвратительным. В самом потаенном уголке своего сознания, так глубоко, что он и сам с трудом мог туда добраться, Берия лелеял мысль со временем занять место вождя. И даже не исключал возможности приблизить это время^[24]. Появление молодогвардейцев с их листовками спутало ему все карты. Поэтому найти их в кратчайшие сроки стало для него наиважнейшей задачей. Найти и уничтожить, списав все на непредвиденные случайности. Недовольство Хозяина, явно попавшего под влияние их пропаганды, можно было и пережить. А вот появление неизвестного преемника явно ставило крест на всех надеждах.

— Отработали шары и нитки. Здесь ничего. Кое-какие пальчики есть, женские. Но это, скорее всего, пальцы продавщиц. А вот сами листовки оказались с двойным дном.

— Каким еще двойным дном?

— Как вы знаете, товарищ маршал, все листовки были напечатаны на папиросной бумаге с помощью печатной машинки немецкого производства «Ундервуд». Технико-криминалистическая экспертиза показала, что в нашей базе данных она не зарегистрирована. За один заход печаталось четыре экземпляра ― оригинал и три копии. Очевидно, ограничились тремя копиями, чтобы листовки достаточно легко читались. Однако экспертиза показала кое-что странное. Во-первых, установлено, что все листовки и в первом, и во втором случаях напечатаны на одной и той же машинке. С учетом количества листовок и времени между двумя сбросами можно однозначно утверждать, что даже самая «скорострельная» машинистка не могла напечатать такое количество экземпляров за две недели, прошедшие между сбросами. Это означает, что тексты листовок печатались заблаговременно. Но самое странное в другом. При изучении листовок под сильным микроскопом установлено, что они абсолютно идентичны друг другу вплоть до малейших отличий в структурах бумаги и текста. То есть все первые экземпляры повторяют друг друга вплоть до малейших различимых особенностей, как и все вторые, третьи и четвертые. Прежде мы никогда не сталкивались с чем-то подобным, и нет пока даже каких-то рабочих версий относительно того, что это может означать. Непонятно даже, как такое возможно в принципе. Такое впечатление, что отпечатанный экземпляр листовки засунули в какой-то неизвестный агрегат, где и размножили с полным повторением структуры оригинала. Специалисты в прострации и полном недоумении. На данный момент это все, что имеем по листовкам. Далее. Проведенные автороведческие экспертизы показали, что с большой вероятностью тексты составлялись лицами молодого возраста, от пятнадцати до двадцати лет, хорошо образованными и развитыми в интеллектуальном отношении. Что касается пола, то тут полной ясности нет. Возможно, в составлении участвовали лица обеих полов. Пока на данный момент по экспертизам все.

— Интересно… Какие версии?

— На данный момент имеем следующее. Организованная группа молодых людей, куда входят, по-видимому, лица обоего пола, по явному сговору активизировалась одновременно в пятнадцати крупнейших городах страны. Установленный автороведческой экспертизой примерный возраст авторов листовок позволяет предположить, что в группу входят или ученики старших классов общеобразовательных школ, или студенты первых двух курсов высших учебных заведений. Рабочие исключаются, не тот уровень. Предположить, что осуществить подобное могли школьники, слишком фантастично. Поэтому основная рабочая версия ― студенты начальных курсов наших ВУЗов. На данный момент мы имеем списки всех учащихся на первых двух курсах во всех ВУЗах этих городов и значительно усилили контроль за этой категорией граждан. Нужно ждать результатов. Но, сами понимаете, объем работы огромный, и вряд ли можно рассчитывать на немедленные результаты. Однако со временем мы, без сомнения, выйдем на группу. Они живут и действуют не в безвоздушном пространстве, а среди людей. Где-то да проколются. Общий количественный состав группы можно оценить в сорок ― семьдесят человек, исходя из предположения о наличии трех ― пяти участников в каждом городе. Что касается их целей, то тут пока ясности нет. Можно было бы предположить, что за всем этим стоит группа неравнодушной молодежи, пытающаяся с помощью противозаконных методов привлечь внимание властей к насущной, по их мнению, проблеме. Однако данные технико-криминалистической экспертизы об идентичной структуре листовок путают все карты. Понимания, что это может означать, пока нет. На данный момент у меня все.

