Коррида или Сказка про белого бычка

Ольга Чернецкая (2024)

Подруги, хоть и не верят, но прибегают к ритуалу с использованием «красного», разрекламированному и проверенному на себе одной из них. Всё бы ничего, но на пороге Год Быка. Удастся ли укротить строптивое животное и победить в увлекательной корриде на русский лад, больше похожей на сказку про белого бычка? Время покажет…

Май

Солнце светило нещадно, хотя на календаре значился май. Весна мне представлялась этакой принцессой, совсем недавно сладко спящей в ледяной обители, и внезапно разбуженной горячим поцелуем принца Ясно Солнышко. По утрам она распахивала бездонные голубые глаза, оглядывалась по сторонам и не верила своему счастью. Хрустальные льдинки в лужах напоминали ей о прошлом, но не могли испортить настроения. Весна просыпалась, потягивалась и радостно принималась за работу. Сначала она растапливала снег, потом будила птичек, чтобы напоить их чистой водой, а затем принималась сочинять музыку. Вместо нотной тетради она использовала свисающие с крыш редкие, чудом сохранившиеся, сосульки. Нотками служили крупные непослушные капли. После пробуждения проходило совсем немного времени, и всё оживало. Птички, перебивая друг друга, соревновались в певческом искусстве, ручейки, подпевая им, пытались попасть в тональность, капель барабанила, как придётся. Но, как ни странно, какофонии не возникало. В природе была гармония. У людей так слаженно не получалось.

Мы встретились вечером у Василисы, она позвала нас на чай.

— Всё, терпение моё кончилось, — расстроенно сказала Василиса.

— Успокойся, что случилось? — спросила я.

— Мне Тома звонила, — Премудрая была в бешенстве.

— Опять? — спросила Прекрасная.

— Снова! — ответила Вася.

— Нуська, мы с тобой, оказывается, завтра идём в гости!

Василиса посмотрела на Ленку.

Та сделала большие глаза, что означало полную неосведомлённость.

— Не знала? — спросила Премудрая Ленку.

— Нет, — удивилась Прекрасная. — Куда?

— С Томой. К Томиной близкой подруге, — поделилась Василиса. — Ещё вчера она эту тётку не знала. Сегодня она её близкая подруга! Каково!?

— Зачем? — задала самый глупый вопрос Ленка.

— Ты у нас Прекрасная, поэтому глупость тебя не портит, даже к лицу! — не сдержавшись, съязвила Премудрая.

— Вася, прекрати придираться! — попыталась я урезонить Василису.

— Тебе легко говорить. Ты в этом свадебном кортеже не участвуешь, — распалялась Василиса.

— Вот, если бы не вакцинировались, можно было, прикрываясь изоляцией, отказаться. Надо было меня слушать! А теперь что придумать? Васенька, давай откажемся! Пожалуйста! — взмолилась Прекрасная.

— Давай! Есть только одно «но»! Не ты же кардиолог! И не ты племянница! И не тебе потом месяц около Томы сидеть с сердечными каплями, — обречённо сказала Василиса. — Господи, и где она только находит этих подруг с сыночками!? Город небольшой, неужели не доживём до времён, когда кандидаты закончатся!?

— Доживём! — успокоила я её.

Девчонки уставились на меня.

— Когда состаримся! — продолжила я.

Все задумались.

— А что Тома сказала? Может кто-то заболел? — засомневалась я.

— Ты уже ходила к больному мужчине! — вдруг выдала Нуся. — И уроком для тебя это не стало!

— Может быть, на этот раз подруга в самом деле заболела! — не сдавалась я.

— Ага! Больная на всю голову! И при ней два сыночка! — ответила гневно Василиса, — и тоже больные! Мор на семью напал! Мальчики чешутся! Да так, что у мамы с сердцем плохо! Вызвали бригаду: дерматолог и кардиолог!

Это показалось всем забавным! У медиков свои шутки!

— Так! Если нет другого выхода, значит, надо идти! — решительно сказала я. — Вы проконсультируете, и домой, — начала я уговаривать девчонок. — Тома же якобы для этого вас тащит. Вы делаете своё дело и уходите, а она пусть коротает вечер с близкой подругой и её семейством.

