Няню заказывали? или (не) Спящая красавица

Оливия Лейк, 2020

Если карьера пошла под откос, а личная жизнь преподнесла серьезное разочарование, нужно срочно что-то делать! Можно подумать обо всем завтра, а можно изменить свою жизнь уже сегодня. Именно так поступила Аврора Данн: уволилась с работы, уехала в другой город и освоила новую профессию. Должность няни при несносном ребенке получена. Отец, к которому невозможно остаться равнодушной, имеется. Новая жизнь началась!

Глава 6. Семейные тайны, странные совпадения и абсурдные требования

— Ты уверен, что ей понравится вот это?

— Да, — заверил Эван. — Бабушка коллекционирует таких лошадей.

Аврора задумалась, присматриваясь к чуду бронзового искусства: это был то ли единорог, то ли пегас, то ли вообще некая абстрактная лошадь с крыльями и куцым рогом на лбу. Отчего-то конь вопреки логике стоял на передних копытах, забавно задрав заднюю часть кверху. Данную композицию со всей уверенностью можно было назвать безвкусным уродством, но ведь подарок велено выбрать Эвану, а она, Аврора, вкусов миссис Барлоу не знала. Но если ее коллекция полнится подобными экспонатами, то Аврора надеялась, что ей не предложат оценить увлечение бабушки Эвана.

— Двести сорок девять фунтов, — покосившись на табличку, она озвучила цену. Господи, она бы и бесплатно это не взяла, правильно отец пенял ей об отсутствии аристократического вкуса. Кто б знал, что он понадобится на должности няни!

— Эван, мы уверены?

— Абсолютно.

— Вам помочь? — вежливо поинтересовался подоспевший менеджер.

— Да, упакуйте это, — она указала пальцем на коня с крыльями, — пожалуйста.

— Прекрасный выбор! — одобрил он.

«Ой, сомневаюсь», — подумала Аврора, но ее ведь никто не спрашивал.

Тем же вечером мужчины семьи Барлоу, не забыв прихватить с собой няню, в полном молчании ехали по вечернему Лондону. Честь нести презент выпала именно ей: Аврора, ощущая странное волнение, нервно поглаживала упакованную в гладкую бумагу коробку, словно расчесывала медную гриву. Что ее там ждет — Аврора представляла смутно: может, ее запрут с прочим персоналом на кухне, чтоб не высовывалась до востребования? Это было бы забавно. Но Аврора всё равно переживала, больше из-за неопределенности, нежели из-за своего статуса служащей. В доме Джеймса Барлоу она чувствовала себя гостьей с обязанностями, а не няней, строго блюдущей субординацию. Наверное, рациональное зерно в разделении хозяев и персонала, которым всегда руководствовался отец, всё же есть: как минимум Аврора сейчас не кусала бы губы от волнения.

Она давно так дотошно не осматривала свой гардероб: как должна выглядеть няня на семейном ужине своего работодателя? Выбор пал на спокойное темно-синее платье ниже колена, с высокой горловиной, подчеркивавшей длинную шею и идеальную осанку, — хоть что-то ей дал балет — и короткими рукавами, открывавшими тонкие руки. Мистер Барлоу никаких рекомендаций относительно дресс-кода не давал, а, увидев ее, задумчиво придержал дверь, помогая устроиться в автомобиле, но явно не ее внешность дала ему пищу для размышлений — Джеймс всю дорогу к дому мачехи был отстраненным.

Чед притормозил у въезда в частные владения, и через секунду ворота перед машиной медленно распахнулись, впуская во внутренний двор. Огромная территория и внушительные размеры особняка впечатляли. И откуда в центре Лондона место на роскошь подобных размеров?

— Готовы? — отпуская Чеда на сегодняшний вечер, деловито поинтересовался мистер Барлоу. Обратно он сам их повезет — как оказалось, у него здесь машина осталась еще с прошлого визита.

— А ты готов, пап? — в ответ спросил Эван и пояснил: — Будет дедушка.

— Прадедушка, — поправил Джеймс и, коротко стукнув дверным молотком, открыл тяжелую дверь.