— Полковник, теме молодогвардейцев ― полный приоритет. Можете привлекать любые силы и средства. Вы поняли? Любые! Мне срочно нужны результаты. Даю вам месячный срок. Не справитесь ― пеняйте на себя. Вы все поняли?

— Так точно, товарищ маршал!

— Идите, работайте…

* * *

Зордан закончил просмотр видеоматериалов от наноботов о встрече Сталина с Берией и Берии со следователем, ведущим дело молодогвардейцев, и глубоко задумался. Хватка госбезопасности удивила его. ― «А ведь, рано или поздно, кого-нибудь зацепят», ― мелькнула в голове мысль. ― «Не напрасно о них шла такая слава. Свой хлеб едят не зря. Пожалуй, нужно максимально ускорить проведение операции».

Он посетовал, что не догадался внести в работу наноботов, с помощью которых они изготовляли листовки, коррективы, которые делали бы экземпляры непохожими друг на друга на микроуровне, хотя сделать это было совсем несложно. Однако решил хотя бы частично исправить оплошность при изготовлении следующих партий листовок.

Зордан «повесил» еще несколько наноботов для наблюдения за следователем, после чего засел за составление текста очередной листовки.

Глава четвертая

Александр Персиваль, он же по легенде Слава Тюликов, вышел из здания Ленинградского гидрометеорологического института на Малой Охте и направился по набережной в сторону общежития. Далеко впереди мелькала фигурка Гали Бондарчук, его однокурсницы. Он обратил на нее внимание с первого же дня. Невысокого роста, живая и ладненькая, со смоляными бровями и живыми смеющимися глазами, особо выделяющимися на лице, она вызывала у него целую гамму чувств. Однако не только близко познакомиться, но даже заговорить с ней не получалось.

Студентам только что объявили, что завтра их отправят на сельхозработы в один из колхозов под Ленинградом. Слава торопился в общежитие, чтобы собрать вещи. Ему очень хотелось догнать девушку и пойти вместе с ней, но природное стеснение не позволяло этого сделать.

Вдруг он увидел, как несколько парней окружили Галю и с гоготом начали приставать к ней. Они явно были навеселе. До Славы донеслись обрывки грубых шуточек. Одна из таких шуточек привела его буквально в ярость. Быстро оглянувшись и убедившись, что рядом никого нет, он бросил свое тело в телепортационный прыжок и материализовался прямо за спиной у Гали. Не говоря ни слова, он несколькими ударами молниеносно уложил наглецов на асфальт и, подхватив девушку под руку, произнес:

— Пойдем отсюда, Галя. Провожу ― нам по пути. А эти пусть отдохнут. Им будет полезно ― от них за версту несет перегаром.

Ошеломленная произошедшим, девушка молча подчинилась. Затем, взглянув повнимательнее на своего спасителя, заговорила:

— А я тебя знаю. Ты на нашем курсе. Какой факультет?

— Океанолог. А ты метеоролог?

— Да. Шла в общежитие, собираться, а тут эти… ― Она оглянулась на троицу, продолжавшую «отдыхать» на асфальте. ― Как ты их ловко…

— Мне тоже надо собраться. Продукты еще надо прикупить… Мы едем все вместе. Шел за тобой и увидел, как эти хамы пристали к тебе. Такое стерпеть не мог! Вмешался.

— Спасибо тебе. ― Девушка с благодарностью взглянула на него и улыбнулась.

— А как тебя зовут? Ты меня назвал по имени, а я твоего не знаю.

— Слава. Слава Тюликов. К вашим услугам, мадам. ― Юноша по-военному кивнул головой.

Девушка весело рассмеялась.

— Не мадам, а мадемуазель, если уж на то пошло. Я пока не замужем. Надеюсь, это не будет с вашей стороны рассматриваться как мой недостаток? ― Она лукаво улыбнулась.

— Ну, что вы, мадемуазель. Напротив. Ваши достоинства в моих глазах теперь вообще взлетели до небес. И в подтверждение, что это действительно так, я приглашаю вас в кино. Сегодня в «Москве» крутят сразу две серии трофейного «Тарзана». Это недалеко, на площади Александра Невского. Мадемуазель может уделить толику своего внимания рыцарю, защитившему ее от сил зла?

