По ту сторону сказки. Такие разные братья

Ольга Назарова, 2019

В шестой книге серии Катерина неожиданно находит дальнюю родню, и избавляется от незваных гостей, её уносит медный орёл из забытой сказки, а по возвращении ей приходится разорвать сговор с Ратко. Кир чуть не становится обедом для молодой ягишны, а Степан едва не погибает. Катя и Жар-Птица спасают волчью стаю Бурого Волка от истребления из-за нападения волколаков. А месть Золотого, Серебряного и Медного орлов чуть не губит их самих, зато даёт Катерине удивительных слуг – свирепых морских коней. Кате и её спутникам приходится удирать от старой избушки на курьих ножках и её хищной хозяйки. А Кащей и Черномор, Яга и водяной царь Озерного края не дают возможности спокойно будить сказки, и сказочнице совсем не просто помогать сказкам Лукоморья.

Глава 1. Тайна старой прялки

Дождь лил не переставая четвертый день. Катерина такую погоду любила, нравилось ей, что всё вокруг зелёное и свежее, в лесу скоро уже пойдут грибы, а под тихий шорох так уютно спится. Особенно, когда вспоминаешь, что никуда не опаздываешь, каникулы ведь!

— Катька! Ты позеленеешь, и станешь жабой, вон как та, что у вас под крыльцом сидит, — вредничал Степан. Он-то как раз дождь терпеть не мог! Столько планов и все пропадают зря. Неиспользованными! В Лукоморье пока нельзя, ладно, он понимает, но чего в эту мокрость делать-то?

— Да что угодно. Почитай, посмотри чего-нибудь, по грибы можно будет…

— Не говори мне про грибы ни слова! — картинно застонал Степан. — Неужели тебе мало той кучи, которую ты приволокла из Лукоморья? Ты же весь Дуб грибами завесила, пока их сушила!!!

— Грибов мне всегда мало, — с достоинством отозвалась Катерина. — Ещё, можно пойти искупаться.

— Кир, она заболела. У неё начался бред. Катька, как можно купаться под дождём???

— С удовольствием! Ты что? Никогда не пробовал? — Катерина раскачала кресло-качалку и выпрыгнула из него на середину комнаты. — Кир, ты-то хоть так плавал?

— Давно. С бабулей. Когда меня родители ещё к ней отправляли, — Кир путём сложных интриг добился разрешения съездить к бабушке. Кроме того, что он просто соскучился, у него была острая финансовая проблема. Самотряс исправно выдавал ему деньги, и куда их потом девать, Кир уже не представлял себе. Он купил себе смартфон и какие-то шмотки, крутые кроссовки, такие давно хотелось. Маме сказал, что это подарок отца, отцу, что подарила мама, родители не общались и какое-то время это прокатывало. Но дальше-то что? Карточка у него была оформлена на маму, и все приходы и расходы денег она видела. Если бы он положил те деньги, которые у него накопились на карту, такой приход уж точно нельзя было бы списать на подарок от отца! Пришлось просто деньги прятать, а с наличием дома маминого жениха, делать это было всё труднее. Деньги он хотел передать бабушке. На ремонт её дома нужно было прилично. Она могла бы сделать ему новую карту на своё имя и он бы спокойно клал туда то, что выдавал ему самотряс. А родителям потом бабушка может сказать, что сама ему деньги даёт. Когда ему понадобиться что-то купить.

— Думаешь, она поймет? — спросила у него Катерина, когда Кир изложил ей свои планы.

— Надеюсь. И вот как раз хотел помощи попросить… Я туда приеду, но, понимаешь… Если бы ты могла… Вы бы могли… — Кир просить не умел, и чувствовал себя при этом погано.

— Они бы могли… — насмешливо продолжил Баюн, вплывавший в комнату. — Да, они вполне могут. Конечно, мы прилетим и покажемся твоей бабушке. Она у тебя умница, конечно, но, лучше, чтобы нагляднее было.

Кир с облегчением выдохнул. И уже гораздо спокойнее ожидал, когда у мамы будет время его отвезти. И теперь, с отличным настроением, он не то что под дождём, а и под градом вполне мог бы искупаться.

— Ты, Степан, просто изнеженная всякими Европами, избалованная человеческая особь, — констатировал Кир, разглядывая загрустившего было Степана.

— А вот за особь ты счас ответишь! — воспрял тот и кинулся догонять шустрого Кира, предусмотрительно убравшегося подальше.