— Мистер Барлоу, Эван, мэм, — дворецкий встретил их у самого входа. — Вас ждут в гостиной. Прошу.

«Мажордом?!» — удивилась Аврора. Неужели еще кто-то пользуется их услугами? Для нее дворецкий, как полезное ископаемое: очень нужно, но редко встречается, а без должного обращения становится неэффективным.

Аврора вручила коробку с подарком Эвану, желая оказаться подальше от этого крылатого безобразия и, расправив плечи, замкнула процессию, движущуюся к распахнутым дверям гостиной. Они пересекли мраморный холл с камином во всю стену и еще будучи на подходе услышали голоса: беседа явно велась не в удовольствие.

— Филипп, хватит брюзжать! Ей-богу, это становится утомительным.

— И уже порядком надоело, — иронично заметил Джеймс: так, чтобы его услышали.

— Джейми, твой дед сведет меня в могилу, — отозвалась статная женщина, сидевшая на белом диване, изящно закинув ногу на ногу.

— Едва ли, — язвительно заметил пожилой мужчина. — Ты прекрасно с этим справляешься сама. Вы опоздали, молодой человек.

— Мы приехали как раз вовремя, — ответил Джеймс, показывая, что их разговор более не является исключительно семейным и необходимо быть сдержанней в выражениях. — Мелисента, — он невесомо коснулся губами напудренной щеки, затем кивнул Джонатану, стоявшему у окна с бокалом, и деду.

Аврора и Эван сделали всего пару шагов вовнутрь, цепляясь за выход из гостиной, как утопающий за спасательный линь. Вероятно, это выглядело, как подготовка к стремительному бегству: если потребуется уносить ноги — они готовы!

— Эван, — миссис Барлоу чинно раскрыла ему объятия, а он будто только и ждал приглашения: по-детски чмокнул ее в щеку, слизав добрую порцию пудры, и вручил коробку с конем, затем шустро устроился на безопасном расстоянии — на подлокотнике кресла, рядом с прадедом. А тот был рад и, очевидно, благоволил Эвану больше, чем его отцу.

— Мисс Данн, добрый вечер. Рад снова видеть вас, — наконец Джонатан вмешался в разговор, подходя ближе, вежливо целуя тыльную сторону ладони.

— Джеймс, может представишь нам наконец свою спутницу! — сделав глоток мартини с крупной оливкой на дне и убирая с колен коробку, деланно возмутилась миссис Барлоу.

— Простите, — увлекшись перепалкой с дедом, он совершенно позабыл о манерах. — Аврора Данн — няня Эвана.

— Няня! Как интересно, — улыбнулась Мелисента, пройдясь по ней быстрым взглядом, пока Джеймс официально знакомил Аврору с дедом.

Аврора и сама с любопытством отметила, что мачеха мистера Барлоу поразительной внешности. Нет, в таком возрасте уже не одну женщину нельзя назвать привлекательной в известном смысле, но этой определенно подходил эпитет «величественная». Подтянутая, с идеальной осанкой и гордым профилем, с блестящими черными волосами, искусно уложенными в прическу, грандиозными жестами и холодными льдисто-голубыми глазами. Джонатан был похож на мать, от отца в нем ничего не было, по крайней мере фотографии, имевшиеся в доме Джеймса, сходства не выдавали, но, справедливости ради, старший из братьев тоже не был в отца, разве что улыбка и светлые волосы.

— Ладно, посмотрим, что там у нас, — хитро поглядывая на Эвана, миссис Барлоу начала открывать подарок. — О, — она покрутила коня, возможно пытаясь определить, к кому виду его отнести. — И у кого такая фантазия? — тактично поинтересовалась она.

— У Авроры, — поспешил доложить Эван.

«Вот паршивец!» — мысленно взорвалась она.

— Она помогала мне выбирать.

— Неужели, — Мелисента перевела на нее взгляд.

