Настанет век пырларла. Книга 2. Не верьте легендам, или Сердце Гор

Ольга Буклина, 2021

Мааданду угрожает невиданный враг, но зов Пырларловых Гор сильнее, и шестеро потомков Основателей отправляются искать утраченный тотем и колодец Тарра. Легенды обещают, что он вернет потерянную магию. Только вот жители гор не рады чужакам, а легенды написали древние обманщики. Если потомки не успеют обрести силу и вернуться, Мааданд превратится в пустыню. Если успеют, их казнят как предателей, ведь Митверхал Пихомор считает сыновей дезертирами. Смерть со всех сторон, но молодые правители пришли в этот мир ради любви и подвигов. Ни мгновения их жизни враг даром не получит. Любимые герои вновь готовы разделить с читателями захватывающие приключения, напугать и рассмешить.

Глава 5

На следующий день Ки-Клат не вернулся. Не вернулся и через день. Ги-Мла суетилась, хваталась разом за сто дел, но все валилось из рук, она постоянно думала то о брате мужа, то о своем и сходила с ума от беспокойства. Остальным тоже было не по себе. Второй раз Шэд и Эври возвращались от святилища ни с чем. На третий день Ги-Мла потеряла терпение:

— Сегодня я пойду с вами. Если Ки-Клат не вернется, нужно будет разузнать у жрецов, где гнездо этих кигиоми и отправляться на поиски.

Эври чуть не покрутила пальцем у виска. Спросить, где гнездо кигиоми, надо же до такого додуматься! Все знают, что добраться до него невозможно. Но пусть сходит, чтобы не маяться здесь.

— Тогда и мы пойдем, — сказал Бикир, — вдруг они не захотят говорить.

— Нет, вы не пойдете, — воскликнула Эври, — иначе будет много крови. Простите, но все в этих горах ненавидят Аре…-Рааров.

— Кроме тебя, детка, да? — улыбнулся Бакар и потрогал свежезамазанную тягучим корнем щеку. Как он ни отнекивался, девушка ревностно относилась к перевязке и тщательно следила за заживлением пореза.

— Кроме меня, — смутилась Эври, стараясь не замечать ревнивого взгляда Шэда, — вот из-за этого мы возьмем одну Ги-Млу.

— А мы еще день будем сходить с ума от безделья, — вздохнул Бикир.

Жрецы заинтересовались приходом еще одной чужестранки и удивились, когда Эври представила ее как сестру Ки-Клата. Шэд, как и раньше, остался на вершине горы, с которой был прекрасный обзор.

— Ты тоже из племени Кигилов? — удивился смотрящий, — ты не похожа на улетевшего с кигиоми.

— Я не единокровная сестра ему. Меня удочерили его родители, — пояснила Ги-Мла.

Смотрящий больше не задал ни одного вопроса, ведь гостья была уж точно не из племени Ареров, и предоставил девушек самим себе, вручив каждой кружку травяного настоя. Безделье сводило с ума. Вскоре Ги-Мла, не в силах больше сидеть, принялась ходить туда-сюда по поляне, несколько раз обошла вокруг святилища и вернулась к Эври.

— Ну сколько можно ждать? По-моему, уже пора поговорить со жрецами.

— Сядь, успокойся, сейчас только середина дня, — ответила Эври и достала узелок с припасами, — давай лучше перекусим. Женщины не могут лезть в дела мужчин, смотрящие не станут тебя слушать, даже если ты сестра величайшего.

Она протянула Ги-Мле кусок лепешки. Девушка села и принялась нервно отщипывать крошки и катать их между пальцев. Но не прошло и нескольких минут, как она положила почти нетронутый ломоть на лавку. Эври хотела подать ей кружку с чаем, но Ги-Мла отстранила ее.

— Я не могу больше! — она снова вскочила, — вдруг они там его уже заклевали!

Сидящий возле хижины на скамейке смотрящий покосился на них, но ничего не сказал. Эври дернула Ги-Млу за рукав.

— Сядь! А то нас прогонят.

Ги-Мла села и стала нервно ковырять ногти. В какой-то момент она запрокинула голову и с надрывом простонала:

— Ки-Клат, ну где же ты? Я скоро с ума сойду!

— Неужели ты так его любишь? — удивилась Эври, — он же тебе не родной.

— Ну и что? — пораженно ответила Ги-Мла, — я узнала об этом совсем недавно.

— Не помню, чтобы я так относилась к братьям, — задумчиво сказала Эври, — наверное, это помогло мне пережить их смерть.

Ги-Мла вздохнула, не зная, что сказать. Эври молча уставилась в небо. Вдруг она прищурилась, напряженно вглядываясь. Ги-Мла проследила за ее взглядом и тоже увидела в ослепительной голубизне две точки.

— Это они! — вскочила Эври.

Смотрящие мигом отнесли в святилище корзину с розовосами и встали у входа. Девушкам было велено ждать поодаль. Птицы быстро приближались. Вскоре стало возможным узнать Ки-Клата. На этот раз клюковаст нес его не просто за рубашку. Юноша сидел в петле из толстой лианы. Он долго не выходил из святилища, Ги-Мла вся извелась от нетерпения, но жрецы не пустили ее внутрь. Наконец клюковасты улетели и у входа показался Ки-Клат. Жрецы опустились на колени.

— Приветствуем тебя, величайший.

Ки-Клат величественно посмотрел на них, как будто такой титул был дан ему при рождении.

— Кигиоми не оставили вас, смотрящие, они вернутся, когда Герснея успокоится, — поведал он жрецам.

