А если это любовь?

Ольга Александровна Волкова (2024)

— Ты едешь со мной.– На мотоцикле? Еще чего.Демид склоняется надо мной, прищурившись:– У тебя есть варианты? Тогда я скажу, что ты моя девушка.– Тебе никто не поверит, — с ужасом шепчу, побледнев у него на глазах.– Сейчас проверим, — нагло выдыхает и хватает меня за голову обеими руками, а потом оставляет на губах смачный поцелуй. Слишком сладкий… который я надолго запомню, ведь этот поцелуй для меня первый. Отстраняется. Тоже сам не свой, но сразу меняет выражение лица. — А вот теперь посмотрим…Милена: увидев его в первый раз, я уже знала — моему сердцу не будет покоя. Наглый, смелый, самодовольный и всегда в кругу женского внимания. Какое ему дело до меня?! Но одно событие переворачивает все с ног на голову. Как теперь объяснить ему, что между нами не может быть любви? Или может…

ГЛАВА 2. Демид

Решение о переводе в другую школу было исключительно родительским. Я прекрасно себя чувствовал в своем старом классе. Тем более, что выпускной. Осталось потерпеть девять месяцев, а потом я свалю, куда глаза глядят. Это мой план: поскорее сдать все экзамены и уехать подальше отсюда. Из города, в котором я не смогу быть спокойным. Смотреть на знакомых, которые когда-то были нашими друзьями с Хрусталькой. Видеть те места, где мы гуляли и развлекались. Это для меня слишком…

При одном только вспоминании её лица, сердце переворачивается и замирает. Едва контролирую себя, но сдерживаю ярость, которая так стремительно и молниеносно взрывается во мне.

— Да брось, Арсень, — Глеб играючи хлопает по плечу нашему общему другу. Я немного выпал из темы разговора, когда заметил подъехавшую машину, абсолютно тонированную. — Демид, ну ты хоть меня поддержи! А? Я ж собрался Катьку позвать на свиданку.

— Что? — опешил я, снова возвращая внимание друзьям. Оба рассмеялись надо мной и моей рассеянностью.

— Демид, ну ты красавец, конечно, — Арсений закатил глаза и захохотал. — Глебушка наш мозгами тронулся. Решил вон ту, — он сощурил свой взгляд и указал на двух девчонок, махающих приветствие кому-то, но я уже не стал оборачиваться. — Видишь? Та белокурая с рюкзаком через плечо. Это Катька Ларионова. Вот, Глеб на нее запал. Уже второй год сохнет по ней, а подойти не может. Зато в одном классе учимся!

— Ой, скажешь мне тут, — возмутился Глеб, толкнув Арсения. — А сам-то на Лидку не запал? Думаешь, никто не замечает, как ты слюни пускаешь? Лидочка, донести тебе сумку? Лидочка, а я тут тебе вкусняшку раздобыл. — Глеб начал пародировать Арсения, а я стоял и смотрел на двух дурачков, пока издалека не услышал тонкий, но обозленный голос девушки.

Нахмурился.

Мне показалось, что прежде я уже его слышал, но где и когда?

— Успокойтесь, — рявкнул на приятелей. Оба замолчали. — Если хотите, чтобы над вами тешились девчонки — валяйте. Но на вашем месте, я б действовал.

— Демид, не так-то просто взять и действовать, — серьезный тон Глеба меня насторожил.

— Если не уверен в себе, тогда не кружи голову девушке, — сказал, как отрезал.

И в этот момент в меня кто-то врезался. Легкий ветерок, дующий мне в спину, повеял за собой аромат ванильных духов. Девушка… И эта встреча, как будто переломная… Что-то внутри меня вдруг взорвалось, а понять, что именно, так трудно. Дыхание спёрло, но я все равно уверенно держу себя и улыбаюсь ей. Длинные волосы, собранные в хвост, слегка растрепались при ходьбе, а по цвету, как шёрстка у домашней мышки. Чёрт, она и вправду похожа на испуганную серую мышку. Однако у девчонки острый язык, и в словах для меня нашлась. Съязвила, а потом убежала к своим подружкам, которые стояли на крыльце, явно затаив свои дыхания.