— В твоей коллекции слонов этот бронзовый мустанг с крыльями неплохо будет смотреться. Не правда ли, юная леди? — неожиданно сильным голосом, но с явным ехидством, спросил пожилой Филипп Барлоу — его внешность на все сто совпадала с возрастом, — обращаясь к Авроре.

— В Персии хорошего коня приравнивали к боевому слону, — неожиданно даже для самой себя нашлась Аврора, правда, насколько это убедительно, не знала.

— Вы полагаете, — Мелисента сдержанно улыбнулась.

— Оригинально, — Джеймс налил себе виски и подошел к мачехе, — похоже на Каролин Ротвэлл⁶.

— Правда? — Мелисента снова осмотрела коня, затем отложила — вряд ли он внезапно очаровал ее, но она прекрасно изобразила радость: подозвала Эвана, раскрывая объятия, поцеловала в щеку и в качестве благодарности заговорщически поведала о целом блюде сладостей, приготовленном специально для него и дожидавшемся своего часа на кухне.

— Пойдем, — бросил Эван, пробегая мимо Авроры, которая сейчас даже под землю провалилась бы с превеликим удовольствием. Когда они вышли, Джеймс удобно устроился на белом диване, откидывая от себя шелковую подушку цвета горького шоколада.

— Что, Джеймс, Британский флот решил щелкнуть тебе по носу? — съязвил Филипп Барлоу, вытягивая ногу вперед, удобно устраивая ее на пуфике: подагра в последнее время особенно часто беспокоила.

— Джонатан, сделай мне, пожалуйста, мартини. Ты знаешь, как мне нравится, — тут же вмешалась Мелисента, пропуская мимо ушей замечание старшего Барлоу. Рассчитывая, что пасынок тоже не обратит внимание на старческое брюзжание.

Джеймс хмыкнул, мысленно аплодируя ее предусмотрительности: ему действительно сейчас неохота препираться с дедом.

— Ты теперь сомневаешься даже в моих способностях открыть бутылку и бросить оливку? — с обидой, замаскированной под сарказм, поинтересовался Джонатан. Он, очевидно, ироничный смешок брата принял на свой счет.

— Нет, в твоих способностях смешивать вермут я не сомневаюсь. Не зря ведь мама его так любит.

— Наверное, мне стоило пойти в бармены.

Джеймс кивнул — неплохое решение.

— Джейми, Джонатан, прекратите!

— Прекратить что, называть тебя матерью? — иронично поинтересовался Джеймс.

— Упражняться в остроумии, — назидательно ответила она. — И матерью тоже. Ты знаешь, мне нравится, когда меня зовут по имени.

— Конечно, мама. Ты нам всем это не раз повторяла, — произнес Джонатан, подавая бокал.

— Но мы, видимо, плохо понимаем, — не удержался от замечания Джеймс.

— Это была случайность! — взорвался Джонатан.

— Это случайность дорого нам обходится. «Би-Системс» первые зарегистрировались на торгах. Их проект уже рассматривает комиссия. Теперь нам придется снижать реальную цену.

— Но наше предложение всё равно лучшее!

— Пойми же, это так не работает, — осадил Джеймс. — Если ты первый — все, кто ниже, вынуждены подстраиваться под тебя. Мы будем подгонять условия под Арчи Блейка. Или ты надеешься, что там дураки работают?

Джонатан вспыхнул, принимая на свой счет замечание касательно ума, а Филипп Барлоу что-то весело прокряхтел, словно перепалка внуков — его любимое вечернее шоу.

— Ты ведь одобрил пакет документов и подписал заявку на участие! Ты тоже не заметил ошибку в расчетах.

— Это твой отдел, Джон. Ты мой брат. Я доверяю тебе. Я не хочу проверять каждый твой шаг, или это необходимо?

— Все ошибаются. Все. — Джеймс смотрел на него твердо — ни капли сочувствия. — Кроме тебя, конечно. — Джонатан залпом осушил бокал с виски.

— С последним утверждением я бы поспорил, — веско вставил Филипп.

— Мальчики, прекратите оба. Джейми, лучше расскажи нам, как дела на верфи. Когда планируется спуск на воду крейсера?

