Постоянная времени

Николай Боевкин

Компьютерному аналитику Дэну гениальные идеи приходят обычно во время занятий сексом. Почему так – он и сам не понимает, вроде, дело-то серьезное и, безусловно, достойное полной концентрации. И вот однажды в объятиях любимой его посещает очередное озарение – ни больше ни меньше чем рецепт, как искоренить вселенское зло. Но неожиданно выясняется: корень проблемы уходит в глубокую историю…

Глава 5

Дэн жил в небольшом доме на тихой улочке под названием Келли Корт. Впервые попав в эту квартиру, он сразу понял, что нашел нужный вариант. Просторная, но в то же время уютная гостиная окнами выходила на густые заросли лесопарка. А шелест листьев — это вам не рев автострады.

Второй этаж устраивал его как нельзя лучше: с одной стороны — в окна никто не заглядывает, с другой — топать высоко каждый день не нужно. Ну, и выскочить тоже можно будет в случае чего, — шутил уже сам с собой Дэн. Даже в окно. Мало ли что случается в жизни!..

Местоположение жилья было просто замечательным — буквально в двух шагах от работы. По прямой, от кровати до служебного кресла — метров восемьсот; но это, конечно, если бы Дэн смог перескочить через забор из колючей проволоки и проводов под высоким напряжением, не угодив при этом в лапы бдительных морских пехотинцев, охраняющих Агентство.

Прямо за окном, скрытое высокими деревьями, располагалось приземистое здание суперкомпьютерного центра. Там, не покладая процессоров, сутками напролет трудились вычислительные машины АНБ. Именно они, родимые, внесли основной вклад в создание антивампирской вакцины. Правда, близость дата-центра никаких особых преимуществ Дэну не давала: это место было одним из самых закрытых в Агентстве, и допускались туда только инженеры-электронщики. Компьютеры с массово-параллельной архитектурой терпеть не могут суеты и дилетантов. Кроме шуток, ему не раз рассказывали, что как только в центр прибывает какая-нибудь высокопоставленная комиссия, вычислительные системы тут же начинают отчаянно сбоить.

Обстановка квартиры не отличалась каким-либо определенным стилем, но и до продуманной эклектики было очень далеко. Дэн признавал в вещах только одно свойство — удобство; а как они выглядят и насколько сочетаются между собой, не беспокоило его ни в малейшей степени. В общем, женской руки в облике этого жилья явно не хватало.

Слева от входной двери располагался кухонный отсек. Матовый пластик был выбран исключительно с точки зрения простоты ухода. Бытовую технику и столы Дэн подбирал главным образом по принципу «только не стекло и не металл» — что он, нанялся, в самом деле, постоянно оттирать поверхности от невесть откуда появляющихся там отпечатков пальцев? Конечно, если у вас есть прислуга и вы хотите, чтобы она не простаивала ни секунды — тогда другое дело.

Справа, вдоль внутренней стены, стоял купленный по случаю черный кожаный диван, на который, наверное, за все это время никто так и не присел: пищу Дэн и забредающие на огонек гости принимали за обеденным столом, а телевизора, этой главной опоры расслабленного лежебочества, не было вовсе. Время, необходимое для выбора хотя бы десятка содержательных программ из шестисот с лишним каналов, конечно же, могло быть потрачено с куда большей пользой. В крайнем случае по Интернету можно посмотреть, если вдруг объявится нечто выдающееся.

В углу между окном и правой стеной располагался (правильной к свету стороной) компьютерный стол — самый настоящий офисный монстр, который почти никто не ставит в гостиных. И красовался на нем не какой-нибудь хлипкий «бук», а фундаментальная стационарная рабочая станция в корпусе Full Tower. Дэн терпеть не мог вечно бликующих и подслеповатых мониторов лэптопов — заветной мечты любого окулиста.

Да и мощности портативного компьютера Дэну явно не хватало, ведь домашняя машина не была подключена по соображениям безопасности к вычислителям дата-центра. Поэтому он довольствовался обычной потребительской моделью, которую, впрочем, всегда собирал самостоятельно. Проблема была даже не в том, что он не доверял продавцам готовых изделий. Просто у разных людей различные критерии выбора, и здесь Дэн, как обычно, явно не вписывался в мейнстрим. Производители оптимизировали все что угодно: быстродействие, цену, комплектацию, но только не главную для Дэна характеристику — тишину. Удивительно, но мощную и одновременно бесшумную машину не купишь в компьютерном магазине ни за какие деньги. И приходилось, засучив рукава, оборудовать свой персональный мультипроцессор заказными системами охлаждения. Однако результат того стоил. Друзья Дэна, в большинстве своем поклонники «тяжелых» программных приложений, неизменно удивлялись, что с первого взгляда совершенно непонятно, работает его компьютер или нет. И в самую нестерпимую жару, когда многие боялись даже включать свои машины в некондиционируемом помещении, вычислитель Дэна, поблескивающий внутри корпуса огромными медными радиаторами, работал под высокой нагрузкой как часы.

Впрочем, компактный ноутбук здесь тоже присутствовал: что-то ведь нужно брать с собой в поездки. Над компьютерным столом висела карнавальная маска «Доктор чумы» — единственное украшение интерьера.

Спальня находилась справа от входной двери; обстановка там была поистине спартанской — вместительный шкаф и внушительных размеров кровать типа сексодром с парой тумбочек по бокам. Принцип «в тесноте, да не в обиде» совершенно претил Дэну, если это касалось возможности как следует выспаться. Именно поэтому он всегда предпочитал спать, укрывшись персональным одеялом. Ничего личного, девушки, просто человек — сторонник полноценного отдыха.

