По ту сторону сказки. Переменные ветра

Ольга Назарова, 2020

В восьмой книге серии Катерина ищет и находит попавшего в плен к викингам Бурого Волка, сталкивается с колдовской голубой травой, увозит Степана из-под меча палача, и знакомится с туром из Заповедья. Степану приходится решать, что для него значат его друзья, а Кир испытывает на себе действие каменной пыли. Обоих друзей Яга едва не женит на уродливых дочках богатой мельничихи! Переменные ветра дуют в Лукоморье, и Катерина становится гостьей на свадьбе князя Ратко. Ей многое приходится узнать и про себя, и про тех, кто её окружает. Кащей насылает на сказочницу сон на целый год, но и не подозревает, что его хитрость не смогла остановить Катерину, а Яга обращает Степана в жуткое чудовище. Сложно будить сказки, разбираться в себе, выручать свою семью от приехавших в гости родственников и отбиваться от происков различных недружественно настроенных героев. Сложно, но вполне осуществимо, если вокруг те, на кого Катерина может всегда рассчитывать!

Глава 1. Цепь для Бурого

Баюна с приходом весны охватило деятельное настроение, он постоянно напевал что-то почти про себя, и это «почти» заставляло Бурого тоскливо вздыхать и прижимать уши к голове, в надежде хоть немножечко заглушить немузыкальные завывания. Кот выглядывал из окон и с балкона, и Жаруся всплёскивала крыльями и клевала его в макушку, когда он слишком уж увлекался и рискованно балансировал на поручне балкона, провожая взглядом симпатичную рыжую кошечку. Кошечка иногда гуляла с хозяйкой во дворе, и в такие дни Баюн становился совершенно невыносим!

— Пора-пора, надо его уводить в Лукоморье, иначе он с балкона сиганёт и отправится беседовать с дамой, которая кошку выгуливает, а мне её реанимировать неохота! — заявила Жаруся, наблюдая очередной приступ влюбленности у Баюна. Она подлетела к Коту, гневно плеснула крылья и грозно заявила, что таких бездельников и свет невидывал!

–Ой, ну, ладно тебе! Подумаешь… Отдыхаю я! — заявил Баюн, но почуяв, как потрескивает от жара шерсть у него на загривке, обернулся, и увидев совершенно разъяренную Птицу, немедленно согласился на срочный визит в сказочный мир. Катя с трудом дождалась пятницы, а когда все приехали на дачу, торопливо вызвала ворота, створки послушно отворились, пропуская их к Дубу.

Пару дней Баюн страдал. Он заявил, что его сердце разбито и восстановлению не подлежит. Один раз заявил, второй, третий, и так всем надоел, что всё пребывавшие в Дубе, старались находиться от Баюна подальше. Бурый так и вовсе улетел проверить, как далеко лежит туман на северо-западе от одной из сказок, которую Баюн наметил для Катерины. Улетел… И пропал!

Нигде его не было! Зеркало не показывало Волка третий день! Катя не могла успокоиться! Она не выпускала из рук зеркальце, но оно показывало что угодно, только не Бурого Волка!

— Почему я с ним не полетела! Ну, почему? Почему не смотрела, куда он летит? — Катерина уронила голову на руки.

–Не понимаю!!! Где там могут быть места, где Волка не видно? — в сотый раз спрашивал вслух сам у себя Баюн, и словно прислушивался, в надежде, что кто-то ему ответит.

— Он мог упасть в туман, — тоскливо сказала Катя. — И тогда его не будет видно! И на севере есть несколько островов, которые в зеркалах не видны.

–В том направлении есть ещё старый замок на Штормовом полуострове… — вдруг тихо сказала Жаруся.

Кот поднял голову и уставился на неё. — Ты имеешь ввиду владения того самого Вепря? — дождался её кивка и быстро потянулся к зеркалу. — Покажи мне замок Эйрика Краснобородого по прозвищу Вепрь.

Зеркальце послушно показало старый замок с толстенными стенами, кое-где покрытыми мхом.

–Крепость каменной цепи, — тихо сказал Баюн. — Да, того, кто прикован этой цепью в зеркале не увидеть, и её не порвать. Даже Волк не сможет… — последнее он уже прошептал совсем тихо, почти беззвучно, но Катя услышала. Сколько они не наблюдали за замком, Бурого так и не увидели, зато услышали, как о нём говорит Вепрь:

–Не уморите его там! Пусть поживёт ещё, да и мне с ним ещё побеседовать охота! А ещё говорят, что сказочница — это его названная сестра. Вот она за братцем и явится! — Вепрь захохотал. — А уж мы её примем!

На Штормовой полуостров на разведку вылетела Жаруся, а вернувшись, выглядела настолько мрачно, что у Катерины коленки тряслись, пока она в горницу шла.

–Девочка, с Волком плохо! Баюн заткнись! Она смелее, чем ты думаешь, да и сильнее! — по перьям прокатилась гневная вспышка. — Они… Они любят издеваться над теми, кто к ним попадает.

–Ты его видела? — Катерина не собиралась плакать! Глаза были сухими, только пальцы стиснула так, что больно стало!

–Я не нашла самого Волка, но слышала, что о нём говорили, — печально покачала головой Жар-Птица. Он где-то в подземельях крепости. И к нему часто наведывается Вепрь…

–Раз наведывается, то это значит, что Волк жив? — Катерина подняла глаза.

–Да, но в каком он состоянии… Я не знаю…

— Понятно, — Катя соображала быстро. — А что там с той цепью?

–Радость моя, цепь сделана из очень редкого Лукоморского камня. Он немыслимо прочный. Цепь заколдована, и её невозможно разорвать, разбить, и она делает невидимым для сказочных зеркал любого пленника. На неё не действует Разрыв-трава! — ответил Баюн.

— Я могу её уничтожить, — вдруг сказала Жаруся. — Но, для этого цепь надо будет расплавить в лаву. Волк не перенесёт такого.

Катерина встала и начала ходить по горнице. Степан хмуро смотрел на её метания, Кир вообще глаз не поднимал. Волка было жалко до слёз! Они оба отлично помнили гостеприимство викингов! Но, за них всерьёз взяться не успели, а Волка, похоже, пытают! А Катерина кружила по горнице, кружила и вдруг встала как вкопанная! И подняла взгляд на Баюна.

–Кажется, есть у меня идея. Но, тебе не понравится!

