Записки кота Рыжика. Романчик сюр

Нина Заря-Абрамович

О читателях, писателях, издателях… Написано левой лапой, ученым котом Рыжиком. Не верите? Кот гениальный! И йогой увлечен, и на человеческом языке разговаривает и в литературе толк кой-какой знает. И это не бред сумасшедшего или алкогольное опьянение. Рыжий автор адекватен и трезвенник.

Я прозаик. Пишу про заек

Говерла из книг вздымается к потолку. Я взираю с ее высот, развалившись на соболином меху. Успокаивает мысль, что Говерла мелкая сопочка в сравнении с Эверестом.

Мне беспокойно. Снятся кошмары о конце света. Соне тоже эта гора книг не в кайф. Ломбард кровожадно требует денег.

Клеить плакаты на столбах, с объявлениями о чаепитии с писательницей, как советовала Мерилин, мы не стали.

Но о выходе к людям призадумались. Ярмарка! По телеку всю неделю трезвонят о ней! И как же тут без рекламы?

Кто у нас Соня? Прозаик! Соня снимает фото неверного мужа из рамки. Засовывает в рамку белый лист с текстом. «Я прозаик. Пишу про заек»

И вот, мы на Печерске, на ярмарке.

Покупателей, потенциальных наших читателей-тучи. Как обалдевших ворон в киевском небе, в аномально жаркую зиму. На ярмарке в два ряда установлены палатки. Продают картошку, свеклу… Рыбку парную и охлажденную.

Ярмарка сельскохозяйственная. Народ с тележками и сумками снует между палаток, весело скупая дары щедрой украинской природы.

Мы в растерянности застываем между рядов. Уставились на палатки. Обе руки у Сони заняты.

В одной я, в контейнере. Литературный талисман! В другой руке две упаковки книг.

Рядом голубая палатка. Деловая блондинка, с русой косой, продает сыры. Радамер, Маздам, Гауда…

Народ цепочкой выстроился за деликатесом. Мелькают руки блодинки в перчатках и дорогих часах. Не иначе, швейцарских!

Вот она длинным ножом режет сыр. Считает купюры, складывает их в карман лимонного фартука. Услужливо улыбается покупателям. Я заворожен зрелищем.

— Вот, что надо нести на рынок! Жратву! А не книжки! Совсем моя хозяйка не в теме.

Рядом мужик в фуфайке, разложил сухофрукты на столе. Народу у него нет.

Мужик со скучающим видом смотрит на нас.

— Совсем бабенка взбесилась, — думает он, наверное, — макулатуру приволокла на рынок! И еще кота в клетке. Тогда моя переноска не была облагорожена картинкой с корешками книжных шедевров.

Соня просится к мужику, на край стола. Мужик с любопытством соглашается. Соня выставляет все книжки, разорвав бумажную упаковку. Горкой, пирамидой, согласно феншую. Чтобы продажа была, зашибись! Ставит фоторамку с рекламой про заек.

Меня за решеткой, рядом. А сама сбоку, будто товар вовсе и не ее.

Мужик-сухофруктчик, презрительно усмехается.

— Я гляжу, вы большая оптимистка! И кота зачем-то приволокли. На продажу?

— Кот этот вовсе и не кот.

— А кто же? — мужик выкатывает глаза.

— Талисман.

Смотрю, мужик украдкой крестится.

— Свят, свят, свят…

Слева палатка с сырами. Лоснящаяся от счастья блондинка с косой гребет бабки. Вот бы моей хозяйке так! И медальон мой, и драгоценности выкупила бы.

Справа палатка со свежемороженой рыбой. Там тоже очередь за семгой, хеком, камбалой и даже за скользкими бычками по 10 гривен за килограмм. Народ, науськанный журналистами, начинает менять привычки питания. Переходит на кальций и фосфор!

Я с книгами в сухофруктах. В контейнере. У моего края стола ни гу-гу. Ни одной собаки. Ну, хоть бы одна муха пролетела.

Соня стоит сбоку. Любуется глянцевой обложкой своей книги.

Нашла чем любоваться! На обложке Андреевский спуск, церковь, картины художников. И огромная муха на картине. Как образ, иллюстрирующий один веселый рассказ «Муха Ukraine».

Соня поправляет горку-пирамиду из книг. Слева заглядывает. Справа. В анфас. Долго любуется. Уже и разлюбить успела.

Наших покупателей, барышень с блеском в глазах, что-то не видно.

Тормозит баба, с тяжелыми сумками и пожухлым взглядом. Совсем не похожая на наших читательниц. Недоуменно пялится на книжку и говорит.

— Це що такэ? Полухвабрикаты, чи що? Я такого ще не бачила!

— Это книга, милая дама! — стыдливо подходит к прилавку Соня.

— Тьфу, а я дурна, чуть не купыла!.. Я книжками тикэ печку топлю зимой… И кота продаете? А мышей он ловит? И почем?

— Кот бесценен.

— Ты дивись… — И, смачно сплюнув под ноги, баба уплелась восвояси.

Другая тетка с тележкой тоже обрадовала:

— Это у вас о том, как травить мух?

— Нет! Это рассказы о нашей жизни.

Третья, политически озабоченная, с сеткой картошки на бедре.

— Это про нашу Украину?

— Да, нет! Там никакой политики совершенно. Только развлечение.

— Какое развлечение! Тут в стране такое творится! А она развлечение! Да еще с такой фамилией!

А рядом бойкая торговля сырами, рыбой, и даже сухофрукты народ начал разгребать.