Рядом со спальней, ближе ко входу, располагалась гардеробная. А напротив гардеробной — ванная комната и туалет.

Одно только не нравилось Дэну в этой квартире — санузлы располагались рядом с кухней, а не со спальней. Конечно, неведомые архитекторы прилично сэкономили на водопроводных стояках; но согласитесь, тащиться спросонья через весь зал — удовольствие ниже среднего, да и обедать под аккомпанемент унитаза — тоже. Хотя такому закоренелому холостяку, как он, последнее в ближайшем обозримом будущем особенно не грозило. Да и первое было пока еще, к счастью, неактуально.

Сегодня Дэн позвонил на работу и сказал, что малость приболел — дня на три, не больше. В действительности это время было ему необходимо, чтобы заняться составлением компьютерной модели Царя вампиров. Работа требовала полной сосредоточенности, а в подобных обстоятельствах банальный телефонный вызов или вопрос коллеги надолго выбивали Дэна из колеи. Поэтому он первым делом ликвидировал все звуковые сигналы — отключил стационарный и мобильный телефоны, вырубил компьютерные колонки, заблокировал квартирный звонок и даже сбросил будильник на электронных часах в спальне. Сами часы не тронул, поскольку терпеть не мог оставаться в неведении относительно времени в любой момент дня и ночи.

Сейчас самое главное — собрать из обрывков полуосознанных идей четкую структуру, которую можно будет воплотить в строгий программный код. Сложить разрозненные разноцветные осколки в правильную, красивую мозаику. Для такой работы у Дэна было два излюбленных места — обеденный стол и подоконник. Размышлять он предпочитал, глядя в окно на колышущиеся по ветру ветви деревьев. Затем бросался за стол и торопливо рисовал карандашом замысловатые схемы. Потом опять вставал и снова надолго задумывался, опершись ладонями о подоконник. И только когда картинка наконец полностью складывалась, садился за компьютер.

Время от времени, чтобы размяться, Дэн устраивал сам с собой турниры по дартсу. Недостачу партнеров он компенсировал мишенями; их было целых три — на входной двери, на дверце кухонного шкафа и на противоположной стене, рядом с компьютерным столом. Под окном висел чехол в форме индейского колчана, этого отблеска больной совести любого порядочного белого американца, с тремя комплектами 30-граммовых дротиков: Дэн предпочитал массивные стрелы.

И вот уже двое с половиной суток Дэн слонялся по гостиной, задумчиво стоял у мокрого от дождя окна, внимательно разглядывая стекающие по скошенному отливу капли. Чертил цепочки нуклеотидов и блок-схемы алгоритмов, точил карандаши, почти ничего не ел и практически не спал. Метал дротики, отчаянно мазал и раздражался. Успокаивался, в очередной раз подходил к окну, долго смотрел в сторону суперкомпьютерного центра, как будто пытаясь установить с вычислительными машинами незримую связь, дышал на стекло и рисовал потом на запотевшей поверхности смешные рожицы.

Решение пришло, как всегда, внезапно. Дэн автоматически протянул руку к колчану, не глядя, развернулся на девяносто градусов и, почти не целясь, метнул стрелу. Тяжелый вольфрамовый дротик с глухим стуком глубоко вошел точно в центр мишени.

Но жизнеутверждающее «Yes!» застряло в глотке — со стороны входной двери раздался испуганный вскрик. Дэн резко обернулся. На пороге, в обнимку с двумя объемистыми бумажными пакетами, стояла Наташа.

— Уф, как ты меня напугал! — потрясенно пробормотала она вместо приветствия.

— Извини, милая, я тебя не заметил.

— Неудивительно, когда ты занят — вообще не видишь и не слышишь ничего вокруг! А я, как на грех, не захватила с собой сегодня корабельной сирены.

— Зачем мне какая-то сирена, когда у меня есть ты, — улыбнулся Дэн.

— Все это, конечно, очень смешно, но еще чуть-чуть, и ты засадил бы мне дротик промеж глаз! — опешив, Наташа не стеснялась в выражениях. — Хотя, два против одного в мою пользу, — продолжила она, оглядевшись вокруг и немного успокоившись.

— Боюсь, не совсем так. Разворачиваться вправо мне не с руки, так что — фифти-фифти.

— Ну, спасибо, успокоил. Может, заберешь у меня пакеты? Я думала, он тут больной, голодный; а ты, оказывается, просто симулянт!

— Да, так и есть, — с готовностью согласился Дэн, рассовывая кульки и банки по полкам холодильника. — Просто нужно было интенсивно поработать. И знаешь, очень хорошо, что я не услышал, как ты вошла, а то спугнула бы классную мысль. Я только что понял, как сделать модель вам-вама.

— Потрясающе! Ну-ка давай, выкладывай.

— Часик потерпишь? А то мне срочно нужно все это зафиксировать, пока не забыл. Кстати, я и в самом деле здорово проголодался.

— Ладно, работай, я пока соображу чего-нибудь по-быстрому.

— Слушай, а как ты вошла? — вдруг озадаченно произнес Дэн. — Не припомню, что давал тебе ключ от квартиры.

— К вашему сведению, запасные ключи всегда есть у консьержа, месье Мегрэ, — ответила она.

— К чему такие хитрости? Почему бы просто не позвонить?

— А что, до тебя разве можно сейчас дозвониться?

— Ну да, — вернулся на землю Дэн. — А как ты догадалась, что я дома? Вдруг бы уехал куда-нибудь?

