Измена на отлично. Вакансия: любовник

Ольга Николаева, 2023

– А как же вас соблазнить, милая? Если вы угощения не принимаете?Взгляд – как рентген. С ног до головы изучила. Задержалась на самых выдающихся местах… В том смысле, что на кубиках пресса и на бицепсах. О чем-то подумала немного…– Не надо меня соблазнять.– Отчего же?– Я сама соблазнюсь. Можно сказать, уже. Готовая.– В каком смысле «готовая»?– В обыкновенном. Мне нужен любовник.– И что?– И ты мне отлично подойдешь!******Изменил. Мой любимый, единственный, самый лучший на свете муж – изменил!В нашей квартире, на нашей постели… с моей же подругой.Что может быть хуже? То, что во всем случившемся он обвиняет меня, а разводиться не желает! Зато – дает шанс на исправление…И что остается делать? Слушаться и повиноваться, глотая слезы обиды?Ни за что на свете! Я найду любовника и устрою бывшему райскую жизнь! Так, чтобы он в ногах валялся и просил оставить его в покое!

Глава 4

Томатный сок — моя любовь форевер, кажется. Или дело совсем не в нем?

Губы девочки с привкусом этого сока — просто оглушительные. Стоит лишь прикоснуться к ним, и башку уносит. Куда-то так далеко, что я начисто забываю о ситуации…

А между прочим, я жадно целую чужую жену на глазах ее мужа. Не самое лучшее время, как сказал бы любой зануда. Но мне повезло: я не зануда. А еще я хотел это сделать с самого первого взгляда на Юлю.

Она теряется поначалу, застывает, как статуя, и не шевелится. Лишь позволяет терзать свой рот, как мне больше понравится. Не отталкивает, не дает мне по морде, не орет, что я сбрендил и вообще — наглый козел.

На первое время и этого хватает. Но… только на первое время. Очень быстро становится мало, и мне нужно, чтобы она ответила.

Легко касаюсь ее верхней губы языком, провожу им от уголка до уголка, стараюсь быть нежным и аккуратным, но держусь от натиска с трудом. Ее бы в темную комнату, да чтобы постелька рядом… Вот бы я тогда разошелся!

Несмелый ответ и чуть-чуть приоткрытый ротик… И нежные руки, упирающиеся в мою грудь, аккуратно поднимаются вверх, к плечам… Ложатся на них, обнимают за шею… Девушка переминается на носочках, чтобы под меня подстроиться…

Восторг. Чистый, сладкий, сногсшибательный восторг! И чувство, как будто я за три секунды пьянею. Забываю обо всем на свете, глажу ей спину, стискиваю талию в объятиях…

— Эй, вы что там, охренели?!

Очень невоспитанный муж у Юли. И очень неосторожный.

Ну, кто же так делает?

— А! Тварь, я тебя закопаю, понял?! — Он вопил, но как-то не очень разборчиво. Может быть, вместо слова «тварь» звучало что-то другое… Но я решил не вникать, были вопросы более важные.

— Вот нахрен ты свой нос мне под локоть пихаешь?

Юлю, на всякий случай, отодвинул за спину. Черт его знает, этого мужика, вдруг, решит на ней отыграться?

— Ты что, ему нос сломал? — Тихий шепот за спиной подсказал, что девушка явно не расстроена.

— Кровь не идет… Не знаю. Ща проорется, тогда и поймем.

— А. Ну, ладно… Тебе лучше знать…

Так и осталась — за спиной у меня. Не дернулась, чтобы милого спасать. Даже за пояс меня обняла и из-за плеча выглядывала…

— Юля! Что ты стоишь?! Принеси мне хотя бы лед!

А вот чувак, похоже, опомнился. Руки от распухшей рожи убрал, демонстрируя первозданную свою красоту. И тут же начал хамить.

— Мужик, ты чутка забылся.

— Что?! — Мужик — и не мужиком оказался вовсе. Другой бы уже зарядил мне ответочку, без всяких разговоров. А этот смог лишь бычить и крутить вытаращенными глазами.

Слабак, короче. И трус.

И это хреново: для женщин такие мудаки особенно опасны.

— Юля, ты слышала? Чего ты ждешь? У меня сейчас все лицо опухнет, я как на люди выйду?

Это придурковатый так до конца и не понял, что здесь поменялась власть. Я уже, было, рот приоткрыл, чтобы донести до него все, что надо… Но Юля опередила.

— Вот покажешь свое личико Светке, она проникнется, будет жалеть тебя, ухаживать… можешь, кстати, прямо сейчас ей позвонить: пускай забирает тебя и выхаживает.

— При чем здесь Светка, я не понял? — Он метнулся куда-то на кухню, кажется. — Где у нас лед?

Несчастный холодильник чуть не зашатался, когда его дверь жестко закрылась.

— Чувак, ты не забывайся. Юля теперь — моя женщина. И я запрещаю тебе разговаривать с ней таким тоном!

