Кафе «Жизнь»

Оксана Ююкина (2024)

В кафе "Жизнь" всегда пахнет домашним уютом, булочками и какао. Посетителей встречает улыбчивая тетушка Молли, в чьих карманах можно найти снеговика среди лета, букет ландышей зимой, а порой и целый кукольный домик. Люди приходят к Молли за чудесами, советами и напитками, которые согревают сердце.Каждый год, когда все гости кафе "Жизнь" исчезают, оставляя за собой пустые улицы, тетушка Молли заваривает чай для единственного гостя — Смерти.

5. Жизнь четвертая. Чуда

— Чудес не бывает! — сердито кричит семилетний мальчик, озлобленным львёнком зыркая на Синтию.

— Бывает! Мне тётушка Молли в прошлый четверг снежок подарила! Тогда ещё был август! — не менее громким криком отвечает тонюсенькая белокурая девочка.

— Да она его из холодильника достала, — упрямо продолжает отвергать любую магию и волшебство Бекс.

— Нет, не достала! Он бы растаял, пока тётушка Молли пришла на площадку. Не носит же она холодильник в кармане, — Синтия стоит на своём, пусть и тянет последнее предложение весьма задумчиво.

— А вдруг носит? — вклинивается в спор Тиа, дёргая себя за хвостик. — Она ведь достала тогда лошадку от карусели из кармана.

— Это был сухой лёд, а не снег, — с видом профессора доказывает Бекс. — И лошадь она не доставала, только парочку деталей.

— Это был самый настоящий снег! — Синтия топает ножкой и задирает нос повыше, как делает её мама, когда чем-то недовольна. — Лёд не бывает сухим, он влажный. Ты просто глупый!

— Дети, звонок уже прозвенел, рассаживайтесь по местам! — Миссис Лорнелли заходит в класс, бегло осматривая спорщиков. Да, она подслушивала, стоя под дверью, но не вмешивалась, не зная, что сказать. В её тридцать три верить в чудеса неловко и странно, но всё же…

— Миссис Лорнелли, скажите им, что чудес не бывает, — требует Бекс, не желая возвращаться за парту.

— Миссис Лорнелли, чудеса бывают, скажите ему! — тянет за край юбки Синтия.

Вирджиния улыбается, поглаживая обоих детей по головам.

— Чудеса случаются с теми, кто в них верит, — примирительно заявляет она, перебирая светлые и тёмные волосы прохладными пальцами.

— Хорошо, я верю в чудеса, поэтому пусть прямо сейчас появится банка шоколадного мороженого! — Бекс жмурится, скрещивает пальцы, открывает глаза и осматривается. Мороженого нигде нет. — Видите, никакого чуда не произошло. Значит, я прав и их не бывает.

Синтия дует губки, складывает руки на груди, собираясь что-то ответить нахалу, но нежная рука учительницы похлопывает по плечу, успокаивая девочку.

— Бекс, даже для чудес необходимо немного времени.

— Сколько? — морща нос, мальчик соглашается на чужие правила.

— Дай чудесам хотя бы неделю, чтобы набраться сил и прийти к тебе в гости. — Миссис Лорнелли подмигивает Бексу, подталкивая детей к их партам. — Рассаживайтесь по местам, сегодня будем собирать бумажные цветы для мам.

Бекс спотыкается, летит на пол, но вовремя хватается за парту.

— Прости, — шепчет он испуганной однокласснице, на которую чуть не упал, и хмурой тучей садится на свой стул.

Уроки тянутся долгой протяжной воющей нотой. По голове словно стучит маленький молоточек, каким-то волшебным образом находящий одну и ту же точку. Бам. Бам. Бам. Трррр. Звонок с последнего урока становится точкой в мучениях Бекса, но в отличие от других он не торопится уходить. Медленно поднимается из-за парты, складывает вещи в рюкзак. Не скидывает их одним движением руки в сумку, а каждую вещь аккуратно по одной укладывает на место, протирает парту платком, медленно задвигает стул.

