Хроники 1-й магической войны. Книга первая. Охота на вепря

Олег Шовкуненко, 2018

В результате таинственного катаклизма возник межпространственный разлом, связавший Землю и Атриум (мир железного неба). Стороны, как водится, не нашли между собой общего языка, в результате чего вспыхнула жестокая кровопролитная война. Земляне в этой бойне возложили надежды на передовые технологии XXI века, Атриум – на силу мечей и древнюю магию. И уж так выходит, что закаленная сталь в сочетании с чарами искусных боевых магов частенько превосходит последние достижения земной военной науки и техники…

Глава 5

Мэю показалось, что сперва он умер, а вот теперь какие-то неведомые силы воскресили его, выдернули из забвения и небытия. Чернота, в которой как в могиле пребывал лейтенант, вдруг отступила. Нет, она не исчезла вовсе, она лишь трансформировалась, распавшись на множество гигантских газообразных щупалец. Эти неистовые дети мрака жадно тянулись к нему, оплетали собой теперь такое тихое и смирное тело некогда грозной боевой машины.

Да, его могучий «Раптор» был мертв. Совершенно и абсолютно мертв. Осознание этого ворвалось в мозг Эдварда вместе с нереальной тишиной, которую нарушало лишь протяжное волчье подвывание забортного воздуха, да скрип привязных ремней, пытающихся противостоять неистовой болтанке. Зловещая тишина! От такой у любого пилота по коже мигом начинают ползти крупные, никак не меньше четверти дюйма, мурашки.

Рука Мэя, словно живя своей собственной жизнью, пыталась снова и снова щелкать тумблерами, судорожно дергать рычаги. Но нет, все тщетно. Двигатели наотрез отказывались запускаться. Из всех приборов функционировал лишь высотомер, да и тот будто сошел с ума. Или, быть может, с ума сошел он, лейтенант Эдвард Мэй?

Пилот не мог поверить своим глазам. Его самолет хотя и бился, словно пойманная в сеть рыба, но не падал. Каждый раз, когда многотонная машина устремлялась к земле, кружащие вокруг дымные плети подхватывали ее и забрасывали высоко в небо, как можно глубже в центр гигантского черного смерча. Это выглядело дико, нереально и до безумия жутко. Стихия словно играла с ним, влекла куда-то, чтобы уже где-то там, в своем далеком логове разделаться, поставить большой жирный крест на его, Мэя, жизни.

Лейтенант вдруг отчетливо вспомнил, с чего начался весь этот кошмар: старик, который ударил в него зеленой молнией; драконы, метнувшие золотую сеть… Мэй обомлел. Срань господня, а ведь все это вовсе неспроста! По нему применили новое доселе неведомое оружие! Используя свои адские технологии, противник пытается заполучить самолет. Наверняка им нужна новейшая система наведения ракет, которую специально разработали для захвата биологически активных целей. Пилотов инструктировали по этому поводу. Кроме того, дьяволы в монашеских хламидах явно не откажутся и от сведений, хранящихся в голове у самого Мэя.

Первым, чисто инстинктивным желанием было бежать, покинуть истребитель. Пусть этим тварям достанется лишь мертвый металл, но никак не его туго набитый важнейшей, во многом секретной информацией мозг. Эдвард уже даже потянулся к рукояти катапульты, однако вдруг отчетливо осознал, что из смерча ему не выбраться. Он либо погибнет, либо эта черная хрень захватит его и доставит туда же, куда и сам самолет. Первое чертовски неприятно, второе ни при каких обстоятельствах недопустимо.

Что же тогда делать? Пожалуй, лишь одно ― покрепче стиснуть зубы и ждать, наблюдать за смерчем, а при первой же возможности попытаться выскользнуть. Сорваться в крутое пике и понестись к земле. Только обеспечив себе солидный отрыв, наконец, можно будет прыгать. Конечно же, это один шанс из сотни, но, черт побери, он все-таки существует!