Галя снова засмеялась.

— А ты забавный. Ну, если толику, то согласна.

Быстро собрав вещи, они на трамвае пересекли Неву и вскоре уже были в кинотеатре. Галя раньше «Тарзана» не видела, и в наиболее «чувствительных» местах то и дело вздрагивала. Заметив это, Слава осмелел и взял руку девушки в свою, бережно сжимая ее. Галя не возражала и уже спокойнее реагировала на острые моменты на экране.

А после кино Слава повел девушку в коммерческий ресторан. Похоже, раньше в ресторане Гале бывать не приходилось, да и пить шампанское тоже. Галя была в восторге. Весь вечер глаза ее сверкали. Слава занимал ее забавными историями и совершенно новыми анекдотами, и она то и дело заливисто смеялась. Несколько раз они танцевали, а когда вышли из ресторана, решили идти через мост Александра Невского пешком, благо бабье лето еще не закончилось, и на улице было чудо как хорошо.

Галя увлекалась поэзией, и на просьбу прочесть ей что-нибудь необычное Слава, который благодаря ИПИ^[25] мог декламировать стихи сутками, выдал ей из Леонида Филатова:

… «Верьте аль не верьте, а жил на белом свете Федот-стрелец, удалой молодец. Был Федот ни красавец, ни урод, ни румян, ни бледен, ни богат, ни беден, ни в парше, ни в парче, а так, вообче. Служба у Федота — рыбалка да охота. Царю — дичь да рыба, Федоту — спасибо. Гостей во дворце — как семян в огурце. Один из Швеции, другой из Греции, третий с Гавай — и всем жрать подавай! Одному — омаров, другому — кальмаров, третьему — сардин, а добытчик один! Как-то раз дают ему приказ: чуть свет поутру явиться ко двору. Царь на вид сморчок, башка с кулачок, а злобности в ем — агромадный объем. Смотрит на Федьку, как язвенник на редьку. На Федьке от страха намокла рубаха, в висках застучало, в пузе заурчало, тут, как говорится, и сказке начало…

Царь

К нам на утренний рассол

Прибыл аглицкий посол,

А у нас в дому закуски —

Полгорбушки да мосол.

Снаряжайся, братец, в путь

Да съестного нам добудь —

Глухаря аль куропатку,

Аль ишо кого-нибудь.

Не смогешь — кого винить? —

Я должон тебя казнить.

Государственное дело —

Ты улавливаешь нить?

Федот

Нешто я да не пойму

При моем-то при уму?..

Чай, не лаптем щи хлебаю,

Сображаю, что к чему.

Получается, на мне

Вся политика в стране:

Не добуду куропатку —

Беспременно быть войне.

Чтобы аглицкий посол

С голодухи не был зол —

Головы не пожалею,

Обеспечу разносол!..»

Заливистый почти непрерывный смех Гали был наградой за экспромт.

— Что это? Откуда? Никогда такой прелести не слышала.

— Да вот, наткнулся недавно в какой-то старой книжке с оторванной обложкой. Даже автора не знаю. Но понравилось, и запомнил.

Они приближались уже к середине моста. Городские огни таинственно отражались в водах Невы, на востоке всходила молодая луна, и Александр привлек к себе девушку и нежно поцеловал. Она доверчиво ответила ему, и они еще очень долго не покидали этого места, никем не потревоженные…

А утром студенты загрузились в автобусы и колонна направилась в один из колхозов в Колопнянском районе. Им предстояло собирать картошку. Разместили их в каком-то длинном деревянном бараке, одно крыло которого выделили девушкам, а другое ― парням.

Слава прихватил с собой гитару, которой очень неплохо владел, и когда в первый вечер после работы он взял ее в руки и начал перебирать струны, студенты и студентки быстро сгруппировались вокруг него. Сначала он сыграл что-то без слов в испанском стиле, а когда все окончательно уселись, глубоким баритоном выдал из репертуара Юрия Визбора песню, наиболее соответствующую настроению большинства присутствующих:

«Люди идут по свету

Им вроде немного надо

Была бы прочна палатка

Да был бы не скучен путь…»

В этот вечер ребята очень долго не отпускали гитариста, требуя все новых и новых песен, и среди ленинградских сосен впервые в этом мире звучали песни Визбора, Высоцкого, Розенбаума, Талькова, а также авторские, которых у Александра было немало.