–Мне понравится! — торопливо покивал головой Баюн, у которого как раз идей никаких не было. Впрочем, стоило ему только услышать саму идею, как он заорал, что такого не допустит! Зато Жаруся Катю поддержала!

–Помолчи! Она уже это использовала и может справиться! Хватит, я тебе сказала! — она подхватила Баюна за шерсть на спине и закружила, а спустила на пол только тогда, когда он обреченно согласился на все, как он выразился, авантюры! И только лапой махнул, когда Жаруся и Катя улетели за необходимым предметом, да ещё на ночь глядя!

–А! Мне уже всё равно! Всё равно никто меня не слушает! — впрочем, к их прилёту, а Катя ещё и живой и мёртвой воды запас привезла, настроение у него изменилось на крайне боевое, план не казался таким уж диким и опасным, и он, вспомнив старое правило, гласящее «не можешь остановить, возглавь», активно включился в дальнейшее обсуждение.

–А вам, мальчики, придётся остаться! — заявил Баюн Киру и Степану. Те подняли такой ор, что Кот только уши лапами прикрыл. — Нет! Я и так с ума сойду, пока моя радость там будет, ещё и за вас переживать!

Выход, устраивающий всех, предложила Жаруся. — Там неподалёку, ну для меня неподалёку, есть изумительно красивое озеро, оно на плато у вершины горы, и викинги туда никак добраться не могут! Мы там раскатаем избу и вы будете нас там ждать!

С этим мальчишки и были вынуждены согласиться. Или в Дубе, или хоть как-то, но поближе!

К озеру полетели ночью. Катерина на Воронко с Баюном за спиной, а Кир и Степан на Сивке и Вихре. Жаруся летела впереди, периодически снимая Катю с седла и поднимая её повыше, чтобы она местность представляла себе. — Эти карты у Баюна… они никуда не годятся! — сердито посвистывала она на ухо Катерине, пытаясь отвлечь от страшных мыслей. — Вон, смотри, там река не так течёт, и вооон там тоже!!! Котик у нас такой невнимательный!

Катерина рассеянно кивала, что-то бормотала, но всё время думала о Волке! К озеру на горе долетели на рассвете. Самую вершину горы укрывала белоснежная шапка, а немного ниже начинался лес, укрывая широкое плато, на котором и было большое озеро. Жаруся была права. Снизу, от подножия горы, до озера добраться было невозможно! Первые солнечные лучи коснулись холодной воды, и озёрная гладь засияла ярким и чистым голубым светом.

— Красота какая! — ахнула Катя.

–Да, милая. Красота! Вытащишь Волка, он тебе сам тут всё покажет. Он сюда летал, — Жаруся говорила уверенно и спокойно, словно точно знала, что Бурый сюда вернётся!

–Спасибо тебе! — Катя погладила шёлковые пёрышки.

–Да ладно тебе, девочка! Чтобы мы нашего Волчка не достали? Не может такого быть! И воды мы припасли, его выкупать хватит, если что! Ты только сама не попадись, иначе у него шансов уже не будет!

— Не попадусь, — очень мрачно и решительно сказала Катерина.

На дальнем от леса берегу озера раскатали избушку, и Жаруся с Баюном отправились на разведку. Кот мог пролезть там, где Жаруся никак не смогла бы развернуться. Ярик было полетел с ними, но быстро вернулся, далеко в помещения он залетать боялся.

–Коты — это жидкость! Нам дай только трещинку, и мы просочимся! — важно заявил Баюн перед отлётом. Кони паслись около озера, а Катерина, как только Кот и Жаруся улетели, приступила к важном и трудному для себя делу.

Степан с Киром развлекались, швыряя камни в воду. Блинчики лучше получались у Кира, но Степан не оставлял надежду его догнать и перегнать.

–Слушай, а что Катька делает? — Кир первый заметил, что идёт она как-то очень и очень странно.

— От неё всё можно ожидать, то есть вообще всё! — обреченно сказал Степан. — Пошли, посмотрим.

–Ну, да, тем более, что ты продуваешь по счёту! — невесело хмыкнул Кир. Весело не получалось. Постоянно крутились мысли про Волка!

— Кать, ты что? Сдурела? — спросил грубый Степан, увидев, почему именно Катька так странно идёт.

–Нет, не сдурела, и не мешай мне! — Катерина шла босая по острому каменному крошеву. Видно было, что идёт неуверенно, с трудом.

–Нафиг ты? — Кир поискал взглядом её обувь. — Ты что, обувь промочила?

–Нет! Но мне надо срочно научиться ходить босиком! Ай! Больно как! — Катерина перевела дыхание и шагнула дальше.

–Да зачем?

–Затем, что я могу одеться как нищенка, которая ищет возможность кусок хлеба заработать, и руки и лицо выпачкать могу, и волосы обрезать, и спутать! Только вот нищенки тут в обуви летом никогда не ходят! — Катерина вздохнула и шагнула дальше.

Кир кивнул Степану на камни, по которым Катька только что прошла. Кое-где оставались тёмные следы. — Кать, если ты ноги разобьёшь в кровь, Волку ты не поможешь! Ты просто не сможешь ходить! — убеждённо сказал Степан.

–Не говори мне, что я могу, а что не могу, и я не скажу, в каком направлении тебе отсюда двигаться! — сквозь стиснутые зубы прошипела Катерина.

–Так, хватит для начала. Ноги мёртвой водой обработаешь, а живой не будешь, кожа погрубеет. Всё легче будет! — Степан решительно подхватил Катерину под локти и рывком переставил через каменистую полосу. — Тут сиди, я сейчас обувь твою найду! — он, что-то ворча, отправился к избе, а Катерина только брови подняла.

— Интересно как! А где же подробный рассказ о том, какой я бегемот, корова и… и, кто там ещё был?

— Кать, ну ты уж нас совсем-то придурками не считай! — Кир взял из её рук полотенце и пошел намочить в озёрной воде. — Мы ж за тебя волнуемся.

— Да ну? А кто совсем недавно мне рассказывал, что только слониха, сбежавшая из зоопарка, могла как отдавить этому кому-то ногу? И никакого волнения за слониху я у пострадавшего не обнаружила! — Катька приложила холодное и мокрое полотенце к ногам, и аж глаза прикрыла.

