Ведьмина земля

Ольга Васильевна Ярмакова, 2023

В этом месте время идет иначе.Сюда попадают только мужчины и подростки, чтобы жить в вынужденном заточении.В доме, где навалом восковых свечей и консервов, но нет света.Где ни за что нельзя открывать окна и выходить на улицу. Если хочешь жить.За окном туман и чужой мир, неизвестный и злой.Их мир.

Я не мог вспомнить, как оказался тут. Словно из моей жизни волшебными ножницами вырезали кусок, который всё бы объяснял. Сказать, что я попал, всё равно, что ляпнуть — вода мокрая, ёлка зелёная, колесо круглое. Без подробностей, деталей и штрихов. Ро́ан советовал смириться и жить так, будто и не было этого украденного куска. Ему легко так говорить, сам он угодил сюда ещё ребенком. А мне двадцать семь… или нет…

В этом месте время действовало иначе. Его ход отслеживался по уцелевшим наручным часам, попавшим сюда с горе-хозяевами, да по некоторым настенным экземплярам, унаследованным от былых жильцов. Время даже не шло, а текло, как река, со своими капризами и вздором: то вперед, то назад, то засыпало и тогда всё застывало, как в янтаре. В доме даже блуждала шутка про Алису, кроличью нору и, собственно, самого кроля с часами.

Но время — это не та проблема, о которой стоило печься. Опасаться стоило того, что за окном.

Хорошо, хоть окна в доме бронебойные и неподвластные любому воздействию извне — как механическому, так и магическому. А их каждый день достаточно приходилось на наш дом.

Наш дом. Скорее убежище. Обычная кирпичная пятиэтажка с шестью подъездами, сообщающимися через подвал. Кто проживал в нём до нашего прибытия? До наших прошлых жизней?

Моя жизнь… моя прошлая жизнь…

Я даже не представлял, сколько времени ушло с момента, как я оказался здесь. Может, год, сто лет, а возможно и час. Старался вести счёт дням, но это нелегко, потому как сумеречный туман сжирал утро и вечер, и чертовски трудно было уловить переход новых суток. В конечном итоге, мне уже казалось, что здесь всегда одно время: либо бесконечный день, либо нескончаемая ночь, но такая жиденькая, что и не скажешь, что темно. Всегда сумеречно, с мутно-жёлтым оттенком.

Мне уже и прежняя моя жизнь «до» виделась чем-то вроде сна, от которого я очнулся здесь. Я бы посмеялся над фантазией свыше, да только вид за окном не позволял.

Сбежать… надо было бежать… давно…

— У нас новенький! — объявил Роан, вводя ко мне в комнату парнишку лет пятнадцати.

Щуплый и рослый отрок с заострёнными чертами лица, ну точно лисёнок, заспанно тёр глаза, белобрысые и чуть курчавые волосы топорщились, как если бы голову только что оторвали от любимой подушки.

— Где? — спросил я, хотя вариантов раз, два и обчёлся.

— У третьего подъезда, на ступеньках, — дал разъяснение наш старший, выталкивая явно робевшего пацана на середину комнаты.

И почему всех новеньких Роан тащил ко мне? Я что — добрая нянька для сосунков?

В том, что любой, независимо от возраста сюда угодивший, сосунок, — не обсуждалось. Потому что опыт — нулевой, а натаскивать вынужден либо я, либо Хо́лдар, ну и, разумеется, сам Роан.

Он был у нас старшим, но не по возрасту: в двенадцать лет для него перестала существовать наша былая реальность, теперь выглядел он на двадцать с гаком, даже моложе меня, но здесь оценивалась не внешность, а опыт. А опыта у Роана с избытком.

— Как зовут? — обратился я к новенькому.

Парень перестал сонно щуриться, его глаза всё больше округлялись. Я досадливо отметил, что сейчас у новичка случится «реакция», то, через что прошли все мы (и, наверное, Роан, но никто этого достоверно не знал), а значит, следует убыстряться, не давать ему паниковать.

— Как тебя зовут? — я повторил вопрос уже медленнее и едва ли не по слогам.

Ещё могло оказаться, что пацан меня не понимал из-за языкового барьера. К нам кто только не попадал, даже немые.

— Аякс, — робко прошептал он.

Хоть свет у нас свечной, а за окном муть, я всё же разглядел цвет его глаз: светло-карие. Приятные.

— Матс, — представился я, затем кивнув за плечо новенького, объявил, — Роан.

Как только я назвался, старший шагнул назад, к дверному проходу. Текущую задачу он выполнил — подобрал и привел «сосунка», теперь на очереди стояли другие задания, в том числе, и прочёсывание периметра здания.

— Садись, Аякс, — устало махнул я в сторону единственного в комнате стула, как только дверь за спиной парнишки захлопнулась. — Предстоит разговор.

— Это розыгрыш? — спросил Аякс, опасливо озираясь по сторонам.

Как я его понимал!

— Если бы. Сядь.

В его взгляде отразилась тревога, а за ней вспышка догадки. Он напрягся и начал пятиться назад, к двери.