Катерина задумчиво слушала грохот и вопли, которыми сопровождалось продвижение мальчишек вниз по лестнице и думала, как быть с ситуацией в Лукоморье. Что может устроить та поганая компания из двух поганейших и коварных лебедей и Яги?

Степану неожиданно понравилось плавать под дождём. — А что, забавно даже. Ты и так мокрый, и дождик не раздражает. И ничего я не изнеженный! Я вот может, даже на Суховее прокачусь!

Это было мечтой обоих. И Кира и Степана. Оба сначала вязли к Катьке, чтобы она уговорила иноходца их прокатить.

— Не могу. Он не очень-то доверяет людям. Или он сам принимает человека, или его надо укротить. Последнее не рекомендуется. Костей потом можно и не собрать, они будут раскиданы на слишком большой площади, — Катерина очень хотела поскорее Суховея выпустить в степи, но Баюн ворчал по страшному и пока открывать ворота не разрешал.

— Баюш, но ведь я же могу ворота открыть подальше. Даже братцы и Яга не смогут узнать, где именно.

— Радость моя, так ты же не сможешь узнать, есть там туман или нет, пока ворота не откроются. И что, в смысле кто, в этом тумане рядом, ты тоже не узнаешь заранее. Вам с Бурым тогда, когда ты лешего выпускала из Ботанического сада, просто повезло.

Поэтому Суховей пока стоял в конюшне терема и ночами разминался вместе с Сивкой, старательно держась подальше от самолётов. Катерину он катал охотно, и в такие моменты она ещё сильнее грустила по Лукоморью. Кир скоро уехал, ещё раз заручившись согласием Баюна наглядно объявиться его бабушке, и Степан практически всё время проводил у Катерины. Чаще всего он болтался в тереме, занимался с Волком или увлеченно смотрел старые фильмы и мультики.

Кир договорился с Баюном о том, что Катерина позвонит ему и скажет, когда они смогут приехать, поэтому он везде таскал с собой смартфон и на третий день понял, что уже вроде как заскучал. По Степану, Волку и Баюну, Сивке и по Катьке тоже. Они реально много времени проводили вместе, а тут их нет, и когда появятся не понятно, самому звонить было неловко. Словно он напрашивается… К тому же надо было помогать бабуле, а он уже извёлся от того, что не может ей отдать деньги. Наконец, как-то вечером позвонила Катька.

— Привет! Как твои дела? — жизнерадостно прозвучало из смартфона. Кир тут же озлился.

— Ну, привет! Что, от нечего делать решила позвонить? — он тут каждую минуту ждёт, а она так небрежно спрашивает как его дела!

— Прости, я не вовремя? — тут же расстроилась Катерина. Прямо по голосу слышно было, что расстроилась.

— Да нет, вовремя, я просто так… Вредничаю, — Кир уже понял, что задеть её может очень легко, и при желании он мог бы это делать постоянно. Только вот желания такого уже давно не возникало. Наоборот, если случайно обидел, хотелось объяснить, что это нечаянно.

— Не делай так больше, — строго велела ему тут же воспрявшая духом Катерина и деловито уточнила. — Ты ещё не передумал нас принять?

— Смеёшься? Да я вас жду изо всех сил, — Кир даже не ожидал, что скажет. И тут же поправился. — Бабушке очень уж хочется деньги отдать.

— Ну, так встречай.

— Когда?

— Выйди из дома и встречай! А то тут забор хлипкий. Сивка опасается уронить, — голос Катерины ещё звучал, а Кир уже кинулся в двери.

Бабушка Степана накануне отправилась в Москву к стоматологу, обещала приехать через день, и поручила внука заботам соседей. План поездки был давно готов, темнело поздно, но дождливая погода разогнала всех прохожих, было немного сумрачно чуть ли не с обеда. Они вылетели после пяти часов, и до вечера успели к Киру. Катерина позвонить заранее, да Баюн почему-то решил устроить ему сюрприз.

Кир выскочил во двор и да! Они все прилетели! Он чуть обниматься не кинулся на радостях. Показал, куда можно опуститься Сивке, аккуратно обошел Волка. Бурый завис над землёй и теперь принюхивался и оглядывался вокруг. Баюн, сидя на волчьей спине за Катериной, доброжелательно осмотрел Кира и посоветовал:

— Ты бабушку предупреди, а мы пока тут подождём,

Кир кивнул, глубоко вздохнул и пошёл к бабуле.