— Кого вы хотите обмануть, господин Мюнхгаузен? Уж мне ли не знать ваших уловок!

На то, чтобы оформить изыскания последних дней, у Дэна, конечно же, ушло несколько больше времени, чем он предполагал. Наташа, закончив готовить ужин, сидела у стола и, чашку за чашкой, потягивала кофе, изредка бросая взгляд на его спину, склонившуюся над компьютером.

Наконец Дэн поднялся, подошел к Наташе, наклонился и прижался лицом к ее щеке.

— Мне побриться или как? — игривым шепотом спросил он.

— Как хочешь, — в тон ему ответила она.

— Вампиры, я думаю, вполне могут подождать до завтра.

Она улыбнулась и закрыла глаза.

— А ужин — тем более…

***

Отныне рабочий день Дэна и Пита начинался с отчета о наблюдении за вампирами. Пока эти донесения были на редкость скудными: то есть не происходило ровным счетом ничего. Вампиры обменивались иногда дежурными фразами, а чаще всего просто дремали, экономя силы.

Потом Дэн целый день сидел за компьютером, разрабатывая модель «вампирского волка». Нужно было написать довольно сложную программу, собирающую вместе отдельные элементы, сконструированные в специальном графическом редакторе.

Пит, чтобы не отвлекать Дэна от работы, отвечал на телефонные звонки, а также периодически наведывался к своим бойцам на срочно оборудованный пункт наблюдения.

Завершив очередной кусок кода, Дэн откинулся на спинку кресла и улыбнулся. Ему почему-то вдруг вспомнилось, как он познакомился с Наташей.

— Есть повод для веселья? — поднял на него глаза Пит.

— Да так, ерунда, пришло кое-что в голову, — отмахнулся Дэн.

— Ну-ну, — Пит опять уткнулся в свои бумаги.

Впервые Дэн увидел Наташу на мозговом штурме, который директор ввел в самом начале работ по вампирскому проекту. Встречи эти проходили в первый вторник каждого месяца. Никакого начальства, только лучшие специалисты из различных подразделений.

Бессменным руководителем брейнсторминга был научный советник Миллза Эдвин Хоггарт, грузный 45-летний мужчина, малодушно зачесывающий остатки волос на внушительную лысину. Для порученного дела он подходил идеально: с одной стороны, обладал феноменальной эрудицией по широкому кругу вопросов, с другой — давно уже вышел из статуса, заставляющего многих людей тянуть одеяло на себя. Хоггарт никогда не предлагал своих идей, но внимательно следил, чтобы остальные присутствующие не уходили в беспредметные прения, а уж тем более не переходили на личности.

Вообще, положение Хоггарта в корпусе советников директора АНБ было достаточно необычным. Все остальные полтора десятка консультантов четко делились на возрастные группы. Кто-то из острых на язык интеллектуалов Агентства, начитавшись в свободное от работы время хроник наполеоновских войн, окрестил их «Старой гвардией» и «Молодой гвардией». Прозвище, как это частенько бывало в этих стенах, основательно прилипло.

Старую гвардию составляли руководители структурных подразделений, которые в свое время много сделали для АНБ, но в силу возраста уже не могли справляться с лавиной низвергающейся на них информации. Однако не использовать уникальный опыт и накопленные обширные знания, выпроводив ветеранов на пенсию, было бы непозволительной роскошью. И хотя «старики» порой засыпали на совещаниях, иногда они выдавали такие идеи, что мгновенно и многократно окупали затраченные вложения. Немаловажным фактором директор считал и социальную функцию: пусть все видят, что в конторе не забывают о былых заслугах.

В большинстве случаев высокопоставленных сотрудников АНБ ждало совсем другое будущее. Не секрет, что хотя рядовые служащие получали в Агентстве значительно больше, чем в коммерческих фирмах, к руководству это не относилось. Наоборот, их должностные оклады были существенно ниже по сравнению с топ-менеджерами крупных корпораций. Поэтому начальники среднего и высшего звена, проработав в АНБ десять-пятнадцать лет и заслужив солидную репутацию, уходили в связанные с государственными заказами частные компании. Там «бывших» принимали с распростертыми объятиями: уж кому, как не им, лучше других известны потребности Агентства. Да и продавить интересы фирмы через своих старых сослуживцев тоже было гораздо проще.

Впрочем, лоббирование это было достаточно невинным: Миллз самолично следил, чтобы его организацию никто не мог обвинить в каких-либо злоупотреблениях. Он принял АНБ в период упадка, когда многие считали, что структура сия давно себя изжила, так что любой коррупционный скандал легко мог стать последним. Ну а позднее, когда Агентство вновь оказалось на коне, тем более стало не до финансовых махинаций. Да, дружба дружбой, старые связи — это замечательно, но эффективность и интересы дела — прежде всего. Ведь АНБ находилось теперь на острие самой тяжелой и жестокой войны, в которой на карту поставлено само существование человечества.

И Агентство, действительно, было не узнать. Оно уже не пребывало, как еще совсем недавно, в летаргическом сне застоя, но и не гудело растревоженным ульем, как когда-то в дни массированных террористических атак. Оно работало. Не надрываясь, поскольку никто не знал, сколько продлится эта гонка, а на финише всегда должен оставаться запас сил для последнего рывка. Но и не расслабляясь, не отвлекаясь на мелочи, неторопливо и мощно, как гигантский асфальтоукладчик.

