ПатоГен

Оксана Останина (2024)

Хадис, переживший «взрывную» чуму, не верит, что в мире остался один только город Insula salutis (Остров спасения). Животные уничтожены, растения выжжены, вода упакована в трубы, бетон — гарант безопасности. Но Хадис чувствует несостыковки. Город окутан ложью. Доказательство — игуана, сбежавшая от умершего соседа. Посетив квартиру покойника, Хадис понял: его обманули. Растения не опасны, животных можно спасти. Остается пойти против системы, докопаться до правды и спасти погибающий мир.

Глава 4

За голографией прятались домики из кругляка с покатыми крышами, живые заборчики в мелких цветочках и ароматный сад сплошь из фруктовых деревьев. Хадис совсем ошалел: выпучил глазки и онемел, словно рыба. Пытался спросить, но не мог. Боялся того, что Залик снова полезет в карман, раздастся щелчок и картинка исчезнет. Пыльная улица: шумные гуси, козы на привязи, важные куры с хитрым прищуром — все это дружно хрустело, клевало и гоготало. Кошка вскочила на ветку, шавка на маленьких ножках силилась прыгнуть за ней. С шумом поднялась в чистое небо стая тёмно-коричневых птиц.

Хадис глазел, но руки на автомате тянули к лицу воротник водолазки. Залик смотрел и смеялся:

— Бум!

Хадис скривился, но ворот не отпустил:

— Голография?

— Вот ещё. Всё настоящее. Да не ссы ты. Все твари здоровы.

Хадис почувствовал хаос. Вокруг мельтешило, кричало, болталось. На верёвках сушились разномастные вещи: халаты со смытым рисунком, ядовито-лиловые бриджи, трусы — цветастые флаги, герои мультфильмов на детской одёжке.

Единый стиль «Острова» — строгий фасон, чистые линии, цвет только серый — это экологично. Завод выпускал прямые костюмы и такие же юбки из искусственной шерсти, бьющие током рубашки и блузы, пижамы с искрой.

Только сейчас Хадис понял, как скучал по старым вещам. Всё, что хранило запах — сожгли: книги, одежду и мебель. В них могла затеряться чума. Только бетон, сталь и пластик были стерильно-безликими и от этого пресно-противными.

Девушки Чернограда улыбались при встрече, не скрывали интерес к новичку. Парни хлопали Залика по плечу, кричали: «Здорово!». Те, кто в годах, почтенно кивали. Смотрели Хадису вслед с интересом, словно он медведь для потехи.

— Сначала к старосте, — повернул Залик к ближайшему дому. — Зарегишся, сдашь барахло.

— Всё?

— Достаточно батареи. Остальное продашь. Это у вас коммунизм, у нас всё за бабло.

— Коммунизм?

Хадис растёр языком знакомое слово, но оно утонуло, ушло в забытье.

— Старс! — колотил в двери Залик. — Открывай. Я нового члена привёл.

— Задолбал, опять одни члены. Членш поискал бы. Да, не долби, я иду.

— Не ворчи. Член не пустой, а с приданным. Мы его еле допёрли.

— И чё? Барона ему или маркиза?

Хадис смотрел на мощёную тропку, ведущую к дому, на заросший травой двор под окном и, казалось, не слушает перепалку. Осторожно коснулся сорной травы, вспомнил атлас отца, уничтоженный вместе со смертью владельца. Зачем бередить себе сердце. «Я мог их спасти, — думал Хадис. — Посадить в драндулет и вывезти в лес. Чёртов Калачин, зачем ты так долго прожил?»

Послышался скрип. На порог небольшого крыльца выкатил круглый мужик с лысой бронзовой головой и редкой щетиной на оплывшем лице. Старс был рыхлым, обвисшим. В чёрных спортивках, такой же футболке, шлёпках на голую ногу он не тянул на представителя власти. Хадис вспомнил Шарифа — соседа из дома напротив, но тот давно умер или первым покинул «Остров из серого камня». Староста представлялся махиной, поджарым, как Залик, викингом в шкуре убитого тигра и в шлеме с рогами.

— Не ворчи. Напиши объявления про членш, я, как к серым метнусь, на заборе развешу или хочешь зелёненьких тёлок?

— К красным сходи, со звездою во лбу — хохотал толстый Старс.

Просмеявшись, он вытер глаза и кивнул ошалевшему Хадису

— Не обращайте нас внимание. Черноград всегда новеньким рад. Заносите, что у вас там.

Хадис кивнул и попёр в дом батарею.

— Хороший аккумулятор. Не новый, но добрый.

