За пределом нашего заката. Или Я знала, что ты придёшь

Олеся Тулинова

Эта книга о чувствах. О предательстве. О боли. О борьбе. О становлении личности. О смирении и принятии себя.Эта книга о том, как научиться жить заново, каждый день собирая свою вдребезги разбитую душу.Эта книга о прошлом, которое словно град жарким майским вечером вторгается в твою жизнь.И наконец, эта книга – ответ на главные вопросы, долгое время интересующие многих людей на этой планете… Что такое любовь?И какой у неё конец?

Опустошение: на краю ада

Убежав от домов и дождей,

Ничего не меняет погода и стены,

Я делала вид, что меняла людей,

Проклиная до визга, все эти замены.

За окнами мелькали дома, магазины, рестораны и множество других построек, которых я никогда в своей жизни не видела. В отличии от Липецка, ночной Лондон был прекрасен. И это даже несмотря на дождливую погоду и туман. Он весь светился, и в нём бурлила жизнь. Только я не была способна в данный момент оценить всю эту красоту. Сквозь окна такси я видела огромное количество различных пабов, которые были буквально переполнены людьми. Многие из них стояли на улице, общаясь, и угощали друг друга вином или пивом. Дорога до дома занимала в целом минут 30, но за это время я словно окунулась в историю этого старинного города. Красные двухэтажные автобусы, которые являются здесь не просто средством передвижения, а одним из главных символов города, старейшее в мире метро, аэропорт Хитроу, крепость Тауэр, Биг-Бен — самый большой колокол на огромных часах Вестминстерского дворца, Букингемский дворец — резиденция британских монархов, Британский музей и многое другое открылось моему глазу за столь короткое время. Я погрузилась в атмосферу британской столицы и была неимоверна впечатлена. Невозможно говорить о Лондоне как о едином городе. Со временем он вбирал в себя окрестные поселения, которые до сих пор сохраняют индивидуальность. Любой район мегаполиса имеет собственную главную улицу и площадь. Естественно, всю эту информацию я узнала от своей тети и таксиста, у которых по видимо была договоренность устроить мне небольшую экскурсию, пока мы добираемся до пункта назначения. Кстати таксист наш не плохо бормотал по-русски. Десяти минут мне хватило, чтобы понять, что жители Лондона весьма гостеприимны, приветливы и улыбчивы. На кого бы я не бросила свой взгляд, мне отвечали лучезарной улыбкой. Прохожие словно кричали мне, «эй, ты чего такая грустная!? А ну-ка улыбнись! У нас на грустят!». Да, мне бы сейчас явно не помешал их энтузиазм и позитив, если бы в сердце не было огромной дыры, в которую не было возможности запихнуть и чуточку чего-то светлого и хорошего. Смотря на красоту, которая меня окружала, я продолжала медленно тонуть, внутри себя сжигая не корабли, а целые порты.

***

Добравшись до дома тети Ларисы, я сразу же улеглась спать. Мне не было дела до фешенебельности ее квартиры, до историй о ее интереснейшей жизни, до перспектив, которые ждут меня в новой стране, до университета, о котором слагают легенды, и в которой мне посчастливилось поступить. Мне было абсолютно безразлично. Все. Я полюбила сон. Это был единственный шанс для меня быть счастливее. Ведь там была другая жизнь. Там я могла снова видеться с Артёмом, который каждую ночь просил у меня прощения и умолял вернуться. В моих снах, он кричал, что любит меня, что совершил неповторимую ошибку, что не может жить там один, что ему очень тяжело. И каждый раз я прощала его. Прощала, окунувшись в его объятия и ощущала истинное умиротворение и спокойствие. Ведь и человек человеку рай, если есть любовь. А у меня она есть. Во сне, наяву, в сердце, разуме, под кожей, в венах — везде. Просыпаясь, я каждый раз брала свой сотовый и хотела набрать родные цифры, но что-то останавливало меня. И этим чем-то была жестокая реальность. Реальность, в которой меня бросили и предали, где сердце мое искалечено, и шрамы эти останутся вечными.