Поздно вечером, когда они уже укладывались спать, к Гале вплотную придвинулась Алла Петрова, с которой у нее завязались дружеские доверительные отношения. Спали они на матрасах, постеленных прямо на полу, и Алла была ее ближайшей соседкой справа.

— Галка, а у тебя с Сашей все серьезно?

— Серьезно. Он необыкновенный, как будто с другой планеты. И самый лучший. Я никогда не встречала таких ребят.

Вздохнув, Алла отозвалась:

— Здорово. А у меня пока никого нет. И где же моя половинка бродит?

— Может быть, засыпает сейчас на другой стороне барака и думает о том же, ― отозвалась Галя, и девушки тихонько рассмеялись.

— Все может быть. Есть там парочка кандидатов…

Они шептались еще минут десять, пока усталость не взяла свое.

Роман между Славой и Галей развивался стремительно. Они каждый вечер после работы отправлялись в лес, где в перерывах между поцелуями собирали грибы для общей кухни. А в воскресенье в чудесной и светлой сосновой роще между ними впервые произошло нечто сокровенное, что происходит всякий раз между любящими мужчиной и женщиной. И случилось то, чего следовало опасаться. По неопытности Галя не сразу поняла, что произошло. А потом началось. Мучительные мысли не давали покоя. Как сказать? Что сделать? И что теперь будет? Изменилось все. НЕ хотелось целоваться с любимым, плохо спалось, пропал аппетит. Тем временем сбор картошки заканчивался, и студенты должны были возвращаться в институт. Окончательно измученная девушка решила рассказать любимому о своих подозрениях. Состоялся разговор. Рассказав Славе обо всем, Галя со смесью надежды и страха заглянула в глаза любимого, страшась разрушения хрупкого хрустального замка, возведенного в душе для этого человека. Но Слава повел себя благородно, как настоящий мужчина. Новость он воспринял как данность. Она его ошеломила ― так всегда бывает впервые. Но он бережно обнял свою такую родную и близкую, как никогда, ЖЕНЩИНУ, успокоил.

–Ты не одна! Нас двое! Нет, нас трое! Родная моя, все будет хорошо. Мы любим друг друга ― ты знаешь! И было бы неправильно, если бы все, что произошло между нами, не воплотилось бы в новой жизни ― Слава опустился на одно колено и взял руку девушки в свои, затем поднес ее к губам и поцеловал. ― Я предлагаю тебе руку и сердце! ― Вновь поднявшись на ноги и не выпуская руки любимой, он заглянул в засиявшие глаза Гали и продолжил. ― Но прежде, чем ты мне ответишь, я просто обязан рассказать тебе о себе кое-что важное, что может повлиять на твое решение.

* * *

Отъезд основного состава групп на сельхозработы изрядно путал планы Зордана. Он отвечал в группе за планирование и безопасность. Месячный перерыв в проведении акций в условиях активной работы госбезопасности против них был недопустим. Поэтому Зордан обзавелся медицинской справкой, освобождающей его от поездки на сельхозработы, и дал указание таким же образом оставить по одному человеку в каждой подгруппе в городах, где они работали. Теперь на оставшихся пятнадцать человек легла нагрузка, которую до этого несла вся группа.

Текст третьей листовки был готов. Они успели составить его вместе с Кармой до ее отъезда на сельхозработы. Зордан передал его товарищам, не забыв напомнить о внесении корректив в работу наноботов для предания листовкам отличий на микроуровне.

— Нас начинают обкладывать. Поэтому заброску листовок проводим сегодня ночью. И будьте готовы завтра к следующей акции. Время поджимает. Текст я уже начал готовить, ― добавил он в конце сеанса телепатической связи с друзьями.

Закончив набрасывать черновик текста четвертой листовки, Зордан связался с Кармой и скинул ей свои наработки. Она в это время работала в поле, поэтому ответила ему только вечером, когда появилось время сосредоточиться и все хорошенько обдумать. Весь вечер они обменивались посланиями, оттачивая каждое слово, пока, наконец, текст не был отшлифован.

