История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1

Николай Федорович Дубровин, 1871

Н.Ф. Дубровин – историк, академик, генерал. Он занимает особое место среди военных историков второй половины XIX века. По существу, он не примкнул ни к одному из течений, определившихся в военно-исторической науке того времени. Круг интересов ученого был весьма обширен. Данный исторический труд Н.Ф. Дубровина рисует картину завоевания русскими Кавказа, борьбу их с местным населением и времена наместничества. Подробно описаны не только военные события, но также быт и обычаи горных племен; жизнь их до принесения русских законов и после. Особенно тщательно выведены деяния наместников, даны многочисленные портреты персонажей эпохи покорения.

Народы, населяющие Кавказ.

Черкесы, адыги, ногайцы, осетины, чеченцы, дагестанские горцы, кумыки

Оформление художника Е.Ю. Шурлаповой

Предисловие

Описание военных действий двух или нескольких народов может быть понятно только тогда, когда известны современные им материальные и нематериальные средства, которыми могли располагать противники. Эти средства связаны главным образом с административным устройством самих государств или отдельных сообществ и характером их населения.

Изучение этого характера и систем управления должно предшествовать изучению военных действий. В европейских государствах системы управления основаны на прочных, понятных и почти однотипных началах, более-менее известных каждому. В отношении же азиатских племен, в особенности тех, которые стоят на низкой ступени развития и даже находятся, можно сказать, на патриархальной и первобытной стадии, изучение административной системы и народного характера необходимо для каждого конкретного племени.

Последнее должно быть с особым вниманием применено и к Кавказу, где вполне приложима русская поговорка: «Что город — то норов; что страна — то обычай».

Только ознакомившись с бытом туземного населения, можно указать причины, вызвавшие какое-либо распоряжение, то или другое историческое событие. Только при таком знании можно критически отнестись к фактам, ставшим достоянием истории. При изложении истории Кавказской войны более чем где бы то ни было необходимо изучение народного быта, потому что, как увидим впоследствии, отсутствие таких сведений у административных деятелей привело к многим ошибкам, имевшим весьма неблагоприятные последствия.

Тот, кто стал бы отрицать необходимость изучения народного характера, пусть объяснит, почему, например, черкесы один лес отстаивали отчаянно, сражались с необыкновенною храбростью и, если приходилось, ложились поголовно под русскими штыками, а другой не защищали вовсе? Почему те же черкесы очень редко защищали аул, тогда как жители Дагестана, напротив, упорно оборонялись в своем селении?

Объяснение этого можно найти только в особенностях быта обоих народов.

Большая часть территории, населенной племенем черкесов, отличается плодородием, обилием леса и воды. Поэтому, если жена, дети и имущество были отправлены в горы или в безопасное место, черкес легко бросал свою деревянную саклю и кусок обработанной им земли и без сожаления отправлялся далее в горы и в менее доступные места. При умеренности в пище и питье и при умении переносить любые лишения, черкес знал, что и на новом месте найдет такой же плодородный кусок земли для посева кукурузы, которой он питается, лес для постройки сакли и будет иметь такую же чистую воду и пастбище для быков. А ему ничего больше и не нужно. Черкес защищал аул только в том случае, если там находились в опасности его жена, дети и имущество. Тогда он сражался отчаянно и был готов скорее сам погибнуть, чем уступить что-либо врагу.

Совсем иной быт дагестанского горца.

Местность, которую занимают жители Дагестана, — это по большей части голые, безлесные скалы из песчаника или гранита, там мало воды и хороших плодородных земель. За неимением леса горец строил свою хижину из камня, постройка стоила немало труда, и потому он защищал свой аул от разорения. Покидая его, он знал, что нескоро найдет землю, пригодную для посева проса или кукурузы, не найдет пастбищ и корма для своего скота, потому что повсюду одни бесплодные скалы, наконец, знал и то, что для постройки сакли потребуется много труда и времени, и оттого только по необходимости решался на переселение.

Эти особенности быта вызывали и специфический характер военных действий. Те действия, которые были подходящими на правом фланге кавказской линии и в Чечне, не годились в Дагестане или на лезгинской линии.

При этом изучение народного характера важно и для административной власти, чтобы резким поворотом не нарушить его прежних привычек: подобные обстоятельства часто, в особенности на Кавказе, служили причиной не только волнений, но и вооруженных восстаний.

Из многих подобных случаев можно привести в пример происшествие, до сих пор памятное многим на Кавказе.

Один из кабардинских князей женился на дочери другого князя с обязательством выплатить часть калыма (платы за невесту) по окончании ярмарки, на которой он рассчитывал продать табун лошадей. Однако по прошествии этого срока зять не смог внести остальной части калыма, и потому тесть, по обычаю, потребовал возвращения дочери. Отдать жену, которую любил и от которой уже имел сына, молодой князь не соглашался. Начался суд. Ответчика вызвали в Кисловодск, в дом пристава, куда князь и приехал, окруженный, по обыкновению, значительной свитой, всегда и всюду сопровождающей своего господина. Дело должно было решаться по кабардинскому адату, и, так как судьи еще не были собраны, а князь намеревался возвратиться домой, пристав приказал его арестовать.

Ответчик и его свита уже садились на лошадей, когда у них потребовали оружие. В понятии кабардинца и вообще любого горца изъятие оружия равносильно отъему чести или жизни, и потому горец, дорожа своей честью, никогда не простит обиды, нанесенной попыткой его обезоружить. При других обстоятельствах князь исполнил бы приказание начальства беспрекословно, с полной готовностью, но при такой форме требования вышло иначе. Первый из посланных, осмелившийся схватить за поводья княжескую лошадь и потребовать у него оружие, упал к ее ногам с раскроенным черепом. Свита князя выхватила винтовки и, расчищая ими дорогу, кинулась на улицу, но, будучи окружена войсками, укрылась в первом попавшемся доме, в Кисловодском благородном собрании. Заняв надежную позицию на хорах, кабардинцы навели свои винтовки прямо на двери, и едва показались солдаты, как с хоров посыпались выстрелы. Солдаты пошли на приступ, после отчаянного сопротивления кабардинцев князь был убит, а рядом легли все его спутники и слуги, заплатившие жизнью за нарушение коренных понятий о чести и долге, веками сложившихся на их родине.

Кого же обвинить в этой кровавой трагедии? В описании быта черкесского народа читатель увидит особенности, которые обуславливали обязанности различных лиц по отношению к своему князю, и, конечно, не обвинит ни самого князя, ни его слуг, готовых скорее умереть, чем нарушить закон, завещанный им отцами и предками.

Этот случай указывает на необходимость изучения народного характера и особенностей, существующих в жизни каждого племени, словом, на необходимость этнографического очерка, который должен предшествовать описанию военных действий и распространения русского владычества в тех краях.

Такой очерк тем более необходим, что Кавказ во многом исследован учеными, но мало известен публике. Ни один уголок нашего отечества не имеет столь обширной литературы по всем отраслям знаний, какую имеет Кавказ, но все это разбросано по отдельным статьям, по разным газетам и журналам и не представляет ничего цельного.

Описание исторических событий может считаться верным, только когда они изложены так, как происходили на самом деле. Описание народного быта, составляющее необходимое вступление к описанию исторических событий, не требует сведений, которые нужны при изложении полной этнографии народа. В этом случае нет никакой надобности забираться в глубокую древность, искать корни того или другого народа, время его заселения на места, где он сейчас проживает, совершенно достаточно ознакомиться с характером племен в том состоянии, в каком их застали русские войска, впервые появившиеся на Кавказе.

Полагаю, нет надобности упоминать, что для подобного исследования гораздо важнее прошлая жизнь племен, та, которая была современна эпохе ведения войны. Из-за этого в очерк вошли и те обычаи, которые, быть может, в настоящее время и не существуют. С другой стороны, та же самая конечная цель — описание военных действий — позволила мне не касаться этнографии тех немногочисленных племен, которые живут разбросанно среди господствующего населения. Не имея влияния на ход военных действий, такие племена терялись за главным населением. К числу таких племен относятся малкарцы, или балкарцы, горские евреи, туркмены, курды, удины, езиды, персы и пр.

В заключение я должен сказать, что в первом томе, заключающем в себе «Очерк Кавказа и народов, его населяющих», основная заслуга по праву принадлежит тем авторам, чьи исследования послужили источником для настоящего очерка и чьи имена находятся в третьей книге этого тома. Не прибавляя от себя ничего нового, я свел воедино сведения, разбросанные по разным архивам, журналам, газетам и отдельным сочинениям. В этом только и заключается моя заслуга. О недостатках очерка я не говорю — их много.

Глава 1

Орографический очерк Кавказа. Деление Кавказского перешейка на три части. Очерк Предкавказья, Кавказа, Главного хребта и его северного склона. Орография Дагестана

Простившись с Доном у Аксайской станицы, Земли войска Донского, путешественник почти до самого Ставрополя видит перед собой одну широкую и безлюдную степь. На расстоянии нескольких сотен верст необозримая равнина только в некоторых местах пересекается небольшими речками, которые в действительности просто ручьи, притом со стоячей, мутной и гнилой водой. Повсюду местность такая гладкая и ровная, что не на чем остановиться глазу. Отлогие и неглубокие балки, встречающиеся на пути, известны наперечет.

Негусто и население этой местности: от одной почтовой станции до следующей редко встретишь одну-две станицы, да и те видны издали, за десятки верст.

От границ Ставропольской губернии, то есть перевалив за черту Земли войска Донского, начинается так называемый Кавказский край.

Под именем Кавказского края известен весь широкий перешеек, лежащий между Черным и Каспийским морями и ограниченный с севера Землей войска Донского и Астраханской губернией, а с юга границей России с Турцией и Персией.

Природа сама разделила Кавказ на три своеобразные и отдельные части: Предкавказье, являющееся продолжением равнин Южной России и простирающееся до самого подножия гор; Кавказ, или самый хребет, с его многочисленными отрогами, тянущийся от Тамани до Баку на расстояние около тысячи верст; и, наконец, Закавказье, лежащее по южную сторону Главного хребта до самой границы.

Северная половина Кавказского перешейка, или то, что мы назвали Предкавказьем, — это обширная равнина степной полосы, изредка нарушаемая возвышенностями, не превышающими гор Средней России. Равнина эта, в свою очередь, делится на две части: одна, начинающаяся от северных границ края и на юге касающаяся Кубани и Терека, тянется по их течению до Черного и Каспийского морей. Другая пролегает по подножию хребта от берега одного моря до другого. Последняя изрезана невысокими горными отрогами, идущими то параллельно Главному хребту, то по течению рек Лабы, Малки, Терека и Сунжи.

Первая часть Предкавказья — это степь в полном смысле: широкая, безлесная, безводная, только изредка здесь попадаются небольшие холмы и балки. Незначительные рощи в окрестностях Ставрополя да по обоим берегам реки Кумы — вот и вся лесная растительность. Речки и вода вообще редкость в этой местности. Пять или шесть речек, относящихся к бассейнам Маныча и Кумы, текущей в Каспийское море, — вот почти и вся водная система этого пространства.

Все реки, составляющие систему Маныча, текут преимущественно по голой степи, отличаются недостатком воды, по большей части дурного качества, и иссякают вместе с этой рекой.

Сам Маныч представляет собой просто русло, тянущееся по степи между параллельно идущими буграми и издали похожее на широкую торную дорогу. Сухое летом ложе Маныча состоит из непрерывного ряда оврагов, рытвин, плесов, озер, соляных болот (хаков) и солончаков, служащих для стока весенних вод.

Проложив себе путь, весенние воды стекают в русло Маныча на самое непродолжительное время, после чего река высыхает, за исключением нескольких образуемых ею соленых озер, сохраняющих воду в течение целого лета.

Местность, по которой тянется русло Маныча, несколько западнее впадения в него реки Калауса наиболее возвышенна, потому отсюда весенние воды стекают на две стороны: на восток к Каспийскому морю, образуя Восточный Маныч, и на запад к Дону, образуя Западный Маныч, впадающий в эту реку у Манычской станицы. Самым восточным пределом весенних разливов вод Маныча являются озера Майли-Хору, Кеке-Усун и Састы, последнее само состоит из нескольких озер. Все эти озера служат вместилищем вод, идущих весной по Восточному Манычу. Наполнив Састинские озера, вода разливается по степи и идет протоками в озера Майли-Хору, Кеке-Усун и котловину Торц-Хак, где, собственно, и оканчивается течение Восточного Маныча.

Западный Маныч образует также несколько озер, из которых наиболее замечательно Соляное озеро Маныча, или Манычский лиман, имеющий 70 верст длины и 6 верст ширины. Лиман служит источником соли для Ставропольской губернии и Земли войска Донского.

Почва, по которой протекают оба Маныча, содержит в себе соль. «Весенние воды, насытившись солью в степях, стекают в Маныч-скую низменность и, испаряясь в ней, местами досуха, оставляют после себя то горько-соленые озера, то солончаки, и вообще почву, чрезвычайно проникнутую солью. Почвенная вода, вследствие этого, также делается всюду соленою, и кормовые травы могут расти только на буграх и возвышенностях».

Из притоков Маныча с левой стороны наиболее замечательны Калаус, берущий начало на Воровсколесских высотах и имеющий длину около 240 верст, Большой Егорлык, текущий с Темнолесских высот и имеющий длину 280 верст, и, наконец, Средний, или Вонючий, Егорлык, текущий между пологими берегами чрезвычайно медленно. Воды всех этих рек очень плохого качества, мутные, имеют дурной запах и содержат примеси различных веществ, делающих их непригодными к употреблению в пищу и питье.

Самая значительная река степного пространства — бесспорно, Кума.

Вытекая с северного отрога Главного хребта, река эта в верхнем и среднем течении принимает с обеих сторон много притоков, которые во время половодья довольно значительны. В это время она становится быстрой и глубокой и затопляет всю долину.

В Куму с правой стороны впадают речки Волчья и Дарья, имеющая хорошую воду в любое время, Залка и Большой Киркили, в верхнем течении которого вода хороша, а далее становится неприятного вкуса. Наиболее значительный из притоков Кумы река Подкумок с его притоками, протекающий по долине, которая выше Пятигорска открыта, ниже покрыта мелким кустарником, а при устье — довольно крупным лесом. При мелководье вода в Подкумке чиста и прозрачна, а при таянии снегов и половодье мутна. С левой стороны в Куму впадают Тамлык, Кумские Барсукли, Горькая и Буйвола, все они незначительны, летом пересыхают, и тогда жители довольствуются цветущей, гнилой водой, которая сохраняется в запруженных с весны балках.

Проезжая через станицы или селения, стоящие возле подобных речек, я часто поражался смраду от постоянно гниющей воды. Свежему человеку невозможно близко подойти к такому бассейну, а между тем жители многих селений, не имеющие колодцев, употребляют такую воду в пищу и питье. Здоровый вид туземного населения свидетельствует, впрочем, что вода эта, по-видимому, не приводит к дурным последствиям в гигиеническом отношении.

Недостаток хорошей пресной воды делает многие места этой степи практически необитаемыми. Даже кочевые калмыки приходят сюда только поздней осенью, когда могут пользоваться дождевой водой из луж, называемых ими цапдытми, или, с наступлением зимы, снегом, из которого и добывают воду. Лучшие места, лучшие поселения группируются около Кумы — единственной значительной речки этого степного пространства. По обоим берегам ее растут небольшие леса, здесь много станиц, видны возделанные поля, хорошие пастбища, но и эта речка, не имеющая много притоков, осушаемая палящим солнцем, постепенно истощаясь, теряется в болотах и песках, не достигая моря. Два или три ряда мелких озер, прудов, луж, соединяющихся едва заметными мочевинами, поросшими камышом, занесенными песками, обозначают дальнейшее течение реки.

Недостаток леса и воды делает дожди в степи весьма редкими и порождает засуху. Температура летом часто превышает 30 градусов и иссушает траву до такой степени, что при ветре она превращается в огромное облако пыли, которая разносится на большое расстояние. В жаркие июльские дни прикавказские степи утомительны и однообразны, всюду видны желтые выгоревшие поля, которые лишь изредка поит едва журчащая по камням струйка воды, и пустынные станицы, где часто нет ни деревца, ни зелени: горячий песок под ногами, сверху чистое, безоблачное и голубое небо, грязные стены изб да бурая солома на крышах — таков общий вид станицы. Грустно смотреть на подобные поселения, в которых проживают тысячи людей. Жара и жажда томит все живое, а пить нечего, кроме соленой и гнилой воды. На всем лежит печать утомления, лени, и только неизменный степной житель — ветерок — свободно гуляет по всем направлениям, но и тот как будто боится забежать в балки или проезды между увалами: там духота нестерпимая.

В степи пусто, но просторно, тихо и ясно. На ветке бедного кустарника у дороги качается жаворонок, дорога бежит и теряется в синеве дали, а там за несколько десятков верст виднеется среди поля одинокая избушка с плетневым забором и навесом для лошадей: это почтовая станция, открытая для всех ветров, непогоды и зимних метелей.

Зимой морозы достигают здесь 20 градусов, вьюги и метели свободно гуляют по степи, и санный путь держится иногда в течение трех месяцев — с декабря до начала марта.

Таков общий вид степи, у северных границ которой кочуют калмыки со своими стадами и табунами тощих лошадей и где живут линейные казаки, крестьяне государственных имуществ и оседлые ногайцы, а на юго-востоке, ближе к Каспийскому морю, обитают полукочевые кара-ногайцы.

Ближе к югу степь мало-помалу меняется. Сначала вдали вырисовывается несколько зеленых пирамидальных тополей, местность делается более холмистой, там и сям поднимаются конические вершины холмов, дающие понять, что степи скоро кончатся и впереди гористый Кавказ.

Эта часть Ставропольской губернии представляет собой возвышенную и открытую степь, перерезанную балками или оврагами. К берегам рек, орошающих эту местность, возвышенности сходят иногда обрывами или крутыми склонами. Горные хребты образуют уже несколько значительных высот, царящих над всей местностью и служащих как бы узлами всех возвышенностей, проходящих по Ставропольской губернии. К числу таких возвышенностей принадлежат Воровсколесские, Круглолесские и Темнолесские высоты.

С окрестностей Георгиевска и Пятигорска местность становится еще живее: видны невысокие горные цепи, небольшие леса и рощи, более многочисленные ручьи и речки способствуют улучшению климата, дожди, выпадая чаще, делают почву более влажной и плодородной, пшеница родится здесь превосходно. Население этой местности гуще, и в нем заметно больше движения и жизни. Многолюдные станицы — Екатериноградская, Александровская и другие — группируются по Военно-Грузинской дороге, а в соседстве с ними рассеяны ногайские аулы, раскинувшиеся верст на триста в окрестностях Ставрополя.

Эта полоса равнины более 800 верст длиной местами довольно узка, так что ширина ее часто не превышает 30–40 верст. В средней части она более или менее возвышенная и холмистая, а в приморских частях низменная и совершенно плоская.