Прошла моя первая неделя в Лондоне. За эту неделю не произошло ничего интересного, не считая того, что я прошла собеседование и поступила в Лондонский университет. Конечно, если бы не Лариса, не видать мне этого обучения, как своих собственных ушей. Мама звонила мне каждый час, а когда я была не в силах ответить, то разговаривала с тётей Ларисой. Моя учёба должна была начаться только в сентябре. И что мне делать целое лето, я даже не представляла. Успокаивало только одно — это надежда стать писателем. Ведь в Лондоне действительно другие возможности и перспективы. А писать я любила с детства. У меня уже были написаны две книги, которые я мечтала когда-нибудь опубликовать. Хотя как книги… Есть тысячи отрывков, которые нужно соединить и довести до ума. Да и это не важно. Скорее это мои переживания, эмоции и чувства, изложенные на бумагу, которые вряд ли когда-то кого-то заинтересуют. Ведь такой лирики на каждом шагу пруд пруди. Но это было значимо для меня. Ведь на бумаге я выговаривала все то, о чем когда-то умолчала в жизни. То главное, о чем порой не осмелилась сказать, а ведь так надо было. Мои строчки, которые оживали на белоснежных страницах — это в какой-то мере была сатисфакция. Так вот одну из таких записей я когда-то посвятила Артёму. Это книга о человеке, который смог преодолеть все трудности, найти свой собственный путь и продолжить развиваться. Книга об успехе и любви, которая стала маяком для человека, верой и счастьем. Я практически дословно помню то, что живет теперь на листах бумаги. Только правда она другая, жестокая и безнадежная. Теперь я это знаю. «Любовь навсегда» — это блеф, и с ним не выиграешь в покер. Сегодня ты живешь, а завтра возможно нет. И что это? Бог? Религия? Не знаю. А самое ужасное, как стремительно и безвозвратно меняются люди. Как океанские течения, они просто уходят, оставляя синяки по всему телу. Вот она правда. Не бывает близких людей. И не сделаны мы из шоколада и солнечного света. И если бы мне кто-нибудь рассказал об этом раньше, я бы возможно сейчас была жива, наслаждаясь компанией себя любимой и было бы все по-другому. А сегодня есть истощение тело, внутри которого еле слышно бьется в истерике разбитое сердце, выворачивая все внутренности наружу. Чертова правда.

Он был везде. Я замечала его в каждом метре: на ковре и стенах, письменном столе и голых вешалках, на пустых полках шкафов и настенных часах, в зеркалах, недопитом кофе, в ванне и капающей из крана воде. Везде. Любое упоминание об этом человеке вызывало слёзы на моих глазах. Слезы и разочарование. Вот они — болезненные шрамы души человека. И сейчас по клавишам ноутбука летели одна за одной новые буквы, слова, строчки, пропитанные отчаянием, страданием и пренебрежением. Моя новая история. История о том, как в один миг я стала ненужной никому в этом мире. О том, как я оказалась выброшенной за дверь счастливой жизни, которую, наверное, уже никогда не смогу открыть снова.

Пролетала вторая, третья, четвертая неделя моего пребывания в городе тумана и дождей. И одному Богу известно сколько тысяч раз я бросалась к телефону с непреодолимым желанием набрать заветные цифры, расплакаться, услышать его голос, замолчать, спросить почему, проклясть, или признаться, как сильно люблю, попросить прощение, попробовать все вернуть, или просто поговорить, как чужие. Я не знала, чего хотела и вовремя останавливалась. А вместо этого набирала маме. Плакала. Очень скучала. Ее слова «нет, дочка, никаких новостей!» разрывали мое тело изнутри. Хотелось совершить что-то страшное и непоправимое, не боясь ни позора, ни греха, ни вечных мук. Но вместо этого я прятала голову под подушку и тонула все глубже и глубже в бездне собственных страданий и перьевых наполнителей. Я захлебывалась противной соленой водой и рвала на себе волосы. Бесконечные истерики, срывы и затяжная депрессия. Вот как проходили мои летние деньки. Я находилась дома и одновременно на краю ада. И я вроде еще не сдалась, но уже не боролась.