— Я казнюсь и каюсь! — рассмеялся подходящий с Катькиной обувью Степан. — Каюсь и казнюсь! Слониху беру назад! Больше такое не повторится!

Катерина оценила выдумку Степана и за день хождения по камням с последующим использованием мёртвой воды, сумела приучить себя ходить без обуви. Радости это всё равно не доставляло, но и ран на ступнях уже тоже не было. Теперь оставалось только дождаться Кота и Жарусю.

Они прилетели следующим утром. — Я точно знаю, где его нет! — Баюн что-то жевал и одновременно показывал Катерине план замка. — Тут и тут я обыскал каждый закоулок. Вот тут куча народа, его не могли в этой башне запереть. Я думаю, что, скорее всего, он вот в этой башне. Она самая старая и самая защищенная. Видишь, она на скале над морем. То есть с суши к ней не подобраться, да и с моря тоже. Скорее всего, там и прикована цепь.

Катерина отправилась в крепость, выйдя из леса к торговцам, которые торопились принять участие в ярмарке. Она брела за их повозками, выслушивая насмешки и даже пару раз увернувшись от пинков. Правда, жена одного из торговцев шерстяными тканями, по имени Гуда, оказалась женщиной добросердечной и пожалела бродяжку, кинув ей кусок хлеба. Марна, как она назвалась, бережно поймала хлеб и долго благодарила торговку. — Я вижу, ты неплохая девочка, — добродушно кивала головой та. — Я дам тебе хороший совет! Если ты не боишься работы, ты можешь наняться в крепость. Там на днях будет праздник и будет много гостей. А в такие времена всегда не помешают лишние руки.

— И даже такие грязные! Ха-хаха, — муж добродушной Гуды, хохотал во всю глотку. Катя только головой покорно кивала, благодаря за науку и совет. Купец тоже не был злым человеком. Он даже подумывал, не разрешить ли девчонке держаться за повозку, но решил, что это лишнее. Впрочем, она и не просила, кроткосоглашаясь с каждым его замечанием. Он пришёл в хорошее, да что там, в отличное настроение, даже не подозревая, что источником этого служит как раз эта самая грязная нищенка, тихо, почти про себя, напевающая мелодию алконостов, дающую беззаботность и радость. Купец рассказал страже на воротах крепости, хорошо с ним знакомым, что вот эта нищенка хочет повозиться в грязи, хоть со свиньями, если её накормят, и он её знает! После этого, нищую грязную девчонку без колебаний отправили на скотный двор! Но, к вечеру, она как бы совершенно случайно оказалась около кухни, и там, мечущиеся в полной запарке слуги сначала прогнали её, а потом, внезапно придя отчего-то в прекрасноерасположение духа, разрешили нищей девчонке оттирать грязные горшки и блюда. — Заодно, и пожрёшь! — хохотали служанки.

После целого дня на ногах, страха за Волка и издевательств, Катерина готова была рухнуть и уснуть на грязной соломе, где ей отвели место. Но, вдруг, она услышала короткий отчаянный вой, и сон словно рукой сняло. — Волк? — она поглубже зарылась в солому, проявила сумку и достала шапку-невидимку. Рядом свистнул Ярик, сопровождавший Катю до двери. Никто не услышал, как бесшумно шагали босыеноги, никто не увидел, как приоткрылась, а потом снова затворилась тяжеленная дверь, ведущая к башне.

Стражники, стоящие на карауле, особенно не старались. Всем известно, что каменная цепь никого не выпустит. К тому же после того, как с пленником ходил пообщаться Вепрь, а он большой мастер с ножом да кнутом обращаться, тому страшенному бурому волку, которого привезли несколько дней назад, вряд ли ещё удастся увидеть небо! Да и попросту подняться на ноги у него уже пару дней не получается.

Катерина застыла перед наглухо запертой дверью в подземелье. Может быть, и взяла бы её разрыв-трава, но дверь такая тяжелая, что Катя просто её не сможет сдвинуть! — Да как же мне к нему попасть? — она услышала шаги стражников и прижалась к стене.

–Ты воду ему носил? — вдруг небрежно кивнув головой на запертую дверь, спросил один из стражников.

— Неа! — второй помотал рыжей лохматой головой. — Надо бы отнести… — с сомнением сказал первый.

— Да ну, сдохнет, туда и дорога. Он и так уже почти готов, — оба заржали.

— Вепрь сказал не уморить, — вдруг припомнил рыжий. — Проще воды отнести, Вепрь ещё не наигрался.

— Ну, да… Вообще-то с Вепрем связываться себе дороже! О! Придумал! Тут такая новая нищенка появилась…Грязная, словно в свинарнике жила! Давай её и отправим. И спускаться не надо, а если он её сожрёт, то, можно сказать, что и покормили, и попоили! — стражник весело перекинул из руки в руку топор, чуть не задев им Катерину.

–Ты голова!!! — восхищенно ответил рыжий. — Точно! Счас до конца коридора дойдём, у меня там фляжка осталась, я её от Вепря прятал, когда он от волка уходил! Так надо ж фляжечку мою забрать! А потом кликнем красавицу, чтобы она воды и еды волку отнесла. Воду-то мы ей дадим, а еда… А еду она на себе несёт! — они аж покатывались со смеху. Катерина неслышно, на цыпочках, выскользнула из башни, почти не дыша от неожиданной удачи и боясь только, чтобы эти два придурка не передумали! Она сняла невидимку, бережно спрятала её в сумку, скрыла сумку, а сама подхватила тяжеленную бадью с водой и медленно поволокла её в направлении свинарника. Очень медленно.

–Эй, ты!!! Красавица!!! — два стражника покатывались со смеху, когда на их крик грязнуха-нищенка не то что не оглянулась, а даже головы не подняла. — Знает, какая она на вид!!! Эй, ты! Грязнуха! Иди, иди сюда. Да иди, не бойся! Это красавицам меня бояться надо! А ты… К тебе и притронутся страшно! Чего ты там тащишь? — развлекался рыжий стражник.

— Ввводу свиньям, — нищенка втянула голову в плечи и задрожала.

— Дура, свиньям сейчас третий сон снится. Поди сюда! С водой! Вот дурная! Бадью тащи! У нас ещё свинья есть! Непоеная, да не кормленая! — они хохотали вовсю.