Смотрящие склонили головы, а Ки-Клат повернулся к девушкам. Ги-Мла хотела подбежать и обнять его, но остановилась, с трудом узнавая брата. На нее смотрел взрослый мужчина, исполненный внутренней силы и уверенности. Хотя осунувшийся, уставший и с явным голодным блеском в глазах.

— Привет, сестренка, — улыбнулся молодой человек.

— Ки-Клат, — восхищенно сказала девушка, — тебя просто не узнать…

— Я все тот же Ки-Клат, — ответил он и опустил руки в карманы.

Ги-Мла подалась вперед, как и остальные. Ки-Клат вынул двух пушистых серебристо-серых птенцов, которые боязливо попискивали, круглыми желтыми глазками разглядывая людей.

— О… — выдохнула Ги-Мла, смахивая слезы, — они прекрасны.

Эври встала на колени.

— Величайший!

Жрецы последовали ее примеру.

— Кигиоми отдали тебе своих детей. Мы напишем об этом легенду.

— У моего народа теперь есть тотем, — сказал Ки-Клат и позвал девушек, — пойдемте, нам нужно продолжать путь.

— Не нужно ли тебе что-нибудь, величайший? — спросил старший смотрящий, — мы готовы отдать тебе все, в том числе и свои жизни.

— Кигиоми дали мне все, что нужно, — Ки-Клат поднял птенцов повыше, и они положили головки ему на плечи, — поэтому я хочу одного: с сегодняшнего дня вы не считаете Ареров врагами.

Смотрящий хотел возразить, но Ки-Клат опередил его.

— Такова моя воля, — он впервые попробовал эти слова на вкус.

— Мы повинуемся, величайший, — склонились жрецы.

Ки-Клат вернулся в лагерь победителем. Он держался с близнецами, как с равными, и они нисколько не возражали, причислив его к списку достойных. Жрецы снабдили молодого Кигила корзиной, но он все не спускал птенцов с рук, словно боясь, что они куда-то пропадут. Силанг ходил за ним хвостом и канючил, чтобы Ки-Клат дал ему подержать хотя бы одного, но все, чего добился — позволения погладить.

— Клюковастики! — с восторгом восклицал он.

Его восторг продолжался ровно до тех пор, пока один из «клюковастиков» не схватил его за палец.

— Кусачие клюковастики! — отдернул руку Силанг.

После этого было решено, что птенцы проголодались, и Шэд с помощью когтираний быстренько обеспечил их сытным ужином в виде нескольких розовосов.

— Ну рассказывай, герой, — сказал Бакар, когда сытые птенцы уснули в корзине, а все члены отряда собрались у костра.

— Я сам все не поверю, что это на самом деле случилось, — Ки-Клат задумчиво уставился на огонь, — сначала я сомневался, что клюковасты существуют, потом — что они прилетят, потом боялся, что они меня уронят, потом привык, даже понравилось. Орлы живут на отвесной скале выше облаков, там так холодно, когда долетели, у меня зуб на зуб не попадал. Гора покрыта шапкой снега, он нависает как карниз и скрывает вход в пещеру. Внутри очень тепло, пещера извилистая, словно лабиринт. В нишах гнезда из каких-то толстых лиан. Я пытался всех посчитать, но они прилетают-улетают, не уверен, наверное, там с полсотни взрослых и двадцать птенцов. Знаете, я научился их понимать, такое странное ощущение, разговариваешь не словами, а образами. Расстроился, когда они дали понять, что никто из взрослых со мной не пойдет, но потом орлица, самка вожака, подарила мне этих малышей. Просто посадила их в карман, как розовосов, и пожелала мне удачи на свой лад. Я два дня привыкал, изучал их повадки и привычки и учился общаться, чтобы воспитывать птенцов. Потом они отнесли меня назад. Теперь нужно придумать имена маленьким. Это мальчик и девочка.

— Назови их Крошечка и Пушистик, — оживился Силанг.

— Смешные имена — привилегия пырларлов, — сказал Бакар, — представляю, здоровенный орел — Пушистик! Хотя в Крошечке что-то есть.

Ки-Клат задумался.

— Еще предложения?

— Чуточек! Летучка! Крылатик! Клювака! — Силанг так и сыпал предложениями.

— Ключик и Васта, — предложила Ги-Мла.

Спор затянулся. Имя Васта понравилось Ки-Клату, но насчет маленького орла он никак не мог определиться.

— Клинок? — задумчиво сказал Шэд.

— Клинок, — повторил Ки-Клат, — точно!

— Ну, за Клинка и Васту, — поднял Бикир кружку с травяным чаем.

— Неси карту, Шэд, — сказал Бакар после того, как все поддержали тост, а Ки-Клат снова пошел кормить запищавших птенцов, клюковастики оказались очень прожорливыми, — кстати, Эври, ты думала, что будешь делать дальше?

Эври бросила на него испуганный взгляд.

— Я — ваша пленница…

— Теперь уже нет, Эври. Ты вернула Кигилам тотем, мы возвращаем тебе свободу, — торжественно произнес Бакар, — хочешь остаться здесь, со своими соплеменниками?

Эври знала, что таково и должно быть ее естественное желание. Но мысль о расставании приводила в ужас.

— Вы хотите от меня избавиться? — спросила она прямо.

— Нет, Эври, вовсе нет! — воскликнул Шэд, и Бакар удивленно посмотрел на него, — можешь оставаться с нами сколько пожелаешь.

— Правда? — Эври встретилась глазами с Бакаром.

— Митверхал Шикиэртов зря говорить не будет, — кивнул Бакар, — он выразил наше общее мнение.

У девушки отлегло от сердца, но она решила, что слишком радоваться ни к чему, постаралась придать себе печальный вид и сказала:

— Мое племя погибло, мой дом разрушен, я не хочу здесь оставаться и буду рада, если вы возьмете меня с собой.