На этом пространстве, начиная от берега Черного моря, пролегают обширные равнины Кубанская и Закубанская, далее, от реки Малки и до так называемого Качкалыковского хребта, начинающегося у Сунженского ущелья, тянутся равнины Кабардинская, Владикавказская и Чеченская. Последние, примыкая к подножию гор, ограничены — Кабардинская Малкою и Тереком, Владикавказская — Карадагским хребтом, западной частью Сунженского ущелья и верхним течением Сунжи и, наконец, Чеченская — Сунжей и Качкалыковским хребтом. Чеченская равнина чрезвычайно богата лесом, который на Кабардинской и Владикавказской сохранился не в такой степени, преимущественно лишь по берегам рек.

Плодородная почва, роскошные травы и теплый климат составляют отличительную черту равнин, прилегающих к подножию гор.

К Чеченской равнине прилегает безлесная Кумыкская плоскость между Тереком и Сулаком и ограниченная с востока и юга Качкалыковским хребтом и последними покатостями северного склона гор. Плоскость эта не имеет никакой покатости к Каспийскому морю, так что орошающие ее реки, Аксай, Ямап-Су, Ярык-Су и Акташ, не достигают моря, а, разливаясь по равнине, образуют болотистую пустыню.

Переход от степной полосы к равнинной очень резок и поразителен: там безлесье и безводье, здесь обширный парк, обнесенный, точно оградой, с юга Кавказским хребтом, с севера значительными реками, с востока и запада — морями. Здесь Кавказ предстает во всем своем величии — прихотливый, поэтичный и суровый. Теплый воздух освежается множеством источников, рек и ручьев, сбегающих с гор, их снеговые вершины составляют фон грандиозной и величественной картины.

Благодаря теплому климату полоса эта изобилует фруктовыми деревьями, не редкость здесь чернослив, персики, абрикосы, шелковица, прекрасные груши, бергамот и виноградники.

Близость снеговых гор отчасти причина того, что на некоторых возвышенностях этой полосы бывает довольно суровая зима, морозы доходят до 20 градусов. Плодородная почва, обильные и частые дожди дают иногда неслыханные урожаи, а трава местами достигает человеческого роста. Несмотря на столь щедрую природу, земля мало обработана и весьма мало населена. Линейные казаки, живущие поблизости от гор, долгое время владели землей, не считая ее на десятины, в прежнее время горцам, выселявшимся в наши границы, отделяли землю не десятинами, а целыми пространствами, от одного урочища до другого.

Население этой полосы чрезвычайно разнообразно: по Тереку, Сунже, Малке, Кубани и Лабе поселены линейные казаки.

Восточнее или левее Владикавказа живут чеченцы, рядом и немного севернее, подле Моздока, — назрановцы, кисты и ингуши, принадлежащие к тому же чеченскому племени, напротив Кизляра и южнее — кумыки, расселившиеся до самого Каспийского моря.

Напротив Владикавказа и немного западнее поселились осетины, правее их — ногайцы, а за ними, вплоть до Черного моря, черкесы и абазинцы, занявшие оба склона Кавказских гор, как северный, так и южный.

Кавказский Водораздельный хребет с его отрогами составляет громадный естественный рубеж, диагонально разделяющий весь перешеек на две неравные части: северную (большую — 4640 квадратных миль) и южную (меньшую — 3360 квадратных миль)^[1]. Имея наибольшую высоту в середине, Главный, или Водораздельный, хребет постепенно понижается к обоим морям: на северо-западе к Таманскому полуострову и на юго-востоке к Апшеронскому полуострову.

В окрестностях горы Шемахи хребет как будто останавливается и, сразу понизившись, разбегается в разные стороны несколькими ветвями, сливающимися с морским побережьем.

Поразительно красивый вид представляет с полей Кабарды Кавказский хребет, вздымающийся громадной стеной от моря до моря. Снежные вершины ярко вырисовываются на небе и сверкают в солнечном свете, прихотливо играющем во впадинах, по выпуклостям и переходящем то в нежно-голубой, то в туманно-синий и белый.

Прекрасны и поэтичны эти горы, но только издали. Стоит подойти ближе, подняться до снеговой линии, и, пораженный величием и суровостью окружающей природы, человек чувствует свое ничтожество. По мере восхождения горизонт ограничивается вершинами утесов часто унылого серого цвета, без признаков растительности. По ним ходят облака, лижут их ребра, то скрывают, то открывают их вершины, останавливаются на скалах, переплывают с одной на другую или, опустившись, покрывают туманом дорогу и проливают дождь, то мелкий и продолжительный, то потоком низвергающийся на землю.

Поднимаясь еще выше, встречаешь снег, современный Ною. Вокруг вид дикий, мрачный и грозный: ветер свищет и вздымает своими порывами снежную пыль, мороз сковывает члены и спирает дыхание. Здесь бессильно солнце, и светит-то оно издали, из-за вершины какой-нибудь снеговой горы, природа здесь как будто умерла, окостенела от мороза под снегами и льдом. Кругом бесплодие: ни куста, ни травки. В горах часто на значительном расстоянии не слышно ни малейшего звука, кроме воя ветра и изредка грохота обвала, глухо раздающегося в пропасти.

На первый взгляд горный хребет имеет пять почти правильных и симметричных рядов, которыми, точно исполинскими стенами, северная часть Кавказского перешейка отделяется от Закавказья.

Северная или ближняя к нам гряда состоит из самых низких гор, покрытых густым лесом. За этой грядой и почти параллельно ей идут более высокие горы, более крутые и обрывистые, с довольно малой растительностью, а в середине находится Водораздельный, или Главный, хребет Кавказских гор.

По южную сторону Главного хребта опять тянутся точно такие же горы, почти голые, крутые и обрывистые, а за ними идет линия лесистых, более низких гор, от подножия которых начинается Закавказский край. Лишь по обоим концам, приближаясь к берегам двух морей, горы нарушают свой строгий порядок. Сплошными массами или образуя нечто вроде узлов, напирают они на морские берега.

Под именем Главного хребта известен тот громадный, хотя и не самый высокий кряж, который, начинаясь у берегов Черного моря у Анапы и не прерываясь нигде ни поперечными равнинами, ни долинами, ни ущельями, идет почти до самого Каспийского моря, где оканчивается горой Ильхи-Даг недалеко от впадения в море Сумгаит-Чая.

Образуя настоящую водораздельную линию, Главный хребет имеет почти прямолинейное направление, и только между горами Улукул и Борбало линия ломается, образуя несколько острых углов.

Постепенно возвышаясь от Анапы, Главный хребет до горы Оштен не представляет собой ничего выдающегося. На протяжении же между горами Оштен и Адай-Хох он возносится большей частью своих вершин за границу вечных снегов и достигает горы Баба-Даг, за которой начинает понижаться и наконец сливается с низкими берегами Каспийского моря.

Между горой Сонгути-Хох, стоящей несколько западнее Адай-Хоха, и горой Баба-Даг средняя абсолютная высота Главного хребта достигает 11 240 футов, то есть на 257 футов выше нижнего предела вечных снегов. Впрочем, на всем этом пространстве высота Главного хребта не одинакова, наибольшая приходится на западную и в особенности восточную оконечности, а средняя часть (между Гуданью и Химриком) на 640 футов ниже снеговой границы.

К высочайшим вершинам на этом пространстве относятся горы Базар-Дюз, 14 722 фута; Тхфан-Даг, 13 764 фута; Зильча-Хох, 12 645 футов; Салават-Даг, 11 943 фута и Барболо Большой, 10 807 футов. Самые высокие перевалы через Главный хребет находятся между Бегюлем и Баба-Дагом, из которых определена высота только одного — по тропе из деревни Куткашин в деревню Хиналуг, перевал этот достигает высоты 11 068 футов. Затем следует Кадласанский перевал (10 770 футов), между Ляхвой и Тереком, и самый низкий, Буслачирский (7746 футов), между Гудомакарской Арагвой и Тереком. Немного выше последнего перевал через Крестовую гору (7957 футов), по которой идет Военно-Грузинская дорога.

Почти на половине длины Главного хребта, у горы Сонгути-Хох, отделяется от него громадный боковой хребет, который, сохраняя по большей части направление, параллельное Водораздельному хребту, простирается почти до самого Каспийского моря.

Пересекаемый поперечными ущельями Ардона, Терека, Ассы, Аргуна, Тушинской Алазани, Ори-Цхали и Аварского Койсу, хребет этот имеет направление сначала на восток-юго-восток, потом на юго-восток и, наконец, на северо-восток. Покрытый от начала до горы Диклос-Мта вечными снегами и ледниками, он поднимается до 14 420 футов абсолютной высоты, и таким образом на 1756 футов превышает самые высокие части Главного хребта. Высочайшая вершина этого хребта — конусообразная и голая гора Казбек, которая достигает высоты 16 546 футов. За Казбеком по высоте следуют пики: Гимарай-Хох, 15 673 фута; Адай-Хох, 15 244 фута и Тебулос-Даг, 14 781 фут абсолютной высоты.

Снега, покрывающие вершину Казбека, служат источником для образования ледников, из которых самый значительный по длине и гибельным обвалам Девдоракский. Спускаясь по крутой долине реки Кабахи, впадающей несколько выше Дарьяльского ущелья в долину Терека, ледник во время обвала заваливает эту долину льдом и камнями на высоту от 300 до 500 футов. Остановленные в своем течении Кабахи и Терек тогда затапливают долины до тех пор, пока не прошибут лед и с необычайной быстротой не ринутся по своему прежнему руслу.

Оба хребта, главный и боковой, связаны между собой семью поперечными перемычками, образующими столько же обширных котловин: Нардонскую (Ардонскую), Терскую, Ассинскую и лесистую Аргунскую, по которым протекают реки того же названия, составляющие бассейн Терека.

Аргунская котловина отделяется от Тушинской и Дагестана поперечным хребтом, связывающим горный узел Барбало с вершиной бокового хребта, Тебулос-Дагом. Тушинская лесистая котловина, орошаемая рекой Тушинская Алазань и ее многочисленными притоками, начинает собой ряд дагестанских котловин. Непосредственно за Тушинской следует Дидойская котловина и самая обширная и обильная лесом Анкратльская, омываемая водами, образующими Аварское Койсу. Воды последних трех котловин через Андийское и Аварское Койсу сливаются в Сулак. Поперечная гряда, соединяющая горы Анхимал и Саридах, отделяет Анкратльскую котловину от продольной и безлесной долины Самура, выходящей на равнину, располагающуюся вдоль берега Каспийского моря между Дербентом и устьем Сумгаит-Чая.

На большей части Самурской долины и до оконечности Главного хребта северный склон его пересекается передовой цепью, прорванной множеством поперечных долин. Некоторые вершины этой цепи находятся за снежною линией: так, гора Шахг-Даг имеет 13 951 фут, Шалбуз-Даг — 13 679 футов и Кызыл-Кая — 12 247 футов абсолютной высоты.

Северную половину Кавказского перешейка создает северный склон Кавказского хребта, состоящий из двух полуэлипсоидальных масс, которые глубоким ущельем Терека разделены на две неравные части: западную, имеющую до 580 верст в длину (считая по главному гребню) и до 100 верст в ширину, и восточную, около 420 верст в длину и 140 верст в ширину. Наименьшую ширину северный склон, или его поперечник, имеет при живописном Терекском ущелье, известном под именем Дарьяльского. Оба полуэлипсоида имеют довольно плоские склоны и только при приближении друг к другу приобретают альпийский характер с крутыми обрывами.

Основанием западной выпуклости северного склона Кавказских гор служит плоско-выпуклый свод, образующий значительный контрфорс, заполняющий пространство между Малкой и истоками Кубани. На этом своде, служащем началом водораздела Черного и Каспийского морей, ближе к Главному хребту, на высоте около 11 000 футов находится основание высочайшей конусообразной горы Эльбрус, оканчивающейся двумя снежными вершинами: западной в 18 571 фут и восточной в 18 453 фута. С высоты 11 200 футов Эльбрус покрыт уже вечным снегом, из-под которого выглядывают темные скалы, как небольшие пятна. Гора эта способствует образованию многих ледников, из которых наиболее замечательны ледники, находящиеся в верхних долинах рек Малки, Кубани и в особенности Баксана.

К западу от Сонгути-Хоха северный склон Кавказа образует контрфорсы, примыкающие к главному хребту под прямым углом и на некотором расстоянии от него поднимающиеся крутыми утесами, а потом понижающиеся более-менее пологими склонами, которыми они и прилегают к главному гребню. Уступы эти образуют передовую цепь, которая, сохраняя до некоторой степени параллельное направление, сопровождает главный и боковой (на всем его протяжении от Сонгути-Хоха до Диклос-Мты) хребты, и, «в дальнейшем своем протяжении на восток пересекает оконечности юго-восточных дагестанских цепей и образует часть Сулако-Терского водораздела».

Цепь этих гор, известная под именем Черных, прорвана многочисленными притоками Кубани и Терека, некоторые из ее вершин поднимаются выше снеговой линии.

Отличительная черта Черных гор состоит в том, что их южные склоны часто совершенно отвесны, тогда как северные, наоборот, весьма отлоги. Оттого все реки, пересекающие этот кряж, образуют великолепные ущелья вроде коридоров, с отвесными и постепенно понижающимися к северу стенами. К числу таких живописных ущелий можно отнести Ахметовское на реке Большая Лаба и Даховское на Белой. По выходе из теснин Черных гор все реки более-менее расширяются и текут в долины.

Постепенное понижение Черных гор к северу и слияние их с более низкими равнинами, примыкающими к Кубани, Малке, Тереку и Сунже, послужило причиной образования больших долин, частью чрезвычайно плодородных. На склонах этих гор лежат богатые и тучные пастбища, вот почему эти склоны были плотнее всего населены горцами, которые, пользуясь преимуществами закрытой лесистой местности, могли безнаказанно делать набеги на земли своих соседей.

К Черным горам близ прорыва через них реки Уруха примыкает невысокий кряж, простирающийся до крепости Грозной, где он образует возвышенный левый берег Сунжи. Прорвавшись через этот хребет, Терек разделяет его на две части: западную, имеющую северо-восточное направление и известную под именем Карадагского (Псехеш) хребта, и восточную, пролегающую сначала между Тереком и Сунжей, а потом вдоль левого берега последней, отчего и самый хребет называется Сунженским.

Севернее Сунженского хребта, в среднем на расстоянии около 17 верст и параллельно ему, между станицей Пришибской на Тереке и Умахан-Юртовской на Сунже, пролегает так называемый Терский хребет, наибольшая высота которого не превышает 2307 футов, а длина около 145 верст. Хребет этот является западным продолжением Качкалыковского хребта, от которого отделяется Сунженским ущельем и который близ Герзель-аула примыкает к подошве Кавказа.

Черные горы на востоке, как мы уже сказали, входят в соприкосновение с передовыми параллельными цепями севернее бокового хребта. Эти цепи, переплетаясь и взаимно пересекаясь между собой, участвуют в образовании «замечательного водораздела, составляющего полукруговую окраину Нагорного Дагестана, или обширной котловины Сулака, к которой котловины Тушинская, Дидойская и Анкратльская относятся как части к целому».

Водораздел этот делится ущельем Сулака на два хребта, из которых один Н. Салацкий называет Сулако-Терским, а другой Сулако-Каспийским. Начальную часть Сулако-Терского водораздела составляет поперечная гряда, соединяющая вершину главного хребта, гору Барбало, с вершиной бокового хребта Тебулос-Даг и разграничивающая Аргунскую и Тушинскую котловины. Далее от Тебулос-Дага водораздел пролегает по гребню бокового хребта до горы Диклос-Мта; отсюда по вершинам горного кряжа, соединяющего гору Диклос-Мта с передовой цепью гор, пересекаемых Андийским Койсу, близ Преображенского укрепления, а Аргуном близ укрепления Евдокимовского. Пройдя потом верст пять по этой цепи, водораздел спускается на невысокую перемычку, соединяющуюся с Черными горами.

Начало Сулако-Каспийского водораздела составляет поперечная гряда, соединяющая горы Апхимал и Сари-Даг и отделяющая Анкратльскую котловину от продольной Самурской долины. От Сари-Дага водораздельная линия проходит по гребню бокового хребта, а «в дальнейшем своем продолжении водораздел пролегает большей частью по передовым цепям, а иногда по связывающим их перемычкам, и представляет весьма чистую линию».

Сулакская котловина, ограниченная этими водоразделами и частью Главного хребта, имеет от Барбало до Устисалу 170 верст длины и от Анхимала до Сулакского ущелья 100 верст в ширину. Она представляет собой горную массу, состоящую главным образом из параллельных цепей, которые идут в юго-восточном направлении и пересекаются насквозь глубокими ущельями четырех Койсу. Сюда относятся плоскогорья, образующие нагорную страну Аварии, ограниченную с трех сторон течением Андийского и Аварского Койсу и достигающую 7244 футов абсолютной высоты; далее идут плоскогорья, находящиеся между Аварским и Кара-Койсу, и, наконец, самое замечательное из них — играющее столь значительную роль в военной истории — Гунибское, поднимающееся до 7742 футов абсолютной высоты. Гунибское плоскогорье отделяется глубоким ущельем Кара-Койсу от плоской возвышенности, имеющей 7905 футов абсолютной высоты, на которой, как раз над андаляльским селением Чохом, расположена гора Турчи-Даг. Большая часть этих плоскогорий окружена обрывами и связана между собою водораздельными перешейками.

Каменистые громады Аварии возвышаются в самом средоточии этого горного пространства. Повсюду одинаково недоступная, Авария как бы самой природой была предназначена для того, чтобы повелевать сообществами, поселившимися внизу, у ее подножия. Внешнее очертание Аварской возвышенности имеет вид сектора, омываемого Аварским и Андийским Койсу и замкнутого хребтом Тала-Кори. Внутреннее пространство угла, образуемого слиянием вышеупомянутых рек, занято недоступным Кетлинским кряжем (6213 футов); параллельно ему поднимается хребет Арактау (7713 футов); в промежутке между ними, севернее селения Моксоха, находится глубокое Цатанихское ущелье, а юго-восточнее этого селения расположилось замечательное Балаканское ущелье, имеющее в самом начале не более пяти сажен и ограниченное изрытыми, каменистыми, почти отвесными стенами. Соединившись у Цатанихского ущелья, хребты Арактау и Бетлинский достигают Андийского Койсу и, отвесно обрываясь, образуют правый берег этой реки.

«Параллельно Арактау тянутся уступами еще два хребта — Таиус-Бал и Тала-Кори; последний ограждает Аварию с юга и юго-запада. Пространство между ними составляет так называемую Аварскую долину, в которой и сосредотачивается почти все население этого некогда могущественного ханства. Аварская долина с юго-востока ограничивается Гоцатлинскими высотами и посредством Кахского ущелья выходит на Аварское Койсу; с северо-запада замыкается отрогами Тала-Кори, который, убегая на север к Андийскому Койсу, образует на берегах ее неприступное ущелье Тлоха».