Глава пятая

― Присаживайся, ― пригласил Сталин, принимая из рук Берии очередное послание молодогвардейцев. Он тут же погрузился в чтение, то и дело нервно пуская клубы дыма из своей неизменной трубки.

«Товарищи! Мы снова обращаемся к вам посредством листовок. Да, это против существующих правил. Но у нас нет выбора: свободный обмен мнениями о путях развития общества у нас, к сожалению, невозможен. И это, кстати, очень большая проблема. Общество, где нельзя свободно обсуждать возникающие трудности и пути их преодоления, в исторической перспективе обречено. Но сегодня мы хотим поговорить на другую тему. Для начала мы дадим несколько упрощенные, но понятные всем и каждому определения коммунизма, социализма и капитализма и объясним, в чем различие между ними. Постараемся сделать это без всяких заумностей и так, чтобы это было понятно всем. Итак, представьте себе, что в трех сообществах, отличающихся друг от друга методами охоты и принципами «дележки» добычи, решили поохотиться на мамонтов. В коммунистическом сообществе от убитого мамонта каждый отрезает столько, сколько ему надо (каждому по потребности). Когда первый мамонт заканчивается, забивают еще одного, и еще, пока не хватит всем, поскольку при коммунизме в распоряжении сообщества есть крупнокалиберные винтовки (совершенные средства производства), благодаря которым можно добывать столько мамонтов, сколько нужно. При социализме единственного добытого мамонта делят на почти равные части, соответствующие вкладу каждого в успех охоты (каждому по труду). При капитализме верхушка сообщества и их подпевалы отрезают себе «по потребности» самые лучшие куски, а остатки разрешают «милостиво» делить между собой остальным членам. В этих условиях некоторые члены капиталистического сообщества (частники), решив, что на доставшуюся им долю можно разве что протянуть ноги, придумывают завести кроликов (частная собственность). Сказано ― сделано. Вырастили. Отдают одного ― двух в общий котел (налоги), остальное съедают. Всем хорошо: и семья сыта, и общий котел несколько увеличился. Вопрос: а что мешает членам «социалистического» сообщества тоже заняться выращиванием кроликов, поскольку доля из общего котла пока маловата? Ответ: ничего, кроме глупого предубеждения, что все, что у «них» ― это плохо. Но из-за этого предубеждения семьи в «капиталистическом» сообществе будут сытыми, а в нашем ― полуголодными. Но сытый, как известно, голодного не разумеет. В итоге будет дискредитироваться сама идея социалистического сообщества и его принципы. Великий вождь товарищ Ленин прекрасно понимал все это, когда в тяжелейший период после гражданской войны вводил в стране НЭП. Так не пришла ли пора отбросить глупые предубеждения и тоже «завести кроликов»? Глупые, потому что для дальнейшего движения вперед нам нужно взять все лучшее, что есть в социалистической и капиталистической системах хозяйствования. Иначе мы сами себя поставим в неудобное и даже смешное положение. Представьте себе, что встретились два знакомых охотника из «социалистического» и «капиталистического» сообществ и обмениваются информацией о том, как им живется. ― «Я горд, что живу в самом справедливом сообществе», ― говорит «наш» охотник. ― «Но зато я и моя семья сыты, потому что у нас можно выращивать кроликов», ― отвечает «их» охотник. ― «Переходи к нам, в наше самое справедливое сообщество», ― говорит «наш». ― «Чтобы сидеть полуголодным? Боюсь, ни жена, ни дети меня не поймут. Погожу пока. Вот к коммунистам в сообщество я бы пошел. Но туда пока не принимают».

Вот такая у нас складывается ситуация, дорогие граждане. Поэтому мы говорим: «Рынок нельзя отождествлять только с капитализмом, а план — только с социализмом. Полный отказ от рынка обрекает страну на гарантированную отсталость»^[26]. Мы постарались объяснить вам, почему это так. Думайте.

МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ»

Закончив чтение, Сталин поднялся и подошел к окну. Он долго молча смотрел на кремлевскую панораму невидящим взглядом. Так долго, что его трубка успела погаснуть. Наконец, словно очнувшись, повернулся к Берии.

