Звёздный свет

Оливия Вильденштейн (2021)

У Найи и Адама не было ничего общего, кроме черных крыльев и одного дня рождения на двоих. Милая и прилежная Найя всегда соблюдала правила. Высокомерный и грубый Адам нарушал каждое из них. Она любимая дочь архангела. Он главный бэдбой гильдии. Когда Найя врывается в жизнь Адама, чтобы попросить место в его тайной команде, он отвергает девушку. Последнее, что нужно его отряду, — это внимание архангела. А последнее, что нужно ему самому, — привлекательная блондинка с обворожительным голосом и пленительным взглядом. Проблема в том, что Найя внезапно и необъяснимо стала единственной, чего он на самом деле желал…

Глава 14

Найя

Спустя полчаса после того, как мы покинули Куинс Гейт, наше такси остановилось возле узкого жилища небожителей, зажатого между двумя столь же узкими домами на Ноттинг-Хилл, и я вышла в объятия мокрого города.

— Заберу тебя на другой стороне. — Мне едва удалось различить сквозь ливень голос Адама.

— На другой стороне чего?

— Потока. Я пройду через мужскую гильдию, так что вместе нас не увидят.

— Ох. — Я уже собиралась похвалить его ход мыслей, но решила, что его эго не нуждается в подстегивании.

Он кивнул на васильково-голубое здание.

— Заходи.

Хотя мне не нравилось выполнять приказы, еще больше я не любила промокать до нитки, поэтому помчалась к гильдии и открыла дверь, чувствуя на себе взгляд Адама, пока не переступила порог.

Смахнув дождь с волос и щек, я заглянула в главный кабинет в надежде найти офанима, но никого не обнаружила. Возможно, они ужинали или укладывали спать младших неоперенных.

Я так стремительно шагала по атриуму, что желтые английские розы сливались в единое целое, точно акварельные брызги на белоснежном пергаменте.

— Офан? — позвала я, скрипя ботинками по освещенному огнем кварцу. Свернув в коридор общежития, наткнулась носом на крылья Офана Кейт, главы Гильдии 37. — Простите, Офан. Не хотела столкнуться с вашими крыльями.

Она приподняла бровь при виде меня.

— Ты передумала касаемо своего спального места, Найя?

— Нет. Мне нужно кое-куда попасть. Не могли бы вы меня сопроводить?

Она вздохнула, но кивнула в сторону потока.

— В Нью-Йорк, полагаю?

— Вообще-то в Чикаго.

Она склонила голову.

— Ты уже закончила свою миссию здесь?

— Еще нет. Просто собираюсь встретиться с… — я уже собиралась употребить слово «друг», но заменила его на более точное, — знакомым.

— Полагаю, ты настолько впереди всех, что тебе не помешает время от времени делать перерыв.

Не представляла, что количество моих перьев — такая популярная тема. Не зная, что ответить, я нацепила улыбку, которую не снимала до самого Чикаго.

Как только искрящийся дым рассеялся, я помчалась прочь от своего сопровождающего, бросив быстрое «спасибо».

Хотя я никогда не бывала на Среднем Западе, чикагская гильдия устроена так же, как и любая другая обитель неоперенных: всюду белый кварц с огненными прожилками и стеклянная крыша, открывающая вид на неизменно ясное небо Элизиума. Единственным отличием являлась флора и планировка этажей.

Два раза свернув не туда, я все же попала в атриум, где под лазурным небом мерцали семь кварцевых фонтанов в форме ангелов. Я быстро прошла мимо них, затем толкнула входную дверь и вышла на залитый солнцем тротуар. После недели непрерывного дождя я не могла не закрыть глаза и не запрокинуть голову.

Хотя я не испытывала восторга от переезда в Каракас, учитывая, насколько опасна миссия и само королевство, мне нравилась идея пожить в месте, где климат не ограничивался дождями.