На восток от Аварии, по правому берегу Аварского Койсу, пролегает Койсубулинский хребет, замыкающий ущелье того же имени и достигающий своей высшей точкой, горы Баркас, 7415 футов. Хребет этот на западе имеет отвесные скалы, а к востоку спускается пологими склонами, покрытыми зеленью. Отроги Койсубулинского хребта, проходя через шамхальство Тарковское и нижнюю часть Мехтулинского ханства, достигают моря. Близ селения Араканы хребет принимает название Баркас и распадается на три ветви: главный хребет идет мимо селения Кодуха на Гергебиль и называется Кодухские горы, а затем, повернув на юго-восток, достигает селения Кутиши, где и оканчивается, занимая север Даргинского округа. Два же его отростка, отделившиеся близ Аракана, идут почти параллельно, причем северная ветвь отделяет нижнюю часть Мехтулинского ханства от верхней и оканчивается лесистыми горами у Губдени, а южная, «оградив с северо-востока глубокое и неприступное Аймакинское ущелье, останавливается на левом берегу реки Лаваши-Чай».

К северу Койсубулинский хребет значительно понижается и соединяется с хребтами, прилегающими к берегу Сулака, которые, изрезав правый берег этой реки множеством балок, с крутыми склонами и заросших колючкой, идут в глубь шамхальства и оканчиваются у селений Кумтер-Кале и Капчугай. Вся эта местность, с очень сложным рельефом и совершенно безводная, ближе к морю становится необитаемой.

Следуя вдоль Главного хребта к востоку, мы встречаем лесистый хребет Мечишль, который, отделившись от Главного хребта у горы Симура, достигает своими отрогами плоскогорья Аварии.

Далее на юг к его северному склону Главного хребта примыкает громадный горный узел из первоклассных вершин — Гудур-Дага, Акимала, Сари-Дага и лежащей вне Главного хребта горы Дюльта-Даг. От этого узла веером расходятся хребты в разные стороны, один заполняет пространство между Аварским и Кара-Койсу и через Тилитлинскую гору соединяется с Гунибским плато, другой пролегает между двумя истоками Кара-Койсу и, наконец, третий — между Кара-Койсу и Казикумухское Койсу.

К югу от Дюльты-Дага отходит на юго-восток довольно высокий хребет, который, следуя по левому берегу Самура до самого моря, своими отрогами спускается в долины Кюринского ханства.

Южная сторона этого хребта повсюду скалиста и крута, и лишь в немногих местах есть небольшие площадки, пригодные для хлебопашества и садоводства. Самые резкие контрасты и быстрые переходы от дикой и суровой природы к зеленеющим полям и селеньицам с их садами, наполненными тополями, чинарами и кипарисами, делают дорогу по берегу Самура чрезвычайно живописной. От этого хребта между верховьями Казикумухского Койсу и Чирах-Чая отделяется высокий Кокмадагский хребет, который своими ответвлениями занимает верхние части Казикумухского ханства, Сюргинское и Кубачинское сообщество и всю Табасарань.

Избороздив последнюю по всем направлениям своими лесистыми и отлогими возвышенностями, горы оканчиваются недалеко от берега моря, оставляя узкий проход, замкнутый Дербентом.

Вместе с Салухским хребтом Кокмадагский хребет служит водоразделом между реками, впадающими в Казикумухское Койсу и впадающими непосредственно в Каспийское море. Салухский хребет, занимая своими отрогами южную часть Акунии, верхний и нижний Кайтаги, сливается затем с морским побережьем. Восточная часть Самурского округа и весь Кубинский уезд изрезаны отрогами Главного Кавказского хребта, одни из них упираются в Самур, другие следуют по его течению, и, наконец, третьи доходят до моря, оставляя ровной только узкую полосу земли, расширяющуюся по мере приближения к горе Кубе.

Таков общий вид Дагестана, горного пространства, заключенного в прямоугольный треугольник, вершина которого находится на Апшеронском полуострове, а стороны ограничены западным берегом Каспийского моря, Главным Кавказским и идущим от горы Барбало Сулако-Терским хребтами.

Северный склон Сулако-Терского хребта, будучи довольно пологим и покрытым с середины и до подножия густым лесом, представлял надежное убежище для чеченцев и какой-то части дагестанских горцев, тогда как южный склон покрыт скудным лесом и в некоторых местах представляет не менее скудные пастбища, на которых, как в оазисах, приютились поселения дагестанских сообществ: Технуцала, Андии и Гумбета; в средней и восточной части хребет суров, скалист и крайне затруднителен для продвижения вдоль берега Андийского Койсу.

Вообще, на всем протяжении в глубь Дагестана, от Кавказского хребта отходят скалистые отроги, перерезанные мрачными, глубокими и малодоступными ущельями, попасть в которые можно только по едва проходимым тропинкам. Здесь горы достигают наибольшего разветвления и нигде больше не являются столь дикими и суровыми.

Весь Дагестан состоит из хаоса гор, безлесных, каменистых, или окрашенных в бурый цвет с фиолетовыми оттенками, или подернутых сизоватой дымкой. Здесь все угловато, все дробится на ущелья, состоит из горных закоулков и скал. Глядя на этот хаос каменных громад, нигде не покрытых зеленью, почти не верится, что и тут могут жить люди и даже пользоваться богатыми угодьями.

Пути сообщения в большей части Дагестана — это тропинки, годные только для верховой езды. Тропинки почти всегда пролегают по ущельям, на большей или меньшей высоте над руслами горных речек и потоков или спускаются к самому их ложу, загроможденному камнями. На перевалах из одного ущелья в другое подъемы и спуски составляют наибольшее затруднение для проезжего, нет возможности проложить тропу иначе как зигзагами, иногда в несколько десятков поворотов на самом незначительном расстоянии. Крепкие и привычные к подобным дорогам горские лошади, карабкающиеся по отвесным скалам, как кошки, и те с большим трудом преодолевают некоторые тропинки и требуют, чтобы на крутых спусках всадник спешивался. Часто, проезжая значительное расстояние, всадник не видит ничего, кроме нового поворота дороги и обрыва, по краю которого проложена узкая и вдобавок осыпающаяся тропа^[2].

В некоторых местах вьющиеся тропы так узки, что там едва умещается лошадь. Горца не удивляет, что сбоку от него отвесный обрыв, и часто, соскочив с коня, он совершенно спокойно идет пешком, несмотря на то что любой неловкий и неверный шаг грозит падением в бездонную пропасть. Чем выше в горы, тем беднее растительность, и на самой вершине, у границы вечных снегов, только ярко-зеленые и красноватые мхи и ягели оживляют скалы. По мере подъема воздух делается реже и реже, дыхание ускоряется, и сердце неприятно колотится. Если скроется солнце и появятся облака, становится сыро и холодно до такой степени, что, несмотря на теплую одежду, сырость пронизывает насквозь. Облака разорванными клочьями носятся над головой, то охватывают лес и лижут горы, высящиеся над путешественником, то, расступаясь, открывают их. Мало-помалу обращаясь в черную массу, они скрывают самые близкие предметы, и чувство одиночества овладевает человеком, который видит себя на небольшом клочке земли в беспредельном пространстве среди грозящей природы. Ослепительный блеск молнии, а вслед за ней страшный удар грома, раскатывающегося по ущельям бесчисленным эхом, заглушается проливным дождем, который сменяется то снегом, то градом. Неожиданно налетевший ветер, срывая снег с горных вершин, вызывает метель, при этом непрерывно блистает молния и гремит гром. Восхитительная при всей ее суровости картина!..

Глава 2

Гидрографический очерк Кавказа. Бассейн Черного и Каспийского морей. Характер местности, ее производительность и климатические особенности. Гидрография Дагестана

Скатываясь с подножия Эльбруса, Кубань, известная у черкесов под именем Пшиз (что значит князь рек, или, в буквальном переводе, старый князь), в самом начале питается многочисленными стоками с той же горы, составляющими особый бассейн, который может быть назван Карачаевским от имени котловины^[3], по которой протекают эти источники.

Прорвав Черные горы ниже Верхне-Николаевской станицы, Кубань постепенно спускается ниже, и уже после Карачая постоянные броды встречаются редко. Впрочем, в большую часть года можно отыскать место для переправы через Кубань, особенно на отрезке от ее истоков до впадения в нее реки Урупа, далее же переправа возможна только по мосту или на пароме, в особенности во время прибыли воды.

Прибыль воды в Кубани бывает обыкновенно три раза в год: во-первых, весной, в марте и апреле; во-вторых, летом, в конце июня и в начале июля — в обоих случаях от таяния снегов, и, наконец, третий раз осенью, в октябре и ноябре, от обилия дождей. В такое время количество воды в Кубани почти мгновенно увеличивается, бывает, что меньше чем за час вода подымается на аршин и более, и тогда глубина ее местами доходит до трех саженей. При значительной прибыли воды Кубань разливается и затопляет все низменные места, в особенности

Черноморию и противолежащий ей левый берег. В июле 1846 года разлив Кубани во многих местах доходил до 20 верст, вода затопила все прибрежные закубанские аулы, истребив запасы хлеба и сена.

Зимой Кубань, за исключением некоторых мест, покрывается тонким льдом, редко удобным для переправы, но замерзание и вскрытие ее непостоянно. Чаще всего она замерзает в середине декабря, а вскрывается в средних числах февраля.

Протекая около 680 верст, Кубань признана судоходной до Тифлисской станицы, то есть на 400 верст от устья, но для сплава леса она удобна почти от самых верховьев.

Кубань подчиняется общим свойствам горных потоков. Все горные реки, стекающие с Главного и второстепенных хребтов, собираются из нескольких ручьев, которые, слившись в один шумный и быстрый поток, стремительно бегут по глубоким ущельям до выхода в предгорную полосу. На равнине, по мере удаления от гор, скорость течения уменьшается, и тогда река принимает на дно песок, снесенный ею с гор. От постоянной осадки песка дно постепенно повышается, и река, имея на равнине плоские берега, разливается на несколько рукавов, а во время половодья затопляет окружающую местность. Из-за плоских берегов при сильном напоре и прибыли воды некоторые реки меняют свои русла. Глубина горных рек неодинакова и непостоянна: в жаркое время в реках образуется множество островов, мелей и бродов, весной же и осенью и во время таяния снегов в июле уровень воды быстро повышается, и реки можно перейти вброд только в немногих местах. По мере приближения к устью горные реки разливаются и образуют болота, почти никогда не пересыхающие.

Эти свойства присущи и Кубани, в которой от быстроты течения и обилия песка, глины и ила вода почти всегда мутная, но вкусная и не вредная для здоровья.

Имея первоначальное направление с юга на север, потом Кубань почти под прямым углом поворачивает на запад и впадает одним рукавом в Азовское море, а другим в Черное, образуя таким образом обширную дельту, низменную и болотистую.

Все прочие реки, вытекающие с северного склона Кавказского хребта западнее Эльбруса, вливаются в Кубань с левой стороны. Это небольшие речки Даут и Теберда и несколько большие оба Зеленчука — Большой и Малый, последний состоит из двух источников: Маруха и Аксаута. Большой Зеленчук принимает с левой стороны речку Кефар с притоком Бежгонт.

За этими притоками следует река Уруп, протекающая около 180 верст и принимающая в себя Большой и Малый Тегени. Уруп вообще мелководен, количество приносимых им вод невелико, и река почти везде проходима, за исключением периода, когда от таяния снегов вода значительно прибывает во всех реках, получающих начало на Главном хребте. Берега этой реки во многих местах покрыты хорошим строевым лесом.

Самыми значительными притоками Кубани можно считать реки Лабу и Белую (Схагуаше). Лаба образуется из двух источников: Большой и Малой Лабы, длина ее течения составляет около 250 верст. По выходе из Тамовского ущелья она протекает верст десять по долине, а потом, прорывая Черные горы, образует Ахметовское ущелье и, снова выйдя на равнину, принимает воды Малой Лабы, протекающей по Шахгиреевскому ущелью, и далее течет по равнине до самого впадения в Кубань. Воды Лабы, в отличие от Кубани, чисты и прозрачны, она чрезвычайно быстра и совсем не судоходна. С правой стороны Лаба принимает единственный значительный приток, реку Чамлык, а с левой стороны реку Лодзь с ее притоком рекой Туба.

Протекая Ирисским ущельем через Черные горы, Лодзь замечательна обилием известковых частиц, содержащихся в ее водах и составляющих ее отличие от всех прочих рек Кубанского бассейна. Западнее этой реки в Лабу впадают речка Чохрак, а потом Фарс с ее маловодными притоками: справа Псефирью, а слева Кхатль и Серале, наконец, последними данниками Лабы можно назвать весьма незначительные речки Уль и Гиаг.

Все речки, впадающие в Лабу, в низовьях образуют болотистые пространства, которые нередко встречаются по Лабе на всем ее протяжении от станицы Тенгинской до устья. Случается также, что вода в этих речках летом пересыхает, и тогда на всем пространстве между Лабой и Белой остаются только несколько источников.

Белая (Схагуаше) впадает западнее Лабы и составляет последний значительный приток Кубани. Беря начало на Главном хребте неподалеку от горы Оштен и протекая около 150 верст, Белая почти половину своего протяжения течет в горах. Прорываясь через Черные горы Даховским ущельем, стены которого, понижаясь к северу, постепенно сближаются и, наконец, почти сходятся, река всей массой своих вод пробегает в этом месте как бы глубокой пропастью, отверстие которой сверху составляет 3–4 аршина. С правой стороны Белая принимает в себя небольшие речки Дахо и Фюнфт, а с левой — Курджипс и Пшеху, которая является самым значительным из ее притоков.

Подвигаясь далее на запад, Кубань принимает реку Пшишь с ее левыми притоками Мат и Пчас; реку Псекупс с ее левыми притоками Дюс, Цаок, Чибий и Вуанобат; затем следует Суп, или Супс; Убын с его притоками с правой стороны Шебж, Афипс и многими другими и, наконец река Адакум. Между Убыном и Адакумом к Кубани стекает с гор множество ручьев и речек, но все они, образуя так называемые прикубанские плавни, теряются в болотах, не доходя Кубани, или впадают в лиманы, которые образует эта река при своем устье.

У поста Славянский начинается разделение вод Кубани на отдельные русла: тут берет начало Кара-Кубань, текущая прямо на запад, тогда как главное русло поворачивает к северу, и от него отделяется вправо широкий рукав, который известен под именем Протоки. Впадая в Азовское море, Протока ограничивает Таманский полуостров и болотистые берега Кубани. Последняя снова поворачивает на юго-запад и сливается с Кара-Кубанью, образуя таким образом Каракубанский остров.

Начиная от Протоки, верст сорок вниз до Андреевской почтовой станции, берег Кубани представляет собой бескрайний плавень — камыши, болота, озера и каналы. Следуя по этому плавню, часто приходится двигаться буквально между двух стен камыша. От Андреевской почтовой станции и до города Темрюка (верст двадцать пять) местность становится холмистой, и глазам едущего открывается справа Азовское море, а слева воды Кубани, разветвляющейся на многие рукава и образующей лиманы, благодаря которым она и сливается с двумя морями.

Пространство, прилегающее непосредственно к левому берегу Кубани, главным образом состоит из трех больших равнин, и все они резко отличаются друг от друга. Первая лежит между подошвами отрогов Кавказского хребта, реками Кубанью и Абином, притоком Афипса, вторая находится между Афипсом, Фарсом, Кубанью и последними высотами Кавказских гор, и, наконец, третья — между Лабой, Кубанью и последними высотами, образуемыми Черными горами.

На первой из этих равнин реки, не доходя верст десять — пятнадцать до Кубани, разливаются по равнине, образуя огромные болота, проходимые только зимой, когда они замерзают. Тянущиеся верст шестьдесят вдоль берега Кубани, болота эти достигают 20 верст в ширину, в особенности в том месте, где Кубань отделяет от себя рукав Кара-Кубанский. Между Адакумом и Кубанью болото сплошь покрыто водой, отчего и носит название озера Харам-Соагб.

Вторая равнина, лежащая между Афипсом и Фарсом, изобилует хорошими пастбищами и способна прокормить значительное население, но места, прилегающие к самой Кубани, болотисты и имеют вредный для здоровья климат.

Равнина, лежащая между Кубанью и правыми берегами Лабы и Чамлыка, безводна и безлесна, перерезана во многих местах и по разным направлениям сухими балками, в которых только иногда, при сильных дождях, показывается вода. Все население этой местности теснится по берегам рек. Летом жара достигает 40 градусов и тем более несносна, что нечем утолить жажду и негде укрыться от палящих лучей солнца. Зато по мере удаления от берегов Кубани и приближения к горам богатство края и плодородие его почвы быстро возрастают. Почти с той точки, откуда Кубань начинает делаться судоходной, горы освобождаются от вечного снега и становятся обитаемыми до самой их вершины. Не только долины, но и горбы гор покрыты столь мощной растительностью, что самые небольшие пространства земли могут обеспечить значительные поселения. Тучные пастбища, способные прокормить огромные стада скота и табуны лошадей, встречаются на каждом шагу. Изобилующие ярко цветущими растениями луга и леса способствуют пчеловодству. Пасека в 200 ульев приносит 200 пудов меду.

Чем ближе к устью Кубани, тем ниже Кавказский хребет, очертания его становятся более плавными, размашистыми и растет плодородность почвы. От крепости Анапа и укрепления Суджук-Кале до истока Пчеда горцы жили почти у самого хребта и обрабатывали ближайшие к нему склоны, вообще удобные для хлебопашества. Строевой лес составляет готовое и естественное богатство закубанской равнины, начиная от дуба и сосны до кедра и пальмы — все есть. Здесь растут сливы, вишни, разные виды смородины, виноград и в особенности малина. В верховьях Теберды есть урочище, которое носит название Малиновой рощи. Здесь на бахчах растут арбузы и дыни; многие деревья славятся тем, что способны давать отличную краску, в особенности желтую, отчего, по мнению некоторых, желтый цвет и стал национальным цветом черкесов.

Территория между Белой и Лабой наиболее покрыта лесом: прекрасные груши и яблони составляют в некоторых районах этой местности сплошные леса, но чем дальше к востоку, тем больше лес редеет и встречается реже.

На всем протяжении от устья Кубани до реки Белой леса простираются от гребня Кавказского хребта до последних возвышенностей, ограничивающих предгорья. До реки Афипс леса сплошь покрывают горы и доходят до самых болот Кубани: это сплошная стена, за которой внутри есть только небольшие поляны, занятые в прежнее время аулами и хуторами шапсугов и натухажцев. От Афипса до Белой леса уже не занимают сплошного пространства, но оставляют открытые поляны, лежащие на отрогах хребтов. Долины рек и здесь покрыты густыми лесами, а потому дороги, которые большей частью проложены по речным ущельям, проходят под сенью леса.