***

На часах 6:28. Я сонно потираю глаза руками, пытаясь спрятаться от бегающих солнечных зайчиков по моему лицу. Сегодня впервые за долгое время я кажется спокойно спала. Мне ничего не приснилось. Не приснился он со своими извинениями, не приснилась жизнь, в которой всё так беззаботно и прекрасно, не приснилась Россия, по которой я безумно скучаю. Ничего. Значит ночь была не бессмысленной. Я лежала, обернувшись в свое одеяло и смотрела в окно. Лондонское утро было по-своему очаровательно. Город уже не спал и проживал свою современную жизнь мегаполиса. Через открытую створку я почувствовала порыв свежего воздуха и приятных ароматов. Шум деревьев смешался с гулом машин, разговорами людей по телефону. Все было наполнено движениями и скоростью. Я еще раз потянулась, после чего затянув волосы в хвост, направилась на кухню, чтобы заварить себе какао. Тетя Лариса была уже на работе. У ее мужа был сегодня выходной. Он сидел на кухне и читал местную газету. Увидев меня, он расплыться в улыбке и на ломаном русском попытался пожелать мне доброго утра. Это выглядело так забавно и нелепо. Я в ответ ему не могла не улыбнуться. Многие считают англичан чопорными, без эмоциональными, сдержанными и хладнокровными. Но все это точно не про Мистера Верна. Видя его открытое и добродушное лицо, рушатся в одночасье все стереотипы о замкнутости английского характера. За время, проведенное с ним в одном доме, я в этом убедилась. Это был настолько добродушный, открытый, веселый, жизнерадостный, общительный и приветливый человек, что от него просто за километр веяло обаянием и солнечным светом. И несмотря на то, что по-русски он выговаривал всего несколько фраз, а я была абсолютным нулем в английском, общий язык мы нашли с ним сразу. Жесты и мимику еще никто не отменял.

Он отодвинул стул, чтобы я могла сесть за стол и протянул чашку какао с сэндвичем. Минут пятнадцать мы обменивались планами на сегодняшний день, смеялись и просто наслаждались обществом друг друга. Позавтракав, я поблагодарила этого чудесного дядю и отправилась к себе в комнату. За последний месяц сегодняшний день немного отличался от остальных. Не скажу, что что-то конкретно изменилось, просто было немного светлее, чем обычно, если можно так выразиться. Не знаю, что именно повлияло на это, утро с дядей Верном, ночь без сновидений, хорошая погода, но мне за долгое время захотелось встать с кровати и куда-нибудь выйти из квартиры. Возможно, мое физическое и моральное состояние более-менее стабилизировалось. Девочка внутри меня просто скорее всего привыкла к той темноте, в которой находилась, и немного успокоилась. Перестала бояться. Начала привыкать к своему одинокому существованию, к тому, что оказалась по разные стороны баррикад со своим мнимым счастьем и перестала винить судьбу. Она, наконец, прозрела в этой темноте и осознала, что вся любовь, которую она строила с переменным успехом рухнула. Но память о ней маленькая Кира навсегда сохранит в глубине своего подсознания, как самое лучшее, чтобы было в ее жизни. Сохранит каждое мгновение, пропитанное ссорами и нежностью, ревностью и страстью, лаской и гневом. Она больше не будет искать поводы для радости в обществе кого-то, она нашла умиротворение и уединение в своем темном мирке.

Я начала убираться в своей новой комнате, которую мне предоставила моя тётя. Вся комната была залита сиянием солнца. А это крайне несвойственно этому пасмурному города. Я огляделась вокруг и поймала себя на мысли, что здесь действительно как-то уютно и спокойно. Вокруг меня был простор, минимум мебели, светлые тона и огромное окно, в котором кипела насыщенная жизнь. Стиль loft был здесь значительно популярен. Открыв шкаф, я начала разбирать чемоданы с одеждой. Я в Англии уже месяц, но только сегодня мои руки добрались до багажа. Я начала рассматривать одежду, которую привезла с собой и поняла, что вообще не помню, как ее собирала. Будто находилась в коме и смотрела за собой откуда-то со стороны. Руки машинально клали в чемодан все, что попадалось на глаза. Одно за другим я развешивала платья, не представляя, какой должен быть повод в этой жизни, чтобы я их надела и снова встала на каблуки. Вообще мне кажется каблуки — это удел уверенной в себе женщины, которой я сейчас ну никак не являлась. Я в зеркало то смотрелась с трудом, отвращением и пренебрежением. Каждая вещь невольно переносила меня в болезненные воспоминания и события, которые произошли со мной в России в той другой жизни. Но сегодня я запретила себе плакать. Надо попробовать продержаться хотя бы день.

Развешивая свой гардероб, я заострила внимание на голубом пиджаке, в котором летела в самолёте. Из бокового кармана торчал уголок какой-то чёрной бумажки. Опустив руку в карман, я обнаружила визитку: Nekrasov Alexander — the director of the company «Law Firm Limited AN». Там же был указан номер телефона. А ниже надпись от руки: Звони в любое время!