Я прищурилась, услышав приближающийся мотор. Мимо пронесся внедорожник, набитый детьми. Затем три машины поменьше. Два такси. Один автобус. Я уже начала жалеть, что не спросила у Адама адрес, куда мы направимся, когда в мою сторону свернул мотоцикл, а на нем — мой новый партнер.

Адам повернул ручки, и матово-черный, под стать его перьям, мотоцикл загромыхал.

— Планируете взобраться на него сегодня, мисс Моро?

— Я никогда не ездила на мотоцикле.

— Никогда?

Я покачала головой.

— Здесь не о чем беспокоиться.

Я закатила глаза.

— Я не боюсь.

— Верно. Ты безрассудная дочь серафима, а не неженка с голосом, способным соперничать с пением элизианских воробьев.

— Прошу прощения? — Какой причудливый подбор слов… Это комплимент или скрытая издевка?

Адам снова завел мотоцикл, костяшки пальцев побелели на ручках, а взгляд устремился на ровный поток машин.

— Слова твоей матери. Уж точно не мои.

— Разумеется.

Не глядя в мою сторону, Адам кивнул на сиденье.

— Садись уже.

— Есть шанс, что я смогу повести?

Его взгляд вернулся к моему.

— Ты никогда не ездила на мотоцикле, но хочешь сесть за руль?

— Разве это так сложно? Ты же на это способен.

На его щеке появилась ямочка.

— Скажу тебе вот что… оставь свою мечту стать ангелом-хранителем, и я позволю тебе прокатиться на этом малыше.

— Хорошая попытка. — Я закинула ногу за Адама.

— Держись.

Я вцепилась в заднюю часть байка.

— За меня, Найя. Держись за меня.

Ох. Он рванулся вперед, и я сжала его талию, твердые мышцы под черной футболкой сбивались и напрягались, когда Адам наклонял мотоцикл в крутых поворотах. Как только мое тело приспособилось к движению и скорости, я ослабила мертвую хватку.

— Мотоцикл твой? — спросила я, когда мы остановились на светофоре.

— Взял напрокат. Не могу перемещать их по потокам.

Хотя мои руки находились совсем рядом с его сердцем, пульс резонировал прямо сквозь кожу.

— У тебя есть права?

Загорелся зеленый, и Адам пронесся через перекресток.

— Есть.

— Законные?

— Зависит от твоего представления о законности.

Я фыркнула. Неужели ожидала, что неоперенный, руководивший командой хранителей, станет соблюдать правила? До чего же наивно с моей стороны.

Как только мы выехали из центра города, Адам набрал скорость. Поскольку я предпочитала не становиться жертвой на дороге, я прижалась к нему всем телом, наблюдая, как мимо нас проносится Чикаго: аккуратные ряды кирпично-каменных зданий с одной стороны, бескрайнее голубое озеро с другой.

Красиво.

Я решила, что после Венесуэлы поищу миссию здесь. Что, конечно же, заставило меня вспомнить Робби Данмора и его «гуманитарную» поездку. Я все еще размышляла о нем, когда Адам въехал на подъездную дорожку прямоугольного дома из красного кирпича с большими эркерами и плоской крышей.

Дверь гаража с электроприводом поднялась, и Адам въехал внутрь, припарковавшись рядом с винтажным спортивным автомобилем вишнево-красного оттенка и грудой хлама. Я спрыгнула с мотоцикла, рассматривая множество коробок, битком набитых зубчатыми инструментами, аппаратами с недостающими деталями, веревками, резиной, винтами и электрическими проводами.

— Ты снял этот дом у серийного убийцы, о котором трубят во всех новостях? — Я окинула взглядом полку, которая провисала под тяжестью чистящих средств промышленных масштабов.

— У Буна страсть к коллекционированию и переиспользованию сломанного хлама.

— Мы называем его умельцем. — Ноа появился в дверном проеме, розовые крылья плотно прилегали к его спине, глаза пристально следили за Адамом. — Рад видеть тебя здесь, Найя. — Он все еще смотрел на друга, приподняв бровь. — Что привело тебя в нашу часть света?

