Сила изгоев

Николай Степанов, 2005

Дух разрушения, остроухий хищник, он же хранитель, и верховный маг, которого седым сделали не прожитые годы, вместе обладают огромнейшей магической силой. Но и они – ничто по сравнению с могущественным злом, стремящимся накрыть своей страшной тенью просторы Розгарии. Это конец? Пока – нет. Жизненный расклад иногда бывает похлеще карточного: случается, что и обычная шестерка бьет козырного туза. Главное, чтобы она оказалась в нужное время в нужном месте…

Глава 6

КОНКУРЕНТ

Еерчоп потратил уйму времени, чтобы проверить свое предположение. К несчастью, оно полностью подтвердилось: шестилапое чудовище точно знало, где находится Линория. «Какой настырный тип! От такого легко не отделаешься!» — сокрушался слуга Дербианта, обнаружив пятирогого монстра.

Разрушитель скрупулезно исследовал местность между бывшим водопадом и домиком, приютившим двух похищенных женщин. Именно по этому пути и двигался пришелец из Урозненного мира. «Чем же он опасен, если даже в сотне шагов от зверюги все мое естество внутренне содрогается?» — спрашивал себя дух. Еерчоп по воздуху опередил шестилапого и нашел место для предстоящей битвы. «Хватит дрожать, надо действовать. Заодно и посмотрим, чего стоит это страшилище. Может, я зря его опасаюсь?»

Заброшенные каменоломни похититель принцессы выбрал как наилучшую арену для выяснения отношений со страшилищем.

«Главное — не рисковать, — уговаривал он сам себя. — Без меня этот гад быстро расправится и с Линорией и с Гердилиной. Такого кочергой не переломишь. Даже виртуозного владения инструментом няньки будет недостаточно».

Макугаб вышел к карьеру, где раньше добывали строительный материал для зданий Шроцгена, и, не сбавляя скорости, продолжил движение по грудам мелкого гравия.

— Эй, урод! — Из-за громадного валуна показался Еерчоп, мысленно подбадривавший самого себя. — Ты не меня случайно ищешь?

Монстр прекрасно понял смысл сказанного, но решил проигнорировать грубияна. Во-первых, шестилапый искал не его, а во-вторых, дух стоял в стороне от намеченного маршрута и не мешал охотнику за непосвященными.

«Нет! Гляньте на этого красавца! — мысленно возмутился разрушитель. — Я с ним беседую, а он и рогом не ведет. Никакого воспитания!» Разрушитель переместился вперед.

— Куда собрался, многорогий? — Еерчоп проявился прямо перед носом макугаба. — Дальше дороги нет! Видишь — я тут стою!

Подозрительное свечение переднего отростка на морде чудовища осмелевшему привидению как-то не понравилось, и оно резко сместилось в сторону, оставив на прежнем месте отражающий барьер — заклинание чисто оборонительного характера. Любое атакующее колдовство, наткнувшись на него, должно было вернуться обратно к своему создателю. Любое, но не это. Дух со стороны увидел, как узкий луч столкнулся с барьером, на мгновение замер, увеличившись в диаметре в несколько раз, распылил огромную глыбу каменного утеса, встретившегося на пути. Раздался страшный грохот, нависавшая над пещерой часть скалы рухнула вниз.

«Впечатляюще! — восхитился специалист по разрушениям, увидев в пришельце достойного конкурента. — Не зря он мне сразу не понравился. Такая лавина кого хочешь успокоит».

Шестилапый между тем продолжал двигаться дальше, словно ничего не произошло.

«Соприкосновение с моей магией только усиливает его мощь. — Голова Еерчопа почти скрипела от переполнявших ее тяжких дум. — Хорошо придумано! Хоть закидай его самыми убийственными заклинаниями — все окажется монстру на пользу. Чем же его взять? Прет, как лавина! Хоть бы чихнул ради приличия!» Мысль о лавине прочно засела в голове духа, и он снова поднялся в воздух.

Макугаб уверенно двигался вперед, пока не уперся в отвесную скалу. Покрутив головой, гость из Урозненного мира увидел неширокий проход и направился прямо туда, на несколько секунд задержавшись перед рукотворным ущельем.