— Бекс, у тебя всё в порядке? — мягкий голос миссис Лорнелли окликает мальчишку.

— Да.

— Бабушка тебя сегодня не встречает?

— Она занята. Я дойду, не переживайте, — очень по-взрослому убеждает учительницу Бекс.

Миссис Лорнелли хочет возразить, предложить остаться и подождать Людмилу Павловну вместе, только её саму ждут собственные дети и дела, от которых, конечно, можно отказаться, но…

— Вы можете отвезти меня к бабушке Молли, они с моей ба подруги. Ба заберёт меня вечером, — мягко уговаривает Бекс.

— Хорошо, но пусть Людмила Павловна обязательно позвонит мне, когда заберёт тебя, чтобы я не волновалась, — соглашается на сделку с совестью миссис Лорнелли.

Бекс кивает, закидывает толстый рюкзак на плечи и медленно шагает за учительницей к её синей подержанной машинке, падает на твёрдые сидения и щёлкает ремнём безопасности.

— У тебя дома точно всё хорошо?

Бекс хмыкает, понимая, к чему начинается этот мини-допрос.

— Да, просто там никого нет. Бабушка на занятиях, мама работает, — перечисляет Бекс, но тут же машет руками, как бы успокаивая. — Вы не волнуйтесь, за мной присматривают бабуля Молли и соседка, тётя Зина. Всё в порядке, правда.

— Хорошо, — наконец успокаивается миссис Лонрелли и выруливает с парковки.

В кафе «Жизнь» они едут молча, погружённые каждый в свои мысли. Бекс старается улыбаться. Рассматривает серые безвкусные здания, аляпистые деревья с листьями разного оттенка мерзости. Заставляет себя приподнимать уголки губ от мысли о вкусном курином супе, вредных сэндвичах с кетчупом и самом сладком в мире какао с горсткой маршмеллоу, хрустящими вафлями и шоколадным сиропом. Добрая старушка, конечно, поможет сделать уроки, ответит на сотню вопросов и отведёт его домой, когда бабушка в очередной раз о нём забудет. А утром он соврёт учительнице что-нибудь про то, как они с бабушкой весь вечер веселились и играли, что совсем забыли ей позвонить. Такое бывает, правда-правда. Не у него.

— Большое спасибо, миссис Лорнелли, увидимся завтра, — с радостью прощается Бекс, легонько хлопая дверью автомобиля.

Не по-осеннему тёплый день тяжестью безразличия давит на плечи, сжимает что-то светлое и доброе в груди, вызывает желание заплакать. Нет, не так громко в голос, как делают маленькие дети, а тихо, неуловимо, удушая болезненный вой где-то в горле, пряча дрожь за натянутой улыбкой. Как взрослый. Раньше бабушка забирала его со школы. Раньше они гуляли узкими и широкими улочками, крутились на каруселях, катались на качелях и придумывали, какой формы облака. Раньше по вечерам его ждала вкусная пюрешка с котлетками, пирожки или даже плацинды с капустой. Раньше. Дома его больше никто не ждёт.

Дзинь.

Входной колокольчик звенит от столкновения с тяжёлой дверью, в чисто вымытом стекле которой отражается грустный маленький мальчик со взъерошенными волосами.

— Жизнь тебя любит, сыночек, — ласково здоровается старушка Молли, уже выставляя на стол тарелку с горячим борщом, баночкой сметаны и печёными пирожками.

— И вас любит, — возвращает чужую вежливость Бекс, плюхается на мягкое кресло и усаживает портфель на соседний стул. Протирает руки густой жидкостью с ядрёным запахом спирта. — Бабуля Молли, откуда вы всегда знаете, когда я приду?

— Тю, тоже мне секрет. — Молли складывает руки на бока, с удовольствием наблюдая, как мальчишка ест. Коричневое платье делает старушку слишком древней, но та никогда не обращает внимания на такие мелочи, как возраст. — Ты просто приходишь каждый раз, как я подумаю о тебе.

— Выходит, вы думаете обо мне даже чаще, чем моя мама, — с затаённой печалью помешивает ложкой борщ Бекс, теряя всякое желание его есть.