Старс разглядывал «взнос», пока Хадис пялился по сторонам. Небольшая комната холостяка была напичкана электроникой. Серверы и пульт управления ютились у дальней стены под панорамным экраном, в углу примостилась кровать, кухня — копия той, что стояла у Хадиса дома: аппарат для бурды и шкаф разогрева. Напротив, сразу у входа горделиво стоял фаянсовый друг, над которым висел шланг от душа. Хадис вернулся к экрану, увидел машину соседа, консервные банки и след от ковровых салазок.

— Вы ждали меня? — не смог сдержать эмоции Хадис.

— Да, — кивнул Залик. — Мы следим за всеми соседями. Серые не нападают, но перебежчики есть, не ты первый. Зелёные, те, агрессивные. Совсем ударились в эко. Требуют отпустить нашу живность и снести бетонный остров.

Хадис вновь подумал об Анне и сыне:

— Пусть только сунуться.

— Что ты им сделаешь? — расхихикался Залик. — В бетон закатаешь? У зелёных не пукалки, база с ракетами.

Он подошёл к экрану, потапал, и Хадис увидел острые шпили РБД³ — ракеты бетонодробильные дальнего действия. Небольшой островок, усыпанный зеленью, ощерился радиоиглами. Вокруг плескалась вода, она пряталась за горизонтом, застилала собой всё пространство.

— Почему же ещё не ударили? — хорохорился Хадис, понимая, что надо спросить о другом — сохранившемся море.

— Бояться «Бетонного рая», — вновь тапнул Залик.

Хадис увидел ещё один город, точь-в-точь такой же, как Insula salutis. Не будь снимок со спутника с полными данными, он бы принял один за другой.

— Сколько их? — спрашивал Хадис, чувствуя слабость в ногах.

— Пять, из тех, что мы видим, — посмотрел на Хадиса Старс. — С нашей орбиты всё не увидишь. И чё ты расквасился? Просто забей. Прими ситуацию. В Бога-то веришь?

— Нет.

— Но верил? По глазам вижу, верил, — давил своё Старс.

Хадис верил. После чумы ждал раскаянья, второго пришествия, но город обрастал панцирем из бетона. Помощи свыше он не дождался.

— Верил.

— Теперь верь в другое. Мир состоит из тысячи городов, половина которых принадлежит…

— Всё, — Залик захлопал в ладоши. — Баста. Вас до вечера не переслушать. Гони аусвайс для члена. За монетами вечером заскочу, всё обмозгуем.

— Где его разместишь? Крысолов уже дома? — поинтересовался вдруг Старс.

Хадис замер.

— Тигры заели, — подмигнут ему Залик.

— Бывает, тогда всё ещё проще — кивнул Старс, переключился на самодельный рюкзак. — Покедова. Забегайте.

Хадис молчал. Мысли остановились, словно дошли до черты, за которой зияла дыра. Прыгали одна за другой в чёрную бездну и растворялись в неприятии нового мира.

Залик вышел во двор и принялся тараторить, но Хадис не слушал. Хотелось понять свою старую жизнь, познать её смысл.

В калитке ждала спортивная девушка в розовом топе и шортах из брюк. Небрежный отрез стал бахромой и цеплялся местами за бледную кожу на длинных ногах. Кое-где их обляпал неровный загар, а теперь полз все выше. На стопах закрытые шлёпки и Хадис подумал о море, о том, что мечтал увезти к нему Анну и наблюдать как плескается Дэн, строит свой город на мокром песке. Хадис поднял глаза, но боялся смотреть на лицо. Взгляд зацепился за прядь. Непослушные кудри собраны в хвост, спрятаны под бейсболкой, повёрнутой наоборот. «Она так похожа на Анну. Такая же, как…», — вспомнил вдруг Хадис, силясь увидеть, как одевалась жена до рождения Дэна.

— Какой импозантный мужчина, украду вас на часик — вцепилась девушка в Хадиса.

— Я это, женат, — отстранился он резко и запнулся о Залика.

— Это Вася, наш доктор, но ты брат, кремень. Позови меня Вася, я бы не думал, пошёл за ней хоть на край света.

— Василиса, — протянула девушка руку. — В прошлом научный сотрудник, но это неважно.

Старса выплыл на шум и Залик повернулся к нему.

— Какая сорока уже донесла докторице о новеньком члене? Его бы в баньку, да супу.

— Как в сказке? — прищурилась Вася.

— Как в сказке, — обогнул Залик Хадиса и прижал к себе доктора. — Пойдёшь за меня?

— Щас, — закатила глаза Василиса и после посмотрела на Хадиса. — Добро пожаловать к бабе-Яге!

Старс разразился грохочущим смехом. Только Хадис угрюмо смотрел на жителей Чернограда и думал о том, как хочется в собственный дом, улечься на сером диване, свернуться клубочком и отбросить все мысли.