Я вспомнила своего странного попутчика. И когда он только умудрился сунуть мне эту визитку? Неужели я была настолько не в себе, что не почувствовала проникновение чужой руки в свой карман. Всё это как-то странно: незнакомец, который узнал все подробности моей убогой жизни, так стремится поддержать меня несмотря на то, что я вылила на него ушат грязи. Я вспомнила наш последний диалог и непроизвольно покраснела. Мне стало жутко стыдно за свои слова и захотелось немедленно извиниться. Может позвонить. И что сказать? Прошел месяц. Он скорее всего и не вспомнит меня. Или просто посмеётся. Какая-то там ненормальная в солнцезащитных очках ночью, которая не в силах держать свои эмоции при себе — вот какое впечатления я оставила о себе. В раздумьях я просидела минут тридцать, теребя эту визитку в своих руках, но так и не решилась набрать номер. Да и действительно, зачем? Какова вероятность, что я встречу этого парня вновь? В итоге я все-таки на автомате бросила визитку к себе в сумочку и решила немного прогуляться. Эта прогулка показалась мне светлым лучиком в моём тёмном царстве. Не зная дороги, я брела по улицам Лондона, внимательно осматривая всё, что меня окружает. Старинные постройки, огромные торговые комплексы, высотные здания, музеи, галереи, всего этого здесь просто неимоверное количество. Но самое большое впечатление на меня произвёл универмаг «Harrods». Это огромный центр, в котором можно найти абсолютно всё. Без преувеличений. Здесь не просто товары, здесь произведения искусства: одежда и обувь от ведущих дизайнеров, сладости ручной работы, коллекционные вина, украшения от известных ювелиров, косметика премиум класса и многое другое. Конечно, цены здесь не для обычных людей, но я бродила здесь не в качестве покупателя, а как турист, посещающий музей. Египетские залы с узорчатыми обелисками и фараонами, старинная мебель и напольные вазы в стиле барокко, картины в золотых рамах, сверкающие люстры — атмосфера старинного роскошного замка. Семь этажей, триста тридцать отделов, тридцать два первоклассных ресторана, спа-салоны, пять тысяч сотрудников и миллионы посетителей. Вот что такое Хэрродс. Я прогуливалась из одного магазина в другой, рассматривая разнообразные товары и услуги. Среди них была одежда, ювелирные изделия, спортивные товары, свадебные принадлежности, товары для домашних животных, еда, косметика, посуда и многое другое. Но больше всего меня впечатлили отдел игрушек. Зайдя внутрь, я оказалась в сказке, где передо мной открывался фантастический мир, пестрящий своей красотой и изобилием ярких красок. Огромные слоны, жирафы, принцессы, популярные персонажи Дисней Лэнда, сказочные дворцы, куклы, плюшевые медведи — все это оживало перед моими глазами. Именно в этом отделе, я смогла впервые забыть о всех проблемах и погрузиться в великолепие этого мира. Я бродила вдоль изысканных игрушек и представляла какое счастье испытывают дети, когда родители им дарят такую прелесть. Я представляла улыбки малышей и их радостные лица, когда папа вручает своей дочке великолепную статную принцессу или сыну машинку популярной марки. Я не могу сказать, что была в детстве обделена игрушками, но такого разнообразия я нигде не встречала ранее. Теперь я понимаю, где закупаются миллиардеры. Я смотрела на прохожих людей и чувствовала себя чужой на этом празднике жизни. Кто-то сдавал в ремонт свое колье от Картье или часы Ролекс, кто-то заказывал воздушное свадебное платье, расшитое различными кристаллами и позолотой или многоярусный праздничный торт. За некоторыми особо занятыми дамами повсюду таскался личный шопинг-ассистент, который без устали ходил из одного зала в другой и носил им в примерочную кабинку вещи. Вот оно идеальное место встретить миллиардера. Мне вдруг стало так паршиво, что захотелось выйти на свежий воздух. Я вдруг ощутила себя каким-то ничтожеством. Не сразу найдя выход, я всё-таки оказалась на улице. Купив себе бутылочку воды, я продолжила своё знакомство с Лондоном. Но настроение значительно ухудшилось. Уже темнело. И когда только успел подкрасться вечер. Я понятия не имела, где нахожусь и куда иду, но ноги сами делали свой выбор. Недалеко от какого-то красивого здания, я увидела машины, которые можно было взять напрокат. Это я поняла, когда смогла с помощью переводчика перевести надпись» rent a car». Мужчина, который отвечал за всё это дело, прекрасно понял меня и назвал нужную сумму. Хорошо же все-таки, что когда-то я не послушала «очень хорошего человека» и сдала на права. Отдав деньги, я села в машину. Я не понимала, чего хотела и зачем села за руль. Но набирая скорость, я почувствовала неимоверную свободу. Будто открылось второе дыхание. Вот чего мне так не хватало.

