Анна Корф и писатель на закуску

Олеся Григорьева, 2022

Это роман о приключениях Анны Корф – дочери знаменитого русского писателя. События происходят во второй половине XIX века. Отец героини исчезает во время охоты на волков. Анна – единственный человек, который не верит в несчастный случай. Она начинает расследование, которое выводит ее на убийство 20-летней давности. Вы сможете погрузиться в атмосферу жизни дворянства XIX века. А также разгадать старые тайны и подумать над вопросом «Кто же убийца?»

Глава 3. Самые вкусные ватрушки в городе. Дом с приведениями. Охота на волков

Еще целую неделю в доме все бурлило. Александр и Дмитрий ругалась по несколько раз за день. Но вот что странно: Дмитрий все-таки не уехал. Переговоры между враждующими сторонами вел Кожухов.

Как поняла Аня, в завещании родителей князя был какой-то странный пункт. Сколько ни пыталась она подслушать, так ничего и не узнала. Получалось, что Дмитрий до сих пор не уехал только по одной причине: он не мог полноценно распоряжаться своим состоянием.

Новые события и желание разобраться в них заставили Аню позабыть про тайную дверь. Она все еще верила в ее существование, но планировала вернуться к поискам позже.

Тем временем подкатывалась масленичная неделя и поездка в усадьбу генерала. Аня считала дни, ей очень хотелось поехать. Там она сможет целые дни напролет проводить с Андреем. А с ним весело и хорошо.

Начались сборы. В путешествие отправлялись все домочадцы, включая Дмитрия. Ехал даже секретарь и учитель музыки. Аня была рада, что Ури тоже едет.

Ури Зайцман был ее лучшим другом и учителем музыки. Мальчик из скромной семьи, он был настоящим музыкальным гением. Его игра на фортепиано отличалась таким мастерством, которое невозможно было увидеть даже на концертах известных музыкантов.

Однако Ури не считал себя талантливым, он считал себя трудоголиком. И правда, за инструментом молодой человек просиживал часами. Аня не раз видела, как он садится играть сразу после завтрака, около десяти часов, и встает только в пять часов, когда зовут обедать.

Последние три недели Ури сильно болел, у него держалась высокая температура, подозревали воспаление легких. Все это время он не мог играть и ужасно страдал. Сейчас ему стало лучше, он начал выходить к завтраку и спускаться в библиотеку, чтобы немного поиграть. Уроки с Аней они пока не возобновили, хотя Ури очень настаивал. Но Аня опасалась за его здоровье и наотрез отказалась ходить на уроки.

Так как восстановление шло быстро, решено было, что Ури тоже поедет к генералу.

Перед отъездом Аня выпросила разрешение у отца побывать в доме баронессы Штольц. Аню всегда ждали в этом доме и встречали, словно царицу. Нужно было обязательно послать письмо и предупредить о визите. Желательно за три дня. Как только в дом к баронессе приходило такое письмо, начинались приготовления. Кухарку отправляли на рынок с приказом закупить только самое свежее. Праздничный обед готовили два дня. Сначала мариновали мясо, выпекали коржи и готовили холодец, на следующий день приступали к супам, картофелю, жаркому и выпечке. В доме у Штольц пекли самые вкусные пироги и ватрушки.

И хоть каждый раз, когда Аня бывала у баронессы, она объедалась до того, что было тяжело дышать, все же она любила к ней приезжать.

И в этот приезд Аню ждал пир невероятных масштабов. Прежде чем усадить ее за стол, Луиза, баронесса и Ренц с полчаса по очереди обнимали девочку.

— Какая худая, — причитала Клеопатра Петровна. — И бледная, как поганка. Они тебя там совсем не кормят.

Аня только смеялась в ответ.

Потом был обед и долгие разговоры в гостиной. Аня заметила, что все трое в этот раз чувствовали себя неуютно, будто нужно было что-то сказать, а они стеснялись.

Аня выжидала, сколько могла, а когда перешли в гостиную пить кофе, спросила прямо:

— Что у вас тут происходит?

— А что у нас происходит? — спросила Луиза и покраснела.

— Мама, ты покраснела!

Тут слово взял Ренц.

— Дорогая, мы и вправду должны тебе что-то сказать. Просто нам немного неловко. Мы не знаем, как ты к этому отнесешься, и волнуемся, оттягиваем момент. Но ты права: уже нужно сказать.

Аня молчала и смотрела на Ренца во все глаза. Он ласково взглянул на Луизу. Она, было, открыла рот, но тут же закрыла его.

