Вкус власти

Олег Волков, 2017

Тивница, самое первое государство людей на Миреме, уже исчерпала все возможности мирного влияния на окружающие племена первобытных охотников. Для продолжения внешней экспансии, для собственного выживания и процветания, ей остался один единственный путь – война. Саян Умелец, бессмертный Сахем Тивницы, провоцирует племя Звездной Птицы на войну. Но охотники прекрасно понимают, какой враг противостоит им. Война пошла совсем не так, как планировал Саян Умелец и едва не закончилась катастрофой в первый же день. Но и охотникам на собственном горьком опыте предстоит понять, что значит «воевать со стенами». Трилогия «Вкус власти» – 2.

Глава 3. Обед у Ансива

Спустя неделю после отплытия менга Ансив пригласил друзей на званый обед в узком кругу. Передавая Саяну официальное приглашение на тонкой дощечке, Ансив таинственно улыбнулся и пообещал преподнести некий сюрприз.

Шестой день мая выдался необычайно жарким. Над головой чистое бездонное небо и прекрасная Гепола. Кажется, будто зной проливается на землю, словно из раскалённого ведра. На деревьях не шелохнётся ни один лист, и даже мухи предпочли забиться в тень. Но в просторной квадратной беседке в маленьком саду Ансива относительно прохладно. Тень от густых и высоких кустов черноплодной рябины отлично защищает бессмертных друзей от зноя.

Возле своего дома вместо хлева для коров или загона для кур Ансив предпочёл разбить небольшой парк. Выкопал бы и пруд, но долбить каменную основу Утёса слишком долго и накладно.

Званые обеды у Ансива отличаются изысканностью и кокетством. Квадратный столик внутри беседки накрыт светло-серой скатертью и отлично сервирован. В центре под выпуклой крышкой стоит овальная супница с маленькими ручками. Рядом круглая кастрюля для вторых блюд. На низенькой тарелочке аккуратными ломтиками разложен хлеб. Высокий кувшин с изящно загнутым носиком наполнен прохладным квасом. Довершают сервиз три комплекта тарелок с золотыми ложками и вилками.

Этот сервиз рассчитан всего лишь на три персоны. Ещё в шкафу у Ансива хранятся сервизы на десять и двадцать человек. Но этот, самый дорогой и самый красивый, предназначен только для самых близких друзей. Одно плохо: материал, из которого сделан этот сервиз, подкачал.

Ох, как бы пошёл званым обедам у Ансива белый аристократический фарфор со светло-голубыми цветами на блестящих боках чайников и чашек. Но, увы, фарфор ещё не изобрели даже менги. И овальная супница, и круглая кастрюля для вторых блюд, и все прочие тарелки и чашки вылеплены из самой обычной тёмно-красной глины. Из той же самой глины, из которой крестьяне лепят свои незамысловатые горки и кирпичи.

Над тягой Ансива к роскоши можно посмеиваться. Тот же сервиз из глины выглядит весьма и весьма комичным. Зато единственный во всей Тивнице гурман частенько поражает друзей изысканностью и необычайным вкусом, казалось бы, простых и привычных блюд. Если баранина, то обязательно пожаренная с душистыми травами и хитро порезанная на тонкие ломтики. Если суп, то обязательно с фантастическим букетом вкусов и запахов. Даже самые обычные каши и пельмени Ансив умудряется готовить как-то по-особенному, с шиком, с блеском.

Обещанного сюрприза ещё нет, в ожидании Саян вовсю орудует золотой ложкой. Суп с фрикадельками и свежей зеленью давно съеден. Печёное мясо молодого барашка с ломтиками жареной картошки убыло более чем наполовину.

— Суп и барашек великолепны, — Ягис поставил на стол кружку с квасом, — но обещанный сюрприз? Где?

— Всему своё время, друзья, — Ансив таинственно улыбнулся. — Обедом нужно насладиться с начала и до конца.

