Хроники русского быта. 1950-1990 гг

Олег Валерьевич Куратов, 2019

Книга посвящена описанию бытовых условий русской жизни второй половины ХХ века. Как жили советские люди? Как приобретали товары и жильё? Сколько всё это стоило? Сколько зарабатывали? Каковы были нравы? Смысловой подтекст книги вращается вокруг неразрешимой головоломки: как объяснить духовную сущность русского народа, который на протяжении веков нищенствует, обладая несметными богатствами? Возможно, интуитивный ответ на этот вопрос даёт рисунок обложки книги, изображающий гоголевскую тройку, продолжающую свой хмельной бег по родному бездорожью «без царя в голове», но теперь уже с ядерным оружием, кое-как закреплённым на допотопных дровнях.

К читателю

Читателю предлагается в электронном виде третье, переработанное издание этой книги (первые два издания были"бумажными", 2004г и 2014г). Оба"бумажных"издания были обильно иллюстрированы моим близким другом, заслуженным художником РФ Б. С. Павловым, автором рисунка на обложке книги.

Как и многие соотечественники моего поколения, за свою жизнь я сменил несколько профессий: занимался лабораторными исследованиями, вкалывал на производстве, был хозяйственником, банковским служащим, управленцем. И параллельно, как это свойственно русскому человеку, да ещё «глубинному» провинциалу, я постоянно стремился продвинуться хоть немного по бесконечному пути понимания нашей души.

Ясно, что основные магистрали в этом направлении прокладываются где-то недосягаемо высоко, в возвышенных сферах литературы, музыкальных и изобразительных полотен, в масштабных социологических и исторических исследованиях… Но, может быть, стоит попробовать и другие, более приземлённые пути? Например, воспользоваться узким, неудобным, а местами и вовсе зловонным лазом повседневного человеческого быта?

Человеческий быт интересен и загадочен тем, что он непрерывно меняется, тогда как духовная сущность его создателя и организатора — человека остаётся неизменной на протяжении тысячелетий. Как-то раз я с успехом разыграл своих друзей рассказом об обстоятельствах жестокой семейной драмы, спровоцированной нецеломудренным поведением жены старшего брата по отношению к неженатому младшему. Все сочли эту историю тривиальной, печально типичной для нашего времени. На мой вопрос о том, откуда я мог узнать об этой истории, они ответили: из криминальной хроники. На самом деле я донёс до них почти дословный пересказ отрывка из древнеегипетского эпоса (литература Нового Царства), написанного более трёх тысяч лет назад. Этот банальный эпизод подтверждает нетленность основных человеческих представлений о справедливости и грехе, независящих от условий человеческого существования.

В этом разговоре участвовали люди, которые приезжают на работу в своих автомобилях, сидят там за компьютерами, управляют сложнейшими технологиями или вычислениями. В свободное время они плутают по всему миру наяву или в Интернете, возлежат на диванах перед телевизорами, либо пьют пиво, сваренное на прошлой неделе в другой стране. И они нашли вполне современным и привычно-пошлым бытовой инцидент, героями которого были инородные дикари, жившие в незапамятные времена в одном помещении со скотом и с утра до вечера махавшие мотыгами.

В этом контексте духовная сущность человека представляется осью из мистического вечного сплава, на которой Его Величество Прогресс непрестанно заменяет изношенные колёса человеческого бытия на новые, всё более совершенные. Если выброшенный при этом бешеном движении инвентарь не использован в анналах искусства, науки и техники, он часто не сохраняется и полностью исчезает, как ненужный хлам. Таким образом, будущее лишается знаний, которые со временем могли бы стать полезными.

В этих заметках я стремился зафиксировать некоторые факты из обыденной жизни того отрезка времени, в течение которого продолжал развиваться и ускоренно деградировать оригинальный советский образ жизни русских людей. Это стремление основано на желании сохранить хоть какую-то часть сырого, но достоверного материала. По существу своему эти заметки представляют собой «фотографии» некоторых элементов среды, в которой была выращена многочисленная новая, непотомственная научно-техническая, военная, а частично и творческая интеллигенция. Из этого нового сословия формировалась советская технократия, распространившая своё влияние на общегосударственную систему управления.