— Тогда тебе тоже придется учиться печь лепешки, а то мы с Бикиром уже чувствуем себя походными стряпчими.

Это был камень в огород Ги-Млы, и она виновато опустила глаза, сожалея, что в свое время занималась вышиванием и ни разу не зашла на кухню.

— Я умею, и не только лепешки, — гордо ответила Эври, — я испеку вам кругляши с мясом и перечной травой.

Упоминание вкусненького вызвало в компании оживление.

— Что же ты так долго скрывала свои таланты? — поднял брови Бакар.

— Я была пленницей, — улыбнулась Эври, — а пленников обычно кормят.

— Хм, а девчонка-то не промах, — Бакар повернулся и посмотрел на Шэда, который почувствовал, что краснеет под этим взглядом, — надо же, какой ценностью может оказаться обычный комок грязи.

Эври вспыхнула, но тут же рассмеялась, а Шэд, чтобы скрыть смущение, вскочил и отправился за картой.

— Бесполезный кусок тряпки, — разозлился Бикир, когда никто из мужчин не смог понять, где они сейчас находятся и куда им двигаться.

— Похоже, помочь нам сможет только девчонка-найрар, — сказал Бакар, — эй, Эври, подойди сюда.

Эври, которая решила, не откладывая, испечь свои хваленые кругляши, подошла к ним прямо с миской, продолжая одной рукой замешивать тесто.

— Мне ничего здесь не понятно, — сказала она после недолгого изучения карты, — но я могу вывести вас туда, где мы встретились.

— Этого нам будет достаточно, — повеселел Шэд.

Кругляши получились выше всяких похвал. Ки-Клат, которого клюковасты пытались кормить сырым мясом, отъедался за все три дня, пока сам себя не почувствовал кругляшом с начинкой. В прекрасном расположении все отправились спать, завтрашний день обещал стать началом долгого перехода.

Однако надеждам на спокойный сон не суждено было сбыться. Задолго до рассвета всех разбудил знакомый грохот. Горы тряслись мелкой дрожью. Судя по быстро приближающемуся завыванию, долина под горой, на уступе которой располагалась стоянка, доживала последние минуты. Путешественники поспешили убраться подальше от края и привязать перепуганных лошадей понадежнее. Луна выглянула из-за облака и против воли все замерли, пораженные кошмарной грандиозностью накатывающей на долину смертельной волны. Ги-Мла вцепилась в Бикира, а Эври убежала и спряталась за лошадьми. Зная, что пропускает невиданное зрелище, Шэд все равно поспешил за ней, чтобы успокоить. На высоте было безопасно, и, тем не менее, у стоявших на уступе волосы на голове шевелились от ужаса. Отсюда было хорошо видно, как дно долины словно встает на дыбы и рассыпается тучами камней и земли. Деревья мгновенно вырастали в несколько раз, а потом с треском валились, ломались и погружались в каменную лавину. С каждым мгновением горы сотрясались все сильнее.

— Ложитесь! — прокричал Бикир, упал вместе с Ги-Млой на камни и закрыл ее собой.

Волна из крупных валунов, земли, воды, изломанных деревьев и зелени с ревом прошла прямо под ними. Несколько камней долетело до уступа, к счастью, утратив почти всю убийственную силу. Огромный кусок скалы оторвался от склона и прогрохотал всего в нескольких шагах от скорчившихся людей. Близнецы как могли старались все хорошо рассмотреть. Теперь не могло быть сомнений, что разрушения вызывают огромные неизвестные твари.

— Они размером с дом! — крикнул Силанг, пытаясь подобраться поближе, но Бакар крепко держал его за шиворот.

Слова Силанга были недалеки от истины. Таких огромных чудовищ никто из друзей никогда не видел. Их массивные, покрытые зелено-фиолетовой крупной чешуей тела извивались среди туч земли и камней, из-за которых никак не получалось рассмотреть их как следует. Головы скрывались в каменном месиве, но мощные задние лапы и короткие толстые хвосты были отчетливо видны, как и острые костяные гребни на спине. Друзьям даже почудилось какое-то подобие крыльев, очень маленьких по сравнению с широкими спинами. Когда грохот и вой затихли, оставив после себя вместо зеленой долины непроходимое месиво, друзья встали на ноги, кашляя от высоко поднявшейся пыли и странного зловония, которое оставили чудовища.

— Что это за твари, Подземный их забери? — прорычал Бакар, отряхиваясь.

— Здоровенные, как пятьдесят пырларлов, — Бикир громко чихнул.

— Как драконы в древних сказках, — проговорила, пытаясь унять дрожь, Ги-Мла.

— Да жирные какие, — опять сказал Бакар.

— Драконы-жиряги! — завопил Силанг, — это были драконы-жиряги!

— Так и будем их звать, — кивнул Бикир, и близнецы рассмеялись, а Силанг гордо подбоченился, еще бы, он придумал название для страшных тварей.

— А где Шэд, Эври и Ки-Клат? — спросила Ги-Мла.

Ки-Клат баюкал завернутых в плащ птенцов, а Шэд обнимал Эври, которую трясло от ужаса.

— Мы никогда не выберемся из этих проклятых гор, — стуча зубами, всхлипывала девушка, — мы все здесь умрем!

— Мы выберемся, Эври, — утешал ее Шэд, — вот увидишь, мы вместе вернемся в Маад, мы тебя не оставим. Ты теперь одна из нас.

Спать никто больше не смог, а утро принесло новые неприятности: тропинка, по которой они пришли, обвалилась. Вернуться назад стало невозможно.