— Я приехала, чтобы собрать данные и устройство слежения.

— Устройство слежения? — Его глаза расширились настолько, что карие радужки потонули в белых лужицах. — Ты берешь ее в команду?

— Я просто фрилансер, — любезно сказала я, хотя мне все еще претило, что меня обделили из-за того, кто мой отец.

Кадык Ноа поднялся на дюйм вверх, затем опустился.

— Вызвалась фрилансером на дело о серийном убийце?

Мое внимание переключалось между двумя неоперенными.

— Так вот над чем вы здесь работаете!

— Эм-м… — На лбу Ноа выступил пот.

Подбородок Адама заострился, возможно, потому, что он усиленно стачивал зубную эмаль.

— Найя твердо решила присоединиться к «Девушкам Круга», так что мы собираемся ей помочь. — Он повернулся и прошел мимо Ноа, и, хотя Адам находился ко мне спиной, я почувствовала, что он что-то шепчет своему вспотевшему другу.

Я засунула руки в карманы джинсов.

— Он не в восторге от моего решения помочь.

— Забавно. Так и не скажешь, учитывая, как он выбежал отсюда ранее, будто полыхала его задница.

— Ты имеешь в виду дом?

— Не-а. Я имею в виду задницу.

Я улыбнулась; Ноа вторил моей улыбке.

Какая сила заключалась в простом изгибе губ. Я не думала, что это положит начало прекрасной дружбе, но надеялась, что бедняга перестанет покрываться крапивницей в моем присутствии.

— А что пахнет так… — Подняв нос, я полной грудью вдохнула подслащенный воздух. — Вкусно?

— Только что достал из духовки шоколадный кулан^[7] с ванильным мороженым. — Ноа провел рукой по зачесанным на висок волосам. — Ну, сам торт. Мороженое в духовку не клал.

Я засмеялась.

— Есть шанс, что я смогу его попробовать? Обожаю шоколадные торты.

Сильнее ухмыльнувшись, он указал на дверной проем.

— После тебя.

Я прошла мимо него и оказалась в светлом деревянном помещении, в четыре раза превышавшем размер моей подвальной обувной коробки.

— Ты печешь, чтобы выпустить пар, или у вас передышка в поимке серийного убийцы?

— Ноа отвечает за домашний тыл. — Адам прислонился к кухонной стойке, также сделанной из дерева.

— Он имеет в виду, что, когда команда собирается вместе, я каким-то образом забираю на себя работу по дому.

— Не слишком ли ты драматизируешь, милый? Мы все участвуем. — В кухню вошла девушка с волосами цвета воронового крыла, подстриженными под боб, — они так напоминали волосы Миры. Однако на этом ее сходство с офаном моей гильдии заканчивалось. У этой девушки мягкая линия челюсти, полные щеки, веснушчатая кожа, и у нее больше пирсинга, чем колец у моей матери. Маленькие колечки украшали край ее ушей, бриллиант сверкал в носу, а золотая штанга была воткнута в язык. — Ты, должно быть, Найя. Я просто умирала от желания познакомиться с тобой. — Она протянула руку, и ее скулы заострились от ухмылки.

— Поумерь пыл, Джи, — пробормотал Адам.

Галина закатила глаза, улыбка осталась на месте.

— Просто хочу как следует поприветствовать нашего нового члена команды, поскольку, как полагаю, ты этого не сделал, нацепив на себя привычную маску угрюмости.

— Она не… — начал Адам.

— Я не… — в то же время произнесла я.

— Часть команды, — закончили мы с ним в тандеме.

Ноа присвистнул, выкладывая только приготовленный торт на керамическую тарелку и добавляя порцию мороженого, но это мало нарушило нарастающую тишину.

— Эй, Бун, слышал чудесные новости? — позвала Галина через плечо. — Ты будешь дежурным по туалету до конца недели!