А вот в Молодой гвардии служили напористые, амбициозные и где-то даже немного наглые ребята около тридцати. Они были преисполнены карьерных устремлений и самозабвенно рыли землю, пытаясь всемерно приблизить тот светлый день, когда удастся, наконец, занять должности, оставленные в свое время стариками.

В общем, Эдвин Хоггарт занимал особое место в этом кипящем сплаве силы и мудрости, замешанном многоопытным Миллзом. В каком-то смысле можно сказать, что он представлял собой уникальное изделие, отлитое из этого импровизированного котла. И именно поэтому с ролью дирижера лучших музыкантов Агентства Хоггарт справлялся блестяще.

Поначалу Дэн терпеть не мог эти сборища. Он легко заводился и в горячке часто позволял себе наговорить лишнего. В итоге не только отсутствовал какой-либо полезный для работы результат, но и приходилось мириться с сослуживцами, угощая в зависимости от тяжести столкновения кого пивом, а кого — виски 12-летней выдержки.

Но позже, глядя на Хоггарта, Дэн сменил тактику. Теперь он чаще всего сидел на заседаниях мозгового штурма с расфокусированным взором, отрешенно ловя реплики, брошенные другими, и пытаясь выудить рациональное зерно даже из самых бредовых идей. Так доисторический человек ловил взглядом в темноте пещеры искры, высеченные его кремнем, чтобы потом бережно раздуть из них живительный огонь.

И вот однажды на такой встрече что-то вдруг вывело Дэна из его обычного полукоматозного состояния. Выступала какая-то сексапильная девица и несла невообразимую чушь.

— Что за фифа? — Дэн легонько толкнул локтем сидящего рядом Криса Янга, руководителя лаборатории физиологии.

— Эта, как ты выражаешься, фифа — Наташа Грей, очень толковый сотрудник, — несколько раздраженно ответил Янг. — Между прочим, моя правая рука.

— Ну и здоров ты, Крис, руки отращивать, — не удержавшись, усмехнулся Дэн. — Прямо как Шива.

— А ты полагаешь, что один достоин святости? — в тон ему ответил Янг. — Кстати, — добавил он после некоторой паузы, — мисс Грей — личность неординарная. При вполне заурядной научной базе у нее потрясающая интуиция.

— Слушай, если твоя помощница такая звезда физиологии, почему ее раньше не было на наших посиделках?

— Ну, ты даешь! — удивленно ответил Крис. — Наташа уже с полгода как регулярно здесь бывает.

— Серьезно? — вздохнул Дэн. — Странно.

Хотя ничего странного на самом деле не произошло. Конечно, если бы Дэн увидел такую красотку где-нибудь в баре или на улице, то непременно обратил на нее внимание. А на службе он женщин просто не замечал, то есть не идентифицировал гендерную принадлежность коллег. И дело было вовсе не в опасениях быть обвиненным в харрасменте. По глубокому убеждению Дэна, служебные романы и сексуальные домогательства на рабочем месте характерны для контор, где больше нечем заняться. А у АНБ в настоящее время дел было невпроворот.

Сотрудники работали вдохновенно и самоотверженно, как в те благословенные времена, когда их предшественники «кололи» советские шифры и внедряли «жучки» в посольства враждебных, а порой и союзнических государств. Да, приходилось идти и на такое, а куда деваться? Иногда знать планы друзей гораздо важнее, чем замыслы врагов. И ответственность при работе со своими стократ выше. Реалии невидимого фронта таковы, что противник все равно рано или поздно обнаружит ваши «закладки» либо утечку информации и сменит скомпрометированные ключи. И отношения с ним от этого не ухудшатся — просто некуда уже. А вот союзники вполне могут обидеться, обнаружив, что вы шпионите за ними. Ну, или сделают вид, если это им будет выгодно: всем же понятно, что в этом мире — каждый за себя.

Впрочем, потуги эти в беспрерывном противостоянии с врагами в мирное время — не более чем накачивание шпионской мускулатуры. Все равно, как показывает опыт, подгадать к моменту «Ч» пик формы не получается. Это похоже на соревнование снаряда и брони — период жизни любого достижения очень мал, и противник быстро принимает ответные меры. Так что в определенном смысле тренироваться на своих даже предпочтительнее.

Дэн прислушался к выступлению физиологини более внимательно. В общем, бред, конечно, но какая-то свежесть в ее словах все же была. Он задал пару вопросов, разгорячился, как обычно, ну и понеслось… Пришлось Хоггарту вмешаться, в очередной раз разводя яростных спорщиков в разные углы ринга.

После завершения заседания Дэн подошел к Наташе.

— Э-э-э… мисс Грей, — виновато сказал он, покосившись на зеленый бейджик, болтающийся на ее груди. — Я сегодня погорячился и хочу загладить свою вину, угостив вас чашечкой кофе.

— Не беспокойтесь, все нормально, — пожала она плечами. — Небольшие столкновения — это непременный атрибут брейнсторминга, они позволяют оживить дискуссию.

— Нет, я настаиваю, — не отставал Дэн. — Дело в том, что мне свойственна некоторая горячность в служебных делах. Увлекаюсь и ничего не могу с собой поделать. К несчастью, не вы первая пострадали от моего напора, и здесь уже давно заведена традиция: я непременно угощаю тех, кого обидел на совещании.

— Ну что же, — улыбнулась она. — Традиции нужно уважать. Только пойдемте в кафетерий корпуса 2A, там гораздо уютнее.

— Об этом не может быть и речи, — решительно воспротивился Дэн. — В буфете АНБ можно обсудить с друзьями будущий уикенд или потолковать с коллегами на несекретные служебные темы. Но он совершенно не подходит для акта покаяния.