— Хорошо. Скажу я, — Ренц прочистил горло. — Анечка, я сделал твоей маме предложение, хочу, чтобы она стала моей женой. Она согласилась.

Аня вскочила и обняла Ренца. Потом обняла Луизу. А когда отпустила, увидела слезы у нее на глазах.

— Мама, не плачь. Это же какая радость!

Теперь Аня была спокойна за мать, которой пришлось в жизни несладко. К тому же она всегда восхищалась Ренцом и до сих пор верила в то, что он настоящий волшебник. Ренц безошибочно предсказывал будущее, мог вылечить даже безнадежно больного, а еще он умел влиять на людей так, что никто, кроме Ани, этого не замечал. Ренц говорил, что у нее тоже есть задатки настоящей волшебницы.

После шахматной партии с баронессой Аня спустилась в лабораторию к Ренцу.

— Люблю это место, — сказала Аня. — Когда находишься здесь, среди твоих склянок и порошков, забываешь, что существует реальный мир.

— Да, это место удивительное, — ответил Ренц.

Они сели за широкий деревянный стол на высокие стулья без спинок. Ренц ощипывал цветы с засохших сиреневых веток. Аня стала ему помогать.

— Господин Ренц, ведь тогда, десять лет назад, вы знали, что меня заберут? Я помню, вы говорили маме, что нельзя ехать на пристань.

— Я знал только, что случится плохое.

— А если бы мы не поехали?

— Так или иначе, он бы вас нашел, — сказал Ренц.

— Отец?

— Нет, я имею в виду другого человека. Вашего друга, господина Кожухова.

— Он мне не друг! — Аня вся нахохлилась. — Какой он мне друг! Он мой враг, если хотите знать.

— Друг, враг. Это неважно. Ваши судьбы связаны навечно.

— Вот уж нет. Он…

Аня молчала какое-то время, а потом неожиданно протянула свою узкую ладонь Ренцу.

— Посмотрите, господин Ренц, какое будущее меня ждет.

Ренц улыбнулся:

— Вы же не верите гаданиям.

— Вам верю.

Ренц взял ладонь и начал всматриваться. По мере того, как он всматривался, лицо его темнело.

— Что там? Говорите честно, — потребовала Аня.

— Признаться, ничего хорошего. Скоро случится беда с вашим отцом. Настоящая беда. И спасти его сможете только вы.

— Какая беда? Он заболеет?

— Этого я не знаю.

— Что еще вы видите?

— Вижу, что у вас много поклонников, — лицо его посветлело, он хитро улыбнулся и продолжил — Помимо Кожухова…

— Хватит! Вы это специально. Подначиваете меня с этим Кожуховым. Ведь знаете, что у нас война. К тому же он помолвлен и старше меня на семнадцать лет. Будет вам про него говорить, мы поссоримся.

— Есть еще два. Один как пламя, другой как лед.

— Вот это уже интересно! Продолжайте, — Аня переняла шутливый тон Ренца.

— Это все, Анечка. Чем старше я становлюсь, тем хуже вижу будущее.

Когда Аня вернулась домой, она все еще думала про пламя и лед. Иногда в эти мысли просачивался Кожухов, но она тут же изгоняла его.

В первый же день масленичной недели семейство Корфа отбыло в имение генерала. Там их встречали хлебосольно, и было видно, что к встрече готовились долго и тщательно, не упустили ни одной мелочи.

На крыльце, несмотря на пятнадцатиградусный мороз, их ждали все слуги, домочадцы и сам генерал. Для гостей уже приготовили комнаты, и стол был накрыт.

Усадьба генерала Ане сразу понравилась. Дому было не меньше ста лет. Каменный, незамысловатая архитектура, он был выкрашен в желтый цвет, а крыша — в зеленый. Это был простой прямоугольник в два этажа, на фронтальной части красовался балкон — единственное украшение этого дома.

Дом, такой простой с виду, отличался богатой историей. На протяжении многих лет эта усадьба принадлежала одной семье — князьям Волконским. Из поколения в поколение князья жили здесь счастливой и спокойной жизнью, пока в семье последних ее владельцев не случилось несчастье.

В семье Марии и Александра Волконских было два сына: Алексей и Дмитрий. Оба подавали большие надежды. Яркие, умные, смелые головы — они были похожи на две звезды. Была только одна проблема: Дмитрий, который хоть и пил редко, но если пил, так до полного беспамятства. И в эти часы он творил страшные вещи. Однажды зарубил топором своего слугу. Не раз родители и Алексей покрывали его бесчинства и откупались от пострадавших или их родственников. Дмитрий, протрезвев, никогда не помнил о случившемся, валялся в ногах у родителей и клялся, что пить больше не будет. И правда, после каждого такого случая долго не пил.

