Камыши на краю космоса

Нина Латай (2023)

Как известно, на вопрос «Как жить?» инструкции не существует. Попытки понять и по возможности выработать некие правила, алгоритм существования в мире, поиск гармонии — вот из чего зарождалась эта книга. «Камыши на краю космоса» — это впечатления, чувства, мысли и некоторые простые правила жизни. И, конечно же, попытка ответить на главный вопрос. Удалась ли она? Пусть судит читатель.

Мама

Моя мама всю жизнь проработала преподавателем черчения, а потом металловедения. Она гордится тем, что сидела на защите дипломных работ рядом с главным прокатчиком и была близко знакома с директором металлургического завода в те времена, когда еще металлургические комбинаты не были олигархообогатительными предприятиями. Потом она вышла на пенсию, обменяла квартиру поближе к родственникам и стала жить в Калуге. Город она не полюбила. Калуга так и осталась для нее дырой, где нет большой полноводной реки, такой как северная Шексна. Жители здесь все как один непроходимые мещане, потомки местных купеческих семейств. Соседи по дому — одинокие офицерские жены, которые, понятно, тоже мещанки и глупы как пробки. В общем, не с кем поговорить и нет вокруг «людей нашего круга».

Мама начала жить по сценарию Снежной королевы — одинокой женщины, живущей уединенно, не предпринимающей попыток к расширению круга общения и выходу в свет. Главным ее коньком стали чистота и порядок.

Будучи молодой и в силах, мама все отпуска, а это два летних месяца, проводила у нас на даче. Всю свою нерастраченную энергию она направляла на нас. Это стоило нам дорого. Мама все время что-то требовала, ей все время было что-то нужно позарез — то поливочный шланг на огород, то еще что-то. Мама требовала от зятя шланг, и пока он его не привозил, она не успокаивалась. Маме нужно было сразу. Редкая настойчивость. Хороша на производстве, но не в семейной жизни. Необходимости менялись, но манера оставалась все та же. Мама строила окружающих людей в ряды и пускала их в нужном ей направлении. Время от времени она устраивала скандалы. Причины скандала не существовало, всегда находился некий повод. Так же поступал и мой дедушка. Поводы были так мелки, что я не помню ни одного из них. Но дедушкины скандалы я запомнила навсегда. В моих детских воспоминаниях сохранилось, как дедушка бегает за бабушкой с табуреткой. Правда, тогда уже были причины — дедушка гулял, и бабушке это, по всей видимости, не нравилось. Но это уже другая история. Мама и дедушка вели себя похожим образом и совершенно не уживались друг с другом. Вероятно, это был какой-то генетический сбой — больная печень, или взрывной темперамент, или еще что-то в этом роде.

Мать дедушки, моя прабабка Мария Ивановна Калениченко тоже отличалась непростым характером. Любила погулять на свадьбах, пила одеколон, в войну возвратилась из Магнитогорска на оккупированную уже немцами Украину. Там, в селе Яблоново, у нее была хата с земляными полами. Хата с земляным полом была той ценностью, которую нельзя было оставлять врагу. Прадедушка к тому времени уже умер, и от него осталась штатская одежда. В эту одежду прабабушка переодевала красноармейцев, попавших в окружение, и переводила их через линию фронта. Если ее останавливали немецкие патрули, она показывала фотографию, на которой была снята вместе с немецким офицером. Офицер жил в ее хате. Прабабушка ему готовила. Готовить еду она была большая мастерица. Прабабушка сотрудничала и была знакома с Ковпаком. Была награждена орденом «Партизан Великой Отечественной войны».

По поводу еды хочу сказать, что, как правило, все хохлушки хорошо готовят. Здесь надо сделать оговорку, что, по моим наблюдениям, женщины, склонные к авторитарности, готовят не очень, даже если они хохлушки. Пример тому моя мама. Мамину еду я не люблю. Порой я удивляюсь маминым «кулинарным изыскам». У моей дочери была домработница Лариса. Готовила она, на мой взгляд, неважно, но зато когда я приходила к дочери, то наблюдала, как Лариса командует хозяевами. Было такое ощущение, что хозяйка здесь именно Лариса. Хотя действительно, кто у плиты, тот и хозяйка.

Я росла, наблюдая скандалы между мамой и дедушкой. Я пообещала себе, что в моей семье этого не будет. Я вышла замуж и вскоре с ужасом обнаружила, что я делаю то же самое. То, чего я так боялась, вдруг стало вылезать наружу. Воинственное чудовище не пропало, оно жило внутри меня. Я сама оказалась этим чудовищем. Опасность, от которой я бежала, от которой надеялась укрыться, совершив побег от своих несдержанных родных, жила во мне.

Конец ознакомительного фрагмента.