Откуда-то из недр дома донесся стон, затем скрипнула лестница, и вошел парень с собранными в короткий хвост волосами.

— Мы с Буном заключили пари, не на деньги, поспорив, привезет ли Адам тебя сюда. — Галина потерла ладони. — Проигравший чистит все туалеты.

— Однако Найя не останется, — сказал Адам.

Бун оживился, но потом закусил губу, сгладив изгиб, полный надежды.

— Не подумай, что я взволнован из-за того, что ты так скоро уезжаешь, Найя. Просто нет ничего хуже мытья туалетов.

Я неуверенно улыбнулась ему.

— В этом я с тобой согласна.

Адам фыркнул.

— Поскольку тебе приходилось мыть ох как много туалетов в своей жизни.

— Вообще-то приходилось. Во время миссии. — Однажды я выбрала беременную грешницу, которая страдала от утренней тошноты. Исправляя ее, я помогала по дому и в рамках обязанностей отскребала засохшую рвоту с унитаза. Я не стала рассказывать обо всем этом Адаму, потому что мне не хотелось оправдываться перед ним.

Вероятно, чтобы разрядить напряжение, Галина сказала:

— Хорошо, что в нашем пари мы не указали количество часов.

Бун снова застонал, усаживаясь за деревянный обеденный стол.

— Итак, какова твоя роль в группе, Бун? — спросила я. — Кроме мытья туалетов?

Галина хихикнула.

— Я мастерю всякие штуковины.

Верно. Ноа называл его умельцем.

— Так это ты снабдишь меня GPS?

— Я? — Он бросил взгляд в сторону Адама. — Эм… зачем?

Чернокрылый лидер команды поднес бутылку с водой к губам, но пить не стал.

— Найя не желает отказываться от миссии «Девушек Круга». Я предложил оказать ей немного технической поддержки, чтобы мы могли прилететь и спасти ее задницу, когда Данмор поймет, что она не та, за кого себя выдает.

Мои пальцы сдавили тарелку, которую мне подал Ноа. Обладай я сверхчеловеческой силой отца, керамика бы разбилась вдребезги. Не реагируй. Не реагируй.

Но я не сдержалась.

— Спасти мою задницу? Знаю, что ты считаешь меня слабой неоперенной, но я не нуждаюсь в спасении. Если это единственная причина, по которой ты предложил мне устройство слежения, то, полагаю, я зря потратила время. — Мои пальцы задрожали так сильно, что торт покачнулся.

Ноа шагнул ко мне и вложил в руку ложку, эффективно заслоняя Адама.

— Никто не считает тебя слабой. Слабак не подписался бы на полевую службу. А теперь попробуй мой десерт и скажи, что это лучший торт в истории шоколадных тортов.

Хотя аппетит у меня пропал, я отнесла тарелку к столу и села на скамейку напротив Буна, чьи каштановые волосы торчали во все стороны так же, как и края стола.

— Когда ты вылетаешь в Венесуэлу?

Я сунула ложку в горку тающего мороженого и покрутила ее, пытаясь унять свое раздражение, чтобы не выплеснуть его на других.

— В понедельник. Завтра мы отправляемся в поместье Данморов на окраине Лондона, чтобы они могли подготовить нас к гуманитарной миссии.

Галина опустилась рядом со мной, подтянув колено к груди.

— Звучит чертовски сомнительно.

— Устройство слежения, Бун. Принеси. — Адам оттолкнулся от кухонной стойки.

Бун вскочил на ноги. Боже. Как они терпят этого противного чернокрылого?

— Остальных девушек ты тоже снабдишь устройством слежения?

— Нет. — Адам примостился во главе стола, прокручивая крышку бутылки.

— Почему?

— Потому что у нас нет пятидесяти одного устройства слежения.

Бун замер между дверными косяками гаражной двери.

— Найя, у тебя уши проколоты?

Нахмурившись, я потрогала мочки.

— Да.

— Супер. — После этого странного вопроса он скрылся в гараже.