От Белой и до Кубани леса стоят только небольшими рощами у Зеленчукской линии и узкими лентами вдоль рек Пчаш, Пшиш, Лаба, Чамлык, Уруп и верховьев самой Кубани.

Запасы камня, годного для разного рода поделок, алебастр, довольно хорошего качества, залежи купороса, каменного угля, горной нефти и признаки присутствия в горах металлов — все эти богатства составляют принадлежность Закубанья.

Правая сторона реки, покрытая казачьими станицами, является также одним из плодороднейших мест Кавказа, причем производительная сила почвы становится благодатнее и обильнее по мере приближения к берегу «Князя рек». Пшеница, известная под именем кубанки, отличаясь превосходными качествами, имеет мало соперниц.

Береговые склоны, обращенные на юг, способствуют разведению винограда, развитию садоводства, виноделия, шелководства и т. п.

К востоку от горы Эльбрус, кроме рек Малка и Баксан, берут начало на Главном хребте реки Черек, Урух и Ардон, составляющие бассейн Терека.

Терек — это самая большая река после Кубани в северной части Кавказского края. Беря начало у горы Казбек в Осетии, недалеко от истока Ардона, Терек сначала имеет направление на восток, и, принимая в себя множество потоков, течет в котловине, образуемой Водораздельным и боковым хребтом. Обогнув подножие Казбека, он поворачивает на север, течет в узком и скалистом ущелье, прорывается через горы живописным Дарьяльским ущельем и, пробившись вторично через Черные горы, выходит на равнину у города Владикавказа. Отсюда до станицы Николаевской Терек течет по равнине двумя рукавами, а затем, слившись в одно русло и прорвавшись через Карадагский хребет (Псехеш), до впадения Малки он выступает границей между Большой и Малой Кабардой. Приняв воды Малки, Терек круто поворачивает на восток и, пройдя около 180 верст, у Шелкозаводской станицы снова принимает северное направление и отделяет вправо Каргинский рукав, сохраняющий воду только во время таяния снегов. Рукав этот в семи с половиной верстах ниже города Кизляра впадает в Новый Терек. Подобно Кубани, Терек отделяет от себя влево рукав, называемый Прорвой, который течет прямо на север и, пройдя около 75 верст, впадает в Каспийское море у селения Черный Рынок.

Приняв в себя воды Малки и значительного своего правого притока, Сунжи, Терек несется до станицы Щедринской, откуда еле-дует по равнине в совершенно плоских берегах и разделяется на рукава, направление которых меняется каждый год. Разделившись на рукава, Терек течет медленно, осаждает на дно землистые частицы и, постепенно загрязняя ложе, прокладывает себе новые русла, скатывая свои воды туда, где местность имеет больше наклона. На три версты ниже отделения Прорвы от Терека отделяется влево река Таловка, которая, распадаясь на несколько рукавов, несет свои воды в Каспийское море. Неподалеку от Кизляра Терек разделяется на два рукава: северный называется Старым, а южный Новым Тереком. Первый с каждым годом все больше и больше засоряется, а вся масса воды стремится в Новый Терек, который разделяется, в свою очередь, на многие рукава, часто образуя острова. Таким образом, при впадении в Каспийское море Терек вместе со своими рукавами образует дельту, низменную и болотистую.

На равнине из-за постоянного осадка землистых частиц, снесенных с гор, река поднимается так, что в настоящее время поверхность воды превышает крыши домов прилежащих станиц и постов на всем пространстве от Амир-Аджи-Юрта до устья, и во время наводнений эта часть долины особенно страдает. Долина же левого берега Терека от Владикавказа до устья Малки затопляется, чему способствуют сильные разливы множества его притоков. Терек, как и все горные реки, имеет подъем воды три раза в год, летом бывают самые большие половодья. Тогда уровень воды повышается более чем на сажень, броды и острова покрываются водой, при каждом наводнении в той или иной степени страдают жители станиц, прибрежные посты и укрепления.

Терек редко замерзает, но лед всегда несется в нем очень быстро, и тогда вода в реке чиста и прозрачна, во время половодья вода мутная, но вкусная и здоровая для употребления в пищу. От Карадагского хребта и до устья Сунжи правый берег реки выше левого, а затем до впадения в море оба берега одинаково низкие. Вся долина Терека покрыта или высоким лесом, или кустарником, представлявшими в прежние времена укрытие для разбойных неприятельских набегов.

Из-за быстроты течения переправа через эту реку затруднительна, постоянных и удобных бродов мало, и они находятся преимущественно в тех местах, где Терек разделяется на большое число рукавов и образует много мелей.

Протекая от истока до устья около 450 верст, Терек принимает множество притоков, из которых мы упомянем только наиболее примечательные.

Один из первых притоков Терека с левой стороны — довольно значительная горная река Ардоп, берущая начало на Казбеке в Осетии. Точно так же, как и Терек, Ардон прорывается через два хребта: северный, Снеговой, и Черных гор, течет сначала в тесных скалистых ущельях, выйдя на равнину, пересекает Военно-Грузинскую дорогу и разделяется на несколько рукавов, образующих в устьях болота. Глубина и ширина Ардона незначительны, но быстрое течение срывает мосты и делает переправу затруднительной. Река эта почти на всем протяжении покрыта лесом.

В Ардон впадает Гизал-Дон с притоками и река Архон.

Ниже Ардона в Терек впадают незначительные и пересыхающие летом речки Дурдур и Шугуля, или Змейка, затем Урух.

Урух, берущий начало со Снегового хребта несколькими истоками, течет в тесном и лесистом ущелье до впадения с левой стороны речки Сохало-Дон, которая служит границей между Большой Кабардой и Дигорским сообществом осетинского племени. Выйдя на равнину, Урух разделяется на несколько рукавов, которыми и впадает в Терек. Принимая несколько притоков, река эта отличается обилием воды и в устье часто затопляет окружающую территорию. Берега этой реки на всем протяжении покрыты густым лесом, открытых полян немного.

За Урухом в Терек впадают весьма незначительные и протекающие в топких берегах речки Ардуган и Думаковка, а за ними Малка с ее обширным бассейном.

Малка, главнейший приток Терека с левой стороны, берет начало с подошвы Эльбруса двумя истоками, правый образует замечательный водопад Кенрек, а при левом находятся два ключа кислосернистых минеральных вод. Оба истока сливаются вместе водопадом и, соединившись, получают название Малки. До впадения речки Хасаута, Малка имеет северное направление, течет между отвесными скалами, а затем, повернув на восток, протекает в тесном лесистом ущелье и служит границей между Кабардой и казачьими поселениями. Горные уступы, постепенно понижающиеся, сопровождают эту реку с правой стороны на всем ее протяжении до поста Известнобродского, а слева до станицы Марьинской; затем высоты переходят на левый берег Малки до самого ее впадения в Терек, а правый берег, сделавшись низменным, покрыт лесом и мелким кустарником. Выйдя на равнину, Малка течет широким руслом, отделяет много рукавов и во время половодья разливается у устья преимущественно по правой долине, образуя при этом болотистые пространства, заросшие камышом.

Протекая большую часть длины среди высоких гор, Малка имеет значительную глубину, особенно там, где не стеснена скалами, и оттого на всем ее протяжении встречается мало бродов, удобных для переправы. Из притоков Малки с левой стороны примечательны Хасаут и Кичмалка, почти до самого устья протекающая в тесных скалистых ущельях, покрытых лесом, и из-за недоступности берегов неудобная для переправы даже и пешему.

С правой стороны Малка принимает Баксан, самую значительную реку в Кабарде, вытекающую с южного склона Эльбруса. От истока и до Баксанского укрепления она течет то в тесном скалистом ущелье, то по горной долине, а ниже укрепления поворачивает на восток, извивается по Кабардинской плоскости, течет широким руслом в невысоких берегах и разделяется на рукава, которые в низовье окружены лесом. Воды Баксана обильны и чрезвычайно быстры, особенно в половодье, тогда река ворочает большие каменные глыбы и переправа через нее невозможна.

И в Баксанском ущелье, и по выходе из Черных гор Баксан принимает множество ручьев и речек, некоторые, как, например, Черек и Чегем, впадающие с правой стороны, весьма значительны.

После Баксана Черек можно считать главнейшей рекой в Кабарде. Выходя из гор Балкарского сообщества, Черек течет между каменистыми берегами, только изредка покрытыми лесом. Прорвавшись через Черные горы, он переходит в гористую долину, покрытую густым строевым лесом. Приняв здесь притоки справа и слева, Черек образует несколько каскадов и ниже устья реки Хоа разделяется на рукава, которыми и впадает в Баксан. Из-за значительной быстроты и глубины переправа через эту реку весьма опасна.

Другой приток Баксана, река Чегем, течет в не менее скалистом ущелье, покрытом вековыми соснами. По выходе из Черных гор Чегем течет в узкой долине, постепенно расширяющейся и покрытой справа густым лесом, а слева открытой.

Выйдя на Кабардинскую плоскость и приняв восточное направление, Чегем бежит по лесистой местности в плоских берегах и, разделившись на несколько рукавов, впадает в Баксан. Хотя река эта неглубока, имеет много бродов, но переправа во время половодья из-за быстроты течения не только затруднительна, но и опасна.

Ниже впадения Малки Терек, прилегая к безводной степи Прикаспийской равнины, не принимает ни одного притока. С правой же стороны в него впадает незначительная и пересыхающая в некоторых местах речка Камбилеевка и еще менее значительные реки Курп и Исти-Су (горячая вода). Главным притоком Терека с этой стороны является бассейн Сунжи.

Сунжа берет начало в Черных горах из двух истоков — Большой и Малой Сунжи. По соединении обоих истоков Сунжа течет на север между лесистыми хребтами в крутых и каменистых берегах. Выйдя на равнину в 5 верстах ниже Сунженской станицы, воды Сунжи теряются в каменистом русле и появляются опять несколькими потоками лишь на 12 верст ниже, у аула Экажева. Русло этой реки между станицей Сунженская и Экажевым аулом наполняется водой только во время таяния снегов в горах или после сильных дождей, а в остальное время остается сухим. По выходе из гор до станицы Карабулакская Сунжа сохраняет северное направление, причем слева к ней прилегает Надтеречная равнина, а справа почти к самому ее руслу подступают горы. От станицы Карабулакская она поворачивает на восток и затем сливается с Тереком.

Сунжа, по большей части зажатая между крутыми берегами, имеет весьма быстрое течение. Оттого переправы через нее затруднительны и устроены только в некоторых местах. Берега этой реки от выхода из гор и до Казак-Кичинского поста открыты, а далее до самого устья справа к ней прилегают леса Большой и Малой Чечни, образующие в некоторых местах открытые поляны, в особенности около крепости Грозной. Главенство над местностью принадлежит левому берегу, а правый, низкий, ежегодно затопляют разливы многочисленных притоков Сунжи. Вода в Сунже прибывает внезапно и в значительном объеме, бывает, что после сильных и продолжительных дождей уровень воды поднимается на две сажени. Это случается преимущественно в апреле и мае, но и тогда вода в Сунже безопасна для здоровья и приятна на вкус.

Почти каждый год Сунжа замерзает, но некоторые участки из-за быстрого течения никогда не покрываются льдом.

Реки, составляющие бассейн Сунжи и орошающие Большую и Малую Чечню, можно разделить на две категории. К первой относятся те, которые стекают с Сулако-Терского водораздельного хребта, прорываются через ущелья Черных гор, быстро струятся по равнине в пологих и одинаковой высоты берегах и образуют множество мелких островов. В устьях эти реки, разделяясь на рукава и постоянно мелея от наносимых с гор камней, ила и песка, мало-помалу затопляют низменные места при своем впадении в Сунжу. Все они по причине песчаного и твердого грунта преодолимы вброд, тем более что глубина и ширина их в обычное время незначительны, но при быстром подъеме воды из-за дождей или таяния снегов переправа через них прекращается не только для пеших, но и для конных. От сильного напора воды во время разливов русла этих рек весьма часто меняются, а с ними изменяются и броды, так что после каждого разлива необходимо проверять старые и отыскивать новые броды. К числу этих рек относятся: 1) Леса, протекающая то в скалистых, то в плоских берегах, большей частью покрытых густым лесом, и принимающая множество притоков, из которых наиболее примечательна река Фортанга, впадающая со своими притоками с правой стороны; 2) Гехи со своим рукавом Шавдопом; 3) Мартащ 4) Аргун, образующийся из слияния Шаро-Аргуна с Чанты, или Шато-Аргуном; 6) Хулхулау, приток Гудермеса.

Ко второй категории относятся те реки, которые берут начало в Черных горах и в ближайших к ним отростках Главного хребта. Такие реки текут медленно, одним руслом и имеют вид широких канав. При впадении они не раздробляются на рукава и при разливах не затопляют так сильно правый берег Сунжи. Имея илистое дно, реки эти хотя незначительны по глубине, но затруднительны для переправы вброд, зато устройство мостов через них не представляет особых затруднений. Во время половодья прибыль воды в реках этого разряда незначительна, поэтому они не прокладывают себе нового русла и текут постоянно в одних и тех же берегах. К этому разряду относятся: Валерик, или Вайрик, все притоки Фортанги и Мартана; Гойта с ее притоком Енгелик; Басс с Джалкой и, наконец, Гудермес, или Гумс, с его притоком Мичик.

Верховья всех рек, составляющих бассейн Сунжи, протекают в ущельях, покрытых сплошным лесом, образующим местами небольшие поляны, очищенные жителями для хлебопашества.

Восточнее Терека по Кумыкской равнине протекает много рек, не достигающих Каспийского моря и теряющихся на заболоченных пространствах. К их числу относятся Аксай, Яман-Су, Ярык-Су и Акташ. Все они берут начало на Сулако-Терском хребте, протекают по территориям сообществ Ичкери, Аух и Салатау, преимущественно в тесных и скалистых ущельях, покрытых лесом. По выходе на Кумыкскую равнину берега этих рек становятся плоскими и болотистыми, и в некоторых местах их покрывает редкий лес или кустарник.

Обилие вод и теплый климат делают полосу земли, по которой протекает Терек с его многочисленными притоками, весьма плодородной, за исключением немногих мест, имеющих степной характер. Богатый слой чернозема покрывает большую часть этой территории и, перемешанный с жирной и плодородной глиной, способствует развитию хлебопашества. Из злаков родятся здесь все виды, свойственные как средней полосе России, так и южному климату: рожь, пшеница разных сортов, ячмень, гречиха, овес, просо, лен, кукуруза, конопля, дающая отличную пеньку, замечательную своей прочностью, и, наконец, рис — все это дает обильные урожаи и щедро вознаграждает труд земледельца.

В горах имеются руды, а на равнине нефть, минеральные источники и залежи каменного угля составляют естественное богатство края. Вся страна покрыта лесом, которым преимущественно изобилует Большая и Малая Чечня, в котором попадаются плодовые деревья, растущие в диком состоянии. Лесные яблони, прививная слива, груша, тутовое дерево и, реже прочих, айва лучше всего указывают, что страна эта пользуется всеми выгодными условиями климата, способствующего садоводству и огородничеству. Кроме всех видов овощей, культивируемых в России, по обильным урожаям и их важности в рационе жителей заслуживают внимания арбузы и дыни. По своей незначительной цене они доступны представителям всех классов, а для людей рабочих в безводной степи арбузы заменяют и пищу, и питье. Виноград разводят здесь с большим успехом, в особенности около города Кизляра. Здесь же, и вообще по Тереку, там, где земля сухая и песчаная, растут каперсовые кусты, разные породы крушины, желтяк или желтинник, однолетний хлопчатник, кунжут, марена, растущая в степи около Терека в диком состоянии, разного рода целебные и фармацевтические травы: черешковый ревень, вероника, бузина, цикорий, солодковый корень и прочие растения составляют значительный источник дохода для многих, кто занимается их промышленным разведением.

Обширные луга, обильный подножный корм, которым скот может пользоваться почти круглый год, не доставляя хозяину забот о прокормлении стад, с давних пор способствовал развитию коневодства. Почти каждый кабардинский князь, каждый уздень и даже многие из простолюдинов имеют табуны или небольшие заводы лошадей под собственным тавром.

Горские лошади легки на ходу, приучены ко всякого рода лишениям, выносливы, привычны к продолжительному труду и крепки на ноги.

Скотоводство также составляет исключительное богатство жителей. Волы служат главным перевозочным средством, а здешние овцы составляют, можно сказать, единственную пищу как горских народов, так и крестьян, причем особенности трав делают их мясо очень вкусным и нежным.

Все сказанное о щедрости природы относится, разумеется, больше к равнинам и нижним уступам Черных гор.

Самые возвышенные места, относящиеся к умеренной полосе, лежат в горных котловинах между хребтом Черных гор и отрогами Водораздельного хребта. Летом жара достигает здесь 25 градусов по Реомюру, а в декабре и январе температура опускается до 20 градусов и 30 градусов. Жаркие дни стоят, впрочем, недолго, их охлаждают ветры и дожди, а весной, по утрам, часто бывают морозы. На восток, ближе к Каспийскому морю, жара усиливается, и во многих местах зной становится нестерпимым. На Кабардинской равнине, в Чечне и других местах по соседству от Черных гор жаркие дни освежаются порывистыми горными ветрами. Переход от дневной жары к холодной ночи чрезвычайно резок, и случается, что после 30 градусов тепла ночью термометр падает до нуля. Столь резкий переход имеет большое влияние на здоровье жителей. Близость Черных гор, покрытых снегом, делает на Кабардинской и Чеченской равнине зимы более суровыми.

Воздух благоприятен и здоров как для туземцев, так и для временных жителей. В местах болотистых, покрытых камышами, где происходит гниение, и близ речек с топкими берегами климат вреден для всех. К числу таких мест надо отнести обе дельты — Кубани и Терека.

Возвышенные места, где не бывает сильной жары, где воздух освежается частыми ветрами, и места, изобилующие лесами, считаются самыми здоровыми и не имеющими никаких эпидемических болезней. К таким местам относятся все горные котловины, большая часть Кабардинской равнины, равнины Большой и Малой Чечни и вся территория, примыкающая к уступам Черных гор.

Низменности, как, например, пространство, прилегающее к Тереку от Кизляра до его устья, равнина между Тереком и Сунжей, часть Кумыкской равнины, примыкающая к морю, Закубанского пространства, прилегающего к плавням, и прочее считаются местами наименее здоровыми.

По мере подъема в горы климат делается более и более здоровым, но только до известного предела, за которым он переходит сначала из умеренного в холодный, а потом в суровый, подобный климату Заполярья. Переход этот не резкий, постепенный. Так, склоны Черных гор, находящихся на значительной высоте над уровнем моря, покрыты преимущественно густыми хвойными лесами. Там снег лежит уже шесть месяцев, а в остальную половину года быстро сменяется весна, лето и осень, но травы достигают еще полного роста и служат обильным кормом для скота.