***

Кухня в доме особняке Барлоу не шла ни в какое сравнение с той, в которой Аврора проводила каждое утро последний месяц. И дело было не в размерах или внешнем убранстве: атмосфера совершенно другая. Более строгая и со всеми полагающимися богатым людям условностями. Ей даже показалось, что она снова оказалась дома, только отца с газетой не хватало. Он на кухню исключительно звонил, а Аврора, любившая посидеть там с чашкой чая, и Нэнни закатывали глаза: герцог, не меньше!

Они с Эваном сидели за круглым светлым столом с целым блюдом птифуров, миссис Норрис — повар — заканчивала сервировать закуски, а дворецкий с гордо вздернутым подбородком уносил блюда в столовую.

— Эван, наверное, пора идти в столовую, — предположила Аврора. Его отведет, а сама тихонько посидит в уголке. Она вроде как не прислуга, но всё же… «Бог ты мой!» — про себя смеялась над ситуацией Аврора. Если бы гордец Стефан Клейтон узнал, что его единственная дочь считает себя недостойной сидеть с кем-то за одним столом, его бы удар хватил. Пусть отец и сложный человек, но он много трудился, чтобы стоять на одной ступени с пэрами Англии. Не зря же он откопал в родословной дворянина и получил титул баронета!

— Давай здесь поедим, не хочу туда идти. Они сейчас там разговаривать о непонятном будут.

— А ты всегда на кухне ужинаешь, когда к бабушке приезжаешь?

— Нет, — честно ответил Эван, — обычно меня заставляют идти в столовую.

Аврора улыбнулась: с воспитанником у нее установились мирные отношения с редкими военными столкновениями, но она начинала привыкать к нему и даже прониклась симпатией. Он именно такой, как говорил Генри: немного вредный, немного нудный, но в принципе, обычный ребенок со своими мечтами, страхами и сомнениями.

— Мэм, ужин подали. Вас уже ждут, — дворецкий появился неожиданно и сказать ему, вежливому и учтивому, что они не хотят идти, казалось неправильным.

— Конечно, — поднялась она: если с кем-то и надо объясняться, так это с папой.

— Мисс Данн, почему вы все еще здесь? — А вот и он, собственной персоной. Наверное, хорошо появляться там, где ты больше всего нужен. Полезное качество.

— Мистер Барлоу. — Аврора замялась, опасаясь, что это может выглядеть ее капризом, а что: вдруг Эван снова ее проверяет? Он ведь считает ее непробиваемой и теперь постоянно пытается найти слабое место. И тут сам Эван пришел на помощь:

— Пап, можно мы здесь поедим? Вы будете разговаривать, а я скучать. Мы с Авророй в электронные шахматы играем, — он показал дисплей телефона, но, если уж быть откровенным, ни в какие шахматы они не играли.

— Хорошо, оставайтесь, — смягчился Джеймс, хотя еще секунду назад выглядел решительно. Возможно, он бы тоже не прочь посидеть на кухне в приятной компании. — Мисс Данн, только покормите его чем-нибудь помимо сладостей.

— Да, капитан, — не удержалась она. Что поделать, так влияет просмотр мультика «Губка Боб Квадратные Штаны».

Перекусить было решено не привычной для Эвана в это время суток кашей, а нежным ростбифом. Сама Аврора, привыкшая, что длинными углеводами лучше насыщать организм с утра, удивлялась его рациону, но после того как Эван начал монолог о сложности переваривания белков и токсичности его продуктов распада, замолчала: он явно повторял слова матери — мистер Барлоу на ужин предпочитал как раз-таки мясо, — а ее рекомендации лучше не оспаривать. Но поскольку крупы в этом доме на ужин не подавали, придется давиться ростбифом с гарниром из припущенной на огне с ароматным маслом спаржи — для Авроры, и печенным в сливках картофелем — для Эвана. Аврора не знала, как там проводят время за общим столом, но на кухне всё было прекрасно, даже миссис Норрис, заметив, что няня и внук хозяйки ведут себя раскованней, чем заведено в этом доме, стала приветливей и оставила им самые аппетитные кусочки мяса.