— Весело, — проговорил Бакар, стоя на краю обрыва, спуститься с которого без риска сломать шею могли разве что когтираньи, но уж никак не пырларлы, — и что теперь, ждать, пока клюковасты вырастут и перенесут нас на другую сторону?

— Есть обходной путь, правда, я в ту сторону ходила только один раз, и еще слышала рассказы отца и братьев, моя мать родом оттуда, — сказала Эври, — не знаю, удастся ли нам пройти.

— В любом случае, у нас нет выбора, — сказал Бикир, — веди нас, Эври.

По дороге близнецы беспрестанно расспрашивали Эври, большой ли придется делать крюк, сколько времени займет переход, кто живет в тех землях, опасны ли они. Эври не смогла толком ответить ни на один вопрос, она шла туда второй раз в жизни и с трудом припоминала ориентиры, которые видела сама, и о которых говорили родные. О населении тех мест горянка знала только то, что это тоже племя найраров, носит имя Черной Горы. Много лет назад их вождь в знак дружбы подарил дочь вождю племени долины, она стала матерью Эври. Замкнутая женщина мало рассказывала детям о родичах. Когда Эври подросла, отец взял ее с собой в летний поход, чтобы преподнести вождю Черной Горы в качестве ответного подарка.

— Твоему деду? — поморщился Бакар.

— Отцу моей матери, — подтвердила Эври.

Среди маадцев не нашлось ни одного, кого бы не удивили странные порядки найраров. Дарить внучку деду — это просто неслыханно. Однако до подарка дело не дошло, вожди повздорили, и отец увез Эври обратно.

— Они не позволили отцу увидеть черных духов, хотя обещали. Отец сказал, лучше отдаст меня своему дворовому псу, чем сыну Черной Горы, — пояснила горянка, — после этого они больше не встречались, а отец перестал брать мою мать на ночь.

На доброе отношение найраров к чужестранцам рассчитывать никак не приходилось, Эври надеялась, что удастся проскользнуть незаметно.

Ки-Клат пропал для спутников, сосредоточившись исключительно на маленьких клюковастах. Сначала корзину с ними погрузили на Луну, решив, что уж двух птенчиков-то она поднимет. Но такое расстояние показалось Ки-Клату слишком большим. Тогда он с помощью Ги-Млы соорудил нечто вроде объемной заплечной сумки, которую держал впереди себя на седле. Таким образом он не расставался с «детишками», в которых видел теперь смысл собственного существования.

Незнакомые тропки изобиловали обрывами и завалами. Много раз бывало так, что, поднявшись высоко в гору, отряд поворачивал обратно и искал другой путь. Эти задержки выводили всех из себя, но приходилось стискивать зубы и терпеть.

В той части Пырларловых гор, где они оказались, разрушений было меньше и с «драконами-жирягами» они пока не встречались. В один из дней Эври объявила, что, по всем признакам, они забрели на территорию «других найраров» и следует соблюдать особую осторожность. Путники перестали разводить костры, питались заранее заготовленными лепешками и копченой на костре козлятиной. Когтираньи стали незаменимыми разведчиками. Целый день они крались впереди отряда, готовые в любой момент подать сигнал о чужаках. Шэд практически не отменял команды «веер» и позволял когтираньям лишь короткий отдых.

— А вы знаете, что за нами следят? — спросил Бикир в один из вечеров, — я уже несколько раз видел позади движение.

Шэд недовольно нахмурился.

— Но когтираньи ничего не заметили…

— Мне это тоже кажется странным, — сказал Бикир, — Эври, скоро мы отсюда выберемся?

— Мы примерно в середине, — ответила девушка.

— Думаешь, они нападут? Ваши бы напали?

Эври кивнула.

— Напали бы без всяких. Другие найрары злые, тоже нападут…

— Стоим в дозоре по двое, — распорядился Бикир.

Ки-Клат смотрел, как сытые птенцы спят, прижавшись друг к другу, и сходил с ума от мысли, что потеряет их или не сможет защитить. Его сердце билось теперь только ради этих пушистых комочков, они стали ему дороже целого мира. Бакар заметил его обеспокоенный вид.

— Все будет нормально, Ки-Клат, не дергайся.

Молодой Кигил посмотрел на него и на меч у него на поясе.

— Я совсем не умею сражаться.

— Ничего, друг, нашего умения хватит на всех, — со смехом ответил Бакар.

Ки-Клат прикрыл птенцов плащом и посмотрел на него.

— Покажешь хотя бы основы? Моя помощь может оказаться не лишней. Мало ли как повернется…

Бакар удивленно хмыкнул. А молодчик-то идет в гору широченными шагами.

— Что ж, вставай. По крайней мере, разомнемся.

Он выломал в кустах две ровные дубинки и протянул одну Кигилу.

— А теперь смотри на меня и как можно точнее копируй мою позу. Да не так, расслабь ноги, слегка согни в коленях. Не вытягивай руку слишком вперед, так враг сразу поймет, что ты дерьмо, а не боец.

Силанг никак не мог пропустить такого веселья. Он опрометью кинулся в кусты отыскивать себе подходящее оружие, и совсем скоро урок серьезно осложнился тем, что молодой Челанг, высунув от усердия язык, принялся увлеченно прыгать вокруг Бакара и пытаться пронзить его отыскавшейся в кустах кривой корягой.

— За народы Мааданда! Получай, плохой темный верхал! Вот! Вот!

— Сдавайся, братишка, против такой ударной силы тебе не устоять! — покатывался со смеху Бикир, не спеша прийти на помощь, в то время как Ги-Мла напряженно следила за уроком и вздрагивала каждый раз, как палка Бакара встречалась с грудью или животом Ки-Клата.