Еще выше климат становится суровее, так что человек здесь уже не строит жилищ, а старается спуститься в глубокие долины этих гор.

На многих вершинах Черных гор и на некоторых второстепенных боковых хребтах, отходящих от снежного кряжа, климат положительно холодный. Там снег лежит десять месяцев, и оттого природа крайне бедна, кое-где виден только чахлый кустарник, мох и другие полярные растения. За двухмесячное лето вершины покрываются травой, не достигающей полного развития, каждую ночь бывают морозы и земля покрывается инеем. Полоса эта, как не представляющая никаких средств к существованию человека, относится к числу необитаемых.

По мере подъема на высоты Кавказского хребта, покрытые вечным снегом, органическая жизнь совершенно исчезает и глазу представляются только снег да скалы, лишенные всякой растительности.

Такой вид имеют горы, если следовать на юго-восток по Главному хребту от горы Барбало до горы Баба-Даг. На этом пространстве Кавказские горы достигают наибольшей высоты, так что вершины их постоянно выше снеговой линии, начинающейся здесь с 11 тысяч футов, а средняя высота самого хребта превышает 8 тысяч футов. Несмотря, однако же, на это, снег в течение всего года сохраняется только в котловинах и впадинах и редко на вершинах, так как последние из-за остроконечности и скалистости ребер не удерживают на себе снега. Большая часть хребта освобождается от него в середине июня, а в начале сентября верхние части гор почти на всем протяжении снова покрываются снегом, и в то время, когда у подножия цветет роскошнейшая зелень, на перевалах свирепствуют метели и вьюги, а по ночам морозы достигают иногда десяти и более градусов. Дагестан (от слова даг — гора), большей частью занятый горными пространствами, не имеет значительного числа больших рек, а орошается множеством горных ручьев. Горные речки Дагестана, часто срываясь с высоты огромной горы, образуют великолепные водопады, шум которых слышен издалека. Падая почти с отвесной скалы, пробивая себе дорогу в дремучем лесу, опрокидывая на своем пути деревья и прыгая с камня на камень, горный поток вновь падает с голого утеса на новый уступ и дробится на мельчайшие брызги. Беспрестанно извиваясь и проходя то под одной горой, то под другой, горная речка часто заставляет путника несколько раз переправиться с одного берега на другой, и не всегда безопасно: лошади спотыкаются, то оступаясь в ямы, то натыкаясь на камни, запруживающие все русло реки.

Соединяясь вместе, горные ручьи составляют те немногие реки, которыми и орошается весь Дагестан. Реки Дагестана берут начало преимущественно с северного склона Главного хребта, имеют северо-восточное направление, текут в глубоких котловинах, словно в трещинах, окруженных со всех сторон малодоступными горами. Все они известны под общим именем Койсу. Таких Койсу четыре: Андийское, Аварское, Казикумухское и Кара-Койсу. Все они сливаются в один поток, который, получив название Сулак, уносит их воды в Каспийское море. Другим собирательным рукавом для рек Дагестана служит Самур, берущий начало с восточных склонов горы Гудур.

Сулак и Самур с их притоками, можно сказать, единственные реки, орошающие весь Дагестан, только незначительная полоса земли, прилегающая к морю и лежащая между устьями этих двух рек, орошается речками, берущими начало на восточных склонах Койсубулинского хребта и несущих свои воды непосредственно в Каспийское море.

Бассейн Сулака значительно обширнее бассейна Самура, занимая около двух третей территории всего Дагестана, он омывает его самую суровую часть, известную под именем Нагорного. Страна эта отделяется от прочих частей Кавказа высокими и малодоступными горами, через которые есть всего несколько доступных для сообщения перевалов.

Сулак составляется из двух рек — Андийского и Аварского Койсу. Андийское Койсу берет начало на Главном хребте несколькими истоками, которые, собравшись на дне котловин Тушинской и Дидойской, текут в Ункратль и, слившись у селения Сотль, получают название Андийского Койсу. Тот исток, который, взяв начало у горы Барбало, следует по Тушинской котловине, называется Дагестанской, или Перикательской, Алазанью, а исток Дидойской котловины, берущий начало у горы Кодор, известен под грузинским именем Ори-Цхали — две воды. Андийское Койсу до слияния с Аварским, за исключением нескольких горных потоков, не принимает в себя ни одной заслуживающей внимания реки. Приближаясь к Аварии, река эта течет в утесистых и малодоступных берегах, так что переправа вброд возможна только в самом верхнем ее течении, да и то в немногих местах, в среднем же и нижнем переправа возможна только по мостам, длина Андийского Койсу не превышает 150 верст.

Аварское Койсу берет начало у подножия гор Акимала и Сари-Даг и тоже несколькими истоками, из которых наиболее примечателен Джурмгут-Чай. Протекая на высоте около 8 тысяч футов над уровнем моря параллельно Главному хребту до Андухского сообщества, Аварское Койсу делит область между Главным и боковым хребтом на две части, резко отличающиеся одна от другой: правая сторона заселена и удобна для обработки полей, левая камениста, бесплодна и покрыта довольно густым лесом. На этом пространстве Аварское Койсу принимает с левой стороны реки Бежиту-Эхоль-орг, омывающую лесистое Капучинское сообщество и, после слияния с несколькими реками, теряющую свое название. «В Дагестане вообще, — пишет г. Воронов, — речкам и рекам не присвоено каких-либо собственных, единичных названий: всякая речка есть вода (тлар, герх, вац, озень, чай, нехи и т. д.), и к этому слову прибавляется имя селения или же общества, через которое она течет». Оттого и река Бежита не имеет одного определенного названия по всему течению.

Прорезав проход в снеговом хребте близ селения Ратлуха и встретив на своем пути скалы хребта Талакори, Аварское Койсу поворачивает на восток и, приняв у Койсубулинского селения Могоха реку Казикумухское Койсу, орошает Койсубулинское сообщество. Здесь, протекая в полном смысле между отвесными скалами, вздымающимися на несколько тысяч футов по обеим сторонам, и принимая все более и более северное направление, Аварское Койсу сливается с Андийским Койсу несколько ниже развалин селения Ашильты и верстах в десяти ниже разрушенного замка Ахульго. В среднем и нижнем течении Аварское Койсу окружено скалистыми берегами, неудобными для жизни и оттого малонаселенными. Переправиться вброд через эту реку затруднительно, это возможно только благодаря постоянным мостам, которых построено несколько. Будучи самой главной рекой во всем Дагестане, Аварское Койсу течет весьма быстро, имеет сильный напор воды, в особенности в весеннее время, и принимает в себя множество притоков. Последние из-за мелководности не заслуживают подробного описания, за исключением Казикумухского Койсу, впадающего с правой стороны.

Казикумухское Койсу берет начало на горе Дюльта-Даг в бывшем Казикумухском ханстве, от которого и получило свое название. Хотя река эта довольно быстра, она преодолима вброд там, где позволяют берега, которые в ее верхнем течении довольно пологи и совершенно безлесны, но удобны для возделывания и предоставляют обильные пастбища. За Кумухом горы подходят к обоим берегам, отчего последние делаются более каменистыми и бесплодными. Под Цухадаром Койсу пробивает себе узкий трехсаженный проход, длина которого не превышает 50 сажен, течет под нависшими скалами, а между селениями Таш-Кепур и Ходжал-Махи совершенно исчезает и проходит несколько сажен под землей. В этом месте природа перебросила с одного берега на другой естественный мост. Берега здесь соединяются, так что верхняя часть представляет настил моста в два-три фута толщиной, а нижняя образует арку, под которой и протекает скрытая от глаз река.

Отсюда Казикумухское Койсу поворачивает на запад, доходит до Гергебильских террас, приняв с левой стороны бурную и непроходимую вброд реку Кара-Койсу, вытекающую с территории сообщества Тлейсеруха, стремительно спускается в Кикунинское ущелье и у селения Могоха Койсубулинского сообщества впадает в Аварское Койсу. Ниже Кумуха для переправы через Койсу устроено несколько мостов, так как отсюда река становится трудно преодолимой вброд. Из рек, впадающих в Казикумухское Койсу с правой стороны, заметны Кюлюли-Чай и Акушинка.

Слияние Андийского и Аварского Койсу дает начало Сулаку, который, оторвав в этом месте Койсубулинский хребет от Салатау (часть Сулако-Терского водораздельного хребта), «прокладывает себе глубокую впадину, один вид которой в состоянии привести в трепет» и ширина которой в некоторых местах не превышает трех сажен. Неподалеку от селения Чир-Юрт Сулак, с шумом вырываясь на равнину, расширяется и начинает образовывать островки. На расстоянии почти 30 верст он стремится к северу до Казиюртовского укрепления, потом, описав пологую дугу и повернув на восток, Сулак совершенно теряет характер горной реки: течение становится плавным, ширина и глубина его делаются значительными, берега низкими, в весеннее время река местами разливается на 100–200 сажен, и тогда бродов на ней не существует. В устье Сулак заболачивается и зарастает камышом.

После четырех Койсу и Сулака главное место среди рек Дагестана занимает Самур, который имеет два истока: собственно Самур, берущий начало в горах Гудур-Даг и Акимал на высоте около 9 тысяч футов, и Кара-Самур. Протекая около 290 верст, до выхода из гор близ укрепления Хазры Самур зажат горами, и во многих местах берега его представляют собой огромные отвесные скалы. За Хазрами русло Самура расширяется, река начинает образовывать острова и впадает в море четырьмя рукавами, главный из которых у Яломы достигает 490 сажен в ширину.

Миновав верхние области Элисуйского владения, Самурский округ и часть Кюринского владения, до самого впадения в Каспийское море Самур выступает границей Кубинского уезда. В верховьях река эта почти везде проходима вброд, и берега ее удобны для переправ, но в среднем и нижнем течении значительная быстрота течения, совершенно плоские берега, отчего при резкой прибыли воды она разливается на большое расстояние, лишают возможности устроить прочные мосты. Переправа возможна не иначе как вброд, хотя из-за быстрого течения иногда это бывает крайне затруднительно. Летом из-за дождей и таяния снега вода так сильно поднимается, что переправиться через Самур можно только в определенных местах, да и то с большим риском. В недалеком прошлом в течение мая, июня и июля почта переправлялась через Самур только в арбах (двухколесные туземные повозки), запряженных буйволами, так как только эти животные способны устоять против сильного напора воды.

Кроме Кара-Самура (Ихрек-Чая) из притоков, впадающих в Самур с левой стороны, стоит упомянуть только об одном, речке Шипаз-Чай, протекающей по широкому ущелью того же названия, которая, перевалив через Салават-Даг, выходит в Джаро-Балаканский округ Шинским ущельем, а с правой стороны в Самур впадает Ахты-Чай, по ущелью которого проложена Военно-Ахтинская дорога.

Самур и Аварское Койсу делят Дагестан на три части. Пространство, лежащее между Апшеронским мысом и рекой Самур, называется Южным Дагестаном, между Самуром, Аварским Койсу и южной границей владений шамхала Тарковского, — Средним Дагестаном, и, наконец, остальная часть, к северу от Среднего Дагестана, называется Северным Дагестаном.

Берег Каспийского моря между устьями Самура и Сулака, как мы сказали, орошается множеством ручьев и речек, стекающих с гор Дагестана и несущих свои воды непосредственно в море. Из них наиболее примечателен Чирах-Чай с притоком Курах-Чай. Протекая до селения Касим-Кента в горах, Чирах-Чай служит границей южной Табасарани и Кюринского ханства. Приняв потом название Гюллар-Чай, он впадает в море. Кроме того, на означенном пространстве протекают Рубас-Чай, главная река вольной Табасарани, отделяющая ее от Казикумухского ханства, Бугин-Чай, отделяющий верхний Кайтаг от нижнего, и Шура-Озень, которая, минуя селение Кумтер-Кале, впадает в море недалеко от Озенского поста.

Озер в Дагестане немного, а все, которые есть, расположены в прибрежной части и, будучи солеными, по незначительности своей не заслуживают внимания. В горах известны только Технуцальское озеро в сообществе того же названия у селения Конхидатль и озеро Хупро в Дидойском сообществе. В устьях рек на берегу моря в некоторых местах встречаются болота, но и те незначительны, за исключением находящегося между рекой Кара-Су и низовьем Сулака, которое простирается на 500 квадратных верст^[4].

Дагестан страна безлесная, лес там большая редкость, и жители очень его берегут. Склоны гор хотя и покрыты во многих местах вековыми соснами, но они растут или на значительной высоте, или в таких труднодоступных местах, что едва ли когда-нибудь станет возможной их добыча. Лесом изобилуют преимущественно Кубинский уезд, Табасаран и Кюринское ханство. Небольшими участками он встречается в северо-прибрежной части Дагестана около Чир-Юрта, Губдени, Дешлагара и др. Северо-восточные отроги Койсубулинского хребта почти сплошь покрыты лесом.

В таком краю, как Дагестан, где горные кряжи, то сталкиваясь и переплетаясь между собой, то расходясь в стороны, образуют бесчисленные котловины, долины, ущелья и высокие плато, не может быть одинакового для всех областей климата. Дикие и скалистые хребты гор, то запирая выход холодному воздуху, то защищая от него низменные места, которые прогревает солнце, способствуют чрезвычайному разнообразию климатических условий, а следовательно, и большому разнообразию растительности. Ни одна страна в мире не представляет на столь тесном пространстве такого климатического разнообразия.

В горах каждое место имеет свой собственный климат, не соответствующий ни географическому градусу широты, ни абсолютной высоте места, ни близости моря, снеговых вершин или лесов. Тут все зависит от расположения гор, ущелий и склонов, направляющих ветры: теплые или морозные, постоянные, случайные или периодические. Встречаются долины с жарким климатом и с очень холодным. В долинах, защищенных от ветра со снегового хребта, климат жаркий. Тут растет дикий виноград, хлопчатник, шелковица, рис и марена. Но стоит только перевалить на противоположную сторону хребта, и долина, расположенная по другую сторону, прямо напротив ущелья, из которого дует холодный ветер, продемонстрирует климатическую суровость, там хлеб вымерзает на корню. Выпадение снега среди лета в горах не редкость, точно так же, как не редкость гроза глубокой осенью, страшная оглушительными раскатами грома в горах и обвалами камней, сорванных с высоких вершин сотрясением воздуха^[5].

Низменные долины, защищенные от ближайших снеговых гор гигантскими утесами, имеют теплый климат, в пяти верстах на плато климат наших северных губерний, а еще выше — зимняя стужа, метель и глубокие снега.

На вершинах гор и в прилегающих к ним котловинах климат по своей суровости напоминает далекий Север, а в низменных местах и ущельях накаленный солнечными лучами воздух становится удушливым. Весна в горах начинается в апреле — мае, а на равнине, ближе к морю, деревья расцветают уже в феврале, хотя март и здесь по большей части холоден и дождлив.

Снег в горах выпадает в середине октября, и случается, что он несколько раз сходит, а иногда лежит до весны. Зимы в горах суровы и напоминают русские морозы. Вообще же климат Дагестана чрезвычайно здоров, нездоровые места встречаются весьма редко, преимущественно в низменностях, окруженных болотами, и в некоторых ущельях, где нет свободного движения воздуха. Господствующими болезнями таких мест можно назвать лихорадку и цингу.

В северо-прибрежной части Дагестана климат достаточно переменчив, лето дождливое и иногда обильное холодными туманами. Южная же прибрежная часть Дагестана имеет много сходства с климатом Закавказья, орографическое, гидрографическое и климатическое описание которого будет дано в следующей главе.

Глава 3

Орографический очерк южного склона Главного хребта. Орографический и гидрографический очерк Закавказья. Характер местности, ее производительность и климатические особенности. Несколько слов о племенах, населяющих Кавказский перешеек, и местах их поселения

Закавказье, или пространство, лежащее по южную сторону Водораздельного хребта до государственной границы с Персией и Турцией, занято южным склоном Кавказского и другими хребтами, непосредственно с ним связанными.

Южный склон Главного Водораздельного хребта, занимая около 1150 квадратных миль, то есть немногим менее одной трети всего Закавказского перешейка, достигает наибольшего орографического развития в средней части и наименьшего по обоим концам, выходящим к Черному и Каспийскому морям.

Начинаясь от побережья Черного моря, южный склон имеет малую ширину, но большую крутизну и состоит из контрфорсов, примыкающих к главному гребню преимущественно под прямыми углами и образующих точно такую же передовую цепь, какая расположена на северном склоне Водораздельного хребта. Цепь прорывается потоками, берущими начало на Главном хребте и протекающими в тесных ущельях, в глубоких долинах, вследствие этого им присущ чрезвычайно быстрый подъем воды, и в такое время их трудно перейти вброд. На пространстве между 59 градусами и 63 градусами широты южный склон довольно широк, но далее, постепенно сужаясь, спускается на юг невысокими, но длинными Бакинскими кряжами.

В западной части Главного хребта у горы Паси-Мта начинается Сванетский кряж с его контрфорсами и вершиной Дадиаш, который идет в западном направлении.

Некоторые из его вершин покрыты вечными снегами. Между Главным и Сванетским хребтами находится богатая ледниками долина Ингура, протекающего в глубоком ущелье. Долина носит название Верхней Сванетии и имеет в длину до ста двадцати, а в ширину 40 верст.

Отроги Сванетского хребта, пересекаясь в разных направлениях, образуют Кодорскую долину, по которой протекает река Кодор, тесное, глубокое ущелье, по которому протекает река Цхенис-Цхали, и, наконец, ущелья, лежащие между реками Ингур и Хопи, Хопи и Техур, Цхенис-Цхали и Рион.

На границе Рачинского уезда с Шаропанским (в Имеретин) пролегает Рачинский кряж, образующий южную окраину продольной долины Риона и составляющий последний из отрогов, примыкающих, у горы Зикари, к Главному хребту под острым углом. Рион отделяет его от горы Хвомль. Самое большее возвышение Рачинского хребта не превышает 9389 футов, склоны его занимают все пространство между Рионом и Квирилой.

На всем протяжении от горы Барбало до Баба-Дага Главный гребень обращает к югу крутые контрфорсы, которые, простираясь в длину на 15–25 верст, образуют долины рек Алазань и Агрычай. Восточнее Баба-Дага южный склон состоит из длинных контрфорсов Главного хребта, которые сначала имеют довольно значительную высоту и крутизну, а потом, к югу от горы Шемахи, пролегают в виде невысоких водораздельных кряжей между реками Нижняя Кура, Пиресенат, Джеран-Кечмас и Сумгаит-Чай, кряжи эти известны под именем Бакинских или Шемахинских гор.

Почти посередине к южному склону Главного Кавказского хребта примыкают Грузино-Имеретинские горы, которые, следуя в юго-западном направлении, соединяются с горами Малого, или Нижнего, Кавказа и служат водоразделом для Черного и Каспийского морей.

