Разноцветные шары желаний. Сборник рассказов

Нина Шамарина, 2021

Какое желание вы загадаете в новогоднюю ночь, если внучка Деда Мороза – чуть-чуть волшебница Снегурочка – вам пообещает, что оно точно сбудется? Наверное, как и человек с необычным именем Сол, вы захотите понять, исправить, вернуть что-то из прожитого. Герои книги – наши современники. Они живут, казалось бы, в сказочном мире, попадая в шов полотна жизни, пытаясь прогнать собственную смерть или встречая любовь, без которой не знаешь, как дышать. Но даже некоторые из этих людей понимают, что истинные волшебники – мы сами. Тот фантастический мир, где возможно почти всё, находится на расстоянии вытянутой руки, точнее, двух рук, занятых делом. Сборник рассказов «Разноцветные шары желаний» – вдохновляющая проза. Автор предлагает задуматься о предназначении, расставить жизненные приоритеты. В ней нет универсальных рецептов, но заданы направления, в которых есть смысл искать свое счастье.

Остановись, мгновенье!

— Нееет, девоньки, со временем шутить не надо! Особенно с просьбами «остановись, мгновенье». Можно жизни лишиться, — баб-Таня поправила платок на седых волосах.

— Вот, расскажу историю, которая со мной приключилась, хоть верьте, хоть — нет.

Баб-Таня положила руку на свою необъятную грудь, видимо, иллюстрируя таким образом фразу «мамой клянусь» или «положа руку на сердце».

— Живу я, вам кажется — давно, а для меня жизнь — как один день пролетела. Баб-Таня отхлебнула чай из блюдечка. Посреди стола исходила ароматом кулебяка, на плите шумел чайник, за окном шёл неспешный дождь. Всё располагало к историям баб-Тани, на которые та была большая мастерица.

— Была я совсем недавно юной девушкой, и влюбилась я в Ивана. Да, и как не влюбиться!! Глаза голубые, что январский снег, чуб — зерна пшеничного цвета, а по профессии — кузнец. Росточку, не так, чтобы большого, кряжистый, но силушкииии — немереной!

И вот стоим мы с Ванею, за ручку держимся. Раньше-то, как было: парень только за руку взял, а сердце сливочным маслом тает, не то, что сейчас. Нет, я не в осуждение, — тут же поправилась баб-Таня, славившаяся своей лояльностью к молодёжи, — просто сейчас по-другому. Жмёт мне Ваня ручку и к себе всё ближе притягивает, и уста его алые, — перешла баб-Таня на сказочный слог, — к лику моему уж близко-близко. Ой, думаю, поцелует сейчас! И губы к нему сама протягиваю, а голова кружится от счастья. Ох, остановись, мгновенье! Как вдруг, откуда ни возьмись, колдун наш местный — Варлам. Чудной он был, с нечистью, говорят, якшался, а не старел вовсе, как в бочке с капустой заквасили его. Годы идут, а он — молод. Проходит он, стало быть, мимо, наклоняется ко мне и в самое ухо говорит:

«Хочешь, Танюшка, мгновение остановлю для тебя?»

«Хочу, конечно, хочу, дяденька Варлам!» Самые сладкие минуточки переживать бесконечно, кто ж не хочет?

«Только учти, жизнь отдашь за этот поцелуй. Всё равно хочешь?»

« Да», — выдохнула я, и упала Ивану на грудь. И опалило губы любовным жаром, и застыли мы в упоении.

Баб-Таня обвела взглядом притихших девчат, держала паузу, ждала.

— И что, баб-Тань? Ведь, живая ты? — не выдержала одна из девчонок.

— То-то и оно, — баб-Таня снова замолчала и молчала теперь долго, остановившимся взглядом глядя в тёмное окно, за которым и видно-то ничего не было.

— То-то и оно, — повторила она снова. Жизнь отдала, что ж, что живая?

Ну, рассказываю дальше. Так целуемся мы с Ванею, сердце горит, время стоит. И стоит, и стоит… Час прошёл, год ли? Только чувствую я, есть как-то хочется. Да, и до ветру сбегала б, не отказалась. И чем далее мы с Ванею любовь свою выражаем, тем сложнее терпеть. И ноги уж затекли, стоямши, и губы распухли. И вообще, чегой-то Ванька навалился на меня, как будто стоять не может?

Конец ознакомительного фрагмента.