— Ну, хорошо, — сдалась она. — На сегодняшний вечер у меня уже есть планы, а вот завтра я свободна. Позвоните мне в конце рабочего дня.

— Непременно, — с чувством выполненного долга ответил Дэн. — Только бы не забыть, — добавил он уже про себя.

***

Позвонить следующим вечером Дэн, конечно же, забыл. В половине шестого он вышел из лаборатории, но дойдя до лифта спохватился и, чертыхаясь, вернулся на рабочее место.

Взяв трубку аппарата внутренней связи, Дэн отметил про себя, что собирается звонить по защищенному серому, в отличие от городских, телефону засекреченной девушке по имени Грей.

— Здравствуйте, мисс Грей, это Дэн Сверчкофф, — сказал он, хотя мог бы и не трудиться, поскольку вызывающий абонент уже высветился у Наташи.

— Добрый вечер, Дэн, — ответила она.

— Вы не забыли, что сегодня мы собирались сходить в кофейню?

— Боюсь, что вы удивитесь — не забыла, — засмеялась она. — Боже! Рабочий день уже закончился.

Интересно, подумал Дэн, она действительно выпала из времени либо пытается сгладить неловкость от его несколько запоздалого звонка?

— Я знаю одно хорошее местечко на Аннаполис-роуд, — предложил он. — Либо мы можем сходить куда-нибудь на ваше усмотрение.

— Ваш вариант меня вполне устраивает.

— Тогда что, встретимся там через двадцать минут? Знаете, где это находится?

— Ну уж нет! — возразила она. — Если вы приглашаете меня, то должны и отвезти туда сами. А иначе что же это будет за покаяние? Каяться — так каяться!

Вот бабы — опять подумал Дэн, прокручивая ситуацию до конца. Дай им только палец, так они тебе всю руку отхватят. Сначала доставь в ресторан, потом домой, утром завези на работу, а там и до кофе в постель недалеко.

— Хорошо, — не выдал он своего недовольства. — Тогда встречаемся через десять минут на выходе.

— Прекрасно.

***

Дэн дождался Наташу под козырьком корпуса 2B, и они вместе прошли на автомобильную стоянку. Пространство вокруг комплекса зданий АНБ представляло собой сплошную громадную парковку, раскинувшуюся на площади в тридцать гектаров и вмещающую до десяти тысяч машин, так что найти нужный автомобиль было не всегда просто.

Около сотни ячеек у самого входа было зарезервировано для руководства и инвалидов. Дэн, не достигший, к счастью, статуса ни тех ни других, проследовал дальше. Добравшись до нужного места, он молча распахнул перед Наташей дверцу своего небесно-голубого «лексуса», жестом приглашая ее в салон.

— Какой необычный цвет, — насмешливо заметила она, утонув в мягком кресле. — Не боитесь быть неправильно понятым?

— Нет, не боюсь, — равнодушно ответил он. — Мне это абсолютно безразлично. От цвета нужно только одно — функциональность. Такая машина хорошо заметна на дороге даже в темное время суток. Плюс меньше греется на солнце. Ну, и ориентир отличный: вам, например, было бы гораздо легче найти ее на стоянке, если бы мы подошли порознь.

— Вот оно в чем дело, — улыбнулась она. — Значит, любите катать с ветерком малознакомых девушек? Пожалуй, мне следовало воспользоваться своей машиной.

— Еще не поздно переиграть, — пожал он плечами, заводя мотор.

— Да ладно вам, я пошутила. Поехали. Только непременно с ветерком, — она снова не смогла сдержать свой острый язычок.

Дэн скосил на нее взгляд и ткнул клавишу, открывающую верхний люк.

— Кстати, вы не ошиблись, — попытался подыграть он. — Я специально выбрал модель с блокиратором крыши. Так что можете высовываться наружу без опаски.

— В таком случае вы непоследовательны, — усмехнулась она. — Дамочки такого сорта обычно предпочитают кабриолеты.

— Как же я раньше не додумался! — сокрушенно вздохнул Дэн. — Огромное вам спасибо, мисс Грей, за подсказку. Дьявол, сколько возможностей упущено безвозвратно!

Наташа с любопытством взглянула на него. Да, этому «фрукту» палец в рот не клади!

Машина, взвизгнув покрышками, рванула с места, хотя обычно Дэн так не поступал, а перед контрольно-пропускным пунктом он резко вдавил педаль тормоза. Если бы Наташа не была пристегнута, она, наверное, разбила себе лицо о переднюю панель.

— Пожалуй, вы были правы насчет того, чтобы переиграть, — натянуто сказала она, отстегнувшись и дернув дверную ручку. — Лучше поздно, чем никогда.

Но дверь оказалась заблокированной.

— Поздно — это сплошь и рядом то же самое, что никогда. Ты попала в лапы Маньяка, — прогнусавил Дэн утробным голосом.

Наташа на мгновение напряглась, но затем расслабленно откинулась на спинку сиденья.

— Тьфу, это ведь одно из его прозвищ в АНБ, — вдруг вспомнила она. — Вот паразит! Какую-нибудь впечатлительную особу вполне могла и кондрашка хватить…

Наташа была в замешательстве, решая, как ей реагировать — обидеться, разозлиться или рассмеяться. Определиться она так и не успела.

— Не сердитесь, мисс Грей, — примирительным тоном сказал Дэн. — Пожалуй, эта шутка была уже слишком. Не бойтесь, я вовсе не «гонщик». И вообще, впредь обещаю быть паинькой.