Я мчусь на новой машине в совершенно чужом городе в неизвестном мне направлении. Позади мелькают огни. Здесь оказывается, так быстро темнеет. Только вроде вечерело, а теперь я нахожусь в объятиях ночного Лондона. Артём когда-то обещал мне подарить машину на моё тридцатилетие. Но всегда говорил, что за руль я одна не сяду. Я буду водить машину только тогда, когда рядом будет он. Ведь я такая невнимательная. Вдруг ещё перепутаю газ с тормозом. Видел бы он меня сейчас. Я сижу одна… за рулем. Такая глупая и небрежная. Я двигалась по старым улочкам ночного города, щуря глаза от кружева ярких огней. Перепробовав на ощупь несколько кнопок, услышала музыку. Какую-то приятную английскую мелодию. Она была так под стать этой обстановке и моему душевному состоянию. Она жила какой-то своей жизнью, а я была обособлена и абстрагирована от всего, что меня сейчас окружало.

Такое я уже однажды чувствовала. Когда находилась со своим предателем в одной машине. Тогда тоже был вечер. Мы немного посидели в кафе, после чего он отвез меня домой. Но я не спешила выходить из машины. Мы молча сидели и неловко ловили взгляды друг друга в ту холодную январскую ночь. Говорили ни о чём, путаясь в словах и мыслях, из последних сил пытаясь сохранить дистанцию между нашими душами и губами. Но было это невозможным. Для меня. Неведомые импульсы, краткость прикосновений… Руки твои забрали мороз той зимней стужи и тело горело от неистового счастья и наполненности этой жизнью. Я ловила это счастье губами, словно воздух, как яркую вспышку. Мы долго не могли проститься, подбирая фразы, но получалось все как-то коряво. А после следовал разговор по телефону, ты спрашивал не замерзла ли я и просил как можно скорее лечь спать, чтобы завтра наступило быстрее, чем обычно и мы увиделись снова. Но в ту ночь я не сомкнула глаз. Я лежала в своей постели и была пропитана чувством утраты. Твое отсутствие сводило меня с ума. Как и сейчас, впрочем. Только тогда это было до завтра. А сейчас навсегда.

Я рассекала фарами своей машины мосты, светофоры и улицы. Встречный ветер вдавливал мне глубоко под кожу поток горячих слез на моем лице. Они застилали мои глаза и соль разъедала последнюю тушь. Опустив козырек машины, я посмотрела в маленькое зеркало. Там была не я. Я видела тень несчастной и забытой девушки, которая уже была не жива. Я уже не жила. Я опустила глаза на руль, после чего уставилась в бесконечную даль. В голове была одна мысль — пора действительно заканчивать со всем этим. Может быть, это действительно мой выход прекратить бессмысленные страдания и оборвать всю эту пустоту, которая сидит внутри меня. Все ведь неслучайно. И здесь ночью в этой машине я явно неслучайно. Поправив прядь своих когда-то блестящих волос, я надавила на газ и закрыла глаза. Педали ушли глубоко в пол. Я и так уже долго продержалась. Сутки за сутками и так целый месяц. Я пыталась взять себя в руки, даже улыбаться некоторым людям тоже пыталась, и притворялась, что камень внутри меня ничего не весит. Но невозможно с этим грузом всплыть, уж слишком он тяжелый для моего хрупкого сознания.

Время на какой-то момент остановилось. Дыхание значительно замедлилось. Тело превратилось во что-то ватное и не поддающееся контролю. Я перестала дышать.

Где я?

Что я делаю?

Это я? Или уже нет?

Я ничего не понимала и не чувствовала. Я парила где-то в невесомости, между мирами, на другой планете, в целой вселенной, которая так манила меня…

Все, что я чувствовала — это определенную легкость. Моя душа словно начала отделяться от тела. Вот она забытая независимость. Секунды длились вечность. Целую вечность. Вы когда-нибудь чувствовали, как замирает жизнь? Она замирает практически так же как и сердце. Резко и внезапно.

Я попыталась открыть глаза. Калейдоскоп каких-то огней и красок пьяным вертолетам кружил перед моими глазами. Не было возможным ничего разобрать. И я их закрыла снова. Медленно и в последний раз. Воцарилась мертвая тишина. И пропасть. В которую я летела, не пытаясь уцепиться за встречающиеся на моем пути обрывки веток. Ощущение конца врезалось в каждую клеточку моего тела. А я все летела и летела… утопая в мягкой перине, все глубже погружаясь в теплую воду и плавно покачиваясь на невидимых волнах. Круговорот новых ощущений — окрыленность, свобода, сила, безмятежность…

Чёрт, что происходит?