Два мента тормознули около нас, учуяв наживу. Секут стражи, что формат нашего товара не соответствует теме ярмарки!

Я напрягаюсь. Хвост и уши поджимаю. И хочется морду лапами прикрыть.

Сейчас начнется! Документы на животное, разрешение на торговлю и прочее лаповыворачивание.

А мой регистрационный медальон в ломбарде!

Но лучшая защита-нападение. Я свою Соньку знаю. Та еще тихоня! Она тут же нарисовалась перед ментами.

— О! Родная милиция! Первые мои читатели! Смелее! Тут и о вас написано! Покупаем. Для пионеров и представителей силовых структур скидки! — в кураже начинает она повторять подвиг Остапа Бендера, продававшего билеты в провал.

— Да, знаем мы, как вы о нас, милиции, пишете. Как о дебилах!

— Нет, что вы! Только с пиететом и любовью!

А тут и я вставляю свои пять копеек. Осмелел от дерзости хозяйкиной. Выгнул золотую спинку, шерсть ирокезом, и как рявкну… На ментов!

— Мау-у-у!

Лапой как стукну по клетке! Хрясь! Ну, я же талисман! Должен же я оправдывать это название! А назначение талисмана — это защита его обладателя.

И менты, секунду поколебавшись, купили одну книжку на двоих. Со скидкой. Благодаря, конечно, мне!

Смотрю, Соня чуть не бросилась им на шею. Первые покупатели! Не на ту шею бросаешься! Но хозяйка вовремя сдержала себя.

Глаза горят, она в кураже. Я тоже. Ловим одобрительный взгляд мужика с сухофруктами. Выискиваем в толпе наших читателей. Редких в этих рыночных местах барышень с блеском в глазах. А их все нет. И тут появляется дедок с рюкзаком на спине, и с признаками интеллекта в виде очков на глазах.

— Ура! Наверное, наш читатель! — окрыляюсь я.

Дедуля смотрит на книгу. На Соню. Потом опять на книгу. По мне взглядом скользнул.

— Твоя..? — спрашивает.

— Моя… — смеется Соня.

— Пушкина читал. Чехова читал. А тебя не читал. И не слыхал.

— Так прочитайте! Кто вам не дает? Соня Цукерман-новый автор!

— Ни-ког-да! Если автор не раскручен, я брать его не буду! Да еще такая фамилия…! А что за название? «Муха..»! А это кто? — видит меня мужик. — Ой, какой симпатичный жидинятко! — И, сделав мне козу, очкастый удаляется.

Мужик с сухофруктами сочувственно отводит глаза.

Успех притягивает позитивное настроение! Нельзя унывать! И моя хозяйка бросает на лицо голливудскую улыбку, такую широкую, ослепительную и счастливую, что наш сосед с сушняком, уже с опаской поглядывает на нее и, точно, наверное, думает.

— Не все дома у этой, под мухой! А в глаза вдруг говорит Соньке, указывая на меня.

— Славный помощник, я вижу, у вас!

И тут перед нами вырастает читатель. Мы с Соней это видим. По блеску в глазах.

У него добротная кожаная обувь. Он улыбается, глядя на рекламу о прозаике, молча листает книгу и покупает.

— Ура! — ликует Соня.-Вам понравится! Вы мне еще сами об этом скажете. Но мне очень интересно, кто мои читатели? Вы инженер? Врач? Юрист?

— Шахтер из Луганска. Зовут меня Вадик.

— Ой, как любопытно! Звоните, пишите! Если понравится. А если очень понравится, тем более!

— Хорошо. — обещает Вадик и удаляется.

Третий наш покупатель похож на тракториста. У него не было того таинственного блеска в глазах, который указывал на принадлежность к читающей публике. На ногах, поверх пыльных белых носков, босоножки из кожзама. Привычный экстерьер доморощенного мужика, свободного от эстетических заморочек. Он долго скалился, глядя на обложку книги, и купил ее, чем очень Соню и меня удивил.

— Простите, а кто вы по профессии? — любопытничает Соня.

— Тракторист.

— Простите, а почему вы купили эту книгу?

— Так фамилия прикольная! Хлопцы на бригаде поржут!

Больше читателей не наблюдалось. Солнце прижигало. Расплавленные остатки сыров у русокосой соседки уже разобрали. Ее муж, откормленный сырами парняга, собирает палатку и загружает ее в машину марки «Рено».

Блондинка удовлетворено мечет на Соню победный взгляд и хмыкает.

Ну, ясен перец! Где сыры, а где мухи!

На следующий день Соня с Вадиком Жарптициным отвезли часть тиража в книжный магазин «Буква». И через пару дней наша книга, с уже тройной наценкой, красовалась на полке под рубрикой «Современная украинская проза».

Рядом стояли тома монстров литературного слова, перечислять которых нет смысла. Лучше пойти в «Букву», например, на Позняках, в Т.Ц. «Пирамида» и полюбоваться ими воочию.

Я там был. С Сонькой, в переноске. Взяла меня на дело, в качестве талисмана. Недаром взяла! Я ей один фарт приношу.

Поставила кошачий контейнер на полку с ее любимым Сергеем Довлатовым. Прикинулась обычным покупателем. И начала к посетителям «Буквы» цепляться. Типа, дает добрые советы. А народ у нас еще верит в бесплатный сыр!

— Вот эту книжку возьмите! Улетная! Смеяться будете! Метро проедете! Котлеты сгорят! — И сует под нос покупателю, ошалевшему от изобилия разных книг, свою, «несравненную» книженцию.

Конец ознакомительного фрагмента.