1990-e годы

Николай Секерин, 2023

Украденное детство и растлённая юность, искалеченная зрелость и униженная старость – это всё, что оставил после себя ураганный ветер перемен, дувший в те годы из каждого российского телевизора. Эта книга не о тех, кто «выжил в девяностые» – она о тех, кто остался в них навсегда.

Чеченец

Незадолго до того как всё началось, Хамзат собрал семью и уехал из Грозного. Обстановка накалялась с каждым днём, и поэтому он почёл за лучшее покинуть до поры до времени родные края.

— Вернёмся, когда всё это закончился, — сказал Хамзат сыновьям.

— А когда это закончится, папа? — спросил Руслан.

— Когда закончится — тогда закончится, садитесь в машину.

Они сложили всё самое необходимое в багажник, остальное Хамзат отправил грузоперевозкой, слабо надеясь, что их посылка для самих себя будет доставлена, а не украдена.

Руслан сел рядом с отцом на переднее сиденье, а мать с младшим братом и котом разместились сзади.

— Едем, — сказал Хамзат и повернул ключ в замке зажигания.

— БисмиЛляхи Рахмани Рахим, — тихо проговорила жена.

Машина быстро набирала ход.

***

Через два дня семья вынужденных переселенцев уже поселилась в съёмной квартире на окраине Волгограда. Хамзат решил переехать именно сюда, поскольку этот город был достаточно отдалён от очага военного конфликта, разгоравшегося в Чечне и в то же время достаточно близко, чтобы при желании они смогли вернуться домой в течение суток.

У Хамзата было педагогическое образование, и в молодости он работал учителем в школе, однако когда он завёл семью, от работы по профессии ему пришлось отказаться, ибо прокормить даже одного ребёнка на зарплату учителя оказалось невозможным уже в восьмидесятые.

Последние пятнадцать лет Хамзат занимался торговлей. Вместе с партнёрами они организовывали грузоперевозки овощей, фруктов и битой птицы. Особенно хорошо дела шли в зимний период, когда на новогодние праздники среди населения вырастал спрос на дорогостоящих гусей, уток и индюшек.

Теперь партнёры Хамзата разъехались по южным городам России с намерением налаживать поставку товаров между собой.

Чтобы устроить бизнес в чужом городе, перво-наперво необходимо заручиться поддержкой у местных смотрящих. Получив предварительную информацию от своих друзей, Хамзат договорился о встрече с нужными людьми и поинтересовался у них о возможности работать.

Вряд ли бы конечно его кто-нибудь стал здесь слушать, а тем более давать добро на организацию бизнеса, если бы всё это не было заранее щедро проплачено. За прошедшие годы Хамзат успел отложить достаточно денег на чёрный день, и теперь, когда он настал, большая часть сбережений чеченца была отдана в общаг волгоградского криминального мира. Хамзат нисколько об этом не жалел. Главным для него являлось благополучие семьи, а опустошение капиталов он расценивал лишь как необходимую финансовую затрату. Благо общаг, в который он внёс почти все свои деньги, контролировали здесь сразу несколько авторитетов, и случись между ними передел — кто-нибудь из оставшихся в живых всё равно будет знать Хамзата.

Первый год в Волгограде был тяжёлым. После того как он оплатил право работать, у него совсем не осталось средств на старт предприятия, поэтому он был вынужден одалживаться у своих товарищей, которые уже успели обосноваться в Ростове и Краснодаре. Далее выяснилось, что помимо крыши в пределах городского рынка, Хамзату была необходима защита и на федеральных трассах, а крышевание на дороге могло обойтись ещё дороже чем внутри города, так как дальнобойщиков, перевозящих грузы, регулярно грабили и бандиты, и мусора. Попробуй тут разберись, кому заплатить вернее и кто не кинет.

Но и в этом вопросе ему вновь помогли надёжные друзья, рассказав о секторах дорожного контроля и познакомив с двумя провожатыми. Первым из них был оборотень в погонах подполковника, который за фиксированную мзду обеспечивал безопасный проезд на красной территории, а вторым — Витя Мельник, который делал то же самое на территории чёрной.

Сопровождающий обычно садился на пассажирское сиденье рядом с водителем фуры, и если на дороге их вдруг начинали подрезать тонированные тачки, или из засады неожиданно появлялся жадный до лёгкой наживы гаишник, то кто-то из хамзатовых ангелов-грузохранителей либо показывал ксиву и говорил, домогающимся до чужого добра, жуликам пару нужных слов, либо, если дело происходило на бандитской территории, — одну свою, знакомую каждому дорожному рэкетиру, уголовную морду без всякой ксивы и практически те же самые слова.

На всё это требовалось много денег, и из-за такой финансовой нагрузки первые два года жизни в Волгограде Хамзат был вынужден возить весь товар самостоятельно.

Определив детей в местную школу, он оставил все бытовые дела на жену и плотно занялся работой. Не успев отгрузить овощи и фрукты из Краснодара, Хамзат уже заполнял холодильные камеры птицей и собирался в Ростов. Ради получения необходимых для выживания денег, спал Хамзат не больше пяти часов в сутки, но несмотря на постоянные заработки, сводить концы с концами удавалось с большим трудом. Впрочем, в его семье все были сыты, а памятуя о том, что в тот момент происходило в Грозном, Хамзат и вовсе не считал себя в праве на что-то жаловаться.

Однако помимо сложностей физического свойства, его семья, так же как и семьи других чеченцев, приехавших жить в русские города, начала сталкиваться и со сложностями психологическими.

Едва только жители микрорайона прослышали о том, что их новые соседи — чеченцы, приезжие тут же почувствовали на себе моральный гнёт боязливой неприязни и враждебности со стороны окружающих.

Сам Хамзат из-за постоянной занятости на работе попросту не находил в себе сил реагировать на это отношение, а вот его жене и сыновьям приходилось не сладко. Руслану и его младшему брату было трудно заводить друзей в школе, где многие дети их чурались, а мать вообще не делала попыток заводить знакомства ни с кем из соседей.

В большинстве своём, люди этого города делили всех на «русских» и «нерусских», а учитывая, что под «нерусскими» они подразумевали в основном одних лишь кавказцев, — семья Хамзата изначально была обречена на отчуждение.

Такое положение вещей было совсем не удивительным, если учесть, что все криминальные телепередачи того времени только и делали, что подогревали в телезрителях страхи и ложную уверенность в правильности идентификации «зла» по национальному признаку.

Ведь для того чтобы война в Чечне продолжалась, необходимы были новые рекруты, а если ежедневно не убеждать общество в том, что те, против кого ведутся боевые действия, являются беспощадным зверьём, то кто тогда вообще пожелает ехать на войну?

Конец ознакомительного фрагмента.