Малым, или Нижним, Кавказом называют гористую область Закавказья, начинающуюся от турецкой границы и тянущуюся до Нижне-Курской равнины.

Область эта ограничена с юга долиной Аракса, а с севера долинами Риона и Куры, которые отделяют ее от собственно Кавказских гор.

Малый Кавказ состоит из плоскогорий и горных хребтов, некоторые поднимаются выше лесной полосы, а большинство представляют бескрайние луга, пригодные для пастьбы огромных стад кочующих народов. Плоскогорья Малого Кавказа орошаются множеством источников, известных под именем Карасу, или Черные воды.

Самую северную часть Малого Кавказа представляет горная цепь, простирающаяся от Черного моря до Тифлиса. Лесистое Боржомское ущелье, начинающееся у местечка Ацхуры и заканчивающееся у развалин древнего Боржомского укрепления, делит эту цепь на две части: западную, известную под именем Ахалцихо-Имеретинские горы, не превышающие высоты 9343 футов, и восточную, которая носит название Триалетские горы, которые не превышают 9351 фута.

Ахалцихо-Имеретинский хребет, примыкая восточной оконечностью к Грузино-Имеретинскому, образует Сурамский перевал (3027 футов), по которому проходит Военно-Имеретинская дорога. Западная оконечность Ахалцихо-Имеретинского хребта является естественной границей Озургетского уезда Кутаисской губернии с Турцией. Хребет имеет в верхней части крупные и открытые склоны, по мере понижения склоны становятся более пологими и покрываются лесами, на северной стороне они достигают необыкновенной мощи. Перевалы через этот хребет весьма затруднительны даже в летнее время.

От впадения в Куру речки Посхов-Чай в семи верстах к востоку от Ахалциха и до Тифлиса, на протяжении 130 верст, тянутся Триалетские горы. Северный склон этих гор имеет значительную крутизну и на всем протяжении покрыт лесом, южный склон более широк и гораздо более пологий. Триалетские горы соединяются с Сомхетскими (Акзыбюкскими), Безобдальскими, Эсаульскими и Мадатапинскими, разграничивающими Ахалцихский и Александро-польский уезды. Притоком Арпа-Чая, речкой Казанчи, эти горы отделены от пограничных с Турцией Чалдырских гор.

Сомхетские горы занимают пространство, ограниченное реками Орозмап, Машавера, Храм, Ворчала, Каменка и Джилга. Плоскость, служащая основанием для Сомхетских гор, имеет значительный наклон к северо-западу, и оттого северные контрфорсы этой цепи гораздо длиннее южных.

Безобдальский хребет тянется на восток от Сомхетских гор и имеет одинаковые крутые склоны, причем северный покрыт лесом, а южный обнажен. Через Безобдал проходит единственная колесная дорога из местечка Караклиса в Джелал-Оглы, подымающаяся до высоты 6680 футов, а самая высшая его точка, гора Аглаган, возвышается над уровнем моря на 9833 фута. Между Сомхетскими и Безобдальскими горами лежит совершенно ровная, плоская возвышенность, известная под именем Дорийской степи.

К югу от Безобдальского хребта на расстоянии около семи верст пролегает Эсаульский хребет с горой Бугатанец 8408 футов абсолютной высоты. Короткий контрфорс, идущий от Бугатанца, соединяется с западной частью длинного (около 220 верст) и высокого водораздельного кряжа, образующего с ним Ах-Булакский перевал, через который проходит почтовая дорога из Александрополя в Тифлис. Средняя абсолютная высота этого хребта достигает 9600 футов. Та часть хребта, которая идет на запад, известна под именем Памбских или Памбакских (Бамбакских) гор, а вся остальная часть, выступающая границей между Эриванской и Елисаветпольской губерниями, носит название Армяно-Ганжипских гор.

Северный склон у Памбакских гор крутой, причем западная его половина открыта, а восточная лесиста. Напротив, северный склон Армяно-Ганжинских гор довольно пологий и лесистый, а южный — крутой и узкий.

Между подошвами Памбакских и Безобдальских гор простирается возвышенная плоская долина, по которой протекает речка Бамбак, давшая название самой долине.

Один из отрогов, известный под именем Мисханского хребта, примыкая к южному склону Армяно-Ганжинских гор, образует вместе с ними высокую лесистую долину, которую орошает Мисхана (приток Занги), известную под именем урочища Дарачичаг. Почти на середине Мисханского хребта к нему с южной стороны примыкает небольшой Шахсуарский кряж, имеющий юго-восточное направление, а на юг от этого кряжа до города Эривани тянется холмистая возвышенность, бесплодная и каменистая, которую долина Занги отделяет от гор, образующих окраину Гокчинского бассейна, а долина Абарана — от горной массы Алагёза.

Название Алагёз носит гористая область, ограниченная с запада рекой Арпачай, с юга долиной Аракса, с востока долиной Абарана, а с севера речками Карабулаг, Гезалдара и Каранга.

«По направлению от северо-востока к юго-западу страна эта занимает около 70 верст, а по направлению от северо-запада к юго-востоку с лишком 60 верст. Северо-восточная ее часть, достигающая наибольшей высоты, представляется в виде обширного, плосковыпуклого конуса, а все остальное пространство есть не что иное, как холмистая плоская возвышенность, понижающаяся от подножия конуса, по направлению к Арпачаю и Араксу». Высочайшая вершина Алагёза достигает 13 436 футов, из-за пирамидальной формы и крутизны склонов все вершины его остаются свободными от снега.

Между подошвами Алагёза, Памбакских и Эсаульских гор и долиной Арпачая тянется полукругом Александропольская, или Шурагельская, плоская возвышенность, состоящая из трех частей — две совершенно плоские равнины, расположенные одна выше другой, а третья, средняя, представляет собой пологий и волнистый склон, служащий переходом от одной равнины к другой. Равнина эта имеет здоровый климат, плодородную почву и весьма хорошо заселена и обработана. Хотя зима здесь довольно суровая, по непродолжительная, зато лето продолжительно и почти всегда сопровождается ветрами и частыми небольшими дождями.

У горы Инак-Даг к Армяно-Ганжинскому хребту примыкает высокий водораздельный кряж, служащий исходной точкой трех довольно значительных рек: Восточного Арпачая, Базар-Чая и Тертер-Чая. Южной оконечностью хребет этот упирается в так называемые Даралагезские горы, а с западной его стороны у горы Сарьяр-Сарчала примыкает длинный ряд вулканических вершин, расположенных по направлению двух осей подъема: западно-восточному и северо-северо-западному. Вулканические вершины обусловили образование плоско-выпуклого плато, простирающегося от Восточного Арпачая до Занги и от Аракса до Гокчинского озера. Склон этого плато, обращенный внутрь угла, имея весьма незначительное падение и встречаясь со склонами Водораздельного хребта и Армяно-Ганжинских гор, образует обширную долину, на дне которой находится озеро Гокча, или Севанга, занимающее пространство в 1204 квадратных версты и имеющее в среднем около 6340 футов абсолютной высоты. Здесь встречаются только растения, свойственные Северной Европе. Быстрая смена температур, резкая противоположность времен года, частые и опустошительные бури, а летом град придают климату этого плато значительную суровость и несут угрозу урожаю.

К самым высоким вершинам этой местности относятся: высящийся у Нового Баязета конус Агманган (11 902 фута), Кызыл-Даг (11 823 фута), Ах-Даг (11 711 фут), Гезаль-Дара и др., в число которых входит и Шах-Булаг (11 308 футов).

К юго-востоку от Сарьяр-Сарчалы между Базар-Чаем и Акяра-Чаем, притоками Бергушета, располагается Карабахская возвышенность, простирающаяся своей продольной осью в юго-восточном направлении и имеющая в длину сто, а в ширину около 34 верст. Общий склон ее идет в юго-восточном направлении и в летнее время покрывается прекрасными кормовыми травами, дающими обильный корм стадам карабахских татар и курдов. Северная окраина Карабахского плоскогорья, образующего водораздел между верховьями Тер-тер-Чая и Базар-Чая, выступает началом высокого Карабахского, или Шушинского, хребта, пролегающего по границе Шушинского уезда. Его главные вершины Михтюкан (11 853 фута), Кырх-Кыз (9329 футов) и Кире (8988 футов) дают начала отрогам того же названия, образующим несколько долин и ущелий.

Плоская возвышенность, на которой расположено Гокчинское озеро, связана Водораздельным хребтом с Даралагезскими горами, ограниченными Восточным Арпачаем, Араксом, Базар-Чаем и Бергушетом. Даралагезские горы составляют самую южную часть Малого Кавказа и восточной оконечностью упираются в реку Аракс близ горы Ордубат. Средняя высота вершин этого хребта около 10 200 футов, а из главных вершин можно назвать Капуджих (12 854 фута), Оражин (10 562 фута) и Кюки-Даг (10 282 фута). Подходя к Араксу, Даралагезские горы стесняют Аракскую долину и, сближаясь с Азербайджанскими горами, на пространстве от Ордубата до Мигри превращают Аракскую долину в глубокое ущелье, дно которого усеяно огромными обломками скал, по которым Аракс несется с оглушительным ревом. Азербайджанские горы с одной стороны восточной оконечностью примыкают к Талышенским или Ленкоранским горам, окружающим юго-западный берег Каспийского моря и составляющим нашу границу с Персией, а с другой соприкасаются с высоким Агридагским хребтом, пролегающим по границе с Турцией и примыкающим, в свою очередь, к системе Арарата, расположенной на границе трех государств — России, Персии и Турции.

Последняя состоит из двух конусов, северо-западный называется Большой Арарат, его высота достигает 16 915 футов, а юго-восточный — Малый Арарат, его высота 12 840 футов. Обе горы отделены друг от друга широкой долиной, лежащей на высоте 8800 футов и представляющей собой превосходное пастбище.

Переходя к гидрографическому описанию края, мы должны начать его с побережья Черного моря.

На всем пространстве от устья Кубани и до турецкой границы Черное море имеет только три бухты: Новороссийскую, Геленджик-скую и Сухумскую. Первые две обширны, глубоки и закрыты от морских ветров, но вход в них узок, и в обеих есть тот огромный недостаток, что они подвергаются действию боры — особого сильного берегового ветра. Бора дует с северо-востока, с силой бури срывается с горного хребта и, действуя под углом, наносит страшные разрушения на суше и на море: вырывает деревья, срывает крыши с домов, а суда — с двух и трех якорей, ломает мачты, бросает их на мель или разбивает о берег. Нередко бывало, что суда, поставленные на мертвый якорь, не выдерживали боры, срывались с него и разбивались.

Осенью бора сопровождается снегом и морозом, но вода в бухте никогда не замерзает.

О приближении боры можно узнать по следующим признакам: небо очищается, а на вершинах гор появляются облака, похожие на снег, затем с гор начинает порывами дуть ветер, которые, постепенно учащаясь, превращаются в сильную бурю. Стихая, бора переходит опять в порывы ветра, которые, постепенно ослабевая, оставляют между собой все большие и большие промежутки, а затем от хребта отделяется белое облако и уносится вверх.

Столь серьезный недостаток первых двух бухт является причиной того, что Сухумская бухта, хоть и обращена своим широким отверстием к морю, считается все-таки лучшей. Она не подвержена действию боры и, имея илистое дно, лучше удерживает якоря, чем две другие, где дно песчаное и каменистое.

Отсутствие хороших бухт на кавказском берегу является серьезным недостатком, зато вдоль всего берега нет ни мелей, ни подводных камней, так что суда могут идти совсем близко от побережья, богатого роскошной растительностью.

По мере возвышения Кавказский хребет отдаляется от моря и за рекой Кодор совершенно расходится с морским берегом. Хребет уклоняется к востоку и отходит в глубь Кавказского перешейка, а берег, описав небольшую дугу к востоку, направляется на юг. К самому берегу горы подходят только у Суджукской, или Новороссийской, бухты, а далее отбрасывают к морю короткие и крутые ответвления.

В начале Кавказского хребта почти до самой Новороссийской бухты высота и крутизна гор незначительна, склоны пологи и местность открыта и безлесна. Речные долины широки и неглубоки, а оттого и сами реки незначительны. Больших рек здесь нет вовсе, а малых множество, и все они годятся для переправы вброд.

К югу от Новороссийска и до реки Шапсухо, в устье которой было построено Тенгинское укрепление, отрасли Главного хребта достигают значительной высоты, склоны их круты, изрезаны оврагами, а гребни остроконечны. Это пространство покрыто лесами и мало обработано, дорог, удобных для путешествия в экипаже, нет, в прежние времена сообщение шло по горным тропам.

Реки, протекающие здесь, однако же, не имеют характера горных. Наиболее значительные из них — Пшада, Byлан, Джуба и Шапсухо — текут тихо, в глубоких руслах, по широким долинам, они всегда полноводны и не меняют своего ложа. От Шапсухо и до реки Соча (Саше) местность становится еще более суровой. От Главного хребта в этом месте отходят к берегу массивные и изрытые оврагами утесистые отроги, разветвляясь, они наполняют пространство столь же крутыми и резких очертаний второстепенными отростками, образующими теснины и ущелья, покрытые, как и склонами гор, вековыми лесами. Здешние реки, сбегая с большой высоты по крутым склонам, очень стремительны. Главнейшие из них: Туапсе, Мокупсе, Псезуапе, Шахе, Зюебзе и Соча.

В обычное время не более трех четвертей аршина глубиной, реки эти допускают переправу вброд, но в период таяния снегов или во время дождей, которые в этой местности нередко выпадают в виде сплошной массы воды, они становятся непроходимыми. Впрочем, в такое время не только реки, но и все ложбины и впадины, обыкновенно сухие, превращаются в стремительные и разрушительные потоки.

Если же при быстром подъеме воды ветер дует с моря, то, несмотря на сильное течение, реки в устье задерживаются прибоем морских волн, кроме того, набрасывающих в устья много песка и гальки. Тогда горная река, остановленная в своем течении, выступает из берегов и прокладывает себе к морю новое русло в том направлении, где встречает меньше сопротивления, то есть под более или менее острым углом к направлению морской зыби. При перемене ветра меняется и направление волн, поэтому реки часто меняют свои русла, чему способствует мягкий грунт долин, который состоит преимущественно из наносного ила и щебня.

За долиной Сочи Главный хребет Кавказских гор отходит еще дальше от моря, значительно повышается, расширяется в основании и занимает широкую полосу земли. Его отроги понижаются к морскому берегу в виде террас или нагорных долин. Таких долин до окончательного поворота Кавказского хребта к востоку три: Ахчипсоу, Псху и Цебельда. В первой протекает река Мдзымта, впадающая в море. Река эта, хоть и берет начало на Главном хребте, но чрезвычайно мелководна. Вторая, Псхувская долина, со всех сторон окруженная горами, понижается к морю и выдается углом к укреплению Гагры. В верхней ее части, углубленной посредине, протекает река Бзыбь, которая, собрав воды со всех мест этой долины, несет их в море. Плоская возвышенность Псху прикасается одной стороной к Цебельдинской нагорной плоскости, которая отделяет северную часть Абхазии от южной. Цебельда, тоже окруженная горами, состоит из двух террас: верхней и нижней. Верхняя, прилегающая к Главному хребту, отделена от нижней поперечной грядой, идущей параллельно главной цепи. Воды этой террасы собираются в две реки — Чхалыпу и Секеи, которые, соединившись, падают на нижнюю террасу единым потоком, получающим название Кодор, которая спускается к морю несколькими уступами. Кодор питается многими притоками и, собрав их в одно русло, выходит в южную часть Абхазии, где, разделившись на несколько рукавов, впадает в Черное море. К южной стороне Цебельдинской террасы прилегает южная часть Абхазии и Самурзакань. Северная же часть Абхазии, вдающаяся углом между Псху и Цебельдой, пересекается многими горными цепями и стекающими с них речками. Почти все отроги гор не доходят здесь до берега, кроме одного, который, отделившись от Псхувской террасы у середины ее южного края, подходит к морю и образует между собой и берегом моря Псыртскую теснину. Кряж этот, разделяя Северную Абхазию на две части, оставляет возможность сообщения между ними только через эту теснину.

Абхазию отделяет от Самурзакани река Галидзга, а Самурзакань от сопредельной ей Мингрелии — река Ингур.

По мере удаления Главного хребта в глубь материка и его повышения реки, берущие начало на его склонах, становятся длиннее и водами полноводнее. Таким образом, на прибрежном пространстве между долиной Сочи и Ингуром все реки имеют характер горных потоков, главные из них, берущие начало на Главном хребте, имеют значительную глубину, препятствующую переправе вброд. К их числу относятся Бзыбь, Кодор и Ингур с его притоками. Ингур образуется из слияния двух истоков — Калуэ-тюбе, стекающего с Главного хребта, и собственно Ингура, стекающего с отрога Карилыпад, который является западной границей Сванетии. Соединившись у селения Лахшуты, река получает общее название Ингур, длина которого более 150 верст. Средняя ширина реки по выходе из тесных ущелий составляет 15–20 сажен, а при устье — 40–50 сажен.

Через Бзыбь можно еще иногда перейти вброд у устья по песчаным наносам с моря; через Кодор существуют два, впрочем, весьма затруднительных брода: выше и ниже Дранды, а через Ингур нигде нет переправы. Значительная скорость течения, утесистые берега в горной части и большая глубина на равнине, у устья, затрудняют устройство переправ.

Все эти реки, выходя на равнины, дробятся на рукава и образуют острова. Между этими четырьмя главными реками побережье Черного моря орошается множеством второстепенных, которые, спустившись с последних предгорий, проходимы всюду, особенно у устья, которое морской прибой заносит песком. К числу таких рек относятся Псоу, Хошупсе, Апста, Гумиста и более значительная Келасури^[6].

Для сообщения между Черным морем и лежащими по северную сторону хребта Кубанскими равнинами есть несколько перевалов. Так, от верховьев реки Клыч, впадающей в Кодор, к верховьям реки Учкулан, левого притока Кубани, существует переход, известный под именем Иахарского перевала, абсолютная высота которого достигает 9617 футов. Далее через перевал Ахклыацаро от станицы Карданыкской по левому берегу реки Марух, притока Малого Зеленчука, через ледник Марух-Аная к реке Южный Марух ведет Марухский перевал высотой не менее 10 тысяч футов. С севера по реке Большая Лаба и ее притокам на юг к притокам реки Бзыбь достаточно близко расположенные друг от друга пять перевалов, высотой более 8 тысяч футов. Лучшим из них считается перевал Сапчаро.

От истоков Малой Лабы к реке Мдзымте ведут также три перевала, расположенные близко друг от друга, из которых самый удобный Псегашко, имеющий высоту 6200 футов.

