Хохмы скуки души – 2

Олег Джурко, 2019

И на троицу, среди праздника, когда пир горой, треск фейерверков, мордобой и хозяин уже с фингалом лыка не вяжет, когда жаркие поцелуи хозяйки с деверем из укромного уголка за печкой уже перемещаются на сеновал, вдруг спохватится душа, что не сможет помешать греху, и так душе станет не по себе, так затоскуется, что почувствует душа себя лишней на празднике жизни.

На костях хохмачей стоят руины крепостей избитых эстрадой афористов.

Образование лишает самостоятельности в выборе жизненных путей к славе, которые все ведут либо в артисты, либо в футболисты.

Учеба престижный способ отлынивания от работы.

Образование, полученное в школе, это спайка кодлы троечников из подворотни, напичканная цитатами о шикарной жизни из детективной литературы о гангстерах, фальшивомонетчиках и проституток.

Профессура — каста звездочетов, охраняющая небеса науки от появления новых звезд.

Профессура — звездное небо науки, в котором появление новых звезд нахальный моветон.

Учиться следует до тех пор, пока не заставят обстоятельства своими руками заставить других зарабатывать себе на бутерброды с черной икрой.

Знаниями живут, у кого руки заточены переписывать чужие знания в свои тетрадки, чтобы не оставалось времени работать своими руками.

Дураки пользуются знаниями, как украсть, другие живут знаниями как альфонсы науки о неотвратимости рефлекса воровства у земели.

Знаниями не проживешь, если руки-крюки, не способные взять знания за жабры и — на сковородку.

Знания вредны, они отбивают охоту жить своим умом, когда чужого ума хватает, чтобы обходиться без своего.

ПРИТЧА 12. Знания бесполезны как источник нравственности жизненных целей, например великодушия, честности и т.д., — у безногого третья нога не вырастет. Скорее знания всего лишь личный адвокат, умеющий пронюхать все мышиные ходы и выходы к бесплатному сыру в чужой мышеловке, куда попадет твой конкурент, что подтверждает клише житейской мудрости, — важнее умение выждать свой шанс, чем беспокоиться о моральной чистоплотности происхождения денег, устраненного чужими руками конкурента.

Авторитет в среде ученых — могучие сорняки, подавляющие подрастающий бурьян пронырливых хмырей из бакалавров на грядках науки, пока те не научатся писать за благодетелей развесистые рефераты про клюкву.

Ученый совет — синклит жрецов у дверей гарема науки, проверяющий дееспособность соискателя милостей зажившейся развратницы.

Образование — способ мимикрии для глупости слиться с кругом образованных дураков.

Дурак… Сколь могуч наш Великий Родной язык, если не пожалел в словаре места и для дурака, понимая что вместо благодарности дурак скажет — ну и дурак, что потеснился…

Специалисты разделили знания на вотчины и диктуют цены на базаре интеллектуальных услуг.

ПРИТЧА 18. Для хорошеньких девушек дверей на пути в науку не существует. Остепененные патриархи наперебой спешат распахнуть перед душечками корпоративные тайны личного успеха, ну а девушке остается только научиться распахивать объятия, а не хлопать ушами как дверями спальни седого метра.

Специалист прекрасно чувствует себя неучем во всем, что за пределами специальности.

Узкий специалист — это гарантия безошибочности его диагноза, который просто некому обжаловать.

Ученый совет — сговор спецов определенного уровня компетенции, охраняющих свой уровень как святыню от грехопадения с нахалом, намеренным втереться с другого уровня компетенции.

Продвигаться по жизни практичнее ползком, сливаясь со стоячим болотом, чтобы однажды выпрыгнуть к удаче лягушкой-молодцом по головам обжившихся жаб.

В корпорации наук все уравновешено, как на погосте, где все «свои» и все дрязги невыносимо предсказуемы.

Прогрессивному нелегко всучить себя заевшемуся потребителю, для которого цвет ложки важнее того, что ему ложка впихивает…

В кабаке и замызганная музыка чавкает.

Знание — вечно молодая прыгучая гипотеза. Скудоумие надгробие аксиомы.

Убедив, доктрина обретает брюшко благонравного обывателя, не читающего научные журналы, существующего на проценты с вкладчиков доктрины.

Потакайте дуракам, уж они-то будут это пожирать в три горла с осоловевшими от благодарности глазами.

У женщины порно действительно нет ничего лишнего ни в шкатулке набитой дешевой бижутерией, ни в косметике наложенной курицей лапой, ни за душой без лифчика…

Душечка пользуется лифчиком как тореадор ярко-красной мулетой перед рогами быка.

Не обижайте душечек, в милой головке нет в чем хранить воздушные пируэты ваших прекрасных чувств прохвоста.

Вот обижаемся на неиссякаемую практичность душечки, но как, скажите хранить ваши чувства в нематериальном выражении…

Общеизвестные аксиомы объединяют многие мозги для сопротивления новым догмам, для которых одного мозга просто уже не хватит…

ПРИТЧА 34. Потакайте дуракам, господа, они исполняют за вас работу, позволяющую вам выглядеть умнее дураков, но в аду вас, не привычных к совковой лопате, ждут кровавые мозоли кочегара, когда дураки будут пить пиво да покрикивать, — всему свое время, моральные уроды…

Власть любовница неразборчивого в жертвах Государства.

Квасной Патриотизм доверчивый охранник мерседесов власти, обворовавшей государство.

Наука — мачеха аспирантов, наложница докторов, кухарка академиков…

Профессора — синклит богов науки с исключительным правом предавать анафеме божьи создания, алчущие места банщика в парной Богов, обсуждающих предстоящие судьбы Мира…

Наука аморальна криминально, для нее нет ничего святого, кроме собственной иконы академика в киоте Академии Наук.

Земная Наука смешна, когда претендует на исключительные полномочия агронома непаханых полей Вселенной.

Религия утверждает — Бог в каждом из нас… Пополам с грехами?

Чем глубже знает наука мои потроха, тем меньше интереса ко мне патологоанатома.

Бог один на всех, один за всех, один для всех, — только не зевай рот разевать…

ПРИТЧА 581. Луне повезло стать первой космической помойкой, когда на земле не хватило места закапывать консервные банки. Первой экспедиции космонавтов собственно и делать-то на луне было нечего. Ну, ковырнули, грунт оказался пригодным для мусорного полигона. Прикинули, надолго ли? Компьютер порадовал — если не наглеть — на сотню лет хватит. А там еще Венера, Марс… пустуют. На обозримое время планет хватит. Закопали пустые консервные банки и улетели порадовать землян — пока есть место для мусора, найдется место и для какой не то жизни. Второй экспедиции работы прибавилось, — полигон расширили. Консервные банки закопали, улетели. Начиная с третьей экспедиции мусоровозов работа эта стала рутинной — прилетели, закопали, улетели. И все бы ничего, да корма на земле кончились, трава что, — листву на консервы перекрошили… Вот тут-то и задумались… Пора сматываться… Посчитали, а керосина-то на всех даже до луны не хватит… Куда теперь? Ах, ты, господи, царица небесная, спаси и помилуй…

Конец ознакомительного фрагмента.