Первый крестовый поход. Сражения и осады, правители, паломники и вилланы, святые места в свидетельствах очевидцев и участников

Огаст Крей

Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.

Глава 3

Император Алексей Комнин и крестоносцы

Поведение императора Алексея Комнина и отношение народа империи к крестоносцам, когда они проходили по землям империи на пути к Константинополю, казались странными верующим католикам того времени и озадачивали в той или иной мере всех последующих авторов. Имеется некое сомнение относительно того, обращался Алексей за помощью к Западу или нет. Ф. Шаландон, чьи исследования времени правления императора Алексея, возможно, наиболее авторитетные среди современных авторов по данному вопросу, утверждает, что император не просил о помощи, и империя в 1096 году нуждалась в ней даже в наименьшей мере, чем в какой-либо иной год, начиная с 1071-го. Вне всякого сомнения, поведение императора было бы более понятным, если бы на крестоносцев смотрели как на непрошеных гостей. Довольно частые акты насилия с их стороны вполне могли заставить императора усомниться в искренности их намерений. Присутствие Боэмунда и его рыцарей из Южной Италии, старых врагов Восточной Римской империи, только усиливало подозрения. Возможно, были и другие причины, беспокоившие императора. Колер предположил, что Урбан II, собирая крестовый поход, лелеял надежду, что Греческая церковь подчинится ему в знак признательности за помощь, если же нет, то будет необходимо добиться этого путем запугивания и применяя силу. Однако была или нет реальная причина для императорских подозрений, заявления его дочери и его собственные устремления поскорее переправить постоянно прибывавшие отряды крестоносцев из Константинополя за Босфор, явно указывают на то, что он не доверял латинянам. И все же, когда читаешь латинские хроники, трудно обнаружить в них свидетельства коварства в отношении Алексея или скрытые намерения овладеть его империей. Дружественные послания императора, с одной стороны, и недружелюбное отношение его воинов, с другой, — такое сочетание порождало глубокое недоверие крестоносцев. Однако вначале поведение императора вызывало у них, по-видимому, только сомнение.

Конец ознакомительного фрагмента.