В лабиринтах темного мира. Похождения полковника Северцева. Том 3

Олег Васильевич Северюхин

Начало похождений. В шестилетнем возрасте будущий полковник был включен в состав детской разведывательно-диверсионной группы и выполнял ответственное задание за границей. В разгар борьбы со сталинизмом проект был свернут и все дети снова стали детьми. В пограничном училище Северцев открыл способность общения с давно умершими людьми и вместе с ними побывал в нашем будущем. Во времена Андропова группа вновь была собрана, но что-то пошло не так. Книга содержит нецензурную брань.

Больница

— Проснулся маленький мой, — надо мной склонилась мама, и ее лицо было в слезах. — Как же ты всех нас напугал. Кушать хочешь?

Я кивнул головой и к моим губам поднесли ложку с теплым и невкусным бульоном. Я съел несколько ложек бульона и снова уснул.

Проснулся я солнечным утром от того, что мне в глаза било яркое солнце. Все было хорошо, только я не мог шевелиться. То есть шевелиться я мог, но моя левая нога не шевелилась. Хотя, пальцы на ноге шевелились, а нога не шевелилась. Я заглянул под одеяло и увидел толстый панцирь у меня на животе.

— Проснулся? — рядом была мама и улыбалась. — Это я у тебя гипс. Ты сломал ногу, и врачи наложили тебе гипс, чтобы ты не шевелился и нога быстрее срослась.

— А почему я не помню, как мне накладывали гипс? — спросил я.

— Ты был без сознания, — сказала мама и снова захлюпала носом.

— И долго я был без сознания? — спросил я.

— Почти две недели, — сказала мама. — Сегодня тебя переводят в общую палату, в женскую, там тебе будет веселее.

— Почему это меня в женскую палату? — запротестовал я. — Я хочу в мужскую.

— Ты еще маленький, — строго сказала мама, — а там взрослые мужики, они курят, ругаются матом и пьют водку. Эта компания не для маленьких детей.

Я насупился и ничего не сказал.

В больнице я лежал два месяца. Лечили меня хорошо. Приезжал профессор из области, посмотрел рентгеновские снимки и сказал:

— Ну-с, молодой человек, нога у вас срослась хорошо. Гарантирую, что в этом месте она уже не сломается. Мне еще сказали, что вы наизусть помните всех политических деятелей, которые напечатаны в отрывном календаре за нынешний 1955 год. Не хотите ли пройти проверку на точность своих знаний и подтвердить, что ваш лечащий врач говорит правду?

Было ясно, что профессор не верил россказням о том, что пятилетний мальчик мог помнить всех, кто руководил нашей страной в то время.

Профессор наугад открыл календарь и показал на усатого худощавого мужчину:

— Кто это?

Я как солдат на учениях отчеканил:

— Анастас Иванович Микоян, министр торговли СССР.

— А это? — и он указал на женщину.

— Долорес Ибаррури, председатель коммунистической партии Испании.

— А это? — на снимке был мужчина с пухлыми щеками.

— Маленков Георгий Максимилианович, председатель совета министров СССР.

У профессора начали подниматься брови.

— А это? — и он указал на военного с аккуратными усами.

— Климент Ефремович Ворошилов, председатель президиума Верховного Совета СССР.

— Поразительно, — сказал профессор, — а это? — и он показал на усатого человека в полувоенной форме с петлицами.

— Лазарь Моисеевич Каганович, председатель Государственного комитета Совета Министров СССР по вопросам труда и заработной платы.

— Всё, у меня больше нет вопросов, — сказал профессор, — у вас, батенька, определённые способности ко всему. Как у него с памятью раньше было? — он обратился к моей маме.

— С памятью у него всегда было хорошо, — сказала мама, — он стихи быстро запоминает, песни, а календарь со второго раза сам называть начал, я даже сама удивилась, я и то не всех вождей знаю, а он как из пулемёта шпарит.

— Вы, мамаша, насчет того, чтобы из пулемёта по вождям, поосторожнее будьте, — и профессор посмотрел на присутствующих врачей, — мало ли что, не ровен час можно и на Кудыкину гору загреметь. А вам, молодой человек, за экзамен пятёрка. Так держать. Тренируйте память.

Я слышал, как он в сторону говорил уходящим из палаты врачам:

— Хорошая память сейчас не достоинство, а большой недостаток, многие люди хотели бы многое забыть, да вот память подводит. Хорошо, что у парня чистая память и не забита всем тем, что помним мы.