Даже Шэд подсел поближе и с улыбкой наблюдал за странным поединком. А в глазах Эври читалось такое восхищение, словно Бакар и правда сражался один против целой армии. К чести Бакара, он вполне успевал отражать выпады «светлого верхала» и одновременно давать наставления Ки-Клату.

— Подберись, согни руку, тебе нужно место для замаха. Врагу покажется, что ты слишком открылся, но тебе того и надо, он расслабится и потеряет бдительность. Ки-Клат, Подземный тебя забери, держи спину прямо, представь, что тебя насадили на кол и ты можешь только вертеться вокруг него.

Молодой Кигил получил несколько чувствительных тычков, но его все больше разбирал боевой азарт, и вскоре у него начало получаться держать стойку и парировать удары. Бакар тоже радовался его успехам и продолжал усложнять задания.

— Покажи противнику незащищенное место — туда он и ударит, но ты будешь этого ждать, уйдешь от атаки — вот так, и нанесешь неожиданный удар. Он растеряется, замешкается, а у тебя будет преимущество. Давай, пробуй!

Ки-Клат не показывал вида, что кисть затекла и болит. Он старательно и правильно, хоть и немного зажато, повторял все, что показывал Бакар. Силангу наскучили бестолковые прыжки, он пристроился за Ки-Клатом и старательно копировал его движения. Бакару стало намного проще вести урок.

— Изображай усталость — опускай меч.

— И изображать не надо, — наконец признался Ки-Клат.

— Ладно, на сегодня результат есть, и немалый, — сжалился Бакар, — повторим связку, и хорош. Давай: засечный справа — засечный слева — колющий с разворотом.

Он не отстал от Кигила, пока тот не сделал все идеально. Потирая уставшие руки, Ки-Клат уселся у костра. Силанг брякнулся рядом, с довольным видом сжимая свою корягу.

— Ты славный воин, я возьму тебя в свою гвардию, хоть ты и простой Кигил.

— Похоже, в нашей компании скоро будет еще один неплохой боец, — одобрительно сказал Бикир и хлопнул Ки-Клата по плечу.

Следующий день прошел спокойно, но теперь уже не один Бикир заметил мелькавшие время от времени в густых зарослях тени. Вечером путники набрели на небольшую пещеру, вход в которую скрывал огромный валун. Они бы его и не заметили, если бы не когтираньи. Очень подходящее место для ночлега. Пещера оказалась достаточно глубокой, поместились даже пырларлы и можно было развести огонь, не привлекая внимания. Впервые за долгое время они насладились горячим ужином. Потом Ги-Мла заботливо забинтовала брату натруженные запястья и он снова подошел к Бакару с просьбой продолжить обучение.

Едва занялось утро, стоявшие на страже Бикир и Шэд спешно разбудили остальных.

— Там, у пещеры, человек сто, — сказал Шэд.

— Все вооружены до зубов, возникли совершенно бесшумно, — продолжил Бикир.

— Весело, — почесал в затылке Бакар, — Эври, как по-твоему, есть шансы решить миром?

Эври вздрогнула.

— Можно… попробовать поговорить… тогда узнаем. Я могу…

Подошел Ки-Клат, прижимая к себе сумку с птенцами.

— Подождите, пока они молчат, можно подумать, как нам быть, — спокойно сказал он.

— Мы вряд ли отобьемся без потерь, — сказал Бикир, — но попробовать стоит. Ги-Мла, Эври и Сил пусть остаются здесь. Ки-Клат, отдай малявок Ги-Мле.

К удивлению, молодой Кигил не побледнел от страха, а протянул Ги-Мле сумку.

— Сохрани их любой ценой, сестренка.

Ги-Мла ничем не выдала охватившего ее ужаса, кроме огромных глаз. Она прижала сумку к себе.

— Обещаю, братик.

— Мы просто молодцы, что завели зверей в пещеру, — сказал Бакар, — иначе бы их уже перебили.

Когда близнецы проверяли снаряжение, Бикир повернулся к Бакару.

— Я последние дни не чувствую Кипиша.

— Зато я чувствую, — усмехнулся Бакар.

— Видать, то, что произошло, было волей богов, — задумчиво пробормотал Бикир.

Бакар и сам об этом думал. Теперь он уже не испытывал к Ги-Мле такого мучительного и всепоглощающего желания, испепеляющего всю душу и заставляющего забыть о долге и чести. Он еще не осознал до конца, что в нем изменилось, но та сила, что разрывала его изнутри и искала выхода, наконец успокоилась и обрела ту форму, для которой была создана. Теперь и Бикир, похоже, понял, что толкнуло близнеца на такой шаг. В последние дни, надо сказать, у всех троих очень даже получалось делать вид, что ничего и не было.

— Эй, Ареры! — голос снаружи прервал размышления Бакара, — сдавайтесь!

Близнецы переглянулись.

— Условия! — крикнул в ответ Бакар.

— Сдадитесь — умрут только Ареры, нет — умрут все! Больше никаких условий! У вас четверть часа! — прокричал надменным басом найрар.

— Миленько, — сказал Бакар.

Все собрались в плотный круг.

— Мы можем дать бой, — сказал Шэд, — вместе с тотемами мы — маленькая армия. Да к тому же нас защищает пещера.

Близнецы скептически скривились.

— Не гони напраслины, Шэд, — сказал Бакар, — их там куча, а вечность в этой пещере мы не просидим. Уже завтра ларлы начнут страдать без воды, а через неделю — умрут. Скажем прямо — у нас ни шанса обойтись без потерь, а это ставит под угрозу все дело.

— Но можно же сделать хоть что-то! — в отчаянии воскликнула Ги-Мла.

Бикир обнял ее.

— Держи себя в руках, девочка моя. Помни — ты жена Ар-Раара.