И локоть чуть почесал… Просто так, без всяких намеков.

— Слышь, умник! Вали отсюда! И отойди подальше от моей жены!

Сам, между прочим, приблизиться не рискнул. Покрикивал, не выходя в прихожую.

— Нет. Юля же сказала тебе: я теперь буду жить с вами. А раз она так решила, я вынужден подчиняться.

Пришла пора разуться и снять с себя куртку. Сколько можно толкаться у дверей, не раздеваясь?

— Милая, где тут у тебя хранится верхняя одежда и обувь?

В душе что-то дрогнуло от этого слова «милая», вылетевшего из моих собственных уст. Девушка тоже в ответ улыбнулась, поиграла изящными бровками…

— А вот, выбирай себе место, какое нравится больше.

Распахнула створку огромного шкафа, сплошь завешанного мужскими пальто и куртками.

Тут, похоже, не просто придурок, а очень самовлюбленный козел обитал…

— Я сейчас полицию вызову!

— Напомни, парень, как тебя зовут?

Мужик, летевший к нам наперерез, опять встал, как вкопанный.

— Андрей. А что?

— Ну, мне же надо знать, кого посылать подальше. Тавтологию не люблю, знаешь ли…

Юля прыснула, ни капли не стесняясь своей реакции.

— Послушай, Юлечка. Я все понял. Ты меня так решила наказать. — Андрей решил сменить тактику, похоже.

— О! Супер! Твои способности меня сегодня удивляют, Андрюш. — Из нее просто сочился сарказм. Если бы он мог капать — разъел бы пол, как серной кислотой.

Но муженька это особенно не тронуло.

— Что не так?

— Ничего.

— Хватит, Юля! Я все понял! Достаточно! Пускай этот человек уходит! — Мы дружно уставились на смельчака. Он сделал паузу. — Я сделаю вид, что его не было. И ты тоже все забудешь.

— С чего бы это? Мы с ним еще в постель не укладывались. И ничего такого не делали. Я должна тебя, как минимум, догнать…

Юля демонстративно скинула туфли и пошагала куда-то дальше.

— Вадим, иди сюда, посмотришь, тебе нравится эта кровать? Или выберем в другой комнате?

Ее непосредственная легкость просто зашкаливала. На минуту даже усомнился: а она, вообще, нормальная, эта Юля? И во что я вляпался?

А вдруг, это у них такие ролевые игры, после которых семья воссоединяется, пьет чай с блинчиками, а потом в полуночи закапывает труп?

Но чутье подсказывало, что девчонку просто нехило плющит от стресса, и актерские данные — от избытка адреналина проявились.

Пройдет немного времени, и наступит откат. Ей станет плохо, горько, еще обиднее, чем сейчас… И вот тут я особенно и пригожусь: весь из себя такой правильный, да еще и красавчик!

— Мужик, ты же видишь, моя жена не совсем адекватна. — Андрею пришли в голову те же мысли. И он, жук навозный, тоже решил обыграть ситуацию в свою пользу. — Давай, мы с ней тут сами потихоньку разберемся, а ты иди восвояси?

Говорил он полушепотом, так, чтобы Юля не слышала. Она там вовсю резвилась в комнатах, вытряхивая белье из постелей.

— Не, Андрюх. Не отговаривай. Женщина в ярости — это же самый смак. Я таких очень обожаю!

Даже если он в чем-то и прав, Юлю ему оставлять было бы настоящим свинством: по всему ощущалось, что перед нами — классический урод. И за что ему такая краля должна остаться?!

Он скривился. Утер разбитый нос полотенцем, отодвинул меня в сторону, рванул за Юлей.

— Малыш. Я все понимаю: ты захотела меня наказать. Отомстить. Сделать, чтобы я все прочувствовал…

Девушка как раз тащила простыню с кровати и паковала в нее все то, что ранее свалила на пол. Тормознула, сдула с лица свисающую прядку.

— Молодец. Поздравляю. Не прошло и года, а ты сообразил! Говорила мне мама: муж тебе достался умный, сообразительный, догадливый… Только мозги куда-то спрятал и все время забывает, где они лежат! А я не верила, сопротивлялась…

Он скривился, как от зубной боли.

— Я же просил! Я сколько раз тебе говорил: не нужно слушать свою маму! Она живет в прошлом веке и ничего не понимает в реальности!

— Андрюш, ты дебил? — Она заговорила нарочито ласково. Почти нежно. Как обычно обращаются к несмышленым детям или к душевнобольным. — Ты до сих пор от меня что-то требуешь?

— Ты — моя жена. Я — твой муж. Пока что ничего не изменилось. — Ему оставалось еще только ногой притопнуть, для полной убедительности.

— Так мы разводимся, Андрей. Ты еще разве не понял?

— Нет. Развода не будет! — В его голосе даже металл проявился. Так уверенно, жестко сказал, что даже я почти поверил.