Однако в тот роковой вечер он забыл о своих обещаниях и, возвращаясь домой с прогулки, поспорил с конюхом, что перепьет его в два счета. Конюха он и в самом деле перепил, тот рухнул на пол прямо у стола. Вот только у Дмитрия остались силы. Он взял кнут и пошел в усадьбу. Там он первым делом отправился в ту часть дома, где спали слуги. Стал вытаскивать их за волосы из постелей и бить кнутом. Крики услышал князь Алексей, спросонья он начал искать свой револьвер, перевернул стол, шкаф, но оружия не нашел. Тем временем крики становились все громче, и Алексей ринулся на первый этаж, он боялся, что Дмитрий кого-нибудь убьет.

Оказавшись в людской, Алексей увидел страшную картину. Его брат, пьяный и разъяренный, стоял посреди комнаты, размахивал кнутом, а на полу в белых застиранных рубахах с расползающимися на них пятнами крови валялись люди.

Алексей исхитрился, намотал конец кнута себе на руку и потянул. Дмитрий, который держал кнут за рукоять, подался вперед. Алексей тянул, а Дмитрий против воли делал шаги ему на встречу. И вот когда он был совсем близко, в руке у Дмитрия оказался нож с широким кривым лезвием. Он ударил им брата в грудь.

Алексей пролежал без сознания три дня и к концу третьего испустил дух. Дмитрий на следующий день протрезвел и узнал, что случилось. Он повесился прямо в своей комнате, и никто не остановил его.

— В этом доме живут приведения, — рассказывала Ане Зоечка. — Одно из них ходит по ночам и переворачивает все шкафы. Это Алексей Волконский ищет свой револьвер. Говорят, в доме часто исчезают разные вещи. Тутошняя горничная сказала, что у нее на прошлой неделе исчез гребень. А она точно помнит, что положила его под подушку. А до этого платок исчез.

— Когда ты это успела узнать? — спросила Аня.

Они были в комнате, отведенной для Ани, и разбирали вещи.

— Я умею заводить знакомства, — Зоечка была общительной девушкой, и люди к ней всегда тянулись. — А еще по дому бродит призрак Дмитрия, он волочит за собой веревку, на которой повесился, и от этого происходит страшный звук.

— Зоечка, как ты думаешь, история про Дмитрия и Алексея — это правда? — поинтересовалась Аня.

— Не сомневайтесь. Проша сказал, что в подвале до сих пор стоят их портреты и даже звал меня посмотреть.

— Какой еще Проша? — нахмурилась Аня. — Мы здесь не больше часа, а ты уже всех лакеев и горничных по именам знаешь. В подвал не ходи, предупреждаю тебя!

— А я и не собиралась. Будто я не знаю, зачем он меня звал.

— Давай разбирать вещи. Нужно найти, в чем идти на ужин.

Во время ужина все разговоры сводились к одному — охота. К ней уже все было готово, поэтому решили устроить ее завтра же.

За ужином по одну руку от Ани сидел граф Гагарин.

— Владимир Иванович, а вы верите в приведения? — спросила Аня.

Я так понимаю, вам уже рассказали об этом доме и его жильцах, — граф улыбнулся, но улыбка у него вышла грустной. — Я ведь знал Алексея Волконского, чудесный был мальчик, умница.

— Ой, правда? Владимир Иванович, расскажите.

— А тут, Анечка, рассказывать нечего. Я не считаю, что это был несчастный случай. Я вообще в несчастные случаи не верю. У всего на свете есть причины, и те, кто умеют смотреть глубоко, видят их. У Дмитрия были страшные для него и окружающих белые горячки, и все об этом знали. И ничего не делали. Так что рано или поздно что-то подобное должно было произойти.

— А приведения? В доме, говорят, постоянно пропадают вещи.

— Еще час назад я бы вам сказал, что это вздор, — ответил граф. — Но буквально перед ужином кое-что произошло. У меня пропал галстук, причем я видел собственными глазами, как мой камердинер положил его на кровать поверх моей рубашки. Вот так-то, Анечка.

В конце ужина генерал произнес речь:

— Охота на волков — это то, через что должен пройти каждый мужчина. Это как крещение огнем.

Надежда Сергеевна, громко, так, чтобы слышали все, кто сидел рядом, вздохнула. Генерал тут же поспешно добавил:

— Но мы обещаем нашим прекрасным дамам вернуться живыми и здоровыми.

Он протянул свой бокал в сторону Александра Корфа и после выпил его содержимое до дна.