В средней части существует два перевала: Белореченский, по реке Белой, ее притоку Чурупсу, на перевал Шатлиб, высотой 6250 футов к верховьям реки Шахе и по течению до ее устья, и несколько западнее Пшехский перевал, высотой 6000 футов, по реке Пшех и ее истоку Цели на реку Хакучипсы и далее по реке Псезуана. Гойтинский перевал по правому берегу реки Пшиш через высоту около 1500 футов в верховьях реки Чилипса, впадающей в Туапсе, и далее, по правому берегу последней^[7].

По всему восточному берегу Черного моря равнины во многих местах покрыты болотами. Разливы рек и дождевая вода в тех местах, где они не имеют свободного выхода в море из-за морских наносов, частично испаряются, частично же увлажняют почву. При свойственных жаркому климату высоких температурах растительность развивается с невероятной быстротой: лоза за четыре года превращается в большое дерево, очищенные от растительности места на следующий год опять зарастают. Край этот относится к полосе вечной зелени, которая цветет там круглый год, за исключением горных районов, где, в зависимости от высоты, зима более или менее сурова.

Благоприятные условия для растительности приводят к тому, что местность почти всюду покрыта густыми вьющимися кустарниками, которые, переплетаясь между собой, составляют покров, непроницаемый для солнечных лучей и потому препятствующий осушению почвы. Гниение прошлогодней листвы и влажные испарения делают климат нездоровым и порождают болезни. Перемежающаяся лихорадка и цинга считаются господствующими в краях, граничащих с Абхазией, и в самой Абхазии, только возвышенности Псху и Дебельда и некоторые отдельные районы имеют довольно здоровый климат.

Вредный и сырой климат свойствен всему прибрежью Черного моря до самой турецкой границы. Не является исключением даже живописная Рионская долина.

Пространство между берегом Черного моря, подошвами Главного Кавказского хребта и Ахалцихо-Имеретинскими горами составляет Кутаисскую, или Рионскую, долину, обильно орошаемую реками Рион, Хони, Ингур и другими.

Рион с его притоками является главным бассейном Черного моря и орошает Имеретию, Рачу, Лечгум, большую часть нижней Мингрелки и часть Гурии. Рион, бесспорно, входит в число значительнейших рек Закавказья и по длине уступает только Куре и Араксу. Рион образуется из трех истоков: один берет начало близ горы Эденпси-Мта и соединяется с другим истоком, Гебицхали, стекающим с ледника на горе Паси-Мта в составе Главного хребта на высоте 6990 футов над уровнем моря. Гебицхали стремительно несется около 30 верст и, соединившись с третьим истоком, Глолацхали, получает название Рион. Протекая в юго-западном направлении, река имеет характер каскада до слияния у местечка Они (в Имеретии) с речкой Джорджоры. Подойдя к Они, Рион несколько утрачивает стремительность, поворачивает на запад и бежит по более широкой долине, изредка стесненной ущельями. У селения Дагера Рион поворачивает на юг и, выйдя у Кутаиса в долину, течет еще очень быстро до впадения в него Квирилы, затем, описав дугу, снова принимает западное направление, снижает скорость течения и расширяет свое русло. Ниже впадения в него с правой стороны Губис-Цхали Рион беспрестанно то расширяется, то сужается до самого впадения в море у горы Поти, причем расширение и сужение его берегов лежит в пределах от 40 до 200 сажен. При впадении в море Рион делится на несколько рукавов, образующих острова, его длина составляет 320 верст. От устья и до впадения Губис-Цхали Рион считается судоходным.

Большая часть притоков Риона — это горные реки, поэтому при обычном уровне воды любую можно перейти вброд. Из притоков с правой стороны заслуживают внимания Сакаури (Саканаури), Лаквуани (Лахауни), Рицаули, Асхи, Лаиджури, Губис-Цхали, Техур, Циви и самый значительный — река Цхенис-Цхали, протекающая около 150 верст и впадающая в Рион у местечка Орпири. Из рек, впадающих в Рион с левой стороны, примечательны Герула, Джорджора, Шараули, Лехидаро, Хееис-Цхали и самая значительная — Квирила с притоками, пробегающая около 120 верст и впадающая в Рион в том самом месте, откуда и начинается так называемая Рионская равнина.

Несколько выше Риона в Черное море впадает Хопи, весьма быстрая в верховьях, протекающая около 100 верст, у устья которой расположен Редут-Кале. Принимая несколько притоков справа и слева, при впадении в море Хопи имеет около 20 сажен ширины и значительную глубину. На расстоянии около 20 верст от моря река эта так глубока, что в ней могли бы с удобством останавливаться корабли, если бы вход в нее не был затруднителен часто образующимися песчаными отмелями. У Хопинского монастыря она почти внезапно становится столь стремительной и мелководной, что по ней не могут плавать даже небольшие лодки. По этой причине судоходство ограничивается тремя верстами вверх по реке до Редут-Кале.

К югу от устья Риона недалеко от побережья находится озеро Палеостом. Берега его низменны, болотисты, топки и покрыты осокой, камышом, а в некоторых местах и густым лесом. Глубина не превышает 10 сажен, цвет воды зеленоватый, запах у нее гнилой и вкус неприятный, летом поверхность покрывается водорослями, и озеро представляет собой зеленую равнину, зимой оно не замерзает. Палеостом служит источником для нескольких рек, впадающих в море, и принимает в себя реку Печера, текущую в низких берегах, но довольно глубокую (от 3 до 5 сажен) и при впадении теряющуюся в топях, окружающих озеро.

Из рек, орошающих Гурию, стоит упомянуть лишь об одной — Супсга, берущей начало в Аджарских горах, протекающей около 80 верст и имеющей в устье до 30 сажен ширины. Принимая множество притоков, Супсга во время половодья выходит из берегов, бывает глубока, но при впадении в море фарватер ее мелеет. Кроме Палеостома, на Рионской равнине встречается мало озер, сколько-нибудь примечательных, а в Имеретин их нет вовсе. Зато по всей равнине встречается множество болот. С приближением к Черному морю почва становится все более и более влажной, реки при впадении в море разливаются, образуют почти невысыхаемые топи, вредные испарения которых порождают болезни и повышают смертность. В тепле и сырости некоторые кустарники цветут здесь круглый год, многие, как, например, лимонные и померанцевые деревья, свойственны самым теплым странам Европы. Вообще, Рионская долина замечательна изумительной силой растительности: это обширный дикий сад чинар, каштанов, ореха, миндаля, персиков, дубов, обвитых виноградными лозами и ползучими паразитическими растениями. Селения здесь раскинуты на такое большое расстояние, жители селятся так далеко друг от друга, что деревня в двести домов занимает почти такое же пространство, как столичный город в Европе. Во многих местах дорога идет по густой тенистой аллее, среди редкого леса часто встречаются прогалины, превращенные в поля, засеянные кукурузой или гомией (разновидность проса), повсюду огромные высокие деревья, воздух напоен ароматом цветущих растений, ветер с моря, принося влажность, освежает и умеряет полдневный зной. С прогалин открываются великолепные виды: на горизонте сияют снежные вершины Главного Кавказского хребта и Аджарских гор, виднеются покрытые синевой громады отрогов Кавказа, спускающиеся к Риону, среди них наиболее заметен скалистый и мрачный Хомли (который называют выходной юрой, потому что в прежние времена на него ориентировались те, кто бежал из турецкого плена).

Ограниченная с трех сторон горами, а с четвертой морем, Рионская долина защищена от сухих восточных ветров и целиком находится под влиянием морского южноевропейского климата. Этой местности свойствен сильный ветер, который в летние месяцы дует с лесистых Ахалцихо-Имеретинских гор в сторону моря и, несмотря на влажность почвы и воздуха, наполняет долину в высшей степени сухим воздухом. Если это происходит в течение 6–8 дней, вся роскошная растительность поражается засухой, нередко истребляющей и сами деревья.

Вообще же климат этой долины сырой, и летом бывают обильные дожди. Чистое небо заволакивается тучами, дни напролет льются потоки воды, и тогда цветущая равнина превращается в сплошное болото. Горные ручьи и реки вздымаются, выходят из берегов, ломают и опрокидывают все встречающееся на пути и с шумом несут свои воды в Рион, который, разлившись у устья, затопляет окрестности. Глинистый грунт дорог обращается в топкую грязь, пересекаемую образовавшимися от дождя ручьями, повсюду видны лужи, дождь бьет в лицо, и путник промокает до костей. Через бушующие реки приходится переправляться вплавь, и стремительное течение часто топит или уносит отважного всадника вместе с его конем.

Весна начинается здесь с февраля или марта, сначала появляются полевые цветы, затем цветут деревья, и быстро завязываются плоды. Между тем реки разливаются, и сырость в воздухе увеличивается, ясные и теплые дни сменяются холодными ночами, и часто идут дожди. С середины июня наступает жаркое, знойное, расслабляющее человеческий организм лето.

Самым лучшим временем здесь является осень, тихая и ясная, в это время только изредка бывают недолгие дожди и ветры.

Перед наступлением зимы начинаются проливные дожди, леса обнажаются, зелень исчезает, ложатся густые туманы. С середины декабря наступает зима, проявляющаяся в постоянно дождливой и холодной погоде, иногда выпадает снег, но держится недолго, и случается, бывают вьюги и бури.

Рионская, или Кутаисская, долина отделяется Грузино-Имеретинским хребтом от Карталинской, или Горийской, равнины, которая простирается на север до подножия Кавказа, на юг до реки Кура, а на восток до высот, лежащих между реками Рехула и Ксан. Между этими высотами, подножием Кавказа и рекой Арагва лежит Мухранская равнина, покрытая во многих местах мелким кустарником. Арагва отделяет эту долину от Стурамской, которая также покрыта кустарником. Между северной подошвой Триалетского хребта, Курой и к югу от Карталинской равнины расположены две небольшие равнины: Карельская и Ахалкалакская, разделенные отрогом Триалетских гор, упирающихся в Куру у города Гори. Мцхетское ущелье соединяет Ахалкалакскую равнину с Дигомской, ограниченную с севера и запада подножием Триалетских гор, с юга рекой Догони, а с востока Курой^[8].

Кроме названных равнин, Триалетские горы образуют много других небольших долин: долину близ Тифлиса, которая ограничена с юга ущельем реки Веры; долину Загордань на левом берегу Куры напротив Дигомской; на юг от Тифлиса Кодтскую равнину; и др.

Все эти равнины и долины орошаются Курой или ее притоками. Берущая начало на Саганлугском хребте на территории Турции, Кура пересекает Ахалцихские горы и входит в пределы Тифлисской губернии. Протекая в северо-восточном направлении по долине, в некоторых местах стесненной ущельями, у местечка Ацхуры она входит в Боржомское ущелье. Ширина реки на этом участке не превышает 12 сажен, а обычная глубина 5–7 футов. До Боржом-ского ущелья Кура принимает много притоков, из которых наиболее значительны: с правой стороны Ахалкалак-Чай и с левой — Поцов-Чай, берущий начало в турецких владениях.

Вступая в границы Карталинии и прорезав горы, Кура поворачивает на восток и протекает по равнине, состоящей из целого ряда долин.

Предгорья Армяно-Ганжинских гор, подходя к Куре близ поста Сала-Оглы, образуют границу между долиной рек Арам и Ворчала и Елисаветпольской равниной.

Долина Арама и Борчалы ограничена с севера подошвой Триалетских гор, с востока Курой, а с юга и запада — предгорьями Армяно-Ганжинских и Сомхетских гор. Долина имеет черноземный грунт и очень плодородна.

Елисаветпольская равнина простирается в юго-восточном направлении, между Курой и подножием Армяно-Ганжинских гор до реки Кюрак-Чай. Равнина эта относится к самым знойным и нездоровым местностям Закавказья, северо-западная половина ее холмиста, юго-восточная совершенно плоская.

Напротив долины Арама и Борчалы между Курой и подошвой Караязъской возвышенности лежит низменная равнина, совершенно безводная и безлесная, кроме узкой полосы по берегу Куры. Средняя часть равнины, где растет лес и сливаются реки Кура, Нора и Алазань, называется Самух, а остальная безводная и бесплодная часть — степь Упадар. Степь с одной стороны соединяется с долиной, пролегающей по обоим берегам Поры, а с другой через ущелье, образованное Шираком и Боздагом, соединяется с плоской и широкой долиной Алазани и Агри-Чая. Речка Еурак-Чай и горный хребет, лежащий между Курой и Аджиган-Чаем, образуют окраину плоской и обширной Нижне-Курской долины, простирающейся до Каспийского моря. Часть этой равнины между Курой и Араксом известна под именем Иушнской степи. Почва Нижне-Курской долины глиниста и только у подножия гор и по берегам рек черноземна. При постоянном орошении земля дает роскошную растительность, а без этого летом там растет лишь то, что выдерживает сильную жару: каперсы, полынь и терновник, в зимние полугодия земля покрывается тучной травой.

По Елисаветпольской губернии Кура бежит неподалеку от речки Кошкар в крутых и высоких берегах, от селения Карасаккал течет по равнине, шириной от 6 до 8 верст, и начинает образовывать острова. Течение здесь довольно быстрое, в зимнее время Кура мелководна, и можно часто найти удобный брод, весной река выступает из берегов, заливает окружающую территорию и портит сады.

В пределах Карабага, до Менгсчаура, течение Кура имеет быстрое, ширина в этом месте достигает 80 и даже 100 сажен, а глубина — от 10 до 15 сажен. В половодье уровень воды быстро повышается, и случается, река поднимается на шесть и даже на семь сажен, а в некоторых местах разливается на пять и более верст. Русло ее песчаное, но местами превращается в каменистое и илистое. Берега утесисты, река образует несколько островов, покрытых лесом. С наступлением зимы Кура покрывается тонким льдом, но только там, где течение медленное. Протекая далее по границе Карабага с Ширваном, Кура у селения Джават сливается с Араксом и, разделившись на рукава, тремя устьями впадает в Каспийское море, образуя дельтой остров Сальян. Нижнее ее устье называется Акушенским, среднее — Восточным, верхнее — Северным.

Верховья Куры до Тифлиса удобны только для сплава леса, ниже Тифлиса при впадении в Куру Алазани расположены Самухские пороги, хотя и не полностью препятствующие проходу плоскодонных судов, но все-таки весьма затрудняющие плавание. Далее река изобилует карчами, так что, по мнению некоторых, судоходность Куры начинается верст за пятьсот от ее впадения в море^[9].

Открытая воздействию сухих и сильных ветров, господствующих в степях Средней Азии, долина Куры подчинена влиянию континентального климата, которому свойственны довольно суровые зимы и знойное лето. Плодородная в среднем течении реки (в Карталинии), долина Куры с приближением к Каспийскому морю становится более жаркой и у устьев превращается в безлюдную степь, покрытую песками и солончаками. Ранней весной с таянием снегов здесь быстро появляется яркая зелень, которая также достаточно быстро выжигается солнцем, так что все лето равнинные участки восточной части Закавказья являются пустыней, лишенной всякой растительности и вредной для здоровья. Сальянский остров, низменный, болотистый, также известен своим вредным климатом.

На всем своем протяжении Кура принимает множество притоков, из которых мы упомянем только о наиболее значительных.

Так, с левой стороны в нее впадают Лиахва (Диди-Лиафа), состоящая из Большой и Малой Лиахвы. Стекая с Главного хребта, Большая Лиахва бежит сначала по нескольким ущельям и последним, Джавским, выходит на равнину, где принимает воды Малой Лиахвы (Патара-Лиахва) и впадает в Куру у горы Гори. Река эта полноводна и весьма удобна для лесосплава.

За Лиахвой следует река Ксан, берущая начало в Магдадолетском ущелье и протекающая по Мухранской равнине. Ксан мелководна, глубина ее лишь изредка превышает аршин.

Недалеко от перевала через Главный хребет, на Военно-Грузинской дороге, у Гуд-горы берет начало Мтиулетская Арагва, которая, протекая через середину Мтиулетского ущелья, принимает в себя с обеих сторон множество незначительных горных потоков.

У селения Живания она сливается с Пшавской Арагвой, берущей начало в Пшавских ущельях и имеющей глубину не более трех четвертей аршина. Соединившись и получив общее название Арагва, река эта впадает в Куру у Мцхета, имея глубину более полутора аршин.

Главным притоком Куры с левой стороны служит Алазань с Порой. Берущая начало на Главном хребте, Алазань спускается с гор с севера на юг, затем, приняв направление, параллельное Главному хребту, течет по равнине. Течение Алазани медленное, глубина ее довольно значительна, так что лишь в некоторых местах можно пересечь ее вброд. В Телавском уезде Алазань разделяется на рукава, и потом, соединившись в одно русло и опять повернув на юг, она впадает в Куру, имея ширину немногим меньше последней.

Почти у самого впадения неподалеку от Самуха, Алазань сливается с весьма значительной рекой Порой, также берущей начало на Главном хребте недалеко от горы Барбало. Пора протекает то в крутых и высоких, то в пологих берегах, имея общее направление на юго-восток. По обоим берегам Поры и по левому берегу Куры тянутся степные пространства: Караязы, Упадар и Ширак, ограниченные невысокими белесыми кряжами, лежащими параллельно берегам Куры, Поры и Алазани.

Берега как Алазани, так и Поры в нижнем течении считаются неудобными и нездоровыми для жизни.

Впрочем, долина Алазани, окруженная со всех сторон высокими горами, отличается необыкновенной растительностью и плодородием. Вся Кахетия почти сплошь покрыта зеленью, садами и виноградниками.

Из рек, впадающих в Куру с правой стороны, заслуживают внимания быстрая речка Кавтура, незначительная Алгетка и бассейн реки Храм с правым его притоком Борчалой.

Храм весной довольно глубок, а в остальное время его можно переходить вброд. Он разделяется на рукава и предоставляет возможность проведения из него каналов для орошения полей, в чем и состоит его главная польза, как реки, неудобной для судоходства.

За Храмом в Куру впадают речки Акстафа с ее левым притоком Джеиаулг, затем следуют Гасан-Су, Тауз, Дзе-Гамз, Джипир и Шамхор, отличающийся быстротой, как в горах, так и на равнине, и вредностью своей воды. Не представляя нигде удобных берегов, Шамхор до такой степени быстр, в особенности при разливе, что опрокидывает экипажи. Ниже Шамхора в Куру впадает Кушкар-Чай, протекающий сначала в горах, а при урочище Дашкесан стремительно падающий вниз по скалам и затем протекающий в глубоком овраге. Русло Кушкар-Чая имеет здесь вид узкого канала, высеченного в каменистых скалах. Из-за мелководности эта речка там, где позволяют берега, проходима вброд.

Ганжи-Чай, или Ганжинка, стекая с гор, по выходе на равнину до самого Елисаветполя покрыта кустарником и в некоторых местах — чинаровыми деревьями. При незначительной глубине она проходима вброд и имеет вредную для здоровья воду, которая, впрочем, разводится по орошающим поля канавам.