Ай!

Я вздрогнула… и внезапно, почувствовала резкую боль в правом плече.

Что-то будто очень сильно ущипнуло меня. Не разобравшись, в полном непонимании я резко открыла глаза.

Передо мной стоял Артём, который смотрел на меня дикими и абсолютно сумасшедшими глазами. Неистовый яростный взгляд, в котором читалась злость, ненависть и страх. Артём! Ты пришёл! Хочешь со мной попрощаться? Блаженная улыбка на моём лице… Я протягиваю к нему руку, пытаясь его потрогать, всем нутром ощущая его присутствие, но еще не понимаю, что всего лишь сотрясаю воздух. Не прошло и секунды, как он испарился. Или его и не было. Я так и не поняла, что со мной произошло в этот момент. Но клянусь, что видела его, я чувствовала его запах… Чертовы галлюцинации. Опускаю взгляд на дорогу.

Словно ломом меня что-то ударило по голове.

Я наконец осознала, что лечу на огромной скорости в грузовик, который в тот момент делал какой-то манёвр на встречной полосе. Далее все как в тумане. Педаль в пол. Визги тормозов. Я пытаюсь вывернуть руль, чтобы избежать столкновения. Не хватает опыта… Слишком поздно… Следует сильный удар. Я бьюсь головой о руль и вижу, как передо мной трескается стекло. От резкого торможения, машину развернуло и уже боком я влетела во впереди стоящий грузовик. Удар оказался несильным, однако на машине, которая мне не принадлежала, была огромная вмятина, треснутое стекло и множество сколов. Состояние дичайшего шока. Холод и дрожь под кожей. Обхватила голову руками и поняла, что чуть не погибла. А ведь я этого так хотела. Но сейчас все тело одолевал невероятный страх.

Я осознала, что нахожусь в реальности, в которой разбита чужая машина, стоящая огромную сумму денег и поврежденный грузовик, который так же требует ремонта. И я жива, а значит последствия необратимы. Господи, я ведь могла покалечить или даже убить людей. Слезы мгновенным потоком покатились по моему лицу. Полная каша в голове и быстро нарастающая паника — два демона, поселившиеся в моей голове. Не знаю, сколько времени я просидела в машине, находясь в состоянии, схожей с комой. Происходящее, словно картинки киноленты пролетали перед моими глазами. Проезжающие мимо машины тормозили, чтобы посмотреть на произошедшее ДТП, незнакомые люди… из того грузовика выбежал мужчина среднего возраста, который очень долго стучал мне по стеклу и кричал что-то на своём английском, но открыть я так и не решилась. Было очевидно, что он очень зол и разгневан. Через какое-то время начали подтягиваться полиция и скорая помощь. А я сидела и не понимала, что делать дальше. У моей машины уже столпились кучу людей и все что-то кричали и размахивали руками. Поняв, что дела мои плохи, мне ничего не оставалось, кроме как открыть дверь и выйти. На улице стоял ужасный гул, чужой язык, злые люди и крики. Теперь то они не казались мне такими дружелюбными, как раньше… Ко мне подошел мужчина в форме, который понимал, что я нахожусь в состоянии шока. Он попытался мне что-то объяснить, но вскоре осознал, что я абсолютно ничего не понимаю. Из моих уст звучали какие-то отдельные слова: турист, Россия, проблема. Уже более раздражённый, он начал подсовывать мне какие-то бумажки. В этот момент я поняла еще одну горькую вещь — я совершенно не знаю законов Англии. Первое, что пришло мне на ум, это достать свой мобильный. Быстро покопавшись в сумочке, я все-таки его нашла. Так, надо срочно звонить тёте Ларисе. Господи, что я ей скажу? И где она возьмет такие деньги? Где я возьму такие деньги?