День был тяжелым, и уже к концу ужина Аня почувствовала, что она устала. Она еле дождалась окончания и отправилась спать.

По дороге из столовой Аня размышляла о Дмитрии и Алексее. Прав ли граф Гагарин? Трагедия была неизбежна?

Она вспомнила про портреты, о которых ей рассказывала Зоечка. Все же интересно посмотреть на них.

Аня тут же забыла про усталость. Ее ждало маленькое приключение. Она уже хорошо ориентировалась в доме и видела, где находится дверь в подвал.

Прихватив свечку, Аня отправилась в левое крыло. Дверь она нашла быстро и тихонько потянула ее на себя. Честно говоря, Аня не надеялась, что дверь окажется открытой. Но та легко поддалась и не издала при этом не единого звука.

Аня уже хотела сделать шаг к лестнице, как вдруг услышала чей-то разговор вполголоса внизу.

— Ты все понял? — спросил один голос.

— Понял я, что тут непонятного, — неохотно ответил другой.

— Смотри же! Не подведи нас завтра.

— Все будет, как договорились. Вот только хорошо бы хоть три рубля сразу получить.

Аня не дослушала разговор и аккуратно, так, чтобы не наделать шума, закрыла за собой дверь. Ей захотелось как можно скорее покинуть это место.

Подслушанный разговор произвел на нее тягостное впечатление. Голоса звучали заговорчески и даже страшно. Что-то здесь затевалось.

Аня стала ругать себя за то, что струсила и ушла. Нужно было дослушать. Понять, что они замышляют. Однако теперь возвращаться было уже поздно, и Аня поспешила в свою комнату.

В комнате ее ждала Зоечка. Ей не терпелось рассказать последние новости.

— Сейчас в доме девяносто восемь слуг! Представляете, Анна Александровна, девяносто восемь! Один только граф Гагарин привез с собой семь человек. И люди его походили на разбойников с большой дороги.

— Зоя, что ты такое говоришь. Откуда у графа разбойники в слугах!

— Вот посмотрели бы вы на их морды. Я столкнулась с одним из них на кухне. Знаете, как он зыркнул на меня, я готова была сквозь землю провалиться. А это, между прочим, был кучер графа.

— Что ты болтаешь! Я знаю кучера графа с детства, это дряхлый-предряхлый старик. Божий одуванчик.

— Анна Александровна, точно вам говорю — этот человек на одуванчик не похож. Скорее, на каторжника, глаза желтые, злые.

«Час от часу нелегче, — подумала Аня. — Приведения, каторжники, тайные встречи в подвале». Вслух она сказала:

— Давай спать. Завтра посмотрим на твоего кучера.

Назавтра выдался хмурый день, резко потеплело, моросил дождь со снегом. Еще вчера светило яркое солнце и стоял мороз. А теперь март показал свое самое неприглядное лицо.

На охоту ехал генерал с Андреем, Гагарин, Корф, Дмитрий и один крестьянин. Это был мужик ростом под два метра, в этих краях он считался лучшим охотником и следопытом. Он в одиночку ходил на медведя и умел читать следы, как никто другой. Лицо у него было такое, что в первый момент, взглянув на него, видишь одни лишь скулы. Только потом начинаешь распознавать узкие темные глаза, большой изломанный нос, тонкие губы.

Было еще два кучера, им-то и предстояла самая сложная работа. И от того, как они с ней справятся, зависела жизнь охотников. Запрягли две тройки. В одни сани сел Корф, Дмитрий и Гагарин. В другие — генерал с сыном и следопыт.

Чтобы выманить волков, они взяли по поросенку. Ехать решено было разными тропами и встретиться на опушке леса. Выехали, когда уже смеркалось. Те, кто оставался в усадьбе, высыпали на крыльцо, чтобы проститься с охотниками. Лица у всех были напряженные, вся эта затея казалось безрассудной и бессмысленной. В доме из мужчин остались доктор, Кожухов, секретарь и Ури. Надежда и Ольга отправились в гостиную, а Аня ушла в свою комнату. Весь день она чувствовала себя неважно, потому что никак не могла заснуть ночью.

То ли чужая кровать, то ли Зоечкины рассказы про приведения — так или иначе она не могла уснуть до четырех утра.

Тем временем охотники заехали далеко в лес, привязали к повозкам поросят и разъехались в разные стороны. Поросята начали визжать и будить своим криком остервеневших от голода волков. Корф был доволен, как никогда. Какое приключение им предстояло! В каких красках он будет описывать его как за обеденным, так и за письменным столом.