— Это потому, что ты меня любишь и никому не отдашь, да? — От ядовитого елея, которым был пропитан вопрос, даже в моем носу защипало.

— Конечно. Люблю. Это даже не обсуждается.

Японский бог… Вот придурок самоуверенный…

Он даже плечи расправил, к Юле шагнул. Она — назад на несколько шагов.

А я напрягся. К моей женщине приближался соперник. Все инстинкты резко взыграли, потребовали биться, сражаться, проливать кровь! Может, даже выкидывать в окно, если это понадобится!

— Юль, поиграли и хватит. Прекращай.

— Ты белье с собой заберешь? Светке, может, подаришь? Пускай она переводит на него порошок… — Девушка задумчиво полезла в комод. Как будто и не слышала ничего из сказанного.

— Светки в нашей жизни больше не будет! — Меня перекосило от звучавшего пафоса.

Дать ему, что ли, еще раз в нос, и выставить за порог? Или швырнуть по лестнице, пускай кубарем катится?

— А куда же ты теперь жить пойдешь, Андрей? Станешь бомжом? Или снимать будешь? — Она все так же целеустремленно застилала постель чистым бельем. Достала откуда-то новые подушки и одеяла…

— Я буду жить здесь! — Андрюха начал снова психовать. Ногой притопнул, сжал кулаки. Я снова напрягся: на совсем тирана парень не похож, но черт его знает, куда перекосит после таких вот новостей?

— Ну, живи, ради Бога! Тебя никто не выгоняет…

Все упало. Похоже, они вот так, не особенно и напрягаясь, уже начинали мириться. Ясен пень, раз я сюда пришел, то уже просто так не сдался бы… Но не хотелось бы отбивать свою женщину у какого-то тупого утырка… жалко время тратить на него и силы.

— Слышь, мужик? Я остаюсь здесь! — Андрей торжествующе обернулся ко мне. — А ты иди, подобру-поздорову! И скажи спасибо, что я не злопамятный: не буду катать на тебя заяву за разбитый нос!

— Он никуда не пойдет. Ты не понял: я буду жить с Вадимом. А ты можешь делать, что хочешь.

— Понятно. Ты спятила на самом деле, а не притворяешься.

— Нет, Андрей. Я Вадима люблю, и хочу быть вместе с ним. — Она по дуге обошла своего супружника, вернулась ко мне. — Пойдем, мой милый. Ты, наверное, давно уже хочешь в кровать? Лично я — сгораю от нетерпения!

Андрей психанул: схватил ее за руку, дернул к себе.

— Да что ты себе позволяешь, курица?! Охренела совсем?!

Я сильно-то и не метился. Просто помнил, что по роже бить не стоит — лучше следов не оставлять. Случайно попал ему куда-то в солнечное сплетение.

Андрюшечка согнулся. Очень тяжело задышал, засопел, согнулся в три погибели.

— Ты его убил теперь, да? Труп закапывать будем или растворим в серной кислоте?

Юля растирала руку, на которой уже появилось темное пятно.

— Если еще раз тронет — растворим. Живьем, думаю. Только не в серной кислоте, а в какой-нибудь хлорке.

— У дедушки в деревне была яма с навозом. Давай, отвезем его туда и выкинем, а?

— Юль, ты — опасная женщина. — Почему-то эта новость не расстроила нисколько. Наоборот, на душе потеплело.

— Я целеустремленная. Во всем, заметь. — Покосилась на мужа-горемыку, который никак не мог отдышаться и прийти в себя. — Что дальше с ним делать будем? Вдруг, начнет буянить?

— Можем к батарее привязать. Поспим, а утром придумаем, как дальше быть.

На лице Андрея начал проступать священный ужас. Или просто предчувствие смерти — бес его знает. Но струсил парень так, как надо.

— У нас батареи закрыты экранами, не получится к ним привязать… Может, закроем до утра на балконе? И рот заткнем кляпом, чтобы соседям спать не мешал?

Хорошенькое личико порозовело: ей явно доставляло удовольствие пугать супруга. Тот лишь пятился, все дальше и дальше. И ни хрена он свою жену не знал: не замечал даже, как ее потряхивает от волнения.

Прижал к себе, чтобы могла спрятаться и передохнуть. Юля этого словно ждала: уткнулась лицом в плечо и даже не выглядывала.

— Ребят, вы сбрендили? Или обкурились чего-то? Что я вам сделал такого, чтобы связывать, убивать и все такое?! — Андрей потерял всю спесь, явно струхнул.

— Ты моей женщине синяк поставил.

— Ну, и что? Я просто схватил ее за руку. Кто виноват, что у нее такая кожа?

— Тьфу ты… — От отвращения захотелось реально сплюнуть. — Чувак, уйди с моих глаз долой. Иначе я за себя не ручаюсь!

— Куда мне идти? Я у себя дома!

— Мне по барабану. Сделай так, чтобы больше тебя я здесь не видел!