Ги-Мла судорожно кивнула и, всхлипнув, уткнулась ему в плечо.

— Может, я попробую с ними поговорить, — робко сказала Эври.

— Сомневаюсь, что ты чего-то добьешься, но можно, чтобы потянуть время, — ответил Бакар.

— Я против того, чтобы соглашаться, — решительно заявил Шэд.

Бакар положил руку ему на плечо, а Шэд в ответ накрыл ее своей.

— Мы не можем купить свою жизнь такой ценой, — продолжил молодой Шикиэрт.

— Пойду поговорю с ними, — Эври сделала было шаг к выходу.

— Нет, Эври, подожди, сначала послушай. Вы все послушайте, — сказал Бакар, — и давайте без истерик. Они ни за что не оставят нас в живых, уж можете мне поверить. Без нас вы можете обойтись, но ваши жизни очень важны. Ги-Мла, ты единственная наследница Пахтыхтамайев, помни об этом. Ки-Клат, ты должен вернуть тотем своему клану, это дело всей твоей жизни. Шэд, без тебя им не добраться до алтаря. Эври, к тебе отдельный разговор. Ты ведь тоже потомок основателя-Ар-Раара?

— Да, — одними губами ответила девушка.

— Я оставлю тебе Кипиша, ты займешь наше место. Поклянись, что сделаешь все, что скажет Шэд.

— Клянусь, — начиная дрожать, прошептала Эври.

— Теперь иди, потяни время, храбрая дочь Барди.

Эври кивнула и скрылась за выступом скалы.

— Ну вроде всё, — сказал Бакар, — теперь судьба Мааданда в ваших руках. И да, присматривайте хорошенько за Силангом.

— Мы всё сделаем как надо, — пообещал Шэд.

— Вот за что всегда любил тебя, братишка, — сказал Бикир, — так это за то, что рядом с тобой мне не надо думать, что сказать.

— Я еще собираюсь поговорить с теми ублюдками. Девчонка вряд ли чего добьется. Нужно, чтобы они пообещали разрешить всем, кроме нас, уйти, — Бакар отошел ближе ко входу и стал слушать, о чем говорит Эври.

Когда девушка представилась, не высовываясь при этом из убежища, найрары немного озадачились, потом предводитель пробасил:

— Ты можешь присоединиться к нашему племени, дочь Барди, мы примем тебя как свою.

— Со мной мои друзья, — отвечала Эври.

— Не говори так, дочь Барди, найрар для Арера может быть только пленником.

— Ареры спасли меня, одели и накормили! — выкрикнула Эври, — они взяли меня с собой и держались как с равной! И вот теперь мои родичи за это хотят их убить. Вы позорите память моей матери, а ведь она была дочерью вашего вождя!

Стоящие возле пещеры найрарские воины неодобрительно зароптали. Предводитель приказал замолчать.

— Найрар, называющий Ареров друзьями — не найрар. Ты сама опозорила память родителей, дочь Барди, — презрительно сказал он и крикнул громче, — время на исходе, Ареры, мы ждем!

Бакар подошел, взял Эври за плечи и отстранил, заняв место за хорошо скрывающим его валуном.

— У нас есть встречные условия, — крикнул он.

— Я сказал, никаких условий, иначе умрут все, даже дочь вождя найраров долины, — отрезал найрар.

— Мы, конечно, умрем, — спокойно ответил Бакар, — но подумай, скольких из вас мы прихватим с собой. Я бы сказал, в худшем случае человек пятьдесят, в лучшем — гораздо больше. Думай, дороги ли тебе твои люди. Некому будет сражаться, если наши братья придут отомстить.

Найрар ненадолго замялся.

— Что еще за условия? — спросил он после паузы.

— Вы позволяете нашим спутникам спокойно уйти и забрать с собой пырларлов.

Толпа найраров опять неодобрительно загудела. Предводитель с кем-то совещался, но слов было не разобрать. Потом один из найраров, судя по всему, не согласный, получил от вождя по зубам и заскулил от боли.

— Пырларлов мы оставим себе, — заявил все тот же голос.

— Тогда сделка не состоится, — отвечал Бакар, — подумайте получше.

Бикир подошел и встал рядом с братом.

— Кроме того, вы дадите нам еще четверть часа! — крикнул он и улыбнулся Бакару.

На этот раз найрары совещались еще дольше. Судя по выкрикам, мнения разделились, но большинство сходилось на том, что Ареры слишком много о себе воображают.

— Одного пырларла и десять минут, — раздалось наконец снаружи.

— Двух пырларлов и пятнадцать, — не сговариваясь, прокричали близнецы.

— Иначе ваше племя сегодня недосчитается половины воинов, — добавил Бакар, — сами знаете, на что способны Ар-Раары.

Толпа найраров взвыла от такой наглости, призывая к немедленной атаке, и предводителю стоило немалых усилий ее утихомирить.

— Договорились, — злобно выплюнул найрар, — но они уйдут только после того как вы умрете.

— Тогда как мы узнаем, что вы выполнили договор? — спросил Бакар.

— Слово чести найрара!

Бакар повернулся к брату и вполголоса сказал:

— Вот вопрос, стоит ли доверять слову найрара?

Бикир припомнил свой небольшой опыт общения с найрарами. Вернее, всего с одним — пленным на заставе.

— Думаю, да. Заставь его поклясться прахом предков.

— Поклянись прахом предков! — крикнул Бакар.

— Клянусь… прахом предков, — последовал после паузы ответ.

— Через четверть часа мы выйдем, — пообещал Бакар.

Близнецы отошли от входа. Спутники воззрились на них расширенными от ужаса глазами.

— Вы все слышали, — сказал Бикир.

Ги-Мла упала в обморок.