Вскоре появился первый волк, он был чудовищно огромным. Тут же охотники увидели, как, разметая снег под ногами, из темноты леса выбежали еще два. Они гнались за поросенком так быстро, что их лапы почти не касались поверхности. Четвертый, пятый, шестой. Их становилось все больше, но ни один из них так и не достиг расстояния выстрела. Охотники в огромном напряжении ждали этого момента. И вот один из волков выбился вперед — и тут же грохнул выстрел. Стрелял Корф. Ему не терпелось испробовать в деле швейцарское ружье, что он забрал у князя Дмитрия. Однако волк остался целым и продолжил бег. Второй выстрел. На этот раз стрелял Дмитрий. Он был превосходным стрелком и уложил волка сразу же.

И если от первого выстрела звери немного замедлили ход, то после второго перешли на галоп. При этом число их множилось. И Александр Корф готов был дать голову на отсечение, что их было больше дюжины.

Погоня продолжалась, и первая линия волков уже была на расстоянии двадцати шагов, охотники открыли стрельбу. Дмитрий, который еще ни разу не промахнулся, убил троих волков, одного подстрелил Корф и еще нескольких Гагарин.

Однако число волков не уменьшалось, а только росло. К тому времени уже совсем стемнело, и о том, что за расписными санями гонится больше десятка страшных зверей, можно было понять лишь по сверкающим волчьим глазам.

— Слишком много! — крикнул Гагарин своим напарникам.

Они уже и сами это поняли.

Теперь спастись от волков можно было, только круто повернув назад. Нужно было добраться до жилищ. Туда волки не сунутся. Продолжать охоту было бессмысленно. Волков оказалось слишком много.

Граф Гагарин что-то сказал кучеру. Возничий был из его людей. Тот кивнул хозяину, натянул поводья, левая пристяжная резко, не снижая скорости начала разворачиваться, за ней потянулись две другие лошадки. Развернувшись, все три перешли на галоп.

Волки, в первую минуту сбитые с толку, сейчас снова набрали скорость и не отставали ни на шаг.

Дьявольская погоня продолжалась теперь в тишине: не были больше слышны выстрелы и поросячий визг. Лишь бы успеть доехать до деревеньки при генеральской усадьбе. Лишь бы кони справились.

И вот уже видны были деревенские огоньки.

— Сейчас, сейчас, — приговаривал кучер.

— Степан! — крикнул Гагарин.

И тут коренная споткнулась, пристяжные рванули в разные стороны. Возничий спрыгнул с козел и отчаянно закричал:

— Берегись!

Сани высоко подпрыгнули, накренились, левый бок с грохотом ударил о дерево. Первым из саней выбило графа Гагарина, он ловко перекувыркнулся через себя. Через секунду впереди него на пять метров приземлился князь. Они начали отстреливаться от волков, отступая к краю леса. Но волки и не думали гнаться за ними, они жадно набросились на лошадей.

Князь Дмитрий первым выбрался из леса. Вскоре он увидел тень позади себя, вскинул ружье, но, убедившись, что это Гагарин, опустил его.

— Где дядя? Вы видели его? — спросил князь, и впервые в жизни его голос задрожал.

— Нет. Я не видел его после того, как сани перевернулись. Степана тоже нет. Он бежал прямо за мной.

— Нужно вернуться в усадьбу, запрячь лошадей, взять подмогу и патроны, — скомандовал князь.

Князь Дмитрий и граф Гагарин подняли весь дом. Кожухов тут же приказал будить мужиков и запрягать сани. Пока шли сборы, к усадьбе подъехали сани генерала. Еще издали по огням и шуму генерал понял, что происходит что-то неладное. Как только он и Андрей спрыгнули с саней, к ним подбежали князь, граф Гагарин и Кожухов.

— Вы никого не встретили по дороге? — спросил граф. — Корфа не видели? Или моего кучера?

— Нет. Мы добрались до опушки, услышали, что стреляют у самой кромки леса, и поспешили к вам. Но никого не встретили.

— И саней наших не видели? — спросил князь.

— Не видели, — на этот раз ответил Андрей.

Генерал с первых секунд понял, что произошло и сразу же отошел к следопыту. Они о чем-то тихо говорили, тот качал головой, но генерал настаивал на своем.

Вернувшись к остальным, он твердо и спокойно стал излагать:

— Александр, скорее всего, уже мертв, кучер тоже. Шансов почти нет. Но мы начнем поиски, как только рассветет. Если им удалось спастись, то Иван, — генерал указал на следопыта, — найдет их. Сейчас в лес идти никак нельзя, иначе мы затопчем все следы, и тогда пиши — пропало.