Когда я отломила кусочек торта, справа от меня раздалось негромкое шипение.

— Ты притащил ее сюда?

Ну и тебе привет, малыш.

— Разве ты не рад, что не принял мое пари, Леви? — Галина оперлась локтем на стол и подперла щеку раскрытой ладонью, глядя на вошедшего мальчишку с гривой взлохмаченных каштановых волос. — Твой брат теперь дежурный по туалетам.

Значит, Бун — брат этого парня… На несколько лет старше, как мне показалось.

— Это вся команда или есть кто-то еще?

— Вся. Я и четверо парней. — Галина вздохнула. — Напомни, почему ты не присоединяешься к нам?

— Потому что Адам боится моего отца.

Он фыркнул.

— Ни черта я не боюсь твоего отца. Просто не хочу, чтобы он вмешивался, ведь весь Элизиум знает, как он одержим своей драгоценной дочуркой.

Я взглянула на него.

— Заботлив. Не одержим.

— Суть, черт возьми, одна, наследница.

Несмотря на отсутствие у стула спинки, я откинулась назад.

— Ты ведь понимаешь, что глупо называть меня наследницей, поскольку я не могу унаследовать титул отца?

Брови Адама сошлись над изумрудными глазами, превратив их в тени леса в сумерках.

— Я предлагаю вынести кандидатуру Найи на голосование. — Глаза Галины сверкнули, вторя ее многочисленным серьгам.

— Нет. — Адам сжал бутылку, и тонкий корпус хрустнул. — Не будет никакого голосования. Это моя команда, и Найя нам не подходит.

Галина взмахнула рукой.

— Еще это команда Дова, и он одобрил ее, помнишь?

— Но был ли у него настоящий выбор? — Адам взглянул на Ноа, который поморщился, закрепляя верх мешка с мукой зажимом.

— Она более квалифицированна, чем я, и все же ты взял меня в команду. — Сказал ли Ноа это, чтобы отвлечь внимание от своей чрезмерной болтливости?

Щеки Адама втянулись от раздраженного вздоха.

— Ты принес довольно много пользы.

Хотя он не добавил, что Найя этого не сделает, его мнение о моей ценности — или скорее ее отсутствии — прозвучало громко и ясно. В глазах Адама, единственное, что я могу сделать, — впутать в их дела своего отца.

Галина бросилась на мою защиту.

— Временами ты такой бестолковый, Адам.

Я подняла руку, чтобы остановить их пререкания.

— Не желаю, чтобы вы, ребята, ссорились. Тем более что я даже не хочу получить место в команде. — От резкого укола в лопатке моя ложка выскользнула из пальцев и громко звякнула о тарелку.

Шок пронзил меня, заставив резко выпрямить спину. Мои крылья расправились, вибрируя от резонирующей боли. Я дышала, пока электрический ток не перестал пульсировать в правой части тела.

Даже не глядя на пол, я поняла, что произошло.

Перо только что отцепилось от моего тела.

Я подумала о Рейвен, о том, как она была уверена, что они прилипли ко мне неестественным образом.

А потом задумалась об отце, о том, как он будет разочарован, если посмотрит мой счет. Ama тоже разозлится? Будучи неоперенной, она потеряла столько перьев, что я сомневалась, что разочарование станет ее главным чувством. Но ей точно будет любопытно узнать причину, и это будет стоить мне еще одного пера, поскольку я не могла проболтаться об Адаме и его команде хранителей.

Увлажнив губы кончиком языка, я подтянула крылья к спине и наконец взглянула на мерцающее на паркетном полу темное перо.

Теперь, когда боль утихла, утрата казалась значительной. Став вехой, которую я хотела не то чтобы отпраздновать, но точно отметить, потому что я наконец-то почувствовала себя нормальной.

Я подняла ложку.

— Никогда раньше не теряла перья. Даже не была уверена, что могу. — Отделив кусочек шоколадного торта с растаявшим мороженым, я поднесла его к губам.