Анастасия Петровна всегда знала, что все Кирилловы страшные и ужасные проступки и хулиганства о которых с возмущением всё чаще докладывали его родители, это явление временное и преходящее. Не может человек, который полночи возится с несчастной собакой, избитой каким-то пьяницей, быть таким уж страшным хулиганом! Кирилл всегда держал слово, искренне старался её порадовать хоть чем-то, был совершенно не жадным. И вот, наконец-то, её внук перерос свои выверты. Кирилл действительно очень изменился! И так, что даже её соседки, вполне ожидаемо поджавшие губы при известии о новом приезде внука, перестали прятать бьющиеся предметы в дома, и грудью защищать теплицы. Раньше появлением Кирилла с рогаткой автоматически означало конец всем сохнувшим во дворах трехлитровым банкам.

— Бабуль, а можно поговорить? — Кирилл был серьёзен и собран.

— Конечно! А о чём это так строго? Ты разбил соседкам все окна? И они начали военные действия? — улыбнулась Анастасия Петровна.

— Нет, конечно. Я хотел с тобой поговорить, то есть сказать, то есть… Ты вот не удивляешься, что ну, я немного изменился?

— Я радуюсь, — осторожно сказала бабушка.

— Вот и хорошо. Помнишь, я тебе о Катерине рассказывал? О том, что она сказочница?

— Помню, конечно. Ты ещё так забавно вспоминал красивая она девочка или нет…

— Ну, вот теперь ты можешь её увидеть лично и понять, что она действительно сказочница, — Кир поманил бабушку во двор.

Анастасия Петровна непонимающе пожала плечами, но шагнула за внуком. Вышла на крыльцо и ахнула. У неё во дворе, точнее где-то на полметра над её двором, висел в воздухе огромный волк, почему-то бурого цвета, а на его спине сидела самая обычная девочка. За ней выглядывал серый огромный кот, а рядом стоял потрясающе красивый конь с мальчишкой на спине. Бабушка Кира нервно попятилась.

— Кир!!! Ну, ты же должен был предупредить! — Катерина сердито глянула на приятеля. Мальчишки! Что с них взять!

Волк мягко опустился на землю, с него спрыгнул Баюн и спустилась Катерина. Она и взяла инициативу в свою руки.

— Анастасия Петровна, извините, пожалуйста. Мы не хотели вас напугать. Кир собирался вам всё объяснить, но, наверное, у него не очень получилось! — она посмотрела на побледневшую женщину, схватившуюся за сердце. — Я очень благодарна вам за прялочку. Она такая красивая.

— Ты… Ты Катерина?

— Да. А это Кот Баюн, Бурый Волк, Сивка-Бурка, а на нем Степан. Кир просил нас приехать, и вам показаться, чтобы вы не очень удивлялись

— Да я и не то что бы удивлялась… Я в шоке! Но, проходите, пожалуйста! — попыталась улыбнуться Анастасия Петровна. Она автоматически обратила внимание на то, что все три её собаки не то что не облаяли гостей, свалившихся в буквальном смысле этого слова, с неба, но и всячески к ним ластились. По крайней мере к девочке. Волка собаки уважали издалека, а Баюна проводили к крыльцу с почестями. Сивка остался во дворе, он спокойно зашел в заросли сирени и заявил, что постоит тут.

Бабушка Кира держалась молодцом! Валокордин пила, конечно, но взяла себя в руки и выслушала всё, о чём ей рассказывал Кир без истерик и крика, в обморок не падала, на происки инопланетян всё произошедшее не отнесла. Через некоторое время, уже вполне свыкнувшись с необычными гостями, начала потихоньку обращать внимание на взаимоотношения внука с ними.

— Волка он явно уважает. Очень. Кота тоже, но по-другому. Со Степаном они друзья. По-настоящему! С девочкой тоже дружит и ценит её. Удивительно! Мой Кирилл и дружит с девочкой! — думала Анастасия Петровна.

После всего увиденного, появление в руках Кира кошелька-самотряса и демонстрация его возможностей, уже никакого шока не вызвало.

— Да, в сказках такие есть, я читала, и про неразменный рубль тоже, — удивлённо проговорила бабушка. — Но мне и в голову не могло прийти, что я сама такое увижу. И что же ты сделал такого, что тебе вручили такой подарок? — спросила она внука.

Кир смутился до крайности, выручил Баюн. — Предпочёл друга золоту, — спокойно объяснил он.