— Я… я заложник?..

— Мы все тут заложники.

Я плюхнулся на свою кровать и склонил голову. Мне не нужно было даже ничего говорить и упреждать парня от следующих действий: каждый в свой первый день проходил через три стадии. Страх, ненависть и принятие действительности.

Аякс ломанулся к двери, но её предусмотрительно запер Роан. Не потому, что мы какие-то там мучители, нет. Это было сделано в целях безопасности всего сообщества нашего дома. Если бы новичок вырвался и побежал искать выход, то наверняка бы открыл какое-нибудь окно (а этого ни в коем случае делать нельзя!) или дверь подъезда. Но за пределами дома его ждала бы гибель, и никто бы не пошёл ему на выручку. К тому же, открыв окно или дверь, он бы впустил туман, а это уже гибель для тех, кто бы натолкнулся на него.

Сам туман безвреден, но он проводник тех, кто его насылает.

Подёргав ручку, но, не решившись стучать и тем более орать, белобрысый пацан развернулся и уставился на меня, как на маньяка.

— Сядь. Говорю же, надо поговорить.

Я не смотрел на него, мне и не нужно, уже столько навидался.

Аякс на этот раз послушался, но стул на всякий случай отодвинул подальше от меня.

— Не советую садиться у окна, — заметил я, угадав его нелепый умысел. — И тем более, открывать его.

— А то что? Убьёте? — чуть с вызовом и болью выговорил новенький.

— Убьёт то, что за окном. А здесь ты в безопасности. Пока слушаешься и доверяешь.

Очевидно, слова и тон моей речи его заинтриговали, он сел на стул и, как натянутая струна, изготовился обстрелять меня вопросами. Но я его упредил. Я знал, что ему сказать.

— Понимаю, как всё выглядит для тебя. И знаю, что сразу ты не поверишь, но придётся, Аякс. Я тоже прошёл через неверие. Все мы здесь прошли. Поверь, ни один из нас сюда по своей воле не пошёл бы, да и не шёл. Нас сюда забросило так же, как и тебя.

— То есть, как это забросило? Меня явно похитили.

Нет, он не верил. Да и я в свой первый день не верил. Это нормально. Пока нормально.

— Хорошо. А ты помнишь, как и кто тебя похитил? — я решил пойти с другой стороны.

Не бей быка в лоб — так учил Холдар, самый старый из нас, по внешнему виду, конечно, ему было сорок два, когда он заселил этот дом.

— Я… но… нет.. — растерянность на лисьем лице новенького росла в геометрической прогрессии. — Усыпили! Ну, конечно, усыпили и подбросили.

— Гений! — я не удержался от сарказма. — А зачем?

— Это вы мне скажите.

Я крепко задумался, парнишка ещё тот орешек неверующий, его расколоть будет непросто. Что ж, придётся действовать в лоб. Порой и такая тактика что-то даёт.

— Послушай, Аякс. Никто из нас тебя не похищал и не причастен к твоему исчезновению. Мы все такие же жертвы, как и ты. Все мы однажды очнулись у дома или внутри него, ничего не помня о перемещении сюда. Всё, что тебе нужно знать: наш дом — единственное безопасное здесь место. Что такое здесь — никому неведомо. Мы не знаем даже, где это здесь. Но эта земля принадлежит не людям, уж точно. Здесь творится зло. В прямом смысле. Скоро ты сам убедишься. От тебя требуется не открывать окон и дверей, выходящих наружу. И да, добро пожаловать в наше братство.

Наступило молчание. Аякс старательно переваривал информацию, и пока что, как мне виделось, давился ею.

— Где я? — проскулил он спустя долгие минуты.

— Роан называет это место землей ведьм, — ответил я, внутренне порадовавшись, что парень стал задавать правильные вопросы.

— Ведьм? Это же сказки.

Вечный скепсис и неистребимое желание всё и вся подвергать анализу — типичная черта. Мужская черта.

— Ну, я лично никаких ведьм не видел, — решил я и от себя кое-что добавить, — но на их проделки насмотрелся достаточно.

— Проделки? — Лисьи глаза сузились.

Уж не решил ли белобрысый, что тут одни шизики? А что, всё сходится, особенно после услышанного.

— Скоро сам увидишь.

— Вы сказали о братстве? Я попал в монастырь? Или в секту?

Да уж.

— Ни то ни другое. По каким-то причинам, нам неизвестным, сюда попадают исключительно мужчины… ну и мальчишки, как ты. А братством мы сами себя зовем, потому как никого у нас здесь больше нет и заботиться о нас некому. Мы сами за себя.

Пока я трепался, за окном сгущался туман. А я, последний ротозей, забыл, как они чуют, когда в их мир поступает новенький. Мне следовало отрезать шторами окно, это единственное в моей комнате око в чужой мир, оградить Аякса от неизбежного видения, но, увы, я прошляпил момент, отвлёкся в своих инструкторских обязанностях.

Конец ознакомительного фрагмента.