Возможно, меня должно волновать то, что потеря пера раскрыла мою ложь и последующее отчаяние, связанное с желанием получить место в команде, но — как сказала бы ama — нет мне до этого никакого чертова дела, меня слишком поглотили другие эмоции.

Теперь еще и торт. А я-то думала, что потеряла аппетит…

— Он потрясающий, Ноа.

Розовокрылый истинный уставился на меня вместе с остальными.

— Что? — Я провела большим пальцем по губам, надеясь, что шоколад не размазался.

Взгляд Адама проследил за моим пальцем.

— Что значит, ты не была уверена, что сможешь потерять перья?

Ох. Я опустила руку обратно на стол и пожала плечами.

— Моя лучшая подруга уверена, что из-за особого цвета они неестественно прилипали к моим костям, поскольку все остальные теряют перья, а у меня до сегодняшнего дня не выпадало ни одного.

Галина подняла голову с ладони.

— Постой… это первое перо, которое ты потеряла?

Я кивнула.

Она покрутила серьгу в носу, косясь на мое перышко.

— Будешь его поднимать?

Я положила в рот еще один кусочек торта. Хотела ли я вновь пережить прошлое? Боясь, что это омрачит мое нынешнее спокойное состояние, я покачала головой.

Она согнулась, чтобы дотянуться до него.

— Можно мне?

— Нет, — рявкнул Адам.

Галина замерла.

— Перо принадлежит Найе, ей и решать.

Вена на виске Адама судорожно запульсировала. Очевидно, он не хотел, чтобы Галина подбирала мое перо, но почему? Может, боялся, что это нас сблизит и тем самым усилит ее желание взять меня в команду? Прикосновение к чужому перу сродни интимному опыту, не в сексуальном плане, а в психологическом, потому что ты касаешься чьей-то души.

И тут меня осенило, что можно использовать эту потерю в своих интересах.

— Вообще-то, я думаю, что это тебе стоит поднять его, Адам. Так мы немного решим проблему доверия, что будет полезно для совместной работы.

Он вздрогнул. Ага… Не ожидал, что я предложу ему место в первом ряду в моей душе.

Оправившись от удивления, он нахмурился и сделал шаг назад.

— Я не подбираю чужие перья, Найя. Кроме того, твое прошлое не повлияет на мое доверие. Только на восприятие твоих навыков. Так что если ты закончила с чаепитием…

— Закончила. — От раздражения тон моего голоса опустился на целую октаву. — Давай покончим с этим.

Я перекинула ноги через край скамейки, чтобы встать. Своими движениями я стараясь не задеть перо, хотя и знала, что не могла впитать воспоминания через подошвы ботинок. Схватив тарелку, я понесла ее к раковине, где вымыла ее так энергично, что пена летела во все стороны. Поставив темную керамику на сушилку, я повернулась.

— Здесь будем драться?

— В спортзале. — Адам кивнул в сторону двойных дверей, через которые ранее вошли Леви с Буном.

— Хочу на это посмотреть. — Галина встала, потирая ладони.

— Разве у тебя не назначено встреч, Галина? — спросил Адам. — С какой-нибудь подружкой детства. — Его слова звучали не вопросительно. Они напоминали элегантный отказ.

Галина взглянула на большие часы, висевшие над дверным проемом, и вздохнула.

— Черт. Я действительно хотела увидеть, как Адаму надерут зад. Ноа, запишешь для меня?

— Никакого видео. Никаких зрителей, — низким, но резким тоном сказал Адам.

Боялся ли он, что остальные потеряют к нему уважение, если он пропустит несколько ударов, или же не хотел свидетелей, потому что собирался использовать грязные приемы?

Примечания

7

Французский десерт из нежнейшего шоколадного бисквита и ганаша на базе черного шоколада. Главным отличием от шоколадного фондана служит то, что в кулане сердцевина остается жидкой всегда, а не только в горячем виде.