— Ладно, проехали, — вздохнув, буркнула она, защелкивая ремень безопасности.

***

Усевшись за столик в уютном кафе, Дэн даже не подумал брать в руки меню.

— Не возражаете, если я угощу вас на свой вкус? — спросил он. — Здесь готовят отличный кофе по-венски. Обычно его нет в меню, но для постоянных клиентов сделают не хуже, чем в самой Вене.

— А вы сравнивали? — ехидно ухмыльнулась она.

— Да, довелось, я был в Австрии на конференции. И специально зашел в знаменитое кафе «Захер», это по соседству с венской оперой. Кофе там просто чудесный, недаром он славится на весь мир. А вот фирменный торт, который тоже называется «Захер», особого впечатления не произвел. Нет, он довольно вкусный, но я ожидал чего-то большего.

— Наверное, заранее настроились на что-нибудь из ряда вон выходящее.

— Возможно. Так что, я заказываю?

— Конечно, очень интересно будет попробовать.

Поднявшись с места, Дэн подошел к стойке и долго шептался о чем-то с барменом.

— А знаете, — продолжил он, вернувшись, — однажды со мной произошла забавная история, также связанная с пирожными. Как-то был я в Москве, и там в одном заштатном заведении на окраине города с громкой вывеской «Эстерхази» меня угощали фирменным пирожным с одноименным названием. Оно было просто бесподобно. А затем через пару лет приехал в Будапешт и, конечно же, не удержался от соблазна сходить в одну из известнейших кофеен Европы «Жербо». Ей чуть ли не двести лет. Так вот, тамошнее «Эстерхази» сильно уступало московскому — тот редкий случай, когда копия превзошла оригинал. Я был просто поражен. Хотя, конечно, обстановка в духе эпохи Австро-Венгерской империи весьма впечатлила.

— Вы так вкусно рассказываете, что я прямо обзавидовалась. Вообще-то я ужасная сладкоежка.

— Давайте, я закажу вам что-нибудь. Здесь можно отведать очень приличное «Тирамису».

— Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз. А где еще удалось побывать?

— Да много где. Раньше в АНБ было принято участвовать в различных научных симпозиумах, обычно не реже, чем раз в год. Я тогда занимался белковыми процессорами и часто разъезжал, общался с коллегами из разных стран. Однажды прибыл на конференцию во Францию, она проводилась в европейском центре компании Ай-Би-Эм. Стоило лететь за океан, когда до Армонка, штат Нью-Йорк, отсюда рукой подать!

— Ну, и какие же десерты готовят в Париже?

— Не могу сказать, — засмеялся Дэн. — Во-первых, я не был в Париже. Центр Ай-Би-Эм находится на юге Франции, в Монпелье. А во-вторых, до десертов там дело не дошло. Лягушки, улитки и все такое.

— И как? — Наташа брезгливо поморщилась.

— Очень понравились мидии, их варят в различных соусах и подают в чугунных кастрюльках. Остальное, знаете ли, на любителя.

— Здорово!

— Да, интересные были времена. Вы-то их не застали, если работаете у нас недавно. После развертывания вампирского проекта стало не до конференций. Расскажите, как вы попали в АНБ.

— Знаете, довольно просто попала. Пригласили, я приехала, прошла тестирование, медкомиссию, проверку на полиграфе — и все. Через несколько дней мне сказали, что я принята на работу. А раньше я где-то слышала о многоступенчатых конкурсах, когда из сотен претендентов выбирают считанные единицы. Ничего подобного даже близко не было.

— Ничего себе, — удивился Дэн, сам прошедший в свое время отбор по полной программе. — Так, как вы рассказываете, принимают на работу только ученых с мировым именем. Боюсь, вы что-то не договариваете.

— Только без грязных намеков! — рассмеялась она. — Не знаю, мирового имени у меня нет. Ну, написала пару-тройку статей по физиологии вампиров, может, это сыграло роль?

— Вполне возможно, тематика для нас сейчас очень горячая. Наверное, под нее и берут специалистов по сокращенной программе. А давно вы вамами занимаетесь?

— Порядочно, лет пять уже.

Наконец официант принес кофе. Над высокими стеклянными кружками заманчиво вздымались шапки взбитых сливок, посыпанных тертым шоколадом.

— Что ж, попробуем, — заинтригованно пробормотала Наташа.

Через пару минут она откинулась на спинку стула и с улыбкой посмотрела на Дэна.

— Знаете, я очень рада, что мы с вами сцепились вчера на брейнсторминге.

***

Дэн подвез Наташу к дому, вышел из автомобиля и галантно распахнул перед ней дверцу.

— Спасибо за чудесный вечер, — без тени лицемерия сказал он. — Ваша машина осталась на стоянке Агентства, правильно я понимаю? В котором часу за вами завтра заехать?

— Спасибо, не надо, — ответила она. — Я уже договорилась, меня забросят на работу.

— В таком случае — до свидания.

— И вам всего доброго, мне тоже очень понравилось, — сказала Наташа на прощание. — Чудное заведение, — лукаво уточнила она немного спустя.

Дэн улыбнулся и включил двигатель. Знаем, мол, мы все ваши дамские приемчики.

***

Так получилось, что в следующий раз Дэн и Наташа пересеклись только через два месяца. После очередного мозгового штурма она подошла к нему.

— Что-то вы сегодня явно не в ударе, господин Сверчкофф.

— Если вы здесь не в первый раз, то должны были уже заметить, что это мое обычное поведение, — парировал он.

