Похороните меня под «Продиджи»

Ольга Сергеевна Дерябина (2018)

Сотрудница похоронного бюро Мила Белова стала случайной свидетельницей выяснения отношений между владелицей крупной фирмы и её молодого любовника. Через несколько дней женщина оказалась в гробу, в том самом бюро. После пышных похорон Мила оказывается ввязанной в расследование громкого дела, которое получило неожиданный поворот. Повесть.Содержит нецензурную брань.

Глава 2. Прощание

Через пару недель в ритуальном доме началась суматоха. Обычно подобное творилось, когда на тот свет отправлялись известные и/или богатые люди. К процессу активно подключался сам генеральный, держащий всё и вся на личном контроле.

Единственное отличие от предыдущих VIP-похорон — некая таинственность. Для подготовки задействовали только нескольких сотрудников. Они держали на замке рот, чтобы не потерять доверие руководства, и двери в зал прощания — чтобы не было посторонних глаз и утечки информации. В то же время задействовали сторонних спецов, которые что-то сверлили, долбили, таскали. А свет в «гримерных» на втором этаже горел допоздна.

Милу задействовали только на церемонию прощания, чтобы встречать желающих проститься. В зале стоял стойкий запах цветов, щедро украсивших интерьер в стиле барокко. Если бы не гроб по центру, можно было бы решить, что готовится свадьба, а не похороны.

К центральному входу подъезжали дорогие отполированные иномарки. Некоторые водители выходили, чтобы открыть дверь своим хозяевам — мужчинам и женщинам.

Мужчины были в чёрных костюмах и тёмных рубашках. Женщины — в чёрных элегантных нарядах, с вуалями, закрепленными на волосах и на изящных шляпках. Руки в перчаточках держали чёрные клатчи. Дополняли наряды туфли на высоких каблуках.

Каждая из приехавших будто не выходила из машины, а покидала обложку глянцевого журнала. Миле было интересно рассматривать наряды. Сама она не умела так эффектно одеваться, и тихо завидовала тем, кому достались эти способности — выглядеть на все сто в любой ситуации.

«Где-то писали, что звезды не выходят «в свет» дважды в одних и тех же нарядах. Дорогущие вещи оказывались одноразовыми. Интересно, а с траурными платьями богачей — такая же история?», — совсем не о том думала Мила во время работы.

Приехавшие проходили в траурный зал, изящные каблучки по пути к гробу цокали грустно-приглушённо. Возле покойной останавливались, вздыхали, дамы подносили маленькие платочки к уголкам глаз. Затем под грустное цоканье выходили на свежий воздух, где взволнованно шептались с другими гостями.

Из обрывков разговоров Мила поняла, что умерла знатная и очень состоятельная дама. Скончалась скоропостижно, но что с ней случилось — оставалось тайной.

Потом случился инцидент. Какой-то парень в клетчатой рубахе и потёртых джинсах подошёл к чёрному кованному забору и начал фотографировать. Охрана — её в этот день усилили — быстро среагировала на щелчки. Папарацци пообещали переломать объектив и руки-ноги. Заставили стереть всё снятое и отогнали, несмотря на сопротивление, заявления о правах журналиста и правах человека в свободной стране.

«Надо же, точно шишку хороним, — подумала Мила. — Как бы узнать: кого именно?»

Увлекшись своими мыслями и рассматриванием женских гардеробов, она чуть не упустила его. Он вышел из очередной дорогой машины. Мила тут же отвела взгляд — за мужчинами было не так интересно наблюдать. Однако краем глаза уловила волну: стоящие на улице резко замолчали и инстинктивно сделали полшага назад, обратив обвиняющие взгляды в сторону молодого красавца. Мила его узнала — это же он был с той скандалисткой! Кажется, его звали Гарри. А она выбирала гроб. Неужели…

Красавчик оглянулся по сторонам, с вызовом посмотрев на каждого. На смуглой коже появились бордовые пятна. Сжав кулаки, он направился в зал, где перед ним образовывался свободный коридор: достопочтенные господа шарахались от него как от прокажённого. В глубине зала немолодая женщина возмущённо охнула.

Каждый шаг ему давался с трудом. Мила, проигнорировав свои обязанности, направилась следом. Он пытливо всматривался в лицо, фигуру лежащей в гробу цвета металлик. Сотрудница тоже вытянула шею — из любопытства. Даже приняв смерть, та женщина — Лина — оставалась красавицей. Словно заснула и ждала поцелуя прекрасного принца для пробуждения.

Альфонс смотрел в гроб, будто не мог поверить, что в нём её останки.

— Нагле-ец! Не постеснялся прийти! — громко сказала ранее охнувшая дама. — Или работой своей решил полюбоваться? Каково это — вонзить нож в хрупкое тело, а?

— Я не делал этого, — прохрипел он. — Я не делал этого! — повторил он громко, чтобы слышали все.

По залу прошёл шёпот.

— Милиция разберётся, — ответила женщина.

— Полиция. Разберётся. Надеюсь. А я ни в чём не виноват!

Он хотел прикоснуться к руке, покоившейся на окостеневшем теле, но его за руки схватили мужчины.

— Побойся Бога! — прошипел один из них.

— Не побоюсь!

Мила вспомнила недавнюю ссору, случайной свидетельницей которой она стала. И тут сработал странный инстинкт. Она достала мобильник, перевела звук на максимум, пролистала плей-лист и включила «Продиджи».

Первый аккорд прогремел в помещении как гром. Гости своё возмущение перевели на пухленькую сотрудницу: громкая музыка на прощании точно неуместна. Шеф — в ярости — уже направлялся к ней.

Мила краем глаза видела приближающуюся тень, не отрывая взгляда от парня. Тот вздрогнул и побледнел, освободился от чужих рук и быстро вышел из зала.

— Как из преисподней, — прокомментировала вступившаяся за покойницу женщина. — Это у вас такой маркетинговый ход — избавляться от ненужных гостей?

Шеф улыбнулся ей, кивнув в знак подтверждения, и, подхватив Милу под локоток, зашагал с ней к выходу, ища свободное от чужих ушей место.

— Ты что творишь?! — грозно зашептал он.

— Я… — Мила растерялась. Как тут объяснить в двух словах — почему она сделала это?

— Молодец, голубушка, — выручила та немолодая женщина, решившая подышать свежим воздухом. — А то я переживать стала, что похороны такого человека превратятся в фарс.

Шеф замер, не зная, что ответить. Пока он искал слова, собеседница продолжила:

— А у вас тут довольно уютно. Очень достойно…

— Спасибо, — улыбнулся начальник.

— Надо будет своим порекомендовать, где со мной прощаться.

Мила чуть не упала на мягких каблуках «рюмочкой»: да они что, все сговорились?

***

Женщину похоронили со всеми почестями.

Гроб цвета металлик везли в белом здоровом лимузине с открытой задней частью, засыпанной цветами. Громоздкий автомобиль, сам походивший на гроб, с трудом втискивался в городские улочки, однако проехал все достопримечательные места — чтобы «покойная смогла попрощаться».

На кладбище был выкуплен большой участок земли. Здесь успели построить склеп и беседку, также щедро украсив живыми лилиями, розами, хризантемами.

На приходящих смотрела Валентина. Белый памятник был установлен по центру и направлен к калитке. Автор изобразил покойную в полный рост. Он смог передать её красоту, изящность фигуры. И ангельские крылья оказались уместны. На постаменте было выгравировано: «Самая прекрасная женщина. Такой ты запомнишься в наших сердцах».