Сейчас русские люди всех сословий вовлечены в процесс формирования совершенно нового образа жизни. Представления о совсем недавнем прошлом тускнеют, а иногда и вовсе исчезают потому, что обретённый в нём индивидуальный опыт непригоден для активного плодотворного действия в новых условиях. Если добавить к этому наше традиционное равнодушие к сбережению свидетельств былого, можно ожидать, что будущие историки не найдут материалов, позволяющих воспроизвести действительные обстоятельства повседневной жизни советских людей. Имеющиеся в архивах официальные отчётные данные и произведения всех видов искусства о советском образе жизни сильно искажены. Публицистика постсоветской эпохи перенасыщена духом столь свойственного нам и наконец-то дозволенного огульного охаивания.

Воспроизведению близкой к реальной картины жизни могут помочь достоверные, неприкрашенные описания повседневного поведения людей, их мыслей и поступков. Этому также могут способствовать сведения о том, где и как жили обыкновенные люди, чем они питались, что носили, как передвигались, сколько платили за всё это и сколько зарабатывали.

Для поживших людей бывает очень важным обращение к прошлому, сплошь пронизанному ароматами незабываемых детских и юношеских впечатлений и свершений деятельной поры зрелости и силы. Иногда для них это — самая благотворная душевная терапия.

Наконец, для просто любознательных людей полистать коротенькие заметки из жизни незнакомого прошлого своих соотечественников бывает и интересно, и полезно для понимания настоящих и даже будущих проблем.

Для того чтобы достигнуть хоть какого-то удовлетворения этих запросов, необходимо соблюсти абсолютную достоверность материала и изложить его так, чтобы уж не совсем скучно было читать. Я ручаюсь за то, что в этой книге нет ни одного слова выдумки, и всё изложенное является честной фактографией. Что же касается стремления хоть на немного удержать читателя у книги, я решил использовать собственную скверную, очень стойкую и тем весьма интересную привычку.

С тех пор, как появились телевизоры с дистанционным управлением, я прекратил смотреть одну какую-то (любую) программу более нескольких минут или даже секунд. Включив телевизор, я сразу же начинаю «прыгать» с программы на программу до тех пор, пока мне это не надоест, после чего я его просто выключаю. Заметив за собой эту странность, я начал её изучать, и понял, что сначала я пытался проследить сюжеты нескольких программ в режиме разделения времени, затем начал «бегать» от неприятных дикторов (кстати, их становится всё больше и больше), а потом осознал, что такой способ общения с телевизором стал просто самоцелью. Как-то раз я вскользь обмолвился о своей привычке в кругу приятелей и узнал, что она свойственна и им. Значит, безостановочное «прыганье» по совершенно разным темам и сюжетам — это признак нашего времени, новое общее свойство многих из нас? Эта мысль возникла как раз в то время, когда я раздумывал о том, какую же форму выбрать для моих воспоминаний. Поэтому структура книги, в которой отрывочные материалы изложены в явно нелогичном алфавитном порядке, показалась мне наиболее подходящей.

В книге приводятся некоторые события и факты, свидетелем и участником которых я был в 1950–1990 годы. Все без исключения цифры даны на основании документов.

Родился я в г. Шуя Ивановской области, там же окончил школу. Учился в Ленинградском Политехническом Институте, затем в течение двадцати лет работал на одном из новосибирских заводов Минсредмаша СССР, в те времена таинственного"атомного министерства". Далее был направлен на двухгодичную учёбу в Академию Народного хозяйства СССР при Совете Министров СССР, после окончания которой работал в Москве.

Всё изложенное, так или иначе, связано с лично моей жизнью, поэтому основное место в нём занимают конкретный городок Шуя и его жители, институт, который я закончил, и ведомство, которому я отдал тридцать лет жизни. Моя жизнь мало отличалась от жизни многих тысяч таких же, как я, новых «белых воротничков», которые родились в других городках, учились в других Вузах, работали в других оборонных и необоронных ведомствах, и вели весьма типичный образ жизни.