— Вот это мне и удивительно. Довольно странно одному из лучших аналитиков Агентства сидеть и отмалчиваться, когда другие пытаются нащупать новые подходы, вы не находите?

— Не нахожу, — устало вздохнул Дэн. — У каждого здесь своя роль: одни генерируют идеи, другие — доводят их до ума. Какое-то время назад я заметил, что на этих совещаниях у меня лучше получается последнее.

— Стало быть, используете тактику наших подопечных? Подпитываетесь чужими мыслями? — ухмыльнулась она.

— Так оно и есть. А вы, наверное, полагаете, что очень легко — выискивать крупицы здравого смысла в этом потоке сознания?

— Да нет, конечно.

— Почему-то свои идеи приходят мне в голову где угодно, но только не здесь. Видно, требуется время на вынашивание. Боюсь только подтолкнуть ваш пытливый ум, мисс Грей, к куда более изощренным ассоциациям.

— Да уж мы наслышаны о ваших озарениях, — рассмеялась она. — Так что гоню все изощренные ассоциации прочь. Вы правы, от них один вред.

Дэн счел за лучшее промолчать.

— А скажите, для того чтобы пригласить коллегу на чашечку кофе, вам сперва необходимо его оборать или возможны другие варианты? — осторожно осведомилась она.

— Конечно, вполне возможны, — улыбнулся Дэн.

Она вопросительно смотрела на него.

— Мисс Грей, не хотите ли выпить со мной чашечку кофе сегодня вечером? — он уже понял, что от нее так просто не отделаешься.

— Хотя все мое существо требует сказать, что сегодня я занята, к сожалению, это было бы неправдой. Так что с удовольствием принимаю ваше приглашение.

— Ну, «штучка», — подумал Дэн. — Вообще-то такая невинная ложь — типичная женская тактика, — сказал он вслух. — Можете не стесняться.

— Вы все понимаете слишком буквально, — улыбнулась она.

— Да, есть такой грех. А куда бы вы хотели сходить?

— Туда же, где мы были в прошлый раз.

— Вообще-то здесь есть и другие интересные заведения, могу вам их показать.

— Знаете, я довольно консервативна. Предпочитаю проверенные места и знакомых людей.

— Что-то по поводу последнего я не уверен, — опять подумал Дэн. — Тогда в 17:30 возле моего голубого «лексуса»? Я позвоню вам и скажу, где он припаркован.

— Нет, давайте встретимся в это же время прямо там. Мне так удобнее.

— Отлично, — с облегчением ответил Дэн. — До встречи.

***

Дэн задумчиво сидел в кафе за пустым столиком вот уже четверть часа.

— Привет, — окликнула его Наташа, прервав тем самым размышления на тему, когда уже будет удобно слинять отсюда.

— Добрый вечер, — ответил он. — Что будем заказывать?

— Все то же самое.

— «Нельзя войти в одну и ту же реку дважды», — так учили древние. Здесь, например, есть очень вкусное мороженое.

— Я и не собираюсь дважды, — улыбнулась она. — Это, несомненно, будет уже другой кофе по-венски.

— Хорошо.

Дэн встал и подошел к стойке бара.

— Как вам работа в АНБ? — спросил он, вернувшись. — Нравится?

— И да, и нет.

— А что так?

— Платят, конечно, прилично, да и исследования важные и интересные.

— А контра?

— Ответственность и интенсивность гораздо выше. Раньше я работала в свое удовольствие, а сейчас приходится вкалывать.

— Что, не хватает времени на личную жизнь? — улыбнулся Дэн.

— Да нет, не в этом дело, — не поддержала она темы. — Непрерывное нервное напряжение, вот этого я не люблю.

— Так стресс нужно своевременно снимать! Давайте закажем по коктейлю — другому.

— Секс, наркотики, рок-н-ролл? Увы, этого хватает ненадолго, как показывает опыт предшествующих поколений.

— Точно, — нарочито горестно вздохнул Дэн. — И на службе хлопот не оберешься. Мне через полгода проходить очередной тест на полиграфе, так что с наркотиками придется повременить.

— В университете я в основном теорией занималась, — продолжила Наташа. — Могла позволить себе длинные ногти. А сейчас — десятки анализов каждый день, тут не до маникюров. С кровью постоянно работать — тоже удовольствие ниже среднего.

— Что, неужели так и не привыкли?

— Да нет, привыкла, небезопасно только это, чуть зазеваешься — и вирус подцепишь. Неприятно.

— Так у вас же есть противоядие.

— Да, с тех пор как оно появилось, стало несколько спокойнее, по крайней мере, форс-мажор уже не страшен. Согласитесь, неплохой стимул был. Вот мы и опередили вас! — засмеялась она. — Над вами-то не капает…

— Ой-ой-ой, какие мы го-о-ордые, — насмешливо протянул Дэн. — Впрочем, лично вам есть чем гордиться. Крис сказал мне, что идея сыворотки принадлежит именно вам.

— Он, как всегда, преувеличивает, — немного смущенно ответила она. — К результату привела довольно длинная цепочка идей, без любой из которых дело зашло бы в тупик. И идеи эти принадлежали самым разным людям. Мне просто посчастливилось дать стартовый импульс.

— Не скромничайте, задать правильное направление поисков — это самое главное. Так значит, вот оно в чем дело — сыворотку вы прежде всего для себя, любимых, разработали, — он не мог долго оставаться серьезным.

— Да ладно вам! К сожалению, самое опасное — это когда сам не заметишь контакта с вампирской кровью. А тогда даже противоядие не спасет.