Катерина поспешила с тяжеленной бадьёй к стражникам. — Так, сейчас пойдёшь в башню, мы тебе дверь откроем, и ты спустишься по ступеням вниз. Там свинья прикована. Бурая такая! Вот его и попоишь!

— Да, только ты к нему поближе подойди! А то ещё не дотянется! — рыжий стражник аж за живот хватался со смеху.

— Ой, нет. Не надо! Я боюсь! — пискнула Катерина, сообразившая, что у нормальной нищенки такое поручение восторга не вызовет.

— Надо-надо! Пошла! — рыжий небрежно махнул в её сторону боевым топором.

Катя засеменила в сторону башни, съёжившись и шмыгая носом, изображая ужас и рыдания.

Рыжий с трудом отодвинул засов на двери и два стражника, упираясь изо всех сил руками, открыли тяжеленную дверь. — Иди, давай! Только поближе к нему иди, поближе! — они загоготали, и начали закрывать дверь за нищенкой.

— Зачем, зачем? А как же я выйду? — грязнуха кинулась к двери, к маленькой щёлке.

— Утром выйдешь, если будет чем идти! Делать нам нечего, двери туда-сюда открывать. А не напоишь его, и он сдохнет, тебя Вепрь вместо волка на цепь посадит! Пошла! — развесёлые предположения стражников, которые спорили на выпивку, что они увидят, открыв утром дверь, стихли, как только эта самая дверь полностью закрылась. Катерина даже дышать боялась.

— Только бы не передумали, только бы не вернулись! — она пошарила рукой в полной темноте, нащупала стену, и оставив бадью на верху лестницы, начала спускаться, придерживаясь за грубо обтёсанные камни. Лестница была длинной, ноги совсем замёрзли, зубы начали стучать от страха.

— Он же не мог не слышать меня! Или мог? Что же с ним сделали? Жив ли? — Катерина потихоньку проявила пёрышко и попросила его посветить. Она была почти в самом низу каменной лестницы, а там, на голом грязном полу лежала длинная цепь. Катерина думала, что цепь, если каменная, то должна быть толстенной. Нет, не очень-то и толстая, зато длинная, прикована к каменному же кольцу, вделанному в стену, а на втором конце цепи в самом дальнем углу подземелья лежит что-то, очень отдалённо напоминающее зверя.

— Волк!!! — Катя прыжком кинулась с трёх последних ступенек, подбежала и ахнула! На Буром не было живого места. Вся шкура истыкана ножом, на лапах глубокие раны, шерсть залита кровью, и уже засохшей и почти свежей, на морде длинные алые полосы, прочерченные ножом Вепря. И он никак на Катю не реагировал! Совсем никак!

— Волк, хороший мой! Ой, что наделали! Так, хватит истерить! Он жив, сердце бьётся, с остальным разберёмся! — Катерина решительно проявила сумку, достала ещё одно Жарусино пёрышко и прикрепила его над Волком в щель между камнями, чтобы свет шёл ровно. Достала мёртвую и живую воду и уже почти собралась Волка напоить живой водой, но в последний момент передумала.

— Он в себя придёт, и ему больно будет дико! Надо сначала максимально всё залечить, а потом уже его в сознание приводить! — решила Катерина, которой отчаянно хотелось именно привести Волка в чувство. Как же ей сейчас не хватало названного старшего брата, который всё знает, всё за неё решает и защитит от всего на свете! — Не будь эгоисткой. Ему самому сейчас справиться бы! — велела себе Катя и начала заливать раны мёртвой водой.

— Проще было бы его облить! — решила она, в конце концов. — Весь порезан, а где не порезан, так кнутом хлестали! Да кнут с болтами на конце, чтобы раны были! Уроды!!!

С живой водой дело пошло веселее и тут Катерина уловила странную штуку. Кровь кое-где смылась полностью, а вот шерсть была не бурая, а седая!

— Что он тут ещё с собой позволил утворить? Почему он весь седой? — Катя внимательно осмотрела правую сторону, которую полностью обработала. — И как мне его перевернуть?

Она честно пыталась, и ничего у неё не вышло! — Бедный ты мой бедный, придётся всё-таки тебя будить! — она влила в пасть Волку живой воды. Волк застонал, и открыл глаза. Голова уже была почти полностью обработана сказочной водой и выглядела как обычно, если, конечно, не обращать внимания на цвет шерсти.

— Какой сон пришел… Хороший! Я так хотел тебя ещё раз увидеть! Теперь и умирать не так жалко… — почти неслышно проговорил Волк.

— Вот ещё! Умирать он собрался! — Катерина бережно обняла Волка за шею. — И не думай даже!

— Что? Катерина!!! Откуда ты тут? Как ты сюда попала? Нет, не о том говорю. Беги скорее отсюда! — Волк начал перебирать передними лапами, силясь подняться. — Где негодяй Баюн? Как он тебя отпустил?

— Да ну, глупости не говори! — Катя помогла Волку перевернуться на живот и тут же принялась обрабатывать его левый бок. — Так, чуточку наклонись направо, а то у тебя тут такая рана!

— Я умоляю тебя! Оставь меня, мне уже не помочь! — Волк печально положил лапу на руку Катерины и вот тут она по-настоящему испугалась.

— Почему? Что с тобой? — Катя схватилась за волчью лапу.

— Катюша, ты только не расстраивайся особо, — Волк вздохнул. — Я на цепи. Её может расстегнуть только хозяин крепости. А меня Вепрь ни за что не отпустит! Эта цепь не разрывается…

— Не расстёгивается, её нельзя разбить и так далее. И разрыв-трава не берёт. Я в курсе. И только-то? — Катя наклонилась над раной. — Ты не морочь мне голову, пожалуйста. Я же с планом действия пришла. Ты вот мне лучше скажи, чего ты так поседел? А?

Волк уставился на названную сестру и головой покрутил, правда, осторожно, шея ещё побаливала.

— Ну, я понял, что он меня не отпустит, никогда не отпустит…И мне не выбраться, — он вздохнул. Как вот ей объяснить?

— И решил, чтобы долго не мучиться, предаться унынию, чтобы поскорее умереть? Волк, ну, что ты в самом-то деле! Вставай, потихоньку только! Ой, мамочки! А тут-то ужас какой! — левый бок был настолько изранен, что Катя сделала то, о чём в самом начале думала — попросту облила его сначала мёртвой, а потом живой водой. Волк повёл головой, потянулся, поочерёдно поднял и опустил все лапы, заново осознавая свою силу. Потянулся во всю длину.