«Вот ты мне и попался!» — злорадно усмехнулся разрушитель, потирая руки. Он дождался, когда монстр пройдет несколько метров в глубь штольни, и направил свои усилия на отвесные стены ущелья. Камнепад получился знатным, и минуту спустя от прохода в скале остались одни воспоминания. Работая по своей основной специальности, Еерчоп постарался на совесть. «И стоило его бояться? Дело-то оказалось пустячным». Посчитав задачу решенной, дух спокойно отправился на север, оставив на месте поединка груду валунов, вполне пригодных для возведения не одного десятка домов.

Однако потусторонний слуга Дербианта не подозревал, что его радость оказалась преждевременной. Не прошло и десяти минут, как куча камней стала понемногу оседать. Сначала зашевелился самый крупный кусок скалы. Он покачался с боку на бок, а затем просто рассыпался на мелкие части, освобождая из каменного плена пятирогую морду, изменившуюся до неузнаваемости. Теперь она стала более вытянутой и еще менее симпатичной. За ней из развалин начала выползать шея монстра, которая все не кончалась и не кончалась. Появились шесть конечностей, ставших совсем крохотными. Они плотно прилегали к змееподобному телу, завершавшемуся острым хвостом. Макугаб посчитал такую форму наиболее удобной для того, чтобы выбраться из завала. «В следующий раз надо будет уничтожить этого нахала, — решило для себя чудовище. — Не люблю, когда меня задерживают. Даже ненадолго». Передвижение на брюхе делало пришельца менее заметным, и макугаб продолжил путь уже в новом обличье.

— Ваше Величество, я начинаю ревновать. — Зарна с ногами забралась в любимое кресло короля.

— Мое сердце не принадлежит ни одной женщине, и ты это прекрасно знаешь. — В другом кресле сидел король. Он с нетерпением ждал новостей из имения мирольда Горлинда, где по приглашению сына вельможи — Ронкула (втайне от отца) несколько дней гостила главная фаворитка Бринста.

— Да какие женщины?! — Ворожея состроила обиженное личико. — Я имею в виду вашего нового слугу, у которого вместо двух ног — четыре, и все четыре — с копытами. Он смотрит на своего хозяина такими влюбленными глазами!

— Не обращай внимания, — перебил красотку монарх. Бринст сам не мог привыкнуть к взгляду Дронгиада, и любые разговоры на эту тему раздражали Его Величество. — Он всего лишь телохранитель.

— Да?! Похоже, он так добросовестно охраняет ваше драгоценное тело, что доступ к нему всем остальным становится невозможным.

— Не припомню ни одного случая, когда невозможное тебя останавливало. Надеюсь, на Ледяных озерах с Ронкулом все тоже прошло гладко?

— Фи, какой вы, однако, деловой! Нет, не все. И не гладко. Вы себе представить не можете, как мне тяжко было общаться с этим закомплексованным мальчиком! Он краснеет от одного вида случайно оголенного женского плеча. А забудешь застегнуть пару пуговиц на дорожном платье — так его всего трясет!

— Полагаю, он при этом не терял дара речи?

— Наоборот, просыпались такие ораторские способности — не остановишь! Представляете: разговоры, разговоры, разговоры… только одни разговоры на протяжении трех суток? Я от них безумно устала! Моя нежная душа просто истерзана и молит о немедленном исцелении, — почти простонала обольстительница. — А почему у вас в спальне новая кровать?

Неожиданный вопрос обладательницы нежной души, уставшей от разговоров, не застал Бринста врасплох.

— Старая надоела, — отмахнулся он.

— А я? — моментально встрепенулась Зарна.

— Что — «ты»? — На этот раз женщина поставила собеседника в тупик.

— Я не надоела своей болтовней? А то, может, мне уйти? — Фаворитка знала, что монарх ее не отпустит, пока не услышит полный отчет о проделанной работе, а потому могла позволить себе покапризничать. — Фрейлина не вправе докучать своему королю.

— Уходить не надо. Кто же еще позаботится об истерзанной душе фрейлины, если не король? Не возражаешь, если лечение мы начнем прямо сейчас?