— Ну-ну, я уверена, что она не забывает о тебе ни на секунду.

— И поэтому не приезжает домой? — Бекс отодвигает от себя тарелку, упирается локтями в стол, укладывая круглые щёки на ладони. — Вот вы взрослая, вы скучаете по мне, и мы видимся каждый день. Раз мама так скучает, то где она? Почему её никогда нет?

— Сандра много и усердно работает ради тебя.

— Бабушка так же говорит, только вот ради меня нужно меня обнимать, а не работать, — упрямо спорит Бекс, шмыгая носом.

Тёплые объятия с запахом спелого яблока позволяют слезинкам впитываться в колючую серую шаль.

— Однажды всё изменится, мальчик мой. Однажды, — скрипит Молли, похлопывая по детской спинке.

— Если хоть что-то изменится, то это уже будет волшебство, — гундосит Бекс, отстраняясь. — Скажите честно, откуда вы тогда взяли снежок для Синтии?

— Да это не иначе как чудо, что он завалялся у меня с позапрошлого января. — Всплёскивает руками Молли, делая два шага назад. — Остальные-то я раздала.

Бекс улыбается по-настоящему впервые за последние две недели:

— Это был какой-то фокус, да? Вы можете рассказать мне честно, я никому не скажу.

— Фокус в том, что нет никакого фокуса. Я просто забыла о нём. Какао? — старушка спрашивает и, не дожидаясь ответа, шаркает галошами в сторону кухни.

Бекс гремит ложкой, запихивая в себя борщ с улётной скоростью, даже забывая про сметану. Какао с пирожками, что может быть лучше? Только бабушка учила, что вкусное едят обязательно после полезного, поэтому тарелка стремительно пустеет, обнажая дно с парой ниточек моркови.

— Да ты прям Флэш! — удивляется Молли, ставя на стол огромную белую кружку, в которой не просто какао, а целое произведение искусства.

Горячая шоколадная жидкость укрыта шапочкой из сливок, посыпана малюсенькими маршмеллоу размером с ноготок ребёнка, сверху яркими крупинками манит разноцветная посыпка, а во главе всего, как перо в шляпе, торчит треугольная хрустящая вафелька.

— И чего же нельзя найти в ваших волшебных карманах? — со счастливым вздохом сытого человека спрашивает Бекс, придвигая поближе пирожки и божественный напиток.

— Порядка. Всё есть, а порядка нет! — Молли хохочет над своей шуткой так же заразительно, как дятел Вуди.

— А если он там будет, то мир трижды с ног на голову перевернётся от чудес? — хихикает Бекс, с громким сербанием делая первый глоток. Сливки рисуют над его верхней губой белые усики.

— Конечно, — соглашается Молли. — Тогда в соревновании «кто угадает, в каком кармане печенье» наконец появится победитель.

— Ой, так вы о нём слышали? — смущённо краснеет Бекс, чувствуя стыд за жителей города, которые в этом участвуют.

— Тю, я его организовала!

— И в каком же кармане печенье? — хитро спрашивает Бекс, желая победить, пусть и не самым честным образом.

— Во всех! — Старушка смеётся как ребёнок, сильно запрокидывая голову и не контролируя громкость. — У меня здесь чудеса смешиваются с пирожными, пока никто не видит. — Молли похлопывает по шали ладонью, как обычно приободряют давнего друга.

— Бабушка Молли, давайте поговорим серьёзно. — Бекс переплетает пальцы, смотрит на старушку сурово, как раньше делал дед. Сливочные усики не слишком помогают ему казаться взрослее и серьёзнее. — Чудес не бывает. Вы ведь из морозилки снежок тогда достали?

— Тю, зачем морозилка, когда у меня карманы набиты всякой всячиной? — искренне не понимает Молли. — И чудеса там отыскиваются. Только в них нужно верить, чтобы поймать. Вот ты не веришь и, если залезешь в карман, то ничего не достанешь.

Конец ознакомительного фрагмента.