Только Мэй об этом подумал, как рядом что-то ярко полыхнуло, послышался грохот, и «Раптор» немилосердно тряхнуло. Буквально в следующее мгновение зловещие потоки чернильно-черного газа частично унеслись вверх, а частично поредели и распались на, в общем-то, совершенно безобидного вида облачка. Вокруг значительно посветлело. В глаза пилоту сразу бросилась нереальная глубокая синева небес. Такую он еще нигде и никогда не видал. И еще… сразу возникло какое-то странное ощущение, будто прямо над головой нависает нечто невообразимо огромное и давящее. Эта штука заслоняла собой солнце, пожирала часть его золотистого сияния. Возможно, именно так должна была выглядеть тень от невиданного черного урагана, хотя с другой стороны…

Чтобы как следует осмотреться, времени у Эдварда совершенно не оставалось. С его могущественным противником, коим в данный момент являлся жуткий черный смерч, явно что-то произошло. Мэй не очень понимал что именно, но в сложившейся ситуации это было совершенно неважно. Главное ― враг отступил, ослабил свою смертельную хватку.

— Вот он, тот самый шанс, ― прорычал лейтенант. ― Пора! Валим отсюда! Живо!

С этими словами Эдвард резко отжал от себя рукоять управления. Далее, сманеврировав рулями высоты, лейтенант направил острый нос своего F-22 прямиком к земле. Казалось, все было сделано совершенно правильно, как по учебнику, однако уже в следующее мгновение мир вокруг неистово завертелся и закувыркался. Истребитель, будто растеряв все свои аэродинамические свойства, свалился в вертикальный беспорядочный штопор. Вывести его из этого опаснейшего положения у пилота, несмотря на все старания, отчего-то никак не получалось. Высотомер глотал высоту сотнями футов. Навстречу гибнущему самолету несся темно-зеленый пышный ковер густого леса. Он простирался от горизонта до горизонта. Тысячи акров сплошной непроходимой сельвы.

Неужели заповедник Джорджа Вашингтона? Это куда ж меня, нахрен, занесло?! ― пронеслось в голове у Мэя, но он тут же позабыл о таком несущественном и совершенно несвоевременном вопросе. Основной вещью, которую сейчас лихорадочно пытался понять лейтенант, являлась ― достаточно ли он оторвался от ненавистного смерча. Достаточно, наконец, решил Эдвард и с силой потянул за рычаг катапульты.

Ничего не произошло, фонарь не отстрелился, выталкивающие двигатели пилотского кресла не сработали. Но этого просто не могло быть! Система спасения на сто процентов надежна и эффективна!

Ледяной, парализующей волю и тело волной на лейтенанта начала накатывать паника. Пока она еще полностью не завладела им, Мэй дотянулся и рванул вторую дублирующую скобу, ту самую, что торчала из боковой поддержки спинки, у самого его плеча. Результат оказался прежним ― катапульта вновь не сработала. Цепляясь за последнюю надежду, пилот попробовал вручную сбросить фонарь кабины. Тщетно. Тот словно прикипел к нижнему ободу и ни за что не хотел открываться.

Вот тогда-то и пришел настоящий ужас. Мэй дергался в кресле и изо всех сил молотил по прозрачному поликарбонату фонаря. Эдвард неистово вопил, задыхался, но даже не подумал сорвать дыхательную маску. В этот момент он вообще не мог ничего соображать. Близость смерти, страх перед ней напрочь лишил его разума. Находясь в этом состоянии лейтенант даже не заметил, что сумасшедший штопор, в котором кувыркался его боевой самолет, вдруг неведомым образом прекратился. Машина продолжала падать, но теперь плашмя, брюхом вниз и притом как-то уж неестественно медленно.

Однако как ни замедленно было это падение, оно, тем не менее, являлось самым настоящим падением. Все закончилось, когда двадцатипятитонная махина F-22 рухнула на толстые, плотно переплетенные ветви вековых деревьев.