Окна

Олена Притула, 2012

Рассказ о молодой девушке, мечтающей стать музыкантом, непростых семейных отношениях, первой любви и первой измене.

2

Она жила на втором этаже в сером добротном сталинском доме, построенным пленными немцами. От Сашиных окон до ее окон не больше тридцати метров. Наблюдая за ней с тех пор, когда она была малахольным подростком с зелеными прядями в спутанных черных волосах, Саша давно заметил, что лучше это делать в ясную погоду. Гнетущее серое небо, облезлые деревья с проволочными ветками тревожили ее.

Она начинала неосознанно, мельком, смотреть на окна других домов — искала подтверждения оставшейся хоть где-то жизни. Она могла его заметить.

Все началось случайно.

Саша и раньше видел ее в окнах. Не придавал значения… Если смотреть строго напротив, на первом этаже в однокомнатной живет толстый диабетик с семейством и больными ногами. Садится в кресло переодеть носки, и вдруг засыпает. Бдительная жена не раз отхаживала его этими носками по лысой голове. На втором живет она с отцом и матерью. Есть еще дрянная собака с вечно вымазанной в чем-то мордой, и кот. Отец шпыняет пса. Мать шпыняет пса и кота. Надо отдать им должное, друг друга они шпыняют с утроенным усердием. На третьем две старушки. Если они не смотрят сериалы, то помечают их в телепрограмме. На четвертый и пятый с первого этажа смотреть неудобно.

Первый раз Саша заметил ее на улице. В липкую февральскую метель они оказались рядом на остановке. Она пила сок из бутылки с широким горлышком. Казалось, с каждым новым глотком давала себе обещание не пролить сок на пальто. У нее никак не получалось. Она видела, что Саша смотрит, и ей было неловко. Подошел трамвай. Она вошла, села в первый ряд возле окошка и уехала. А Саша остался стоять, протискивая полное тело в вакуум влюбленности. Помимо воли, он думал о ней все больше. Мечтал, как славно было бы вместе лежать перед рассветом. Молчать, забывая кто ты, зачем ты здесь… Саша чувствовал, как бесцельна его жизнь, как пуста ее.

Он смотрел на нее через зрительную трубу, на которую три месяца копил. Позже, когда не мог смотреть, додумывал ее действия, физически чувствовал родство. Каждое ее движение, каждая нелепая привычка, стоило ему вспомнить их в подробности, отзывались в теле сладким ощущением, забирали силы. В эти моменты Саша не мог ни двигаться, ни думать. Он не был собой, он был ей. Саша лежал в центре болота, выгнутый, вывернутый наизнанку, руки, ноги уже в трясине. Еще немного, и трясина его проглотит. Только почему-то это никак не случается…

Если она не занималась на электронных барабанах и не писала что-то, отстраненно глядя в учебник, то обязательно оказывалась возле окна. Брала телефон, обзванивая всех знакомых, пока не наткнется на длинный разговор. Сашу удивляло, что говорит она мало. Больше слушает, думает о своем. Так он узнал, что телефонные разговоры заменяют ей фон телевизора, которого в комнате нет.

Конец ознакомительного фрагмента.