Ансив, во гад, вовсю упивается нетерпением друзей. Саян подчистил тарелку от последних крошек жареной картошки. Что касается еды, то Ансив непреклонен, как Утёс. Для него обед не просто поглощение пищи, а представление из трёх блюд.

Наконец, барашек и картошка съедены полностью. Ансив поднял медный колокольчик. На миловидный звон явилась угора Схита, старшая служанка в доме Ансива. Немолодая женщина быстро и ловко собрала грязную посуду на большой деревянный поднос. Но прежде чем освободить столик, старшая служанка вопросительно глянула на Ансива.

— Можно подавать, — Ансив величественно махнул ручкой.

Угора Схита молча ушла. Ни дать ни взять самая настоящая вышколенная прислуга в знатном английском доме. Вообще-то, угора Схита не совсем служанка. Точнее, не только служанка. Неопределённое долголетие в качестве платы изменило личную жизнь Саяна и друзей.

За сто десять лет жизни на Миреме Саян с друзьями так и не превратились в дряхлых старцев с длинными седыми бородами, обвислыми щёками и полным набором старческих болезней. Внешне они застряли между тридцатью и сорока годами. Пусть не вечная молодость, зато вечная зрелость. Вместе с шевелюрами без единого седого волоса, подтянутой кожей и пружинистой походкой никуда не делось физическое влечение к женщинам. Но-о-о… Оставаясь полноценными мужчинами, им так и не довелось стать полноценными отцами.

Ужасней всего было хоронить первых по-настоящему любимых жён. Причём Ягису пришлось пройти через этот кошмар дважды. Именно тогда, стоя возле погребального костра любимой супруги Инсы, Саян решил никогда больше не жениться. Тогда же он впервые возблагодарил Великого Создателя за то, что тот не дал ему детей. Провожать в последний путь тех, кто должен был остаться на этом свете после тебя, было бы слишком тяжко. Увы: бессмертному наследник не нужен. Только жизнь всё равно взяла своё.

Лет через десять в доме Саяна появилась сначала одна сожительница, ещё через десять лет — вторая, ещё через десять лет — третья и так далее. Вот так появился обычай через каждые десять-пятнадцать лет приводить в свой дом новую женщину, обычно молодую вдову с детьми. Что, что, а обрекать молодую сожительницу на бездетность Саяну упорно не хотелось.

Так и пошло: от четырёх до шести женщин разного возраста делят с Саяном постель и обслуживают его дом. Между собой друзья называют их то наложницами, то служанками, иногда просто женщинами. Но суть у всех этих названий одна — неполноценные жёны.

— Ну а теперь, друзья мои, — Ансив аж светится самодовольством, — обещанный сюрприз.

В тенистой беседке вновь появилась угора Схита. На этот раз служанка переставила с подноса на стол три чашки в маленьких блюдцах, золотые ложечки и овальную вазочку с лесным мёдом. Последним на столешницу приземлился большой пузатый чайник, из широкого носика выскользнула тонкая струйка пара. Ансив лично разлил по чашкам пахучий тёмный напиток.

— Превеликий Создатель! — Ягис потянул носом. — Это же чай!

— Да будет благословлён хозяин этого дома! — Саян быстренько запустил ложечку в вазочку со сладким мёдом.

— Он самый, — произнёс Ансив.

Хозяин званого обеда весьма и весьма доволен произведённым эффектом. Ещё бы!

— Ай! — Саян обжёг губы горячим чаем.

Но это всё мелочи. Благословлённый напиток медленно стёк по горлу… Божественно! Давно забытый вкус. Вкус детства, маленькой кухни и любимой мамы, которая лично наливала терпкий горячий чай маленькому Саяну и отцу. За первой чашкой последовала вторая, потом третья, а там и четвёртая будет.

Не так давно казалось, будто знакомый с детства напиток ушёл от них навсегда. Ансив лично перепробовал все местные травы, до которых только сумел дотянуться. Но, в итоге, пришлось остановиться на тёртой сушёной морковке. Вкус, конечно, не тот, но всё лучше просто горячей воды. И вот теперь… Да такое счастье! Саян налил себе четвёртую чашку.