Гораздо более значительны, чем Ганжинка, следующие притоки Куры — Курак-Чай и Тертер, при впадении разделяющиеся на несколько рукавов. Первая, вытекая из-под камня Омар-Дали у горы Капяс, протекает в высоких берегах. Дно оврага, в котором находится ее русло, является равниной в четверть версты шириной, покрытой кустарником и плодовыми деревьями, прекрасные пахотные земли и луга пролегают по обоим берегам этой реки.

Самый значительный приток Куры — это, бесспорно, Аракс, берущий начало в Эрзерумском пашалыке Турции и вступающий обоими берегами в пределы Эриванской губернии в 25 верстах ниже крепости Кагызван.

От устья Бураланского Карасу до Карадонинского поста, на протяжении около 362 верст, Аракс выступает границей России с Персией. Потеряв название при слиянии с Курой, он под именем этой последней впадает в Каспийское море. Все течение его по территории России достигает 720 верст. Аракс вступает в наши границы стремительными каскадами, но потом падение постепенно уменьшается до Арасбарского участка, а в Мигринский участок река вторично входит стремительными Арасбарскими каскадами. За селением Мигри падение постепенно уменьшается до самого слияния с Курой. Дно реки, по большей части ровное, пологое и хрящеватое, удобно для переправы, обломки скал и огромные камни попадаются только в тех местах, где река протекает между возвышенными берегами. Протекая по равнине, Аракс часто меняет русло, делится на множество рукавов, образующих песчаные острова, заливаемые в половодье и меняющие свою форму и положение. Вода в Араксе очень мутная и имеет красноватый оттенок, но здорова, приятна на вкус и не содержит минеральных примесей. Уровень воды в реке почти постоянен, приращения ширины и глубины незаметно. Из притоков Аракса заслуживают внимания Восточный Арпачай, Абаран и Заниа, остальные же незначительны, доносят свои воды до Аракса только весной при таянии снегов, а в остальное время года или пересыхают, или разводятся по канавам, устроенным для орошения полей. В горах река уже, чем на равнине, ее ширина находится в пределах от 60 до 20 сажен, глубина — около двух аршин. Берега, поднимающиеся над поверхностью воды на высоту от одной до полутора сажен, делают разливы весьма редкими, и притом лишь в немногих местах. С первых чисел июля, когда уровень воды значительно падает, открывается множество бродов, которые до следующей весны и прибыли воды удобны для переправы как конного, так и пешего.

Характер местности, по которой протекают правые притоки Куры и многочисленные притоки Аракса, резко отличается от той, которая прилегает к левому берегу первой.

Территория Эриванской губернии представляет собой более-менее широкую и возвышенную равнину, имеющую наклон к востоку и к югу.

Эриванская губерния — это восточное продолжение плоской возвышенности, начинающейся у Таврского хребта в пределах Азиатской Турции.

Постепенное понижение этой возвышенности к юго-востоку представляет собою ряд террас, которые оказываются в обоих соседних государствах. Из равнин этого края наиболее примечательна Элли-Дара, лежащая на левом берегу Арпачая и окруженная с трех сторон горами — Мадатапинскими, Гирлиполь, Мокрыми и Эсаульскими. Возвышенное положение этой равнины делает ее климат суровым, тем не менее на ней попадаются болота, хорошие пастбища и сенокосы.

Далее следует Шурапельская равнина, заключенная между хребтами Эсаульских, Джаджурских и Памбских гор и примыкающая к возвышенному Абаранскому полю, северному подножию Алагёза и склонам его Согутлинского ответвления. Долина эта плотно заселена, почва здесь плодородна, климат суровый, но здоровый.

От Джаджурских гор на протяжении 50 верст между Безобдальским и Памбским хребтами до Гамзачеманского перевала тянется равнина или, скорее, Бамбакская долина. Западная ее часть, отделенная от восточной Тапанлинскими горами, образует округлую равнину, сходную по характеристикам с Шамшадыльской.

К северу от Бамбакской равнины тянется Дорийская степь, лежащая между Мокрыми горами, Сомхетским (Акзыбюкским), Алавердским и Безобдальским хребтами. Она представляет собой как бы возвышенную террасу долины Куры. Климат в этой местности умеренный, но сырой, дожди и частый град угрожают урожаям, грунт слабый и черноземно-илистый.

«По южную сторону Согутлинской горной отрасли, отделяющейся от Алагёза, местность спускается последовательными террасами, которые известны под именем Мастаринской и Талынской высот». Террасы эти расположены очень высоко и рано покрываются снегом, но летом представляют собой хорошие пастбища. К северу и северо-западу от Алагёза тянется высокая равнина, которая носит название Абаранское поле. Несмотря на довольно суровый климат, летом эта равнина изобилует травой и водой, почти везде удобна для проезда, кроме небольших неровностей, лежащих между Памбским (Памбакским) хребтом до подошвы Алагёза.

От турецкой границы по всей южной части Эриванской губернии до города Ордубат тянется так называемая Аракская равнина, разделенная самой природой на несколько частей.

Начало Аракской долины расположено ниже устья Казыкапарана. Пересеченная во многих местах отдельными высотами и покрытая густым слоем лавы, она тянется по обоим берегам Аракса, та часть, которая примыкает к правому берегу, называется Сагат-Чухару, а к левому — Сардар-Абадская. Левый берег, резко понижающийся к востоку, из-за недостатка воды совершенно бесплоден до Сурмали, где равнина едва возвышается над уровнем реки. Такое резкое понижение способствует проведению каналов несколько ниже Сурмали и орошению полей водой Аракса. Тут пустыня превращается в плодородный край. Текущие по каналам воды Арпачая, Северного Карасу и Занги способствуют плодородию и развитию плотного населения. Здесь бывает суровая зима и зной летом, глубокий снег покрывает равнину иногда довольно долгое время. По мере приближения к рекам Занга и Арарату понижение равнины к востоку уменьшается, но к югу остается значительным.

При впадении Среднего Карасу Аракс протекает почти у самой подошвы Малого Арарата и отделяется от него только узкой болотистой полосой, которая замыкает лежащую по правому берегу Аракса равнину Сагат-Чухару.

К востоку от Арпачая по левому берегу Аракса тянется на 25 верст Затибасарская равнина. Орошенная каналами, она чрезвычайно плодородна и густо населена, здесь есть обширные сады, плантации хлопка и хорошие сенокосные луга. Отросток горы Архаман и ряд отдельных холмов отделяют Затибасарскую равнину от Шарурской, которая тянется по левому берегу Аракса верст на пятьдесят, имея не более 10 верст в ширину, и разделена реками и пересекающими ее невысокими холмами на Ведибасарскую и Садаракскую равнины. Первая мало населена, из-за недостатка воды не обработана и в некоторых местах заболочена, климат ее в летнее время не вреден для здоровья. Садаракская же округлая равнина населена еще меньше и бедна растительностью. Дагнийские ворота соединяют эту последнюю равнину с собственно Шарурской, которая простирается до Ададжинской канавы, проведенной из Восточного Арпачая, орошающего эту равнину. Из-за орошения равнина эта представляет собой самую плодородную почву. Летом жара здесь хотя и удушлива, но зато зима около Шарура едва чувствуется, и снег не лежит дольше нескольких часов. По правую сторону Аракса тянется узкая болотистая полоса, а за ней равнина, по физическим свойствам подобная равнине левого берега.

К Шарурской равнине примыкает безлюдная, голая степь, тянущаяся по левому берегу Аракса верст на 8 в ширину и на 35 в длину до самого Нахичевана, где соединяется с более широкой Нахичеванской равниной, наполовину окруженной скалами. Климат Нахичеванской равнины летом вреден для здоровья, зато зима теплая, вод Пахичевст-Чая и Аланджи-Чая недостаточно для ее орошения, поэтому она представляет собой голую степь. Деревни с садами и полями попадаются здесь очень редко.

В правом углу, у слияния Аланджи-Чая с Араксом, хребет Тарудаг подходит почти к самому левому берегу Аракса и образует очень узкую полосу — где находятся развалины города Джульфы, — соединяющуюся с равниной, окруженной близко подступающими горами, по которой протекает Аланджи-Чай.

«Небольшая цветущая поляна Гюлистан выходит из Аланджи-чайского ущелья на полукруглую голую равнину, имеющую версты две в радиусе, на которой построен Джульфинский карантин над самым Араксом».

Далее к востоку хребет Дар-Даг упирается в самую реку, но близ Ордубатского участка на обоих берегах Аракса снова появляется узкая бесплодная и каменистая равнина.

Наклон к востоку делается более значительным, у Ордубата горы с обеих сторон сходятся к берегам и замыкают Аракскую долину. Река пробивается сквозь трещину между скалами, нависающими над ней с обеих сторон, и резко падает вниз. За горными хребтами по берегу Аракса вновь тянется равнина, образующая юго-восточную часть Шушинского и Зангезурского уездов. После впадения Аракса в Куру равнина эта постепенно сходит к Каспийскому морю^[10].

Все реки Эриванской губернии, в том числе и Аракс, незначительны по ширине и глубине, дожди и таяние снегов увеличивают их глубину, но не так резко, как в других областях Закавказья, широких разливов, прекращающих сообщение на долгое время, не бывает никогда. Летом все реки, кроме Аракса, пересыхают или струятся между камнями, которыми усыпано их русло.

Аракс не судоходен, но удобен для сплава леса. Совершенно бесплодная почва, на которой растения сгорают под палящими лучами солнца, не достигая зрелости, благодаря орошению становится плодородной, с избытком вознаграждая труд человека. Там, где нет возможности обеспечить искусственное орошение полей, земля остается мертвой пустыней из песка и камней. С давних пор человек трудится в этих местах над проведением каналов, всегда считавшихся общественным достоянием; за землю, через которую проходит канал, хозяин не имел права требовать вознаграждения.

Правильное распределение воды и исправность каналов была исключительной обязанностью правительства, имевшего для этой цели особую институцию, состоявшую из разного рода смотрителей. Последние разводили воду по каналам, соблюдая очередность между жителями и учитывая количество посевов каждого; оросив поля, они закладывали наливную канаву глиной и сверху прикладывали печать. Самовольное снятие такой печати считалось великим преступлением и беспощадно наказывалось.

Невыносимый летний зной в нижних частях долины Куры и Аракса заставляет жителей искать прохлады в соседних горах, куда они перекочевывают со своими стадами и семьями.

Долины пустеют, жители приходят в свои деревни всего на несколько дней для жатвы или других полевых работ, откуда опять спешат в свои кочевья, и только с наступлением осени возвращаются в свои дома.

Краткий орографический и гидрографический очерк Кавказского перешейка показывает разнообразие как особенностей местности, так и климатических условий. От этого происходит и чрезвычайное разнообразие жизни племен, его населяющих, или, лучше сказать, их быта. Переходя к описанию этого быта, мы должны предварительно указать место, которое занимает каждое из отдельных племен.

В северо-западной части Кавказского перешейка по обоим склонам Главного Кавказского хребта поселилось племя адыгов, или черкесов. Оно заняло треугольное пространство, две стороны которого составляют Кубань и северо-восточный берег Черного моря, а третью — линия, идущая от устья Шахе через Главный хребет и вдоль по гребню, разделяющему воды Белой и Ходзи. Отделившаяся с давних пор часть племени адыгов — кабардинцы, врезавшись углом в центральную часть Кавказа, заняли пространство от предгорий Эльбруса до верховий Сунжи и от левого берега Малки до вершин Черных гор и расселились на местности, по большей части плоской и открытой.

По берегу Черного моря между реками Шахе и Хамыш, примыкая непосредственно к черкесам, живут убыхи. Далее пространство между реками Хамыш и Ингур населено абхазским племенем, часть которого перевалила на северную сторону Главного хребта и, приняв название абазии, заняло узкую полосу земли между Главным и второстепенным хребтами и реками Ходзь и Большая Лаба. Так как значительная часть абхазского племени живет по южную сторону гор, то этнографический очерк этого племени войдет в описание народов, населяющих Закавказье.

Несколько южнее кабардинцев за хребтом Черных гор дикие и неприступные котловины, образованные Снеговым и второстепенным хребтами и ограниченные верховьями Кубани и Терека, заняты малкарским (или балкарским) и осетинским племенами, которые разграничиваются между собой хребтом, разделяющим верховья Уруха и Терека. Малкарское племя, как один из тюркских народов, живет одной жизнью с кабардинцами. Часть осетин перевалила на южную сторону Главного хребта до границ Грузии и Имеретин, а часть поселилась вдоль склонов Черных гор и даже на равнине до левого берега Терека. Бассейн Сунжи и западный склон Судакского водораздельного хребта заняты чеченским племенем, а по соседству с ними на плоской и открытой полосе земли между низовьями Терека и Сулака поселились кумыки. Большую часть Дагестана, за исключением прибрежной части, населяют многочисленные отдельные сообщества, принадлежащие в основном к аварскому племени, которое известно у нас под именем лезгинского. В прибрежной полосе, подвергавшейся с давних времен влиянию разных завоевателей, население образовало отдельные ханства и представляет собой смесь аварцев с татарами, турками и персами.

В Закавказском крае к абхазскому племени примыкают сваны, занявшие суровые котловины в верховьях Ингура и Цхенисцхали, а на юг от Абхазии все пространство от берега Черного моря и почти до слияния Куры с Алазанью и между Главным хребтом и северными склонами Аджарских гор и Малого Кавказа занято племенем картли, или грузинским. Население Грузии, Имеретии, Мингрелии и часть Ахалцихского уезда относится к картвельскому племени. Остальная и большая часть Ахалцихского уезда населена армянами. Некоторые относят к грузинскому племени тушин, пшавов и хевсуров, удалившихся в самые суровые котловины между двумя снеговыми хребтами.

Угол между Курой и Араксом и все плато Малого Кавказа населены преимущественно армянским племенем, перемешанным с другими племенами. С другой стороны армяне, рассеянные по всей земле, живут отдельными группами во многих городах и областях как Закавказья, так и Кавказа.

Грузины и армяне, два христианских народа, отделены друг от друга мусульманским населением, которое, врезавшись клином с востока в середину Закавказья, расселилось до самой Куры и по ее долине. Мусульманское население состоит из персов и татар, а по религии делится на шиитов и суннитов. Персы расселились в юго-восточной и южной частях Закавказья, нижних частях долины Куры, на нижних уступах Главного хребта, частично по берегу Каспийского моря и в приграничных с Персией областях. Татары же поселились в низовьях притоков Куры.

Как персы, так и татары образовали отдельные ханства: Карабахское, Ганжинское, Шекинское, Ширванское, Дербентское, Кубинское, Бакинское и Талышенское. Все эти ханства были под властью Персии и потом в разное время оказались в подданстве России.

Перечислив племена, населяющие Кавказ и Закавказье, мы должны сказать, что некоторые из названных племен дробятся на множество родов и отдельных сообществ, в особенности те, которые населяют горы. Там каждая долина реки представляет собой как бы отдельное сообщество, имеющее очень мало контактов с соседями.

Значительная высота горных хребтов, окружающих расположенные на высоте котловины, очень затрудняет доступ к некоторым сообществам. Часто одна только пешеходная тропа соединяет два сообщества, но и та доступна только в течение двух, самое большее четырех месяцев, в остальное время глубокие пропасти, заваленные рыхлым снегом, делают каждый шаг путника опасным. Вьюги и метели, сбрасывающие с соседних горных хребтов снеговые завалы, сильные и порывистые ветры, свирепствующие на перевалах, делают сообщение с соседями невозможным нередко в течение двух третей года. Предоставленные исключительно самим себе, запертые со всех сторон в своей котловине, жители усвоили дикий и суровый характер, такой же, какой проявляет окружающая их природа. Эта замкнутость является единственной причиной того, что многие роды одного и того же племени живут различной жизнью, имеют разные обычаи и даже говорят на особом наречии, которое подчас с трудом понимают соседи-единоплеменники.

Краткий очерк этих обычаев, а главное, особенностей пародов, населяющих Кавказ и Закавказье, и является целью дальнейшего описания, приступая к которому мы будем придерживаться порядка того географического положения, которое занимают племена, населяющие Кавказский перешеек.

Примечания

1

Цифры приведены по вычислениям Г.Н. Салацкого, исследованием которого я преимущественно пользовался при описании орографии Кавказа.

2

Воронов Н. Из путешествия по Дагестану // Сб. ев. о Кав. Гор. Вып. I; Салацкий Н. Очерк орографии и геологии Кавказа // Записки Кавк. отд. Импер. Рус. геогр. общ. Кн. VII. 1866; Щуровский. Геологические очерки Кавказа; Русск. Вести. // 1862. № 2–4; Перечень событий в Дагестане // Окольничий воен. сбор. 1859. № 1; Покорение Кавказа // Рус. Вести. 1860. № 11; Дорога от Тифлиса до Владикавказа // Кавк. 1847. № 33; Очерк северной стороны Кавказа // Кавк. 1847. № 2; Воронов Н. Из Черноморского края // Русский вестник. 1856. № 21.

3

Карачай не является собственно котловиной, а рядом углублений, образуемых Главным хребтом и его уступами. Западной границей Карачая служит водораздел между Тебердой и Даутом.

4

Неверовский. Краткий взгляд на северный и средний Дагестан. СПб., 1847; Забудский. Военно-статистическое обозрение Ставропольской губ. СПб. 1851; Обзор послед, событий на Кавказе // Воен. сбор. 1859. № 10; Берже Ад. П. Чечня и чеченцы. Тифлис, 1859; Окольничий. Перечень событий в Дагестане // Воен. сбор. 1859. № 1; Венюков. Очерк пространства между Кубанью и Белой; Его же. Несколько данных для описания Северо-Западного Кавказа // Записки Импер. Рус. геогр. общ. 1863. Кн. II.

5

Дорога от Тифлиса до Владикавказа // Кавказ. 1847. № 33; Покорение Кавказа // Русский вест. 1860. № 11.

6

Салацкий Н. Очерк орографии и геологии Кавказа // Записки Кавк. отд. Импер. рус. геогр. общ. Кн. VII; Карлгоф. Восточ. берег Черного моря. Общий обзор Кавказского края // Военный сборн. 1858. Т. IV.

7

Стебницкий И. Географические заметки о восточной части Закубанского края // Кавк. календ, на 1867 г.

8

Лаврентьев. Военно-статистическое описание Кутаисского генерал-губернаторства. Очерки Западного Закавказья // Кавк. 1852. № 80; Салацкий Н. Очерк орографии Кавказа // Записки Кав. отд. имп. Рус. Геогр. общ. Кн. VII.

9

Дюкруасси. Краткое описание торговых путей сообщения и пр. // Записки Кав. от. Ими. Рус. геогр. общ. Кн. I. 1852 г. См. также: Пароходство по р. Куре // Кавк. календ, на 1854 г.

10

Услар П. Равнины Эриванской губернии // Записки Кавк. отд. Импер. Рус. геогр. общ. Кн. I; Его же. Взгляд на Эриванскую губернию в гидрографическом отношении.