— Ну, вот и стимул для дальнейшей работы, — подытожил Дэн. — Значит, в скором времени можно надеяться на очередной прорыв.

— Кстати, вы в прошлый раз интересовались… Я спросила у Криса, оказывается, мое приглашение в АНБ инициировал именно он.

— А, ну да. Я мог бы и сам догадаться. Такие дифирамбы…

— Опять вы за свое!

Разговор прервал официант, принесший кофе.

— Ага! — рассмеялась она, увидев две одинаковые кружки. — Вы тоже не любите экспериментов?

— Просто за компанию, — улыбнулся он. — Кстати, вы были совершенно правы — сегодня работает другой бармен.

— Ну вот видите.

Наташа зачерпнула ложечкой взбитых сливок, попробовала их и зажмурилась от удовольствия.

— Боже, какая прелесть! У вас действительно прекрасный вкус.

— Рад был показать вам это место.

Потом она покосилась на Дэна и, поколебавшись немного, махнула рукой.

— Мне больше нравится по-другому. Надеюсь, вы меня простите. Впрочем, какие могут быть церемонии среди коллег.

И она отхлебнула прямо из кружки, оставив на верхней губе симпатичные белые «усики».

— Одно удовольствие смотреть на вас, — улыбнулся он. — Можно самому ничего не заказывать. Сплошная экономия.

— Завидую вам: сама я ни за что не могу удержаться. Я довольно спокойно отношусь к обычной еде, но вот отказаться от десерта — это выше моих слабых сил.

— Значит, не нравится вам у нас, — вздохнул Дэн после небольшой паузы. — А я люблю быть на переднем крае. Многие еще не понимают этого, но под гладью внешне спокойной жизни сейчас идет самая настоящая война, не на жизнь, а на смерть. Пока потери микроскопические, да и постоянную времени удается удерживать в приемлемых пределах.

— Постоянную времени? А что это?

— Это параметр, позволяющий оценить рост популяции, в нашем случае — вампиров. Период, за который численность особей увеличивается примерно втрое.

— Какое-то странное значение…

— На самом деле там число Эйлера. Потому что экспоненциальная зависимость.

— Н-да, объяснили…

— Да ладно, не берите в голову, не в этом суть. Проблема в том, что сейчас постоянная времени находится на грани устойчивости, за которой следует взрыв. Как в шахматной партии: сначала длительная позиционная борьба за какую-нибудь несчастную пешку, а потом у одного из соперников рушится сразу все. Цепная реакция — страшная штука.

— Да все понятно, именно поэтому я здесь. Если бы не то, о чем вы сказали, ноги бы моей не было в вашем шпионском гнезде.

— Народ вас не забудет, — насмешливо ответил Дэн. — А что, — он отъехал на стуле немного назад, зажмурил один глаз и сложил пальцы прямоугольником, изображая экран фотокамеры. — Вы будете прекрасно смотреться в граните. Жанна д’Арк с пробиркой вместо меча.

— Вы можете хоть изредка быть серьезным? — начала сердиться она. — Просто для разнообразия?

— Конечно, — он приложил все усилия, чтобы стереть с губ улыбку. — Только напрасно вы называете нашу контору шпионским гнездом. Эти времена давно уже прошли. Сейчас совсем другие цели и задачи, даже если не касаться вампирской тематики.

— Стены помнят все, — пожала она плечами.

— Да нет, это над людьми довлеют старые предрассудки.

— Как бы то ни было, а я скучаю по своему университету. Там у меня осталось много друзей.

— Я вас умоляю, какие проблемы в век Интернета, видеозвонков и лоукостеров? С вашей зарплатой можете летать туда хоть каждый уикенд.

— Наверное, вы правы, барьер больше психологический, чем пространственный.

— Ничего, когда-нибудь все это закончится. Вернетесь в университет, к друзьям и работе в свое удовольствие.

— А знаете, — бросила она на него лукавый взгляд. — Пожалуй, я предпочла бы мрамор. Афина Паллада со шприцем вместо копья и ноутбуком вместо щита. Как вам?

— Да, я вас понимаю. Только стоит ли брать за образец богиню-девственницу? На вашем месте я бы оставил возможность для маневра.

— Все-таки мужчины неисправимы, — рассмеялась она.

На выходе из кафе, перед тем как расстаться, Дэн предложил:

— Наташа, а как вы отнесетесь к тому, чтобы завтра поужинать вместе?

— Положительно отнесусь.

— А что говорит вам ваше существо? — он не удержался, чтобы слегка не подколоть.

— Мое существо говорит мне, что завтра оно будет очень голодное.

***

С тех пор они ужинали вместе почти каждый день. Но кофе пили теперь исключительно дома, то у него, то у нее. Специально для этого Дэн приобрел два одинаковых профессиональных агрегата чудовищных размеров. Потому что пить кофе в публичных местах стало для них весьма небезопасно.

— Ну что, по чашечке? — спрашивал Дэн, обнимая Наташу.

— С удовольствием, — ворковала она.

Это было началом любовной игры. Спустя двадцать секунд монстрообразная автоматическая офисная кофемашина выдавала две чашки великолепного капучино. Наташа не признавала никаких ложечек и трубочек, которые только портили вкус, отхлебывая душистый напиток прямо через край.

Он, довольно быстро опустошив свою чашку, с улыбкой наблюдал, как она, полузакрыв глаза, смакует кофе. Дождавшись завершения этого ответственного процесса, нежно целовал ее в сладкие от сливок губы.

Самым проблематичным было потом как-то добраться до спальни. Что удавалось далеко не всегда.