— Кто она? — вопрос сам собой вслух вылетел из головы. Глеб и Арсений присвистнули.

— Дочь Асташова Сергея. Бизнесмена, — поясняет второй. Во мне леденеет кровь. Значит у этой мышки хорошая подушка безопасности в лице родителя-богача. Я сделал в голове пометку, что надо бы держаться подальше от золотой птички, чтобы не ранить ее нежные крылышки и тем более не обломить их.

— Ясно. Цаца. С этого и надо начинать, — бурчу под нос. Прозвенел звонок, а мои мысли все о мышке. Ее глаза… как она уставилась на меня и, шумно глотая, старалась держаться струной и язвой. Сам факт ее оборонительных действий уже рассмешил меня.

— Да знаешь, Миленка далеко не цаца, — задумчиво выдал Арсений, и я с любопытством посмотрел на друга, желая подробностей. — Вот сколько я её знаю, она никогда не кичилась статусом своей семьи. Глеб, а ты как думаешь?

— Да фиг ее знает, что там у богачей на уме.

Мы втроем двинулись к школе. Мне ж еще надо получить свой учебный план. Тут занятия построены по другой схеме, чем в простой смертной школе. Я обожал точные науки, потому противиться не стал и согласился на перевод, да и не буду крутиться среди своих знакомых, у которых перед глазами будет не Демид — прилежный ученик, а бунтарь с окровавленными костяшками пальцев. И распределили меня как раз в класс, где была та самая «цаца» Милена. Отлично! Хотя бы учебный год пройдет весело, а не с траурным лицом.

— Я все-таки позову девчонок к себе на днюху, — неловко выдавил Глеб. Мы с Арсением остановились на крыльце здания. Мимо нас проходила толпа девчонок-кокеток, подмигивающих мне и хлопающих ресницами, как опахалами. Я проигнорировал их, что не сказать об Арсюхе, провожающего оценивающим взглядом толпу девятиклассниц. Я толкнул друга, спустив того с небес на землю.

— Про Лиду уже забыл я смотрю, — подтрунил я, сдерживая улыбку. Арсений закатил глаза. — Глеб, в эти выходные будешь отмечать? Или еще не решил.

— Родители оставляют особняк под мою ответственность, а сами на выходные сваливают к бабуле на дачу чёрте куда, — его фраза прозвучала заговорщицки. — Поэтому кутим на всю катушку. Теперь надо как-то Катерину уговорить принять приглашение.

— Сейчас идем в класс и, прежде чем, ты снова засядешь в дальний угол, берешь и подходишь к ней, — серьезный тон и целеустремленные намерения Арсения меня рассмешили. — Усёк? Соберись, тряпка.

Глеб учащенно задышал, словно готовился к очередному бою на ринге. Запрыгал на месте, ударяя в свою ладошку кулаком. Поставил цель перед собой и посмотрел на каждого из нас.

— Да. Я сделаю это прямо сейчас. А если не согласится, что тогда? — внушение Арсения о смелости не сработало.

— Тогда схватишь ее, посмотришь прямо в глаза, не ниже, и встряхнешь, как следует, — пришла моя очередь выдавать напутствия. — Скажешь: Катя, или да, или только да. Других вариантов нет.

— А целовать надо? — неуверенно спросил он. Я задумался, прикинув ситуацию, будто она уже произошла.

— Посмотришь по обстоятельствам. Если надо — действуй, друг!

Мы опять рассмеялись, и из-за своего шума попали под пристальное внимание дежурного учителя. Пригрозив нам штрафом остаться после уроков и выговором, мы разбежались по разные стороны.

Если бы я только мог предугадать, как закончится мое знакомство с Миленой…

«Генетика правильная…» эта фраза, как контрольный выстрел мне в лоб и напоминание о Хрустальке. Я не хотел обидеть мышку, но и видеть ее, да сидеть рядом просто не мог. Мое сердце сжималось, как будто его заключили в тиски и заставили крутиться под сжимающимся острием лезвия. Я вылетел из класса пулей несмотря на то, что видел, как Милена упала навзничь, но не позволил себе вернуться и поставить девушку на ноги. Только первый день в школе, а мне уже тошно. И хуже всего, что я терзаю себя воспоминаниями, в которые теперь вливается образ мышки.