— Что ты делаешь? — Аврора отошла подальше от стеклянной чаши. Они с Эваном полчаса назад переместились на террасу: здесь мягко горели напольные светильники, плетеные круглые кресла с кремовыми подушками окружали низкий овальный стол, пахло ночными цветами, аромат которых от теплых порывов ветра мягко ласкал нос, а в черничном небе длинными хвостами и прозрачными крыльями звенели стрекозы. Откинуться на мягкую спинку кресла с бокалом вина, сбросить туфли и довольно прикрыть глаза — мечта, который сбыться не суждено.

— Я хочу сделать фиолетовый цвет, — сосредоточенно объяснил Эван, выдавливая из тюбика красную краску. И почему эти опыты ему приспичило ставить в непосредственной близости от блестящих шелком кремовых подушек?

— Ты хоть на стол не капай! — указала Аврора на пару разводов.

— Ой, — сообразил он, пытаясь вытереть стол кружевной салфеткой, прихваченной с кухни.

— Стой, стой, течет же! — Она подскочила, подбирая тюбик с пола, из которого медленно, но верно, вытекала краска аккурат на ореховый настил. Миска перевернулась — Аврора попыталась ловко поймать. Почти получилось, только руки были по локоть красные.

— Эван, быстро расстели салфетку вон там, — она кивнула на ухоженные клумбы, — на газоне. — Сама же держала миску, чтобы еще что-нибудь не испортить. Когда красящая бомба была обезврежена, Эван приоткрыл дверь, пропуская перепачканную няню внутрь.

— Так, и что у вас тут, молодой человек? — Они практически сразу столкнулись с Филиппом Барлоу.

— Опыты.

— Степень разрушений?

— Нулевая.

— Точно? — Он подозрительно осмотрел Аврору.

— Почти, — проследив за его взглядом, ответил Эван.

— И как она тебе? — довольно бесцеремонно поинтересовался Филипп.

— Немного шумная, но сойдет.

— Девицы ее возраста все такие.

Аврора собралась уже возмутиться, но мистер Барлоу-старший сосредоточил свой полный скепсиса взор на ней, поджимая тонкие губы.

— Юная леди, вам не мешало бы посетить уборную, а я пока займусь вашими обязанностями, — строго произнес Филипп и приобнял за плечи правнука. — Уделишь пару минут старику?

Аврора стояла, раскрыв рот, молча наблюдая, как они уходят. Вот уж вредный старик!

— Потерялись? — Она выдохнула, узнав голос: Джеймс сегодня воспринимался, как спаситель, если бы не его замечание относительно авторства коня с крыльями, кто знает, как Мелисента отнеслась бы к няне внука. Как минимум: дурной вкус. Абсолютный максимум: насмешка. — Вас проводить?

— Да, — она показала ему руки, — в уборную.

— Только не говорите, что вы кого-то убили. — Он пошел вперед, приглашая ее следовать за ним. — Хотя нет, молчите. Если что, у меня хороший адвокат. Прошу, — Джеймс распахнул перед ней дверь.

— Вам настолько нужна няня? — Аврора вошла, осматривая роскошную ванную комнату с мраморными стенами, скрученными горкой влажными полотенцами и золоченными изогнутыми кранами.

— Дайте подумать: приятная молодая женщина, балерина, которая неплохо играет в шахматы и виртуозно выбирает безвкусные подарки. Она нашла общий язык с моим сыном и практически не раздражает меня. Вы определенно лучшее, что произошло со мной за последний месяц.

— Практически? — Она нахмурила тонкие брови. — То есть всё-таки раздражаю?

— Вы немного не собранная. Давайте я вам помогу, — Джеймс потянулся через нее и открыл кран.

— Я собранная! — возмутилась Аврора. Если бы у нее были чистые руки, она бы гневно уперла их в бока, а так пришлось держать их на расстоянии, но эффектно развернуться всё же получилось. — Я собранная, — уже глядя ему в глаза, повторила она и снова отвернулась.