— Ну? Где-нибудь ещё болит? — Катя держала воду наготове.

— Нет, ничего больше, — Волк это даже с каким-то недоумением проговорил. — Катюша, а что у тебя за план?

— Погоди, сейчас! — Катерина спрятала воду, и только тогда сообразила, насколько она устала и замёрзла.

— Ты что? — Волк моментально подсунул длинный нос поближе, а Катя, чтобы он не переживал, начала гладить седую шерсть.

— Всё хорошо! Не волнуйся, пожалуйста. Всё нормально. Это я просто переволновалась. Сейчас я попробую убрать цепь.

— Ну, ты уж сильно не расстраивайся, если не получится, — с деланным безразличием сказал ей Волк, который снова быстро становился бурым Волком.

— Волк, прекращай такие глупости говорить! Смотри, и седина твоя убралась, — Катя проводила рукой по шерсти, и она обретала свой обычный цвет. Волк печально вздохнул. Он не стал говорить, насколько мала надежда избавиться от каменной цепи. И излечение, и молодость просто сделают его пытки дольше. Катерина, словно услышала это, взяла его за уши, поцеловала в нос, крепко обняла и отступила подальше.

— Ты что? — насторожился Волк, почуяв, как напряжена стала Катерина.

А она только головой покачала, вынула из сумки кожаный мешочек с завязками, а из него…

— Нет, не надо! Это для тебя может быть опасно! А если…

— Не будет никаких если, Волчок! Тем более, что если у тебя не выйдет сломать дверь или стену, я тут и останусь и утром попадусь людям Вепря, или ему самому. Так что моя жизнь напрямую зависит от тебя, и от того, получится ли сейчас уничтожить силу этой цепи! — Волк пасть закрыл прямо-таки со стуком. А Катерина вынула чашу золотого касания, аккуратно положила у ног мешочек, и взяв чашу в руки, сказала:

–Чаша дивная из злата,

Ты полна и так богата,

В злато камень обратить,

Дай касанье, цепь открыть!

А как златом цепь блеснёт,

Пусть оно к тебе плеснёт!

Катя отлично помнила свои сомнения накануне, и то, как Баюн, вместо того, чтобы её успокоить, вдруг решился, тяжело вздохнул, и сказал: — Радость моя! Ты правильно сомневаешься, и я не знаю, как золотое касание себя поведёт с цепью. Оно действительно может перекинуться и на Волка.

— И он станет золотым? Просто куском золота? — ахнула Катерина.

— Да. Просто куском золота. Но я боюсь, что, если ты его не сможешь освободить, для него это самый лучший выход. Да, мы можем попытаться что-то сделать с Вепрем, заморочить ему голову, но на это надо время, а у Бурого его очень мало. Кроме того, при любом нападении на крепость, Эйрик попросту Волка убьёт. И, я не хотел тебе говорить, но ты же сама мне рассказывала, что они сделали с мальчишками, так вот, Волку сейчас намного, несоизмеримо хуже! Не подействует касание только на цепь, перейдёт на Волка, поверь мне, он тебе только спасибо скажет!

Катерина думала об этом каждый миг, пока шла по камням у озера, за повозкой купца, по ступенькам лестницы вниз, в подземелье. И сейчас думала, и холодела от того, что она должна сделать. — Волк! Я тебя люблю! Слышишь?

Он поднял голову и кивнул. — Я тебя тоже люблю. Не бойся! — всё он понимал, её названный брат. И боялся только за неё, как она выберется из темницы. — Если не получится, ну, то есть слишком сильно получится, дождись, пока касание вернётся в чашу, и одевай невидимку. И помни! Я был счастлив каждый миг рядом с тобой, сестра!

Катерина шагнула к стене, и, не сводя глаз с Волка, положила руку на каменное кольцо от которого шла цепь. Золото мгновенно охватило всю цепь, от края кольца, на котором лежала её рука, и до края стального ошейника, плотно охватывающего шею Волка. Катерина замерла, боясь даже вздохнуть, и отдёрнула руку. Волк тяжело дышал, не сводя с нее взгляда. А потом наступил лапой на золотую цепь и резко поднял вверх голову. Мягкое золото никак не могло противостоять силе сказочного Бурого Волка, и цепь попросту лопнула как гнилая верёвка. Волк стремительно шагнул к сестре, но та вскрикнула: — Бурый, нет! Стой на месте! — Катя кинулась к чаше, и золото послушно перетекло с её рук обратно в чашу. Она торопливо убрала чашу в мешочек, завязала его и спрятала в сумку, а уж потом сама бросилась к Волку на шею.

— Поверить не могу! Получилось! У тебя получилось! — глухо бормотал Бурый.

— У нас получилось. Как же я боялась! — Катерина дала волю слезам, и теперь мех на шее Волка был мокрым ещё и от слёз!

— А как ты тут вообще оказалась? — вдруг запоздало удивился Волк и заинтересованно принюхался. — И пахнешь ты странно. Мммм, свиньями почему-то, прости, пожалуйста. И что у тебя с ногами? И с руками тоже, если уж на то пошло?

— А оказалась я тут по сказочному везению! Меня как никчёмную нищенку, взятую для уборки свинарника, тебе на ужин послали. Побоялись заботливые люди, что ты недостаточно радости доставил их конунгу, решили накормить от щедрот своих. Ты, кстати, голодный же! Давай я тебе скатерть достану!

— Погоди, я не настолько голодный, чтобы тут есть, — Волк брезгливо огляделся. — Нищенка, свинарник убирать… И ноги! Ты что, из-за меня это всё?

— Волк, ты меня просто убил наповал! — нервно рассмеялась Катя. — Я очень люблю чистить свиней! Ты разве не знал? А у меня просто день потерян, если я в свинарнике не повалялась! Тем более, что свиньи по сравнению со здешним правителем, просто образцы обаяния.

Волк тяжело вздохнул, и опустив голову, прижался к Катиным коленям. Прямо перед его глазами оказались её босые ноги, грязные, поцарапанные, и явно сильно замёрзшие на каменном полу.

— Немедленно переодевайся! — тут же начал переживать Бурый.

— Ой, это уже не к спеху! Давай сначала уберёмся отсюда. Ты как? У тебя сил хватит?

