Ниночка на Онеге

Ольга Ефимова-Соколова (2024)

По приглашению знакомого капитана влюбчивая Ниночка отправляется в Петрозаводск, откуда начинается ее необычное путешествие по Онежскому озеру на яхте в «женском экипаже». Ниночка узнает, почему вода в озере целебная, как справится с морской болезнью, где находится «вкусный» остров Сал, как яхты поднимаются на лифте, где лучше всего париться в бане по-черному и чем так страшен Бесов нос. А еще она попадет в любовный треугольник и узнает, что не все является тем, чем кажется на первый взгляд. Для любителей веселых приключений в конце дан словарик морских терминов.

Маньяк

— Позвольте, я немного покажу вам город? — Иван Савельевич включил зажигание, и просторная машина убаюкивающее заурчала и дыхнула прохладой кондиционера.

Ниночка, не успевшая придумать, как ей скоротать время до завтрашнего визита в яхт-клуб, согласилась. После душного поезда и суеты вокзала в машине было приятно. Да и дед во время пути быстро превратился в довольно интересного мужчину, который может сходить за чаем, угостить пирожком или отвесить недвусмысленный комплимент. Все это было очень забавно. Особенно после их женского коллектива и постоянных разговоров о детях, грибах и мужиках. Дочка у Ниночки выросла и жила отдельно, иногда подбрасывая внука, а муж уехал однажды кататься на моторке и не вернулся.

Откинувшись в кожаном кресле, Ниночка смотрела, как пробегают за окнами дома — пяти и шестиэтажные, ничем не примечательные. Как в сотне других городов.

— А где же озеро? — встрепенулась она, словно ей что-то недодали или вместо «Анны Павловой» подсунули сморщенный зефир.

— Скоро увидите, — улыбнулся «дед», заворачивая на очередную улицу. — Вы, кстати, где остановились?

— В «Ирме» или «Илме», у меня записано, — Ниночка ухватилась за сумочку, но она соскользнула с коленей.

— Я помогу! Это недалеко, на Володарского.

Вдвоем они нашарили сумочку, а заодно знаток города обшарил Ниночкино колено.

— Там рядом храм Александра Невского и десять минут до набережной, — тараторил Иван Савельевич, словно ничего не случилось.

Ниночка прикрыла колени сумкой, не зная, как опустить задравшуюся юбку.

— Петрозаводск — город Петра. На набережной ему поставили памятник. Вы его скоро увидите.

Ниночка стала крутить головой. «Дед» заулыбался, ткнул в экран, и салон наполнили переливы гитары. Ниночка вслушалась и просияла.

— Моя любимая!

— И моя! Забыл название, — прищурился «дед», притормаживая у какой-то помойки напротив деревянного дома.

— Бесаме мучо, — не успела Ниночка проговорить название, как ее накрыл горячий запах несвежей еды, жвачки и пота, а губы неожиданно обслюнявил теплый язык. Ниночка уперлась и отвернулась, уколовшись об щетину щекой. Она быстро вытерла рот, с трудом сдерживаясь, чтобы не врезать по колючему лицу сумочкой.

— Ты же сама сказала «Целуй меня сильно!» — обиженно прошептал поклонник латино-американской музыки.

— А теперь говорю: «Адьёс!», — и Ниночка рванула дверцу. — Выпустите меня!

— Подожди! Мы уже у твоей гостиницы. Мы можем пообедать вместе. Ниночка, ке теньго миедо пердерте — я боюсь потерять тебя! — Иван Савельевич сжал лежащую на сумочке руку.

— А как же ваша супруга? — Ниночка представила пожилую даму в шляпке с корзинкой в руках, и ей стало противно.

— Она ничего не узнает, — с придыханием проговорил Донжуан, и слюнявые губы снова потянулись к лицу.

Ниночка резко рванула дверь. Иван Савельевич нехотя отодвинулся, замок клацнул, и Ниночка, выдернув с заднего сиденья рюкзак, резво выскочила на улицу под низкий голос Сезарии Эворы.