Бабушка пообещала прямо завтра пойти и сделать карту для Кира, и родителям объяснить наличие денег у внука своими подарками, а вот принять деньги на ремонт дома, долго не соглашалась. Едва уговорили. И уже под конец визита, когда Сивка во дворе негромко заржал, напоминая, что им пора бы и в обратный путь собираться, Анастасия Петровна вспомнила кое-что важное.

— Ой, погоди, Катенька! Я прялку-то Киру отдала, а вот кое-что забыла. Веретено к ней прилагалось! И только недавно я его нашла. Сейчас! — она вышла и через минуту вернулась со старым веретеном в руках. — Вот, возьми. Это старинное веретено, вместе с прялкой делалось.

— Так, может быть, не надо? Это же семейная вещь, — растерялась Катерина. У неё на коленках топталось двое хозяйских кошек, ещё одна забралась на плечи, и громко пела прямо в левое ухо, а на диванчике рядом сидел большой трехлапый черный кот, и терся об её руку.

— Нет, что ты. Сейчас никому это уже не интересно, — вздохнула бабушка Кира. — Бери на здоровье, может хоть у тебя оно снова запоёт. Вон, как тебе кошки мои поют, все вчетвером. Уж и не знаю, когда им кто-то так нравился.

— Спасибо. Я постараюсь. А кошки… Кошки просто знают, что они мне тоже нравятся.

— А ты прясть умеешь? — улыбнулась хозяйка дома, глядя как кошка с плеча плавно перетекает на колени гостьи и укладывается сверху на двух уже имеющихся там котов.

— Немного.

— Вот и хорошо. Значит, оно тебя и ожидало. Я, когда маленькая была, мне даже снилось, что оно со словами поёт. Такие сны были, забавные, — улыбнулась Анастасия Петровна давним воспоминаниям, не обратив внимание на то, как загадочно улыбается Баюн. Катерина как раз заметила, и подумала, что, возможно, хоть с веретеном узнает, что за загадка в той прялочке.

— Глядишь на прялочку, там узор такой, как лепестки у цветка из-за шерсти виднеется, веретенце поёт… — продолжила бабушка Кира и покачала головой.

— Да, там такая роспись красивая! Бабушка моя говорит, что у нас в семье похожая была, — припомнила Катя.

— Правда? Мне моя бабушка рассказывала, что это её дед прялку расписал так. Сделал две одинаковых её маме и её тетке, маминой сестре. Она только ту прялочку из дома и взяла, когда с женихом сбежала. Книги и прялку. Твоя бабушка рассказывала, откуда она родом?

— Конечно. Казачья станица на берегу Азовского моря. Под Ейском. А прялка эта принадлежала её прабабушке.

— Хорошо, что ты знаешь, откуда ты, — Анастасии Петровне девочка нравилась всё больше и больше. — У меня много всего про семью нашу собрано, даже фотографии есть.

— Бабуля! — Киру казалось, что его друзьям это не интересно, и что они только из вежливости слушают. — Им уезжать надо, а это… Это только время терять.

— Ой, извините, я заболталась, — смутилась Анастасия Петровна, наблюдая, как бережно девочка прикасается к веретёнцу. — Вам это действительно вряд ли интересно.

— Да что вы! Конечно, интересно! — Катерина под столом очень удачно попала ногой по лодыжке Кира. — А фотографии, это же вообще редкость. А можно посмотреть?

— Ну все, мы попали! Вы теперь только утром домой долетите, — сказал Кир, потирая лодыжку, когда бабушка поспешно ушла за альбомом.

— Бестолочь! Во-первых, мне правда интересно, у нас тоже старые фото есть, а во-вторых, как ты с бабушкой разговариваешь? Она у тебя замечательная, а ты?!!

Киру было так приятно, что его бабуля Катьке понравилась, что он даже перестал смущаться и тихонько улыбался.

Бабушка принесла тяжеленный старый альбом и начала показывать фото. Старинные фото, какие делали в специальных ателье. На плотном картоне, с вытесненной золотом затейливой надписью о том, кто именно являлся владельцем фотоателье. Потом более поздние фотографии, но тоже очень старые. Купеческая состоятельная семья, несколько детей. Забавная одежда, торжественные взгляды в сторону фотографа. Лист за листом, годы за годами. И вдруг Катерина увидела то, чего тут просто быть никак не могло! Точно никак! Большое фото, занимавшее весь лист. На нем пара крупным планом, мужчина и женщина.