Я мечтала провалиться под землю. Лучше бы я действительно умерла, от меня одни проблемы. Какой ущерб я нанесу чужой для меня семье? И с какой стати они вообще должны за меня платить? Чем я буду возвращать долг? Да мне жизни не хватит, чтобы заработать на эту чертову машину! А вдруг меня вообще посадят в тюрьму. Как здесь все вообще устроено? Господи, что делать? Трясущими руками, я начала искать в телефоне номер Ларисы, но руки не совладали с паникой и страхом. Да и этот жуткий гул чужих людей, окруживших меня, сводил с ума. Сумка, которую я придерживала рукой упала на пол и все содержимое оказалось на асфальте. Вытирая жалкие слезы, я бросилась на землю и начала собирать свои вещи. Среди них я наткнулась на визитку своего нового знакомого из самолета. В глаза бросились слова — ЗВОНИ В ЛЮБОЕ ВРЕМЯ! Наверняка, он знает, как поступить в такой ситуации и главное, он знает язык. В тот момент я видела этот звонок единственным выходом из сложившейся ситуации. Понимая, что это не лучший повод для общения, я всё же набрала телефон. Мои уши были готовы к любому исходу: он мог послать меня куда подальше и был бы, по сути, прав, мог просто не взять трубку, или положить её, услышав мой голос, а может он и вовсе поменял телефон. Прошел месяц… Долгие гудки… и неожиданный ответ:

— Алло?? — голос Александра был сонным. Это было очевидным. Взглянув на часы, я обнаружила, что на часах уже пол второго ночи. Время пролетело с бешеной скоростью. Я замешкалась и больше всего на свете в эту секунду хотела положить трубку…

— Кто это? — он начал этот разговор первым и отступать уже было некуда.

— Александр, здравствуйте! Это Кира. Мы с вами познакомились в самолёте. Возможно, вы меня не помните, да скорее всего вы меня не помните, боже, извините за столь поздний звонок… — слова путались, мысли тоже, язык так вообще жил своей отдельной жизнью и знать не хотел, кто такой мозг.

— Ах, Кира! Мы кажется мы уже перешли на ты, разве нет? — он перебил меня, и я почувствовала облегчение… Его голос резко оживился.

— Да, кажется. Я еще раз сильно извиняюсь, но кажется мне не к кому больше обратиться. Я попала в аварию. Да и к тому же не на своей машине…

— Кира! Где ты сейчас находишься? Ты цела? — он снова меня перебил и голос его звучал уже очень настороженно… Но я не слышала его и продолжала…

— Я в порядке… Полицейские что-то от меня требуют, но я ничего не понимаю. Они хотят, чтобы я что-то подписала. А Вы, точнее ты, единственный, кто говорит по-русски… И знает английский. Если вы, прости, ты мне откажешь, я все пойму… Уже ночь, может ты сможешь дать мне номер человека, который знает английский…

— Кира!?! Кира! Остановись?! — он уже кричал в трубку, пытаясь остановить мой галдеж. Я замолчала.

— Кира, послушай, успокойся и передай трубочку полицейскому. После чего жди меня на месте и не вздумай ничего подписывать. Я скоро приеду. Слышишь? Кира… Ты меня слышишь?

— Да… Мне так неудобно… Может я все-таки свяжусь с переводчиком.

— Кира! Оставайся на месте и передай срочно трубку полицейскому.

Я подошла к полицейскому и протянула ему свой сотовый. Спустя несколько секунд его лицо вытянулось, и он посмотрел на меня с какой-то незримой усмешкой. Он оглядывал то меня, то машину. То меня, то машину, после чего молча протянул мне сотовый и отошёл к водителю грузовика.

Я не понимала, что будет дальше, приедет ли Александр и что будет со мной… Я облокотилась на машину спиной и медленно сползла вниз. Закрыв лицо руками, я погрузилась в темноту и мечтала, чтобы все это оказалось сном. Но этот дикий гул людей постоянно возвращал меня в реальность. Ко мне несколько раз подходили врачи и пытались оказать помощь, но я махала руками и отказывалась. Я не чувствовала никакой боли и только спустя время поняла, что моя голова рассечена… на руках была кровь… Наверное об руль, а может каким-то образом отскочил осколок стекла. Вдали я увидела подъезжающую черную иномарку. Она остановилась возле грузовика и оттуда в буквальном смысле выскочил Александр. По всему телу разлетелось неимоверное облегчение, и первый раз за вечер я выдохнула. Посмотрев на часы, заметила, что не прошло и двадцати минут. Он начал оглядываться по сторонам, как будто что-то искал. Увидев меня, он ринулся навстречу. Я только хотела встать с земли, как он уже поднимал меня, схватив за руки.

— Кира, ты ранена… Тебе срочно нужно в больницу.

— Нет, пожалуйста, не надо. Со мной все хорошо, правда.

— У тебя пробита голова, ты это понимаешь?