— У меня сил? — Бурый оскорблено завёл глаза вверх. — Обижаешь! Сейчас я тут ещё один выход сделаю. А ты пока вон туда отойди, чтобы не задело камнями.

— Погоди! Ты можешь оторвать кольцо цепи от стены? — Катерина показала рукой.

— Конечно! А зачем? — Бурый недоумевающее покосился на названную сестру.

— Цепь тут оставлять нельзя. Викинги же… Если заподозрят, что ты или кто-то в твоём окружении умеет камень в золото превращать, никакой жизни нам не будет!

— Точно! — Волк, уважительно глядя на Катерину, шагнул, щелкнул зубами, и как разрезал кольцо, на котором цепь крепилась, на две половинки. А Катя с усилием начала укладывать цепь в свою серую сумку. Половинки кольца пришлось поднимать обеими руками каждую! Сумка охотно спрятала цепь, ничуть не изменившись ни в весе, ни в объёме, туда же нырнуло и второе Жарусино пёрышко.

— Вроде всё! Шапка, вода, чаша, перо… — тоном первой ученицы перечисляла Катя.

— Волшебная и бывшая каменная неразрываемая цепь, кольцо от неё… — в тон ей продолжил Бурый. — Я никогда не перестану тебе удивляться! А сейчас беги и прячься. Мне кажется, что тут очень спёртый воздух и явно не хватает окна! С видом на море! — Волк коротко разбежался и прыгнул на стену. Катерина инстинктивно закрыла голову руками, услышала жуткий грохот, а в следующий миг уже летела от осыпающейся стены старой башни, крепко обняв названного брата!

— А наши где? — Бурый говорил совершенно непринуждённо, словно это и не он только что снёс приличный кусок каменной кладки в море. Он и договорить-то не успел, как на него сбоку налетела почти невидимая Жаруся с Баюном в коготках.

— Дружище!!! — радостно орал Баюн.

— Волк!!! Катюша, девочка! У вас получилось!!! — Жаруся радостно вспыхнула и тут же начала притаптывать левой лапкой дымящуюся холку Баюна. Правой она его бережно придерживала. А Баюн даже внимания не обратил на Жарусины финты!

Внизу раздавались крики, чей-то истошный визг, люди ошалело метались с факелами, свистнула мимо стрела.

— Как вы думаете, коллеги? — Волк вопросительно глянул на Баюна и Жарусю.

— Нет! Не сейчас! Дадим им спокойно пожить день-два, — авторитетно заявил Кот, и Жаруся покивала головкой, встревожено глядя на Катерину. Та счастливо улыбалась, но выглядела такой измученной!

— Так, или отдай мне девочку, или быстро-быстро лети вон туда! Там у нас изба раскатана и ждут остальные! — Жаруся зависла над носом Бурого и усмехнулась, увидев, как стремительно он полетел в указанном направлении. — Ну да, ну да, отдаст он сейчас Катерину! Смешно было и предлагать! — насмешливо фыркнула она.

В избе была широко раскрыта дверь, а на крыльце, в разлитом по доскам прямоугольнике тёплого жёлтого света, приплясывали радостно орущие Кир и Степан. Баюн сиганул прямо в открытую дверь, скорее накрывать на стол. А Катерина в избу идти отказалась категорически.

— Дом не свинарник, так его обижать не надо. Посмотри на меня! — она развела руки в стороны, отчего Жаруся схватилась лапкой за голову прямо в воздухе, Баюн вздохнул, мальчишки синхронно повели носами и сморщились, а Бурый покаянно вздохнул. — Чего ты вздыхаешь? Если было бы надо, я жить бы стала в том свинарнике! — Катя глянула на него и рассмеялась, — Хотя, мы с тобой друг друга стоим!

Бурый был неописуемо грязен, разве что свиньями от него не пахло!

— Так, Бурый в озеро! Катя в мыльню! Я в междустенье уже всё устроил, — замахал лапами Баюн. — А, погоди-ка, дружище! Это вот нам лишнее, теперь, когда цепи нет, это можно легко снять! — он подцепил когтём и легко разорвал толстенный, закованный прямо на Волке стальной ошейник. — Это мы Вепрю потом вернём! Мы звери честные, нам чужого не надо!

Волк плавал в озере, пока полностью не перестал ощущать зловоние того подземелья! Он выскакивал на берег, валялся в сосновых иголках и мхе, на мелком светлом песке, а потом снова нырял в прозрачную воду. Катерина делала тоже самое в огромной лохани, устроенной заботливым Котом в междустенье. Разве что на земле не валялась! Зато вымылась до скрипа и полностью смыла с себя мерзкий запах. Даже ноги отмыла, а под давлением Жаруси, ещё и живой водой на них капнула, отчего они стали как прежде. — С одной стороны, босиком по камням я опять не ходок. А с другой стороны, мне оно теперь и не надо!

Катерина очень слабо помнила торжественный завтрак, переходящий в обед. Слабо, потому что уснула, уронив голову на руки и прислонившись правым боком к Волку.

— Да оставьте вы её! Пусть спит, — хрипло ворчал Бурый, на все попытки Катерину куда-то перенести. И её оставили в покое! Проснулась она, правда, у себя за занавеской. Проснулась от холода, и только натянув на себя два одеяла, сообразила, что дико простудилась!

— Конечно! Босая на камнях почти всю ночь! А до того босиком по грязи целый день! — Баюн свернулся в плотный меховой клубок у Катерины в ногах и работал грелкой. Очень прилежно и старательно, пока не прилетела Жаруся, жестоко высмеявшая его усилияи бесцеремонно его согнавшая.

— Девочка, этот бездельник не знает, как можно греть кого-то кроме себя любимого! Ну-ка! — Жаруся плеснула золотыми крыльями, и Катерина почувствовала себя как в бане! Озноба как и небывало. Да и Ниагарский водопад, текущий из носа, моментально пересох, и Катя почувствовала себя значительно лучше!

— Спасибо Жарусенька! — Катя подняла руки поправить косу, и отдёрнула их, припомнив, что её пришлось сильно укоротить. Нищенки ведь не ходят с такими косами!

— Ничего-ничего, золотая прядка с тобой? — Жаруся лично приложила лапкой прядку, и придерживала её, пока Катерина восстанавливала длину волос. — Вот, совсем другое дело! Красавица!