— Я не хотел вас обидеть. — Джеймс мягко коснулся ее плеча, а она, вскинув подбородок, посмотрела в отражение: действительно не хотел.

— Всё нормально, но я всё же собранная, — через плечо бросила Аврора. — Ой! — Волосы больно потянуло, и она тряхнула головой, как норовистая лошадь, пытавшаяся сбросить узду. — Что за?..

— Стойте. Ваши волосы зацепились за часы. — Джеймс поднял руку, рассматривая прицепившуюся каштановую прядь. — Стойте смирно и осторожно повернитесь. И подойдите ближе, мне не видно.

Аврора замерла в кольце его рук, которые он поднял почти над ее головой, и уткнулась взглядом в грудь. Какая же она маленькая в сравнении с ним: подняла глаза вверх — видно только подбородок, чтобы, как в фильмах, случайно встретиться взглядами нужно подпрыгнуть. Поскольку романтические настроения явно не для них, она принялась рассматривать то, что перед глазами: крошечные синие ромбики на галстуке, голубая рубашка, загорелая кожа на шее, дурманящий аромат горькой сладости и морской свежести. Она почувствовала, что поплыла на этих волнах, даже чуть было не качнулась ему навстречу.

— Большой дом, — заметила она, чтобы встряхнуться. Близость мистера Барлоу была приятна ей. Это хороший признак — значит, после предательства Дрю ей всё еще нравятся мужчины! Клацнул ремешок часов, и Джеймс ответил:

— Отец купил его после второй свадьбы. Матери нравится.

Аврора отметила, как он называет миссис Барлоу. Пусть не мама, но всё же. А вот представлял он ее исключительно по-светски.

— А вам не нравится?

— Он слишком большой. Готово. — Джеймс аккуратно поправил ее волосы и опустил руки. Аврора отступила, отворачиваясь, смывая краску, мысленно представляя маленького мальчика, каким он был, в огромном доме. Она даже представить не могла, что значит потерять маму.

— Вас проводить в гостиную?

— Нет-нет, не нужно, — поспешно отказалась она. Джеймс согласно кивнул и ушел. Дед поймал его у распахнутой двери кабинета, видимо, поджидал. Неужели приготовил новую порцию придирок?

— Зайди, Джеймс, — он был серьезен и не кривлялся — это настораживает. Расположившись за столом, в кресле отца, Филипп сложил перед собой руки в замок и твердо взглянул на внука. — Не буду томить тебя прелюдией: я хочу, чтобы ты женился.

Джеймс удивленно вскинул голову, обжигая деда взглядом: это что, новый набор несмешных шуток?

— Мне понятно твое замешательство, но, полагаю, два года достаточно, чтобы оплакать неудачный брак.

«Так он серьезно?!»

— Я в принципе должен жениться, или есть определенная кандидатура? — Даже интересно насколько далеко зайдет дед в абсурдном стремлении контролировать его?

— Есть. Подходящая девушка, соответствующая тебе.

— Мне тридцать пять, неужели ты думаешь, что мне нужен посредник в этом вопросе? — Джеймс забавлялся и даже не пытался скрыть это.

— Филипп Джеймс Барлоу, как ты разговариваешь с дедом!

— Если мой дед помешался — я не могу по-другому!

— Ты уже женился однажды по своему выбору, и что из этого вышло?

Джеймс заскрежетал зубами от раздражения. Очередная тирада о его неумении делать выбор может спровоцировать преступление.

— А девушка, о которой я говорю, прелестна, — настаивал на своем Филипп.

— По крайней мере в восемнадцать была.

— Была? А сейчас? — изобразив интерес, спросил Джеймс.

— И сейчас, уверен, мила, — перенял его тон Филипп.

— Так женись сам!

— Джеймс! — предостерегающе рявкнул он. И откуда в восьмидесятилетнем старике столько силы?

— Или жени на ней Джонатана.

