Глава 2. А где все?
— Ты чем-то сильно озабочен сегодня? — спросила ведьма, укладываясь спать, — но на мои провокации не ведёшься.
— Хочу с Ильёй поговорить.
— Без меня?
— Да как хочешь. Просто мысли разные думаю. Вячеслав Михайлович иногда меня очень сильно озадачивает. Но всего у него спросить не могу. Не понимаю, что он знает, а что нет.
— Дедушка знает настолько много, что я даже не пытаюсь это постичь. А Илья вообще всё. Просто дедушкины знания собраны им самим за годы работы и в попытке понять, кто он, что тут происходит и куда мир катится.
— Ну тогда он занимался тем же, чем ты всю жизнь, — хранитель присел на край кровати.
— Я тебе больше скажу, — пододвинулась она поближе. — Мы все тут за этим.
— Не все.
— Ладно, не все. Но нормальные люди задаются этим вопросом едва ли не с детства, пытаясь понять, кто они и зачем пришли. Нашей дочке лет совсем мало, а она всё время спрашивает, кем ей быть и можно ли быть ведьмой всю жизнь или нужна профессия, как у меня, или как у деда, или у тебя. Или можно всю жизнь в куклы играть и тогда не будет ли она проживать жизнь зря? Но у нас была бабушка Маша, которая всю жизнь в куклы играла. И дедушка у нас есть, который Родину защищал.
— И ты есть, которая на все руки, и я — тоже на все руки.
— Это ты сам сказал. И Мира, которая собирает всех, кто одинок, и пытается из них сколотить какое-то сообщество потерянных, но вновь обретших себя, семью и своё предназначение душ. Прикинь, какая девчонка выросла. И скоро первая выставка. Пусть студенческая, на факультете, но персональная. Это редкая честь для студента. Представь, сколько туда людей придёт, которых она нашла и привела в созданный ей же круг любви.
— Надо ей парня хорошего найти, чтобы охранял её свет, — как-то серьёзно сказал хранитель.
— Ого, папа достал ружьё, называется картина.
— Смешно тебе, а я почему-то реально чувствую себя отцом этой смешной девчонки, хотя она не намного моложе нас.
— И я мать. Просто в нас пробуждается наше изначальное, когда все они дети, а мы создатели, пусть это и было миллиард лет назад.
— Странно, правда?
Она быстро покивала головой.
— Но отрицать глупо, что мы пробили какой-то потолок этой жизни и вышли на другой параллельный уровень, когда весь мир где-то внизу в тяготах, лишениях и непонимании того, что он сам устроен иначе. А скоро будет разделён ещё больше намеренно, что осталось мало и тех, кем можно рулить.
— Но мы будем сражаться и победим.
— Блин, нас так мало и нам так непонятно, как это будет. Меня иногда паника охватывает. Хотя столько намёков было, что мы победим. Но это как будто ты с завязанными глазами к битве готовишься, даже не понимая, кто твой враг. Понимаешь только, что у тебя должна быть какая-то абсолютная вера внутри. Иначе ничего не выйдет.
— Согласен. Та же фигня творится. Я иногда не верю, что это вообще будет. Ну живём же. Вон сколько времени всё тихо-мирно. Даже Макс заткнулся, не беспокоит никто.
— Только глобально мы катимся в бездну.
— Я стараюсь новости не смотреть.
— Да, но поле-то чувствуешь. Оно сильно изменилось и планету как будто протягивает через что-то.
— Материя меняет материю, а правители пытаются остановить неизбежное.
— Тьма будет не просто бороться до конца, но втягивать в эту войну всё больше и больше людей, пока не останутся те, кто будет стоять несмотря ни на что.
— Блин, я очень надеюсь, что на планете останется достаточно людей, чтобы создать новый чистый мир.
— Ну я думаю, что не всё будет настолько плохо. Но не исключаю этого. Людей будет намного меньше, чем сегодня и уже скоро…
— Твои пророчества меня пугают.
— А меня и подавно. Я бы хотела видеть более радужные картинки из будущего, чем война, катастрофы, землетрясения и вымирание видов.
— Это было всегда…
— Но по древним пророчествам, которые для меня подтверждались не раз, идут два года эпидемии, два года войны и два года природных катастроф. И останется народу не так уж много. И правители будут скрывать, насколько мало осталось людей на самом деле. Сотни миллионов погибших будут скрыты.
— Да мы и сейчас не знаем, сколько нас.
— Примерно на миллионов 50 меньше, чем по статистике.
— Дед сказал?
Она кивнула.
— Я так и думал, что не похоже на то, что говорят. По стране шаром покати.
— Твоя правда. Слишком много заброшенных городов и деревень по всему миру. Даже если все переехали в мегаполисы, то не сходится.
— О чём и речь. Примерно об этом и хочу спросить Илью. Он как-то сказал, что нас пришло много.
— Прародителей?
— Ну типа светлых душ было изначально больше. А потом почему-то осталось тут два десятка, которым и предстоит сейчас спасти всю планет разом.
— Ясно, дельный разговор. Я с тобой.
Она вскочила с кровати, выбежала в коридор и через минуту вприпрыжку вернулась.
— Попросила Миру нас не беспокоить до утра.
— Дочь теперь подумала, что у нас тут взрослые игры.
— Она большая уже, пусть думает, что хочет, — ведьма подмигнула.
Хранитель зажёг свечи с травами, а она алтарные перед родными богами, которых вырезал ей в подарок святой дед Николай.
— Полетели, — тихо сказала она.