Женщина не возражала…

Через два часа Бринст покинул свою опочивальню и в сопровождении неотступного Дронгиада направился в бежевый кабинет. Теперь он знал, где находится месторождение ярохтанов. Кроме того, ему стало известно о тайнике, в котором мирольд прятал наиболее крупные экземпляры. «Просто золото, а не девочка!» — восхищался монарх сообразительностью фаворитки, хотя этой «девочке» далеко не вчера перевалило за тридцать.

— Самое простое — неожиданно заявиться в гости и строго спросить: «А не прячете ли вы от своего короля чего-нибудь ценного?» — В своем кабинете Бринст любил рассуждать вслух. — Конечно, в военное время это сурово карается, но что я получу в результате? С одной стороны — деньги, которые мне так необходимы, а с другой — разлад в отношениях с мирольдами Ледяных озер. Этого допустить нельзя. Что посоветуешь, Дронгиад?

— Ты самый лучший! — с жаром ответил парнокопытный.

— Спасибо за поддержку, — тяжело вздохнул монарх. — Жаль только, что не все подданные об этом знают. Некоторых приходится укорачивать на голову, для того чтобы вбить туда эту нехитрую истину.

— Кого надо бить? — Бережник принял боевую стойку.

— Пока никого. — Бринст поднял правую руку, жестом велев собеседнику помолчать, и продолжил монолог: — Жаль, мы потеряли след Мурланда. Если Зарна утверждает, что берольд все время был на юге, а я его видел совершенно в других краях, значит, племянник Дербианта сумел избавиться от любовной метки. Мало того — молодцу удалось перетащить ее на другого человека. Без сторонней помощи тут явно не обошлось. Впрочем, учитывая компанию, в которой оказался специалист по прохождению сквозь стены, сделать это было несложно.

Седой волшебник и говорящее животное не выходили из головы Его Величества. Что их объединяло? Почему они искали встречи с Дербиантом? Зачем его самого спасли от гибели? Отогнав трудные мысли подальше, король вернулся к более насущному.

— Хм… А если на беднягу Горлинда совершат нападение какие-нибудь злодеи вроде тех же дауронов и отберут его драгоценности? Со мной такое нападение точно никто не догадается связать. Или догадаются? — Бринст почесал затылок. — Секунду! А если сам король затем настигнет грабителей и вернет имущество хозяину? Тогда наверняка не догадаются. Вот забавно получится! Я верну хозяину бриллианты, о которых мой подданный не обмолвился ни словом. Ситуация получится более чем щекотливая. Любой здравомыслящий вельможа поспешит отказаться от части сокровищ, чтобы не лишиться всего. А мне только этого и надо.

Король заерзал в кресле, что свидетельствовало о хорошем расположении духа.

— Вот только дауроны для такого дела не подойдут. Этих нужно уничтожать при любом удобном случае. Но мир ведь не без добрых людей? Правда, Дронгиад?

— Ты самый добрый, — не задумываясь, ответил бережник.

— Что у нас там военный министр говорил о поморах? Посмели голову поднять?! Вот мы их в это дело и втравим. Они до чужого добра жадные.

В кабинет постучали, и на пороге появилась вторая фаворитка короля — Фардина. Несмотря на то что она была моложе Зарны, в споре за королевское внимание фрейлина постоянно проигрывала своей более удачливой сопернице.

— Мой король, ваша матушка просит зайти к ней.

— Хорошо, сейчас буду. — Бринст отправился на третий этаж старого крыла замка.

Королева-мать никогда не вмешивалась в дела государства. Ее резиденция находилась за пределами столицы, и вдовствующая королева лишь изредка наведывалась в гости к сыну. Нынешний визит был кратким, уже завтра она собиралась отправиться обратно.

Цель редких свиданий матери с сыном, как правило, была одна и та же. Старая королева стремилась быть в курсе личной жизни своего «мальчика». Вот и сейчас она попросила его зайти лишь для того, чтобы напомнить о давнем обещании.

— Сынок, через месяц тебе стукнет тридцать девять, а ты даже не собираешься искать себе спутницу жизни. Сколько можно растрачивать себя на недостойных женщин? Хочешь, чтобы Далгания осталась без наследника?

