По ту сторону сказки. Ветры, кони и дороги

Ольга Назарова, 2019

В седьмой книге серии Катерина попадает в плен к викингам, невольно получает в услужение очень хулиганский Ветер и вывозит из-под носа Кащея великого лукоморского мастера. Ей приходится научиться путать дороги, не пропуская целое войско к мирным землям сказочных царств, пережить предательство и разочарование. Её саму Кир и Степан спасают от хищных цветов. Кир временно превращается в дракона, а Степан становится причиной знакомства Кати со староанглийскими эльфами. Сказочный талант нужен Катерине и в нашем мире. С его помощью она удерживает человека от безумного и страшного поступка, останавливает подлость, обезвреживает тролля, писавшего гадости ей и её одноклассникам. А также объясняет, что общего между японским аниме и русскими сказками. Лукоморье всё больше освобождается от тумана, а задачи, которые приходится решать сказочнице, становятся всё сложнее.

Глава 3. Повод для слёз Несмеяны

После приключений у викингов морские кони окончательно убедились в том, что во-первых около сказочницы весело, а во-вторых, в том, что надо как можно чаще напоминать о себе, иначе хозяйка просто забывает о них. А что? Логично. Вот показывались ей, показывались, она и вызвала к себе, а уж забава получилась дивная, аж копыта чесались повторить! Катерину от их ежедневного присутствия спасало пока только то, что на море шли осенние шторма, а это любимая забава морских коней!

— Кать, твои дикие создания на посту, или смылись в море шороху наводить? — Кир заглядывал Катерине через плечо в книгу со сказками.

— Смылись, — Катя опасливо покосилась на окно. — И не напоминай мне о них пока, будь другом! Очень их много получается.

— Нет, как раз в самый раз! Было бы меньше, плохо бы нам было, — напомнил ей Степан.

— Я помню, очень им благодарна, только когда они рядом, особенно когда все трое, у меня такое ощущение, что я нахожусь в глазе бури!

— Где? — удивился Степан.

— Ну, это центр урагана, вокруг страшные тучи, а в центре всегда круглое чистое пространство, небо видно. Вот это и есть глаз бури. Папа рассказывал, что там самое страшное место шторма, — Катерина вздохнула.

— Так ты им скажи, чтобы людьми оборачивались. Или это только младший умеет? — Киру нравились морские кони и он ими живо интересовался.

— Все умеют, почему только младший? — удивилась Катерина. — Только понимаешь, их способность разносить окрестности от вида, который они принимают, совершенно не зависит. Я даже не знаю, в каком виде с ними сложнее. Мне очень трудно приказывать им, когда они выглядят как люди. Коням приказать проще. А если им просто что-то говорить, без приказа, толка никакого нет. Не воспринимают. — Катерина вздохнула.

— Слушай, а что там с Ягой было? — решился спросить Кир.

— Ты лучше спроси, чего там не было! — Катерина даже глаза прикрыла. — Кошмар был. Яга их увидела около озера и решила, что это просто кони. Они по земле бегали и глаза у них нормальные были, синим не отсвечивали. Короче, решила Яга их изловить. А ты же знаешь, они минимальное покушение на их свободу воспринимают как повод к великой мести! Ну, или как повод к небольшому развлечению.

— Иииии? — Cтепан как и Кир, подробностей не знал, потому что вместе с Волком они отсутствовали. Волк проверял, как они справляются с ориентированием на местности и замучил почти вусмерть!

— Они пинали избушку, пока не загнали её в реку, Яга вылетела на ступе и попыталась заворожить Прибоя, а пока она отвлеклась на среднего брата, Буревест лягнул ступу, благо практика у него была отличная, ступа улетела за реку, Яга оттуда выпала, хорошо хоть на крышу избы. Вы слушать будете, или ржать будете, как те кони? — возмутилась Катерина, глядя на валяющихся от смеха на полу друзей.

— Пппрости, — Кир едва смог выговорить. — Я думаю, она ещё долго не захочет с конями дело иметь.

— Ой, не знаю я. Она была в диком бешенстве! Когда за мной примчался Баюн, она висела на коньке крыши, а кони летали вокруг и пытались её зубами достать

— А ты? — Степан хохотал до слёз.

— Я приказала прекратить! Они не очень хотели повиноваться, очень уж увлеклись, но пришлось. Яга, если уж честно, сама нарвалась, конечно. Но, они так сильно разошлись!!! — Катерина вздохнула. — Я им велела пока на море отбыть, хорошо бы Яга немного успокоилась. А то она как их видит, у неё глаз дёргается, а изба подпрыгивает. Даже если на месте стоит. Да что вы так веселитесь?

— Кать, так смешно же, — мальчишки хохотали, держась за животы.