— Извините, пожалуйста, а кто это? — Катерина остановила руку хозяйки, которая хотела перелистнуть эту фотографию.

— А, это, как раз та самая сбежавшая невеста. Помнишь, я тебе говорила? Та, которая из дома взяла только прялку, отца подарок, и книги про травы. Да и сбежала с женихом. Она приезжала к нам потом, уже в возрасте была. К семье. И фото это привезла. Я её помню, маленькая совсем была, а помню. Это же такая история… Романтическая. Семья-то была у нас богатая. Купцы. А она, ну, не очень красивая уродилась. Сама видишь. Замуж не хотела, стеснялась. А потом влюбилась без памяти в кузнеца заезжего. Отец и слышать о таком не хотел, братья тоже, все решили, что кузнецу приданое надо. А она никого не послушала, и убежала только с узелком, в котором книги были, да прялка сложенная. Ни копейки денег не взяла! Её и отец искал и братья, да без толку. А уж когда приехала, рассказывала, что муж её любит сильно, четверо деток у неё, и её даже зовут все по имени мужа. Забавно так. Её саму Алёной звали, а вот как же мужа-то? Не помню! Вот обидно! Надо было давно записать, пока помнила… А теперь-то могу и не припомнить, — расстроилась Анастасия Петровна. И тут раздался тихий голос её гостьи.

— Лукьянка. Лукьянка её звали по мужу. А мужа — Лука.

— Точно!! Правильно! Лукьянка, по мужу, так она и говорила. А откуда ты? — бабушка Кира потрясенно смотрела на Катерину. Да и не только она. Все, кроме Баюна, который хитро посмеивался в усы и косился на веретёнце. — Откуда ты знаешь?

— У нас дома есть такая же фотография. Только хранится в старой рамочке из плотной тисненной бумаги, — Катерина не отрываясь смотрела на пару, изображенную на фото. — Это прабабушка и прадед моей бабушки. Лука и Алёна. Он действительно был кузнецом, а она лечила всю округу. В травах разбиралась отлично. А вот откуда она мы и не знали, она своим детям об этом никогда не рассказывала.

— Погоди… Постой. Так мы чего, родственники? — до Кира доходило медленно, он помотал головой для ускорения процесса.

— Ну, вроде того. Только очень-очень дальние, — кивнула Катерина, и глянула на Кота. — Ты поэтому мне про прялку говорил? Что она с загадкой?

— Да, именно. Можно было бы ещё тогда у твоей бабушки порасспросить, чья именно прялочка была. Она бы рассказала, что Аленина. А потом у Кира поинтересоваться. Но, так тоже неплохо, — Баюн покрутил круглой головой. — И прибыточек образовался. Дальняя, но родня. И опять же хоть знать будешь, откуда она, та Алёна.

— Вот так чудеса!!! — бабушка Кира во все глаза смотрела на Катерину. — Ай да чудеса! Надо же, Алёнина прапраправнучка появилась! А ты ещё говорил, что сильно её изводил! — с упрёком обратилась она к внуку.

— Да я же не знал!!! — Кир и сам был потрясён.

— Можно подумать, если бы знал, что-то изменилось бы, — вздохнула Катерина. — У меня есть троюродный брат с папиной стороны. Тебе в плане доставания ближнего своего, до него расти и расти. А ведь он отлично знает, что мы родственники.

Кир моментально почувствовал совершенно необъяснимое желание начистить этому самому наглецу рожу! Степан ошеломлённо смотрел на фото.

— Ничего себе! Вот надо у моих уточнить, вдруг фотографии какие-то остались, а то, может я тоже какой-то родственник, а не в курсе! — наконец высказался он.

Баюн мягко рассмеялся. — Раньше-то люди отлично знали кто чей родственник, и кто кому приходится. А сейчас и двоюродных братьев-сестёр иной не знает. А это тоже семья. Правда, невыносимая иногда, но семья.

Во дворе Сивка опять напомнил о необходимости выезжать, Анастасия Петровна заметалась, записала Катин телефон, дала свой, мало ли, захочется её родным узнать, откуда их Алёна Лукьянка родом. Она стояла в тёмном дворе и смотрела вслед улетающим по воздуху удивительным гостям. А потом крепко обняла и поцеловала своего внука.

— Ну и как тебе старые фотографии? — рассмеялась она. — Потеря времени?