— Джонатан — хороший мальчик, но, к сожалению, ни характера, ни силы воли. А вот тебе дерзости поубавить бы, — погрозил скрюченным пальцем Филипп, — лучшего наследника и желать нельзя. Женись, и я оставлю тебе большую часть наследства.

— Мне не нужны деньги.

— Уважь старика! — грохнул кулаком по столу Филипп.

— Мое уважение. — Джеймс чинно склонил голову, начиная скучать: подкуп, шантаж, угрозы — ничего нового. — Уже поздно, позволь откланяться.

— Постой, — в спину крикнул Филипп, — а эта девушка, няня, кто она? Ее лицо кажется знакомым.

— Она няня. Просто няня.

***

Аврора в одиночестве бродила по огромной библиотеке особняка, восхищенно осматривая стеллажи с книгами. Сказочное место, иначе и не скажешь, таинственное, а в скупом свете немного пугающее. Напольные канделябры наделяли это место сумрачным средневековым очарованием, словно это старый замок, окутанный загадками и легендами. А где-то за каменными стенами бродит рыцарь, ожидая даму сердца.

Аврора остановилась возле широкого окна, открывавшего вид на подъездную дорожку, на желтый свет фонарей, на яркие звезды. Безмятежное темно-синее небо было щедро обсыпано алмазной крошкой; скупой месяц медленно ворочался, нехотя двигаясь навстречу ночи. Аврора радовалась передышке — Эвана занял дядя. Джонатан оказался приятным и обходительным: вежливо сделал несколько комплиментов и взял племянника в оборот. Рядом с ним она не чувствовала себя маленькой, хоть он и не был низкорослым, но и спокойно, словно ты дома, с ним тоже не было. «А с его братом было?» — спросила она себя. Сегодня ей на мгновение показалось, что да. У нее имелся опыт общения с мужчинами, пусть и не сильно разнообразный: знакомство с Дрю случилось сразу после колледжа, и встречаться они начали довольно быстро. Она определенно чувствовала легкую симпатию, но не могла и не хотела потакать этому чувству: к чему? Тем более что ей явно не заинтересовались. Аврора — женщина, и мужской интерес ощущала кожей, видела тлеющие угли внутри, которые может разжечь всего одно прикосновение. Сейчас был иной случай.

Она вздохнула, отмахиваясь от негаданной симпатии: роман с боссом? Фи, какая банальность! Взгляд упал на подоконник, цепляясь за старую фоторамку, лежавшую снимком вниз. Она взяла ее и, перевернув, удивленно уставилась на фотографию. Двое мужчин играли в пул: один натирал кий, другой — просто улыбался, опершись о стену. Хьюберт Барлоу — его фото она видела в доме Джеймса. А вторым был… ее отец? Ее отец? Но как, почему, когда? Она нервно хихикнула и ущипнула себя, проверяя не спит ли.

— Это отец Джейми.

Аврора подскочила от неожиданности: Мелисента Барлоу подкралась, как кошка на мягких лапах, — совершенно бесшумно.

— Я просто гуляла, а снимок лежал.

— Это неважно, — она взяла в руки рамку, вглядываясь в лица мужчин.

— Мистер Барлоу с другом? — Аврора понимала, что бестактно задавать вопросы о незнакомом еще и умершем человеке, но не могла не спросить.

— Да, — Мелисента провела пальцем по изображению, но не мужа. — Стефан Клейтон. Они дружили, но потом повздорили. — Тонкие губы мачехи Джеймса скривились в подобии улыбки, а потом она тихо прошептала:

— Надменный гордец.

Авроре не понравилось, как миссис Барлоу реагирует на отца, словно он дорог ей, только не понятно: как друг или как враг. Телефон завибрировал неожиданно, заставляя обеих женщин повернуться к столику, на котором его оставили. Аврора, извинившись, отошла.

— Да, мистер Барлоу?

— Мисс Данн, где вы? Мы уезжаем, соберите Эвана.

Он отключился, а она выдохнула с облегчением: отчего-то атмосфера в доме стала тяжелой и угнетающей. Авроре захотелось домой. К маме и папе. К родным.

Примечания

6

современный скульптор из Англии.