— Не очень. Ягу настолько давно никто не доводил. Ко мне она вроде претензий не имеет, а вот коням хорошо бы гадости никакой не сделала. Баба-то вредная! — Катерина странным образом чувствовала какую-то ответственность за буйных морских коней.

— Да ладно, обойдётся, — оптимистично заключил Кир. — А ты какую сказку смотришь?

— Про царевну-Несмеяну, — Катя перелистнула страницу. — Вот уж не думала, что там тоже туман.

В сказку по царевну-Несмеяну отправились через несколько дней. Катерина махнула рукой привычно замершему у туманной границы Волку и шагнула в тёмную муть.

— Как он мне надоел, туман этот! — ворчал рядом Степан, не забывая оглядывать окрестности. — Кир, как у тебя?

— Пока, вроде, всё чисто, — Кир настороженно прислуживался к совиному мечу.

Они спокойно дошли до города, правда, идти пришлось по лесу, дорога была забита людьми и повозками, телегами, пешими и конными, уснувшими прямо на дороге.

— Опять под телегами лазить придётся? — Степан рассматривал множество людей, буквально штурмовавших ворота, да так и застывших в тумане.

— Да, похоже, а то вот и пробка. Натуральная, древняя, конно-тележная, — вздохнул Кир.

В город они и правда попали с трудом. И протискивались мимо замерших людей, и по телегам шли и под телегами тоже.

— Одно хорошо! Можно не опасаться, что тебя лягнут, — с удовольствием заключил Степан, пролезая между ног крупного гнедого коня. — А так бы и костей можно было бы не сосчитать.

В царские терема они добрались, как ни странно, довольно легко, царь сидел на престоле, подперев голову правой рукой, и глядя на десяток шутов, да так и уснул.

— Чего-то он и не собирался никуда? — удивился Степан.

— А куда? — Катерина с сочувствием смотрела на царя. — Люди в город бежали, надеялись, что сказка известная, и она выдержит, не пустит туман. А ему-то куда бежать? Охохонюшки. А дочка-то где?

— Тебе царя мало? Он же тоже герой сказки, — удивился Кир.

— Всегда лучше знать, откуда тебя может смыть потоком слёз, — вздохнула Катерина и отправилась осматривать терема. И чем больше шла, тем больше удивлялась. — Вот странность какая, шутов тут как-то очень уж много!

— Так ты же сказку помнишь? Царь кого только не звал, чтобы дочку развеселить! — Кир эту сказку любил. Бабушка её часто читала.

— Да, это как раз понятно, только… — Катерина осматривалась по сторонам и пожимала плечами. — Только, по-хорошему, они должны были толпиться у царевны, а они везде!

И правда, вокруг было множество шутов и шутих, обвешанных бубенцами, с трещотками и бубнами, даже с парой медведей на ремешках, всё яркое, такое яркое, что даже в глазах рябило и много! Слишком много!

— Кать, ну что ты застыла? — Степан обходил карлицу в ярком скоморошьем колпаке и с двумя дудками в руках.

— Погоди… В сказке было сказано, что царевну в жёны обещали тому, кто её развеселит! А тут, смотри, сколько шутих! Ну, что ты смотришь? Шутов женского рода. Ты же рядом с такой стоишь! Они долго на Руси были, при царице Елизавете Петровне, да и позже тоже, и Екатерина Вторая про дворе их привечала!

— Да, действительно, хватает и этих, как их… Шутих, — кивнул головой Кир, — И какой нам от этого прок?

— Не знаю пока, — Катерина шла, оглядываясь, пытаясь найти, где же находится царевна, и едва не прошла мимо терема, затерявшегося среди других, ярко расписанных, вызолоченных. Терем как терем, на крыльце нежная роспись — полевые колокольчики. — Тут она, — решительно позвала Катерина мальчишек.

— С чего ты взяла? Тускло как-то для царевны. У них тут вон всё какое!!! — Степан повёл рукой на яркие даже в тумане цвета, которым могли похвастаться остальные строения.

— А вот поспорить могу! — Катерина чувствовала, что какая-то идея уже крутится в голове, только пока до конца уловить её было сложно. Девочка толкнула дверь и вошла в терем. Никаких шутов, шутих и бубенчиков. В горнице на лежанке у печи сидя спит пожилая женщина с кошкой на руках, в кувшине на столе несколько веток рябины с тяжёлыми красными гроздьями и желтыми листьями. Печь красивая, изразцовая, нарядная, но опять же, не слишком яркая. Катя прошла по остальным помещениям, за ней удивлённые мальчишки.

— Странно, словно в другом царстве оказались, — сказал, наконец, Кир.