— Ты пристрастна! — рассмеялась Катерина, — Да, я хочу тебе сказать, что я тебе так благодарна! Твои платья, наряды, вот что красота!

— Глупенькая! Иди сюда! Иди, иди! — Жаруся, поманила Катю к стене, на которую из каких-то потайных мест выползло зеркало. — Смотри! Ты как раз из тех чудачек, которые вечно уверены, что вот кто-то там гораздо лучше и красивее тебя! Смотри!

Катерина, улыбаясь, глянула в зеркало и ахнула от удивления. — Как это?

Кир, сидящий за столом, присвистнул. Из сеней тут же выбрался полюбопытствовать зевающий Степан и тоже уставился в зеркало и даже рот открыл. — Не понял! Это что?

— Ну, что ты не понял? Это то, как будет выглядеть Катюша через несколько лет! — Жаруся всегда сердилась, когда некоторые люди не понимали такие простые вещи!

— Дааа… — протянул Степан. Посмотрел на реальную Катьку, на отражение, а потом глубокомысленно выдал: — А сейчас-то такая никакая, ну, никакущая! И кто бы мог подумать!!! Ай!!! Ну, я ж ничего такого! Айййй! — Степан выскочил из дома с разъярённой Жарусей на голове и спасся от неё только в озере, пришлось нырять прямо в одежде! А улетая, Птица что-то презрительно крикнула, и вся одежда со Степана пропала! Остались только плавки с пряжкой-пёрышком. В озере удобно, а вот потом? Сколько Степан не пытался получить от пёрышка что-то более существенное, ничего у него не вышло! Пришлось шлёпать в избу в таком виде и выдерживать массу предположений от Кира.

— Бро! А ты чего в таком виде? Аааа, я понял! Ты увидел, что у меня очень красивая родственница, и решил поразить её воображение? Так ты ж учти, что это несколько преждевременно. Тебе б покачаться ещё, что ли… А то так, знаешь ли… Пока несколько тощеват, мускулатура того… Воображение, короче, не покоряешь, нет!

— Сгинь! А ещё лучше дай хоть какую-нибудь одежду! Жаруся разозлилась и выключила пёрышко, — хмуро объяснял Степан хохочущему Киру.

— Нет уж! Я-то помню, как ты по поводу моего белья проезжался! Так тебе и надо! Хотя… Футболку я тебе выдам! — кивнул запасливый Кир.

— А штаны? — тут же разохотился Степан.

— Нету здесь лишних! В Дубе лежат. С себя не сниму, и не проси, штаны не рубаха, последние не отдают! Но ты того… Пледик возьми!

— Занафига? — Степан уже горько пожалел, что вообще рот про Катьку открыл!

— Килт изобразишь! Да чего ты злишься! Без штанов остался и такой сразу сердитый стал!!! — Кир смылся из горницы прямо перед носом злющего Степана.

— Верни ты ему одежду, — Катерина рядом с Волком сидела у берега озера и так смеялась, что даже простуда начала отступать. — Я не обиделась даже! Они же постоянно такое говорят.

— И Кир? — Жаруся хищно прищурилась. — Сейчас и его поучу уму-разуму.

— Нет! Только не это! Если он опять в тех портках с костями, я не переживу!!! — Бурый закатил глаза. — Пожалей ты меня!

— Тьфу! Их учить надо! Бестолковые грубияны! — сердито фыркнула Жаруся, но пообещала вернуть Степану одежду к вечеру. — Если будет себя прилично вести!

Так и пришлось Степану замотаться в плед, подвязанный верёвкой, изображать из себя шотландца и терпеть хохот Кира и улыбки Катьки. Баюн строил предположения о том, стоит ли в таком виде мальчика и оставить. Зато Волк без улыбки и смешков сухо пообещал не то что одежду, шкуру с него спустить, если он про Катерину хоть ещё что-нибудь обидное скажет!

— Да не скажу я больше ничего… — Степан с недоумением вспоминал девушку в зеркале. — Непонятно только, откуда что берётся… Не, я это я так… Я просто про себя думаю! — он заторопился убраться подальше, не замечая усмешку, явственно показавшуюся на волчьей морде. Степан жалел, что не сфоткал то отражение. Девушка показалась ему такой красивой!

— Ну и ну, какой он смешной! — Жаруся зависла над Бурым, они переглянулись и оба рассмеялись.

Зато ночью на берегу озера уже никто не смеялся.

— Катерину и мальчишек не берём! Это моё дело! — Волк хмуро смотрел на тёмные окна избы.

— Наше, ты хотел сказать, — Жаруся только головкой покачала. — Ты только кое-что не учитываешь.

— И что же? — Бурый покосился на Жарусю.

— Ты уже не можешь её остановить. Если она сочтёт нужным быть рядом, поверь мне, она будет тебя ждать там! — Жаруся насмешливо кивнула в сторону владений Вепря. — И я не уверена, что будет лучше её не брать!

— Жаруся! Мы же решили! Это опасно! — Бурый упирался всеми лапами.

— Да, пожалуйста, и я даже говорить ей ничего не стану. Но, я тебя предупредила! — Жаруся уверенно кивнула головой.

Утром Катерина проснулась и увидела на подушке Дубка с листком, который он крепко держал в лапках. На листке было написано: «Радость моя! С добрым утром! Мы решили навестить нашего общего знакомого викинга, и сделать его жизнь чуточку менее беззаботной! Не волнуйся, мы скоро вернёмся!»

— Так я и думала! — Катерина снесла занавеску, в прыжке к сеням успела сменить одежду, и выскочила на крыльцо, успев увидеть улетающих друзей! — Нет!

— Ну вот, теперь ты понимаешь, каково это! — Степан сидел на ступеньке и задумчиво крутил в руке травинку.

— Почему ты меня не разбудил? — cердито спросила Катерина.

Степан шутливо поднял ладони перед собой, словно защищаясь. — Мне доходчиво объяснили, что я тогда буду месяц ходить в набедренной повязке! Шантаж, конечно, но весьма действенный. Мне это не идёт!

— А ты пробовал? Нет, это даже интересно! А можно еще и юбочку из трав сделать! Ты уже и образец материала рассматриваешь? Очень, очень предусмотрительно! — Кир выглядывал из окна и развлекался над приятелем.

— Только после тебя! — рассердился Степан.

— Да мне и так хорошо! — хихикал Кир.

