Я всё смогу!

Ольга Мит, 2021

Родители-алкоголики, насилие, голод, детский дом – это ещё не приговор. Да, у меня было вот такое дурное детство. Я была ребёнком и не могла противостоять взрослым. Но сейчас я взрослая! Я сама уже взрослая! И сама могу решать, как мне жить. Даже развод оказался не концом жизни. Не так всё и оказалось страшно. Я, наоборот, только начала жить. Конечно, когда ты варишься в этом, тебе тяжело. Ты погружаешься в эту тьму и не видишь конца, не видишь выхода. Надо набраться мужества и сил, чтобы посмотреть на ситуацию другими глазами. Не бойтесь просить поддержки, если она вам нужна. Теперь я даже могу сказать спасибо всем людям, которые были в моей жизни. Каждый из них преподнёс мне урок и чему-то научил. Впредь надеюсь не допускать таких ошибок. Все имена персонажей изменены.

В детприёмнике

Так мы остались с сестрой одни. Мы сами гуляли, сами ложились спать. Кушать нам иногда приносила соседка тётя Маша. Ммм, какой у неё вкусный супчик. Потом нам сказали, раз в день приходить в школу в столовую. Я помню, что там давали, упаковки печенья.

Потом приехала сестра у папы. Она приехала на учёбу. Немножко пожила у нас и тоже уехала. И мы снова остались одни. Было ли мне страшно? Да! По ночам, когда сестра спала, я выла от страха, отчаяния, тоски по родителям. Как мне тогда хотелось, чтобы меня обняли и сказали, что всё хорошо, я с тобой.

В какой-то день в квартиру зашли незнакомые женщины и сказали, чтобы мы собирались. Сестра стала плакать. А я молча, вытирая слезы, собирала вещи в чемодан. Одна женщина подошла ко мне, наклонилась и сказала:

— Ты Оля?

Я кивнула головой.

— Оля, не плачь! Видишь, младшая сестра смотрит на тебя и тоже плачет.

Я сжала зубы, вытерла слезы. И сказала сестре:

— Тань, не плачь! Всё будет хорошо!

Мы сели в машину. Нас привезли в детский приёмник. Я не знаю, как он правильно называется, но мы его между собой так называли. Везде на окнах решётки. Нас отвели в душевую, сказали мыться. Мы помылись, а затем сестре сказали, чтобы она села на стул. Она села на стул. И тут на моих глазах её волосы с головы стали исчезать. Меня это так потрясло. Я стояла в оцепенении. Вот были волосы и нет волос. Её побрили. А потом сказали садиться мне. Помню, что я кричала:

— Нет! Не хочу! Не надо!

И всё, дальше опять провал.

Поселили в отдельную комнату на карантин. В соседней комнате с нами были старшие девочки. Они нас не обижали. Часто стреляли в окно у парней сигареты. Спускали им нитку, они привязывали сигарету и девчонки поднимали.

Потом нас перевели в общую. Там было много детей и все лысые. Были борзые дети, с которыми приходилось конфликтовать, защищая сестру. Была спальня девочек, спальня мальчиков. Столовая, в которой стоял один огромный стол. Игровая. В детприёмнике был строгий режим, всё по расписанию. Иногда нас выводили погулять по территории. После отбоя, кто разговаривал, отводили в карцер на всю ночь. Главное здесь молчать!