— Именно, — кивнула Катерина, открывая дверь в светлицу, где они и увидели царевну-Несмеяну. Очень красивая, тонкие черты лица, большие ярко-голубые глаза, русая длиннющая коса, сидит, действительно, пригорюнившись, и платок в руке держит, но никаких уж таких потоков слёз, кадушек и кадок с наплаканной ею солёной водой, сырости и плесени вокруг не наблюдается. Светлица ничем не расписана, светлое дерево, из него же сделаны и лавки и столы, и сундуки с поставцами. И одета царевна неярко. Белый опашень с воротом, выложенным жемчугом и голубыми лалами, такие же зарукавья. Очень ей идёт!

— Слушай, а может, это и не она вовсе? — засомневался Кир. — Чего-то мне казалось, что она более, ну рыдающая, что ли…

— Она, она, — кивнула головой Катерина. — И плачет она, по-моему, не от того, что истеричная или меланхоличная, а просто потому, что её с малолетства развлекают очень уж бурно да активно. Папенька её весельчак, по-моему, а дочь более спокойная, задумчивая, тихая. Слёзы, это уже как самозащита.

— Да ладно, чего тут рыдать-то? — Cтепан непринуждённо привалился плечом к стене.

— Стёп, мы сейчас ходим пока они спят, а вот когда не спят, тут небось такая какофония постоянно! Гудки и трещотки, хохот непрестанный, песни залихватские, звон, грохот. А если такое всё время? Ты же не будешь постоянно смотреть какой-нибудь, пусть и очень смешной фильм? Ну, какое-то время посмотришь, но не каждый же день с утра и до вечера! А тут, смотри, туман шел, беженцев море, а царь всё равно с шутами развлекается.

— Нда… Тут загрустишь, однако, — Степан представил себе жизнь рядом с неугомонными весельчаками и уже с сочувствием покосился на царевну.

— Вот именно, что загрустишь. И чем больше она грустила, тем больше царь старался её развеселить, не догадываясь, что дочку надо просто оставить в покое, — кивнула Катерина.

— Я раньше царя жалел, что у него такая дочь слезливая да унылая, а тут, оказывается, дочь жалеть надо, — удивился Кир. — Вот так сказка-то знакомая, уж сколько раз слышанная, а вон оно как получается!

— Да обоих жалеть надо. Характеры очень уж разные, вот и страдают. Дочь объяснить не может, почему печалится, раньше особо не принято было разговоры разговаривать. А царю в голову не приходило, что его шутки и веселье ей в таком количестве и близко не нужны.

— И чего делать? — Киру жалко стало царевну.

— Чего-чего, разбудим сказку, а потом посмотрим, — Катерина поманила их к выходу из терема, и все трое, укрылись за кустами царевниного сада.

— Жил был царь. И была у него дочь. И все дочь эту звали царевна-Несмеяна…

Катерина рассказывала сказку, туман поднимался, город начал просыпаться, сначала тихо, а потом всё громче и громче! И когда Катерина закончила, мальчишки уже и уши зажимали.

— Да как тут жить-то можно? — крутил головой Кир.

— Ты не переживай, это они на радостях так вопят, — утешила его Катерина. — Наверное.

— Вот жуть какая! Мы-то свалим, а ей, бедной, в этом жить! — посочувствовал Степан. И вдруг прислушался. Из терема царевны донеслась почти не слышная в окружающем шуме песня.

— Лети моя печаль,

Лети моя тоска,

В ту голубую даль,

Где брезжит свет пока

Где пламенем свечи

Растают облака,

Лети моя печаль,

Лети моя тоска.

— Бедняжка. Тут действительно и печаль и тоска будут летать, — вздохнула Катерина. — Ладно, пошли выбираться.

Выбираться было очень сложно! Из царских теремов на площадь высыпало множество шутов, скоморохов, шутих, и всё это яркое, пёстрое, шумное, гудящее и звенящее море захлестнуло Степана, Кира и Катерину. Мальчишки едва вытянули растерявшуюся Катьку из толпы и поспешили к городским воротам. Немало времени прошло, пока они сумели выйти из города. Люди, сообразившие, что туман ушёл, смеялись и плакали от счастья, обнимались на радостях и разворачивали телеги, собираясь в обратный путь к родным местам. Пришлось пройти приличное расстояние лесом, прежде чем Катя и мальчишки, наконец, оказались одни, и смогли вызвать Волка и коней.

— Посмотри! Сколько земель очистилось! — крикнул Сивка-Бурка Катерине, пролетая мимо со Степаном на спине. — Посмотри!!!! Мы и мечтать не смели!

Катя смотрела вниз, и радовалась тому, что земли внизу, золотые, зелёные, бурые, теперь без удушающего мутно-зелёного туманного месива.