Прощаться всегда тяжело. Особенно прощаться навсегда. Эври не могла сдержать слез, Ки-Клат словно окаменел, даже Силанг вел себя тихо. Шэд держался очень достойно, как и всегда в сложных ситуациях. Близнецы одновременно подумали, что в этом стройном теле — стальной хребет, и их уважение к митверхалу Шикиэртов выросло на целую голову. Едва пришедшей в чувство Ги-Мле Бикир вложил в руку повод Малыша.

— Малыш, мастер.

Руки не слушались Ги-Млу, Бикир сам согнул ее пальцы.

— Свет нашей любви будет освещать твою жизнь до последнего вздоха, — нежно сказал он, — исполни свой долг, девочка моя, подари клану наследников, не дай прерваться линии Основателя, а я подожду тебя на той стороне. Обещаю, я буду первым, кого ты увидишь, когда войдешь в дом духов. Но проследи, чтобы Малыш оказался там как можно быстрее.

Бакар точно так же поручил Кипиша заботам Эври. Кипиш ткнулся носом в ее мокрую от слез щеку.

— Бакар, я хотела тебе сказать… — начала девушка, но преемник приложил пальцы к ее губам и покачал головой.

— Нет, Эври, не говори, я знаю. Ты не должна была сказать мне этого в любом случае, а тем более сейчас. Прибереги эти слова для того, кто примет их с радостью.

Она опустила глаза, размазывая слезы по лицу.

— Но я действительно…

— Мое сердце занято, Эври, прости, я могу предложить тебе только дружбу. А теперь возьми себя в руки, не следует потешать этих скотов своим горем.

Эври всхлипнула. Бакар позвал Шэда.

— Позаботься о ней, друг.

— Конечно, Бакар, — сказал Шэд, обнимая девушку за плечи, — передай привет моим родителям.

— Если духи ходят в гости, то обязательно, — улыбнулся Бакар, — время. Мы выйдем первыми.

Плечом к плечу близнецы направились к выходу.

— Я сунул нож в сапог, — сказал Бакар, — вдруг прокатит?

— Всякое может быть, — усмехнулся Бикир, — я тоже.

— Ну и уроды, — против воли вырвалось у Бакара, когда они вышли из пещеры и привыкли к солнечному свету, — хотя, если отмыть и причесать…

Окружившие их найрары были почти все на одно лицо. Низкорослые — едва до плеча близнецам, с редкими черными волосами и торчащими сосульками всклокоченными бородами. Они были голые по пояс, одетые лишь в кожаные штаны, наручи и странное подобие подтяжек, схваченных ремнями на спине и груди. На этих ремнях висело множество маленьких ножей, очевидно, найрары были искусны в их метании, а также разные предметы вроде амулетов и оберегов из разноцветных камешков, ракушек, костей и зубов, а у нескольких даже из перьев клюковастов. Предводитель был самым высоким, примерно на три пальца повыше остальных. С округлым подбородком, в противовес жесткой линии, свойственной большинству Ар-Рааров. Узкие черные глаза горели ненавистью.

— Одинаковые Ареры, — удивленно сказал он, — уж не сыновья ли вождя Пихомора?

На лицах близнецов промелькнуло легкое удивление, но они не удостоили найрара ответом. Однако по их взгляду он все понял и со злобной ухмылкой кивнул головой.

Не успели близнецы выйти из пещеры, как в грудь им уперся десяток копий, а сзади подошли двое найраров с веревками.

— Руки за спину, Ареры.

— Боги благоволят нам сегодня, — сказал предводитель, — сегодня мы избавимся от самой головы арерской змеюки. Как вы предпочитаете умереть, Ареры?

Бакар смерил его надменным взглядом.

— Затрахаться до смерти с парочкой красивых найрарских шлюшек. Хотя судя по вашим физиономиям… вряд ли такие найдутся.

Он тотчас получил удар под дых, от чего подавился собственным смешком и закашлялся.

— Что еще можно ожидать от Арера? — процедил предводитель, — наш вождь будет рад посмотреть на вашу смерть.

Хороший толчок в спину заставил близнецов двинуться вперед.

— Нас не прикончили прямо здесь, жизнь налаживается, — шепнул брату Бакар.

— Это все неправильно, — ответил Бикир, — зуб даю, неправильно.

Они спускались по узкой и крутой горной тропе. Приходилось прикладывать много усилий, чтобы удержать равновесие со связанными руками. Никто из найраров не горел желанием поддержать пленников, и они вполне могли свернуть себе шею. Остальные члены отряда, разоруженные и с большим эскортом полуголых воинов, двигались за ними на порядочном расстоянии.

— Так что неправильно-то? — спросил Бакар, когда дорога стала более-менее ровной.

— То, что лучшие воины Мааданда должны умереть от рук этих недомерков.

— У тебя есть варианты? — поинтересовался преемник, тщательно выбирая камни, на которые можно было наступить без риска.

— Пока нет, но мне кажется не в этом был замысел богов.

— Будем надеяться, они знают, что тут творится, — произнес Бакар и все-таки споткнулся, но Бикир успел подставить плечо и не дать ему упасть.

Селение найраров имело вид самой затрапезной деревушки Мааданда, если не хуже. Обмазанные голубой глиной лачуги с крышами из связок осоки, бродящие тут и там винторогие козлы, и тощие собаки, которые при виде пырларлов, лошадей и когтираний принялись заходиться истошным лаем. В Мааданде собак не особо жаловали, поскольку никто из Основателей не выбрал собаку в качестве тотема, но здесь, в горах, они пришлись кстати и помогали найрарам пасти коз и охотиться.

— Нельзя ли их заткнуть? — обратился Шэд к конвоирам, — мои когтираньи еле сдерживаются.