— Колись, где достал? — от жара щёки Ягиса раскраснелись.

— Ну, где достал, догадаться нетрудно, — Ансив зачерпнул полную ложку мёда.

— У менга выменял? — на ходу сообразил Ягис.

— У него. У кого же ещё? — Ансив качнул наполовину пустой чашкой. — В первый день я до смерти загонял уважаемого купца. На второй день для бодрости и поддержки духа утус Типат приказал простолюдину заварить какую-то травку. Пахучая такая. Отвар получился тёмным, тягучим. Он мне сразу показался до жути знакомым.

— Чифирь! — воскликнул Ягис. — Неужели уважаемый Типат бухал самый настоящий чифирь?

— Он самый, — Ансив усмехнулся. — Помнится, как-то раз ты угостил нас чифирем. Дрянь страшная, мозги в трубочку сворачивает. Я ещё тогда до самого утра заснуть не мог.

— Было дело, — Ягис самодовольно улыбнулся.

— Утус Типат ещё тот ипохондрик, — Ансив опустил чашку на блюдце. — Ну а дальше дело техники: я купил у него весь запас чудесных листьев.

— И насколько же утус Типат любит болеть? — Саян налил пятую по счёту чашку ароматного чая.

— К сожалению, не очень, — Ансив вновь поднял чашку. — Мне удалось купить кулёк грамм на шестьсот. Но, по моей личной просьбе, утус Типат обещал привезти больше, гораздо больше.

— Кстати, о менге, — Ягис зачерпнул золотой ложечкой мёд. — Саян, всё забываю спросить: на кой чёрт ты велел тащить этого менга в свой кабинет да ещё специально ждать заставил?

— А вот на тот и велел, — Саян опустил наполовину пустую чашку на блюдце. — Менги до сих пор считают нас, людей, дремучими дикарями. По их твёрдому убеждению, мы до сих пор носим задрипанные шкуры и с дикими воплями гоняемся за несчастными зайцами и кабанами.

— Да и бог с ними, — Ягис лениво отмахнулся, — пусть думают что хотят. Нам-то что?

— Э, нет, не скажи, — Саян упрямо качнул головой. — Репутация — вещь очень даже полезная. Менги — враги. Заставить врага уважать себя — залог победы над ним. Своего я добился: увиденное в крепости и возле неё, а особенно книжный шкаф в моём кабинете, потрясли менга. Вы бы видели, как он смутился и покраснел, когда первый раз обратился ко мне на «витус», — Саян усмехнулся. — Сам того не желая, утус Типат стал придерживаться правил этикета, будто перед ним не дикарь, а сам Великий Князь.

— Ну и что с того? — Ансив поднёс чашку к губам. — Ко мне он тоже на «витус» обращался. Только это не помешало ему сбивать цену на товары.

— Да поймите же вы! — Саян стукнул кулаком по столу. — Для менга обратиться к человеку на «витус» то же самое, что тебе, Ансив, обратиться к своему сторожевому псу на «витус Барбос, разрешите пройти в дом».

— Ты хочешь сказать, что книжный шкаф в твоём кабинете заставил менга в корне изменить своё мнение о нас? — Ансив недоверчиво нахмурился.

— Особенно книжный шкаф, — Саян кивнул. — Утус Типат теперь наш своеобразный агент влияния. С его фантастических рассказов об увиденном представления менгов о людях начнут меняться. Пусть медленно, со скрипом, с усмешками и пальцем у виска, но всё равно начнут. Со временем менги перестанут сравнивать нас с дикими животными и научатся уважать. Кто здесь? — Саян повернул голову.

В беседку вбежал запыхавшийся подросток. На его льняной рубашке большими тёмными пятнами выступил пот.

— Витус! — выдохнул посыльный, но тут же по-детски смутился и торопливо уточнил. — Витус Саян.