— Там царапина, врачи уже подходили ко мне… Я прошу тебя!!! Я посмотрела на него жалобными глазами.

— Так, сейчас я посажу тебя в свою машину, и ты будешь ждать меня там, пока я буду решать вопрос с полицией. Ты поняла?

— Да…

Тихая покорность и смиренность прозвучала в моем ответе. Мне ничего не оставалось, как следовать течению.

Он медленно и осторожно посадил меня в свою машину и накрыл пледом, после чего удалился, указав мне жестами, чтобы я никуда не выходила. Я видела из окна как он направляется к полицейской машине. Боже, что будет дальше… Я вдруг впервые за это время почувствовала ужасную усталость. Все тело начало ломить и появилась паническая дрожь. Я уставилась в окно и не сводила глаз с полицейской машины. Как же медленно тянется время… Я то и дело поглядывала на часы, следя за секундной стрелкой, а потом в окно и снова на часы. Но никто оттуда н выходил. Народ потихоньку начал уходить, видимо им наскучила вся эта картина. Водитель грузовика все время разговаривал по телефону, возможно искал себе хорошего адвоката, чтобы выбить из меня как можно больше. Спустя примерно тридцать минут, Александр, заметно уставший и озадаченный, вышел из машины и направился к водителю грузовика. Дальнейших последствий я ожидала меньше всего: Офицер полиции вышел следом и тоже подошел к водителю, после пятиминутного разговора он сел обратно в машину и удалился в неизвестном направлении, грузовик с водителем тоже куда-то уехал. Александр направлялся ко мне. Не выдержав, я выскочила из машины и пошла ему на встречу. Ноги были ватными, и шаги удавались мне с большим усилием. Он видимо это заметил и значительно ускорился.

— Кира, я же сказал тебе никуда не выходить. Мы сейчас поедем в больницу.

— Нет, со мной все хорошо, честно… В этот момент я почувствовала жуткую неловкость.

— Я отвезу тебя к знакомому доктору, он обработает твои раны.

— Александр, я буду жить… Скажи, что мне теперь будет? — мой голос заметно утих и начал дрожать. Я с трудом договорила свой вопрос, который на тот момент волновал меня больше всего.

— Ничего, мы все решили, машину твою отремонтируют, а водителю грузовика все возместит страховая компания. Офицер оказался моим давним клиентом, поэтому с ним проблем не будет. Считай, что он уже забыл про это ДТП. Теперь лучше ты мне расскажи все по порядку. Как ты оказалась в этой машине, и правильно я понимаю, ты взяла ее напрокат?

Что он несёт? Я не могла поверить своим ушам. Он так просто все говорил, как будто бы не произошло ничего значительного, а я всего лишь испачкала кому-то одежду. Там постираем, там погладим и будет как новая. Всего то.

— В смысле забыл про ДТП? Эту машину да, я взяла напрокат. Но я ее разбила. И я виновата. Я должна этой фирме кучу денег. И грузовику этому тоже, и моральный ущерб, или как здесь это называется?! Может меня вообще арестуют. Я не знаю как здесь все устроено.

— Ага, на пятнадцать суток. А потом вернёшься домой. — он спокойно смотрел мне в глаза и нагло улыбался.

— Ты серьезно?! — страх настолько сильно охватил мое сознание, что я была не способна различить шутку и истину.

— Да это шутка, Кира! Ты чего? Арестовывают сразу, а не после всего случившегося за тобой возвращаются!

— Не смешно…

— Прости, Кир! Согласен, неудачно. Просто ты такая уставшая и испуганная. Я хотел хоть как-то разрядить обстановку. Так может ты мне все-таки расскажешь, как в два часа ночи оказалась здесь? — Александр смотрел мне прямо в глаза.

Я жутко начала волноваться. В голове пролетели события последних часов. Мое желание уйти из жизни, видение Артема, авария… Я опустила голову вниз, дабы избежать пристального взгляда и не умереть со стыда. Мне казалось, что он сейчас читает мои мысли и видит меня насквозь.

— Расскажу, но для начала хотела бы извиниться за свою грубость в самолёте…

— Ну? — Он расплылся в еще большей улыбке.

— Что ну? — В моих глазах стоял знак вопроса.

— Извиняйся, ты же сказала хочешь…

— Извини… Я подняла голову и смущенно улыбнулась. Так застенчиво, но искренне. Мне стало легче. Это была моя первая улыбка, не считая вежливых жестов в адрес дяди Верна, после расставания с Артёмом. А самое удивительное, что в этот момент она была настоящей.