— Гы, — ощерился найрар, — спусти, пусть порвут парочку, больно расплодились.

Шэд быстро прокрутил это в голове. «А как отвлекающий маневр может сработать», — решил он и велел когтираньям вести себя тихо. Но у края деревни процессия остановилась.

— Все ваши твари останутся здесь, — предводитель указал на загон со стенами из заостренных бревен, — а если попытаются вырваться, их убьют.

Эври и Ги-Мла дрожащими руками привязали пырларлов в загоне, они не знали, что в это время им отдают приказы близнецы. Луна, как всегда, послушно встала, где ее поставили. Шэд приказал когтираньям охранять вход в загон, где они и улеглись с грозным видом. Птенцы спали в сумке на плече у Ки-Клата. Молодой Кигил уже не раз возблагодарил богов за то, что вчера они наловили розовосов, которых он держал во второй сумке и потихоньку подкладывал птенцам. Маленьким клюковастам хватило пары дней, чтобы научиться разрывать тушки клювами. Никто не обратил на птенцов внимания, но даже если бы это и произошло, Ки-Клат скорее расстался бы с жизнью, чем с ними.

Посреди деревни стояло несколько хижин, покрытых не травой, а шкурами диких кошек, хотя они также были обмазаны глиной, как и все остальные. Перед ними была ровная площадка с большим выложенным камнями очагом. Воины выстроились по краям, как и собравшиеся обитатели деревни. Близнецов копьями вытолкали на середину круга, к самому очагу. Предводитель воинов знаком призвал к тишине.

Из центральной хижины вышли пожилые мужчина и женщина. Все племя подобострастно склонилось, чужеземцы сразу поняли, что перед ними вождь и его жена, а в их одежде и украшениях близнецы с удивлением признали работу мастеров Маада.

— Славная добыча, сын, — скрипучим голосом произнес мужчина, указывая на Ар-Рааров, — не каждый день к нам забредают Ареры, да еще и одинаковые.

Величественным жестом он подозвал сына поближе.

— Ты спросил, как они хотят умереть?

Предводитель воинов кивнул.

— Да, отец, но их ответ оскорбит твой слух.

Улыбка заиграла на губах старика.

— Тогда их убьют Черные духи пещер. К пещерам!

— К пещерам! К пещерам! — завопила толпа.

Бакар дернулся от тычка в спину и посмотрел на близнеца.

— Черные духи пещер, — сказал ему Бикир, — такой казни в Мааданде нет.

— Небось те самые, которых не увидел отец Эври, — хмыкнул Бакар, — похоже, нас удостоят чего-то особенного. Надеюсь, эти духи убивают быстро.

Путь к пещерам оказался неблизким и очень утомительным, они прошли под палящим солнцем через всю долину, но племя в полном составе шло по жаре, и никто не жаловался — так сильно было желание увидеть смерть ненавистных Ареров.

— Хоть водички бы, что ли, дали, — сказал Бакар, облизывая губы, — а то черные духи пещер останутся без развлечения.

— Мы-то ладно, а этим еще обратно тащиться, — Бикир обвел взглядом вокруг.

Близнецы рассмеялись, немало озадачив конвоиров. Едущий впереди на лошади вождь обернулся.

— Дайте воды, меня сейчас хватит удар, — Бакар театрально закатил глаза.

Вождь сделал знак одному из воинов, и тот напоил близнецов из кожаного мешка.

— Благодарю, вождь! — крикнул Бакар.

Процессия дошла до склона горы, поросшего редкими деревьями, и начала подниматься. Подъем становился все круче, а они шли и шли.

— Почему нельзя просто перерезать людям горло? — стал возмущаться Бакар, — обязательно тащить их к каким-то черным духам. В гору, по жаре! Да откуда тут пещеры? Какие тут духи? Они все давно зажарились…

Бикир, которого обычно раздражала болтовня брата, теперь наслаждался ей, зная, что завтрашнего дня у них не будет.

— Нужно было серьезнее отнестись к вопросу, как хочешь умереть. Теперь выбрали за нас.

— А что еще я мог ответить ублюдкам? — изумился Бакар, — пусть знают, что Ар-Раары умеют жить и умеют прямо смотреть в глаза смерти.

Деревья кончились. Дальше шла голая черная скала с выбитыми в ней ступеньками, а крутизна подъема многократно возрастала.

— Еще лучше, — проворчал Бакар и повернулся к конвоирам, — мы не влезем в эту гору со связанными руками.

— Влезете, — был сухой ответ.

— Хорошая попытка, — сказал Бикир.

Идти по ступенькам оказалось даже проще, чем по тропе с осыпающимися камнями.

— А знаешь, что-то в этом есть, — сказал Бакар.

— В том, что недомерки ведут нас на смерть? — спросил Бикир.

— Нет, не в этом. В том, что мы пришли в этот мир вместе и уйдем вместе. И по жизни шли плечом к плечу.

— Ты был согласен даже разделить со мной жену, — ответил Бикир, начиная тяжело дышать, крутой подъем со связанными руками был нелегким испытанием, — а я с тобой нет. Я был неправ.

— Ничего, зато разделишь со мной мои последние минуты.

Бикир остановился и в упор посмотрел на близнеца.

— Это честь для меня.

Бакар улыбнулся. За это короткое мгновение каждому досталось по удару тупым концом копья.

— Пошевеливайтесь, Ареры!

Долгий подъем наконец-то закончился. Они стояли на полуобвалившемся гребне кратера давно потухшего вулкана. Прямо у края стоял огромный навес, а под ним — хижина, похожая на обиталище смотрящих возле святилища кигиоми.

Конец ознакомительного фрагмента.