— Не беспокойтесь. Если я обещал жениться до сорока, значит, так тому и быть.

— А как другие семейные дела? — спросила королева. Так она обычно говорила о внучке.

Королева не любила первую жену сына; когда та умерла, неприязнь перенесла на девочку, которую за семнадцать лет ее жизни и в глаза не видела. Зная это, Бринст никогда подробно не рассказывал «любящей бабушке» про дочку. Не стал он этого делать и сейчас.

— Все нормально.

— Ты правильно делаешь, что не представляешь ее при дворе. У короля должен быть сын — наследник. Появление принцессы может вызвать ненужные осложнения.

«Если бы ты знала, почему я прятал дочь после совершеннолетия, то еще больше бы ее возненавидела, — подумал король. — Сегодня я даже не знаю, где она. А ведь дороже Линории у меня никого нет. Хоть бы Еерчоп наведаться догадался, какие-нибудь вести принес…»

— Как вы себя чувствуете? — решил сменить тему монарх.

Тема собственного здоровья у немолодой женщины была любимой, поэтому обо всем остальном она сразу забыла.

— Двести пятьдесят! — поднял цену купец, обвинивший Терну в воровстве. Он даже приподнялся над толпой, пытаясь отыскать глазами неожиданно появившегося конкурента.

— Не поднимай ставки слишком быстро, — шепотом посоветовал пылкому влюбленному Юрлинг.

— Двести шестьдесят! — Юноша постарался назвать сумму спокойным голосом.

— Поди, узнай, что за человек пытается перейти мне дорогу, — шепнул одному из своих слуг поставщик живого товара. — Если у него слишком много лишних денег — можешь взять их себе. Но чтобы без особого шума!

— Будет сделано, — кивнул слуга, выполнявший ранее роль случайного прохожего. Взяв с собой еще двоих из свиты купца, он удалился.

Аукционист расцвел от названной суммы. Еще ни разу на его памяти обыкновенную воровку, какой бы красавицей она ни была, не продавали даже за две сотни. А ведь именно с третьей сотни начинался особый процент в его пользу.

— Молодой человек серьезно настроен на победу. Похвально. Такая красивая девушка стоит любых сокровищ, а деньги — пустое. Сегодня они есть, завтра нет. — В предчувствии крупных барышей оратора потянуло пофилософствовать.

— А деньги у этого молодого человека имеются? — Если участников торга оставалось меньше трех, каждый имел право требовать проверки состоятельности конкурента. Поставщик наложниц воспользовался своим правом, чтобы подосланный убийца точно знал, где жертва держит монеты. Реальный стимул всегда ускорял любое дело.

— Резонное требование, — согласился аукционист, сбросив пиджак и расстегнув ворот рубахи. Ему действительно стало жарко. «Я не я, если не выжму из них три сотни», — подумал он, отправляя к белобрысому одного из помощников, охранявших пленницу.

Сама Терна стояла ни жива ни мертва от волнения. Ведь за нее сражался любимый человек. Откуда у него вдруг появились сумасшедшие деньги, девушка не задумывалась. «Трингор, прошу, пусть мой Арлангур достанется мне», — умоляла она покровителя Далгании, словно сейчас не юноша боролся за ее свободу, а она пыталась вытащить его из беды.

— Лиртог. — Сын вождя дернул критонца за руку. Подростка меньше всего интересовало происходившее на помосте. Побывав на месте раба, он теперь старался смотреть в другую сторону. Выучка заставляла воина в любой ситуации быть начеку, и мальчик внимательно следил за толпой, отмечая самые незначительные особенности в поведении незнакомых ему зрителей. Кто-то наблюдал за происходящим с сожалением, кто-то — с нескрываемым удовольствием, кто-то — просто из любопытства. И вдруг в этой разношерстной толпе появились трое в серо-зеленой одежде. Судя по их взглядам, наполненным злостью и жаждой наживы, они задумали недоброе.

— Молодец, Рандиг, — похвалил воевода. Ему было достаточно полувзгляда, чтобы определить намерения троицы и распределение ролей в ней.