— Лихо они объяснили различия между коммунизмом, социализмом и капитализмом. Нашим бы пропагандистам поучиться, ― произнес он с заметно усилившимся грузинским акцентом, что, как знал Берия, свидетельствовало о большом волнении Сталина. ― Вот, значит, к чему они подводят. Ты скоро выйдешь на них?

— Думаю, да. Невод закинули и начали стягивать. Они должны быть внутри.

— Смотри. Они нужны мне только живыми. Ты понял?

— Так точно, товарищ Сталин.

— Оставь листовку и иди.

Оставшись один, Сталин еще раз перечитал листовку и вновь надолго задумался. Затем, вызвав Поскребышева, приказал ему разыскать Косыгина и пригласить его к нему на прием через два часа.

Министр легкой промышленности СССР, член Политбюро ЦК ВКП(б) Алексей Николаевич Косыгин был несколько удивлен вызовом к Сталину. Накануне он встречался с ним на одном из совещаний, где сделал короткий доклад о текущем состоянии дел в министерстве.

О Косыгине в партийной верхушке циркулировали странные слухи, согласно которым он будто бы был уцелевшим при расстреле царской семьи царевичем Алексеем. Никто точно не знал, правда это или нет, но то, что Сталин иногда называл Косыгина «наш царевич», было известно точно.

Едва Косыгин вошел в кабинет Сталина и, следуя приглашающему жесту, уселся в одно из кресел, вождь всех трудящихся огорошил его неожиданным вопросом.

— Товарищ Косыгин, вы слышали о листовках, которые последнее время распространяются в наших крупнейших городах?

— Слышал, товарищ Сталин,― осторожно ответил министр.

— Что именно?

— Слышал о самом факте их появления. В руках не держал, а о содержании могу судить лишь по слухам, ― еще более осторожно ответил Косыгин.

— И что слухи говорят о содержании? Отвечайте честно, не бойтесь.

— Говорят, что в листовках поднимаются актуальные проблемы дальнейшего развития страны.

— Какие именно?

— Мне рассказывали, что речь шла о проблеме преемственности власти в стране и путях дальнейшего развития нашего общества. Не знаю, правда, насколько все это соответствует действительности.

— В целом, соответствует. Вот эти листовки. Пока их было три. Ознакомьтесь с ними прямо сейчас. Я хотел бы услышать ваше мнение обо всем этом. ― С этими словами Сталин протянул Косыгину три листка папиросной бумаги с отпечатанным текстом. Косыгин осторожно принял их и углубился в чтение, то и дело при этом удивленно двигая бровями. Закончив читать, он положил листки перед собой и поднял взгляд на Сталина.

— Алексей Николаевич, еще раз подчеркиваю: я хотел бы услышать о вашем честном отношении к содержанию листовок, а не то, что, по вашему мнению, мне хотелось бы услышать. Приступайте.

— Если честно, товарищ Сталин, то все затронутые темы, без сомнения актуальны. Это касается и вопроса смены власти, и свободы слова и, конечно, моделей дальнейшего экономического развития страны. Образная характеристика коммунизма, социализма и капитализма, которую эти молодогвардейцы приводят в третьей листовке, конечно, весьма упрощенна, но, по сути, довольно точно отражает различия этих хозяйственных моделей. Что касается предложения разрешить у нас некоторые рыночные элементы хозяйствования, то я не готов сейчас ответить вот так, навскидку. Нужно подумать и как следует изучить вопрос и возможные последствия.

— Вот и подумайте. И подготовьте доклад на эту тему. Сколько времени вам потребуется?

— Но, Иосиф Виссарионович, это очень серьезный вопрос, исследование которого требует привлечения ряда профильных институтов, Госплана…

— Чтобы выносить что-то на коллективное обсуждение, нужно это что-то сформулировать. Вот этим вам и предстоит заняться. Вы министр легкой промышленности, в недавнем прошлом ― министр финансов. Вы обладаете необходимой квалификацией для такой работы. Надежный член партии, твердо придерживающийся убеждений, что за социализмом и коммунизмом ― будущее. Но подчеркиваю еще раз: пишите то, что действительно думаете. Мне не нужны в вашей работе лозунги и штампы. Их хватает в других местах. Мне нужен честный и объективный анализ. Если вы придете к выводу, что применение у нас некоторых рыночных механизмов будет полезно, дайте ваше видение, как это могло бы выглядеть на практике. То же касается и проблемы свободы слова. Допустить вседозволенности мы, конечно, не можем, но свободный обмен мнениями действительно необходим. Так сколько времени вам потребуется?