— Говори, — разрешил Саян.

— Там, возле Западных ворот, вас ожидает утус Триг, Верховный Вождь племени Звёздная Птица, — скороговоркой выпалил посыльный. — Какие будут приказания?

— Ты не ошибся? — Саян аж подался всем телом вперёд. — Случайно, не утус Яхент?

— Никак нет, витус, — молодой посыльный вытянулся по стойке смирно. — Верховный Вождь мне лично сообщил своё имя — утус Триг.

— Отлично! — Саян сел прямо.

Ягис и Ансив тревожно переглянулись.

— В общем так, передай Вождю, что я скоро выйду к нему лично, — приказал Саян.

— Будет исполнено! — посыльный убежал.

Неужели началось? Страшно подумать, Саян отодвинул в сторону наполовину пустую чашку.

— Друзья, — Саян поднялся из-за стола, — для пущего эффекта мне потребуется ваша помощь. Минут через десять будьте у Западных ворот при полном параде. Я постараюсь не опоздать.

Саян повернулся было к выходу из тенистой беседки.

— Саян! — кулак Ягиса с грохотом опустился на столешницу, чашка с недопитым чаем со звоном столкнулась с блюдцем. — Я с места не сдвинусь, пока ты не расскажешь нам, в чём дело.

Саян оглянулся. Ансив молчит, но по его лицу видно, что он целиком и полностью солидарен с Ягисом. Проклятье, про себя ругнулся Саян, без объяснений никак не обойтись.

— Нас ждёт очень неприятное, но очень важное историческое событие, — костяшками пальцев Саян опёрся о стол. — Сегодня шестое мая. Большой Сбор племени Звёздной Птицы закончился день-два тому назад. В общем, — Саян втянул в лёгкие побольше воздуха, — утус Триг принёс нам окровавленный топор.

— Война? — на лице Ягиса яркими красками вспыхнуло недоумение. — С племенем Звёздной Птицы?

— Да, — нарочито спокойно ответил Саян.

— С чего ты решил?

— По данным внешней разведки, прежний Вождь утус Яхент всячески оберегал племя от войны с нами. Скорее всего, на прошедшем Большом Сборе его сняли с должности. А это значит, — Саян поднял указательный палец, — верх взяла партия «ястребов». Понятно вам?

— Да, — недовольно буркнул Ягис.

— Тогда я пошёл. Да и вы не задерживайтесь.

Но прежде чем Саян успел обогнуть пышный куст черноплодной рябины, в спину ткнулся рассерженный вопль Ансива:

— Саян! Ты сволочь!

— Я в курсе, — на ходу, вполоборота, ответил Саян.

***

Знаменосец, самый молодой из преторианцев, самым первым подбежал к Западным воротам. На плече воина покоится личный штандарт Саяна. Следом подошёл Ансив. Ягис огляделся по сторонам, виновника переполоха всё нет и нет.

— Ансив, как думаешь, — тихо, чтобы не услышал молодой преторианец, прошептал Ягис, — это его рук дело?

— Конечно, его, — вполголоса, но не менее уверенно, ответил Ансив. — Это же он приказал на какой-то ляд выстроить вокруг рудника форт и дать от ворот поворот всем без исключения охотникам. Мало того что он оставил их без меди, так ещё посягнул на древнейший институт первобытной демократии — неприкосновенность территории племени.

— А, это когда ещё с нами Птица отбила поползновения Рыбы на рудник?

— Да, — Ансив кивнул. — С тех пор Рыба ещё пару раз пыталась оспорить рудник и оба раза проиграла с разгромным счётом. А вот и наш провокатор.

На площади появился Саян, левая рука придерживает красную накидку. При виде Сахема молодой знаменосец вытянулся по стойке смирно.

— Вольно, — на ходу бросил Саян. — Ну что, друзья, вы готовы творить историю?

— Вообще-то, в историю можно попасть, а можно вляпаться, — ядовито заметил Ягис.

— Вижу, готовы. Тогда пошли.