— Парзинг, хватит глазеть на красавицу. К нам гости со стороны твоего левого уха. Им не нравится здоровье нашего Арлангура, — еле слышно произнес командир критонцев.

Надо отдать должное молодому магу, тот и бровью не повел.

— Хорошо, я их заметил, — спокойно ответил он, хотя Лиртог был уверен, что соплеменник не поворачивал головы. — Твои предложения?

— Двоих сзади я беру на себя. Они здесь для подстраховки, а третий твой. Не пропусти, когда он кинется к цели. Нож у него в левой руке.

— Ага, а в правой стрелка для метания, — уточнил Парзинг. — Скорее всего отравленная, но ею ему уже не воспользоваться.

Помощник продавца живого товара закончил проверку покупательской способности парнишки и поднял обе руки, сцепленные между собой.

— Все в порядке, господа! Сегодня здесь собрались достойные мужчины, двое из которых продолжают борьбу…

Купец добавил еще десять золотых, только чтобы не слышать голос самодовольного щеголя.

— Двести восемьдесят, — тут же перебил его маргудец.

Сдавленные возгласы, внезапно раздавшиеся оттуда, где называлась последняя цена, были перекрыты одобрительным гомоном толпы, и поставщик Диршана вздохнул облегченно.

— Двести девяносто! — выкрикнул он.

В ответ — молчание. Зрители повернули головы в сторону юноши. А там двое мужчин выводили из толчеи третьего. Наверное, не выдержал напряжения, сочувственно подумали многие. Благодаря иллюзиям Парзинга все выглядело именно так, хотя на самом деле…

Лиртог уловил момент, когда убийца бросится на жертву, и организовал его помощникам резкую встречу лоб в лоб. Затем он приобнял обоих и потащил дальше от Арлангура. А главный исполнитель вообще ничего не успел понять: куда исчезла многократно испытанная стрелка, почему его ни с того ни с сего перевернуло в двух шагах от цели и уложило на спину? Ситуация слегка прояснилась, когда убийца почувствовал на своем горле подошву обуви незнакомца и услышал отрывистую речь:

— Пикнешь — удавлю!

В качестве основного аргумента прямо перед носом бандита появилась его пропавшая стрелка, направленная острием на своего бывшего хозяина.

— А вот теперь называй всю сумму, — прошептал Юрлинг.

— Четыреста пятьдесят! — выкрикнул Арлангур.

Ни критонцы, ни деревенский парень никогда не держали в руках больших денег, а потому легко расставались с золотом. Тем более — с чужим.

— Сколько?! — переспросил аукционист. От волнения его прошибло холодным потом.

— Четыреста пятьдесят, — в абсолютной тишине повторил белобрысый.

— Так, это… вот… я думаю… — В голове продавца мгновенно возникла трехзначная сумма комиссионных, которая временно блокировала речь.

Поставщик наложниц также потерял самообладание. По плану ему сегодня нужно было отправляться в Зиркану, но показаться перед Диршаном с пустыми руками он не мог. Владыка вряд ли сумел бы понять проблемы своего поставщика. Времени искать другую красавицу у купца не было.

— Узнай, что с Сантивом! Почему я не вижу результатов его работы? — прорычал он на ухо худощавому слуге в коричневой косоворотке.

— Результатов не будет, — через минуту доложил тот и рассказал о своих наблюдениях.

— Говоришь, они похожи на критонцев? Ладно, посмотрим, у кого денег больше, — сцепил зубы купец и выкрикнул:

— Пять сотен и золотой перстень с ярохтанами в придачу. Он стоит как минимум три сотни золотых.

— Ох!!! — пронеслось над толпой. Горожане желали победы молодому парню, вступившему в неравную схватку с матерым торговцем, но понимали, что перебить названную сумму тому вряд ли удастся. Двухэтажный дом в Батренге стоил дешевле.

— Все пропало! — без сил опустился на землю Арлангур. — У нас нет больше денег.

— Погоди-погоди, сынок. — Азарт не на шутку овладел критонским волшебником. Юрлинг положил руку на плечо юноши и бросил вопросительный взгляд в сторону вернувшегося Лиртога.

— Парень спас и Рандига, и всех нас. Камень по праву принадлежит ему, — ответил воевода.