— Ну, если без детальной проработки, а в виде тезисов, то за неделю должен справиться, товарищ Сталин.

— Хорошо, ― подытожил Сталин, делая пометку в своей тетради. ― Через неделю встретимся и обстоятельно обсудим ваши наработки. Но должен предупредить, что вы не должны ни с кем делиться сведениями о полученном задании. Если же кто-то начнет проявлять интерес к этому, немедленно доложите мне. Вам все понятно?

— Все ясно, товарищ Сталин. Я могу быть свободен?

— Всего хорошего, Алексей Николаевич. Успехов.

* * *

Маршал Берия заслушивал очередной доклад полковника, ведущего дело молодогвардейцев.

— Появление последней листовки именно теперь сильно упрощает нашу задачу. Дело в том, что практически все студенты сейчас находятся на сельхозработах, откуда они никак не могли участвовать в последней акции. Следовательно, круг подозреваемых кардинально сужается. Сейчас мы уточняем, сколько человек и под какими предлогами не поехали в деревню, после чего приступим к детальной проверке оставшихся. Со структурой бумаги листовок опять странности. В последнем случае идентичности структуры на микроуровне, как это было в двух первых случаях, не отмечается. Как все эти странности со структурой расценивать, по-прежнему неясно.

— Когда рассчитываете получить списки оставшихся в городах студентов?

— К завтрашнему вечеру.

— Ясно. Когда обнаружите хотя бы одного фигуранта, в отношении которого у вас будет стопроцентная уверенность ― немедленно доложите мне.

— Есть.

— И вот еще что. Я отменяю свое распоряжение о немедленном уничтожении фигурантов на месте. Дальнейшие инструкции получите, когда от вас поступит доклад об обнаружении. Понятно?

— Так точно, товарищ маршал.

Оставшись один, Берия вновь вернулся к своим невеселым мыслям. Уничтожать молодогвардейцев в случае обнаружения сейчас стало слишком опасно. Пренебречь прямым приказом Сталина было никак нельзя. Да и смысла особого в этом теперь не было. Они уже смогли развернуть ход мыслей генералиссимуса в нужном им направлении. «Кто же это такие?» ― в который раз мелькнула у него мысль. Он ни на минуту не упускал из виду странности со структурой бумаги, и это его изрядно беспокоило. Но гораздо больше напрягал вопрос с преемником. Как следовало из разговора с вождем после появления второй листовки, его кандидатура в качестве возможного преемника Сталиным не рассматривалась. ― «Нужен человек с совсем иными качествами», ― вспомнил он слова Хозяина. ― «Был нужен и годен, когда вытягивал атомный проект, а теперь негоден». ― Он со злостью хлопнул ладонью по столу. ― «Что же делать?», ― продолжил размышлять он. ― «Вычислить и нейтрализовать преемника? Сложно и опасно, да и смысла нет ― найдется другой. А может…» ― Мелькнувшая мысль была настолько чудовищной и жуткой, что Берия невольно вздрогнул и попытался загнать ее глубже в подсознание. Но всплывала она уже не в первый раз, и где-то очень-очень глубоко посеянный этими мыслями росток начал медленно прорастать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

22

Первая атомная бомба в СССР под кодовым названием «изделие РДС―1» была успешно испытана 29 августа 1949 г. Первое сообщение ТАСС об этом было сделано 25 сентября 1949 года.

23

Секретарь Сталина.

24

Имеются серьезные основания считать, что Сталин умер не своей смертью, а был отравлен. Историки высказывают весьма обоснованные предположения, что за заговором против Сталина стояли Берия, Маленков и Хрущев.

25

ИПИ ― Имплантант Повышения Интеллекта (фант.).

26

Почти дословная цитата лидера Китая Дэн Сяопина, сказанная на одном из пленумов ЦК КПК, после чего и начало реализовываться «китайское экономическое чудо».