Катерина не слушала их шутливые препирательства, а расстроено ушла к себе и занавеску задёрнула. И завтракать не стала. И на озеро не пошла.

— Расстроилась! — с видом спеца произнёс Кир.

Впрочем, на этот раз всё прошло гладко. Вепрь куда-то уехал из крепости, и разыскивать его по лесам ни у кого особого желания не было. Поэтому для начала Бурый обвалил в море старую башню, предварительно выгнав из неё всех людей, а Жаруся оплавила её обломки. Баюн развлекался, резко увеличившись, и продирая когтями до дыр крепостные стены. Кони сбивали зубцы на стенах, когда от них отходил Баюн. Но, как назло начался дождь, а Баюн в сырости предпочитал сидеть под крышей и в тепле, потому решили пока прерваться и вернуться в избу. Напоследок Кот широким жестом метнул в случайно уцелевший на стене зубец останки стального ошейника, бывшего на Буром. Зубец покачнулся и рухнул вниз, в крепостной ров.

— Может, в следующий раз больше повезёт, и хозяин дома окажется. А то, что такое в самом деле! Гости на пороге, а Вепрь куда-то свалил! — ухмылялся Баюн, рассматривая лапки. — Смотри-ка, давно коготки такими аккуратными не были! Всё-таки старый камень — это отличное средство для моих коготков! Да, кстати, а как ты, друг мой Бурый, так попался-то? Ты же не пёс бродячий, чтобы тебя на цепь могли посадить! — вдруг поинтересовался Баюн, благожелательно глядя на сердитую Катерину.

— Да я и сам не очень-то понял, — признался смущенный Волк, который очень надеялся, что его об этом не спросят.

— Это как? У тебя случился провал в памяти? — живо заинтересовался Кот, спрятал когти, сел ровненько, аккуратно обернул длиннющий хвост вокруг лап, и приготовился слушать. Волк чуть вслух не застонал! Знал он отлично этот взгляд. Теперь Баюн не отвяжется!

Катерина могла бы Волка выручить, перевести разговор, но так на него сердилась, что даже глаза не подняла. Волк сразу почувствовал себя совсем несчастным! И в этом несчастном состоянии и начал рассказывать: — Я пролетал над опушкой леса, а там закричала девушка. Звала на помощь!

— И ты, конечно же, спустился спасать девицу-красавицу? — от души рассмеялся Баюн. — А позволь тебя спросить, в каком виде ты летал?

— Как в каком? В своём, в обычном! В этом вот… — Волк удивлённо глянул на свои лапы.

— И ничего странного в девушке ты не заметил? — это уже Жаруся заинтересовалась.

— Нет! Обычная девушка, красивая, наверно… А, что такое? — Бурый смотрел, как они переглядываются и уже сердиться начал!

— Нет, ты всё-таки безнадёжен! — вздохнул Баюн. — И напрочь избалован Катюшей! Радость моя, это ты его приручила, вот ты и отвечай теперь за него! А то мне уже просто страшно за него становиться!

— Я тебя сейчас покусаю! — устало вздохнул Волк. — О чём ты? И при чём тут Катерина?

Катя сердилась, сердилась, но глянула на несчастную морду Бурого, и решила, что она с ним потом поругается, наедине! — Волчок, Баюн имеет виду, что если ты летел в виде огромного волка, то обычная девушка вряд ли позвала бы тебя на помощь. Это я знаю, что ты поможешь, а не слопаешь, но на тебе же не написано! Поэтому, раз видя тебя в твоём настоящем виде, она тебя звала, то скорее всего, это была какая-то ловушка! — Катерина только вздохнула про себя, когда Бурый бочком шагнул к ней и сел рядом, так, чтобы чуть касаться её локтя.

— Как вот с ним ругаться, если его сразу же так жалко становится? — подумала Катя.

— Правильно, радость моя! Умница. Волк, да как же ты ведьму-то не учуял? Или ещё кого похуже? — Баюн все перемещения Бурого отлично видел, и только посмеивался в усы.

— Да не пахло от неё ведьмой! Даже близко! Только вот… Я сейчас подумал… Она странно пятилась. Так, словно что-то за спиной прятала.

— За спиной, говоришь… — протянула Жаруся. — А потом что было?

— Да ничего не было. Я к ней шагнул, а потом очнулся в подземелье на цепи, — Бурый длинно вздохнул, тут же ощутил, что Катерина положила руку на его шею, и страшные картины, возникшие в его памяти, тут же разлетелись на мелкие осколки и стали беззубыми и бессильными.

— Мы об одном и том же думаем? Да, Баюн? — Жаруся хмуро смотрела на Баюна. — Да, похоже.

— Волк, ты с хульдрой столкнулся. Троллиха, — он покосился на Катерину и мальчишек. На мальчишек никакой надежды и не было, а вот радость его не подвела.

— А! Понятно, почему она спиной не поворачивалась, — Катерина снова погладила Волка.

— Умница. У хульдры лицо и тело очень-очень красивой девушки. Не различить, и на запах тоже. А вот со спины… Со спины она вся в древесной коре, сучках, хвое. И они отлично умеют одурманивать. Бурый, ты на старую и очень сильную троллиху попал, раз даже сознание потерял. Это-то всё понятно. Не ясно только как ты потом у Вепря оказался. Или он случайно на тебя наткнулся, когда тебя хульдра свалила, или у них уговор есть какой-то.

— А они с людьми могут сотрудничать? — удивился Степан.

— Могут, конечно! Почему бы и нет… Они частенько с викингами договариваются. Те или скот отдают на пропитание хульдрам, или пленных.

— А пленных зачем? — удивился Кир.

— Как зачем? Для пропитания же, — фыркнул Баюн. — Хульдры наполовину древесные. Напомнить тебе, что злобные древесные твари едят?

— Не надо, я понял! — закивал Кир и вид у него был, словно его затошнило.

— Нда… Как не крути, а Катюшу надо задействовать. Да и вас, молодые люди, тоже, — хитро прищурился на мальчишек Баюн. — Вы же орали, что оскорблены тем, что вас в стороне держат!

— Отлично! А что мы должны будем делать? — преувеличенно бодро отозвался Степан, который послушав про хульдру, как раз не возражал бы побыть в стороне. Да подальше.

— Как что? Поработать приманкой, — хихикнул Баюн. Ему так понравилось выражение лиц Кира и Степана!