— Держи. — Старший маг вручил растерявшемуся юноше ярохтан. — Вставай и продолжай борьбу.

— Похоже, наши торги подошли к концу. — Речь хотя и вернулась к аукционисту, но звучала как-то вяло. От прежнего лоска не осталось и следа. Как в голосе, так и во внешности. — Товар обрел свою настоящую цену и переходит в собственность…

— Я еще не сказал свое слово! — раскатом грома пронесся над толпой молодой голос. Арлангур сам не ожидал от себя такой твердости. — Вот моя цена!

Юноша поднял над головой вытянутую руку. В лучах солнечного света ярохтан величиной с яйцо туркрыла вспыхнул как факел, ослепляя своим блеском изумленную толпу.

— Мы должны проверить подлинность камня, — вкрадчиво произнес аукционист, избавляясь от рубахи. Он подумал, что еще пара минут таких торгов — и он упадет.

Арлангур взобрался на помост и передал драгоценность поднявшемуся туда же ювелиру. На базарной площади поднялся такой шум, что никто не расслышал топот драганов, появившихся на центральном рынке.

— Камень настоящий! — через пару минут огласил свой вердикт специалист по бриллиантам.

— А вы знаете, сколько ЭТО может стоить? — Поставщик наложниц уже находился рядом.

— Более, чем кто-либо другой, — спокойно ответил ювелир.

— Тогда, может, узнаем у этого оборванца, у кого он украл ярохтан?

— Я ничего и никогда не воровал! — грозно посмотрел на торговца юноша.

— Интересно. И кто это может подтвердить? — Купец рассчитывал, что за паренька вступятся критонцы, и он сразу натравит на них городскую стражу. Однако иностранцы молчали. — Никто. Значит, ты всего-навсего вор.

— Он не вор! — прогремел над толпой еще один голос, и седой всадник стал пробираться к помосту. Предчувствуя неожиданную развязку шоу, народ охотно расступался перед новым действующим лицом.

— А ты кто такой? Его сообщник? — не унимался торгаш.

— Ты посмел назвать меня вором?! — Югон направил руку в сторону грубияна, и все увидели цвет его ладони.

Самого же купца мгновенно подняло в воздух, где тот завис на несколько секунд, а потом рухнул, проломив помост, построенный для продажи живого товара.

— Полагаю, торги закончены. — Избранный обратил взор на раздетого по пояс мужчину.

— Да, господин. — Аукционист втянул голову в плечи.

— Ярохтан у вас. Немедленно освободите пленницу.

Минута — и Терна находилась в объятиях своего суженого, в окружении его друзей.

— Я знала, знала, что найду тебя, — шептала красавица.

Народ начал неохотно расходиться.

— Господин, а с этим что делать? — К верховному магу подошел патруль городской стражи. Офицер указал на очнувшегося конкурента по торгам.

— А в чем, собственно, дело? — не совсем понял Югон.

— Он оскорбил избранного. Это — преступление. Свидетелей — целый базар, — объяснил командир патруля. — Какое наказание вы ему определите?

— А еще он меня оклеветал! Прикинулся дряхлым стариком, а когда я помогла ему — обозвал воровкой, шурдан поганый! — окончательно пришла в себя Терна.

Лиртог тоже кое-что добавил. Он в двух словах рассказал о неудавшейся попытке убийства Арлангура, в чем пришлось сознаться подручному купца. Последняя новость существенно подпортила настроение седому волшебнику.

— Заберите все его деньги в пользу города, а самого отправьте на общественно полезные работы. Самые грязные.

— Как будет угодно господину, — поклонился командир патруля.

Стражники окружили преступника. Тот попытался воспользоваться чарами, но был нейтрализован Юрлингом.

— Вы с ним поосторожней — мастер второго круга. Если не ошибаюсь, специалист по изменению внешности.

Офицер поблагодарил критонца и достал антимагические наручники. Руки купца плотно сомкнули за спиной и повели его в тюрьму.

— Ну что, тебе расхотелось скалиться? Я ведь предупреждала — со мной лучше не связываться, — не могла напоследок не бросить в лицо врагу Терна.