Против моих железных доводов возражений не нашлось. Все понимали, что идти придётся.

Вечером следующего дня Премудрая с Прекрасной прибежали ко мне прямо со свидания.

— Нет, ну хоть бы приоделись! Тит Кузьмич и Фрол Фомич! Стоят в трениках 80-х годов, как в колготках! И где они их только откопали!? На свидание пришли! Ручки сложили, смотрят, молчат, — с порога запричитала Василиса. — Мамаша одному говорит: «Павлик, помешай в казане!». Взять бы мешалку, да помешать бы одному, потом другому!

— Катя, ты не представляешь. Мальчики — двойняшки. Так-то симпатичные, но тихие, угрюмые и… — начала рассказывать Прекрасная.

— Ой, прекрати уже! — не дала ей договорить Премудрая. — Ладно бы один, а то два дурака сразу! — разорялась Вася.

— Василиса, ну зачем ты так? Просто они не в нашем вкусе. Вот и всё! — пыталась Ленка успокоить Василису.

— Да уж! На вкус и цвет… Ладно, проехали, — начала успокаиваться Василиса. — Но Тома! У меня такое чувство, что она от безделья мается и таким манером развлекается, — добавила она возмущённо.

«Наверное, страшно и скучно сидеть одной дома, вот и мается! — подумала я. — Тома, она не может сидеть сложа руки, а «пенсия» ей, как ком в горле!». Я так отчётливо представила мучения Томы, что мне стало жалко её и захотелось помочь.

— Я, кажется, знаю, что нужно предпринять, — сказала я. — Интересное занятие! Надо найти Томе интересное занятие. Она увлечётся и ей будет не до нас!

Девчонки молчали. Я предложила:

— Может, пусть на курсы профессиональных свах походит?! Раз ей это нравится.

— Это вот так вот ты сейчас изощрённо издеваешься? — Премудрая во все глаза уставилась на меня. — Вместо того чтобы покончить со сводничеством, ты хочешь, научить её всем тонкостям. Зачем? Чтобы она и дальше продолжала измываться?

— Да, ты права, — согласилась я. — Что-то я не подумала о последствиях. Ну, тогда, может быть, пусть собой займётся? Например: стрижка, маникюр, педикюр, макияж, гардероб, — перечисляла я.

— Не, ну ты загнула. Где Тома и где шопинг! Её туда не загонишь. Добровольно она не пойдёт и подавно, — заключила Премудрая и пошутила, — может, на тату её подсадить? И первое, что набьём, будет: «Я — Сваха!».

— Ага, а потом на одном плече будут два лебедя, связанные розовым бантиком, а на ягодице сердце, пронзённое стрелой, — продолжила я.

Все дружно рассмеялись.

— Давайте, подарим сертификат в салон красоты, — радостно предложила я.

— Мне кажется, девочки, это ей вообще неинтересно, — осторожно высказалась Прекрасная.

— А что мы теряем? — не сдавалась я. — Может, это и не совсем её, но хоть какая-то передышка у нас будет.

Девчонки хранили молчание. Я восприняла это как знак согласия и сказала: — Ко дню рождения и презентуем.

Прекрасная с Премудрой нехотя согласились.

— Мне тоже в салон надо, — вдруг сказала Прекрасная.

— Тебе? Зачем? — спросила Василиса.

— Потому что, девочки, у меня на следующей неделе свидание, — воскликнула Ленка и принялась расхваливать очередного кандидата. — Он — нереальный красавец! Пишет без ошибок. Обеспечен. Спортом занимается.

— Я так предполагаю, что это твоя судьба, — подколола её Премудрая.

— Мне кажется, да! — восторженно отреагировала Нуся, не заметив подтекста.

— Катерина, надо бы сходить с ней, убедиться, — сказала Василиса.

— Нет. Я сама! — запротестовала Ленка.

— Не хочешь, не надо, — не стала я настаивать.

Я решила поговорить с Ленкой позже.

…

Настал день Томиного рождения.

— Тома, с днём рождения тебя! — Василиса протянула золотистый конверт.

— Ой, ну что вы придумали? Зачем мне ваши деньги? — расчувствовалась Тома.

— Ты открой и посмотри, — ласково сказала Лена.

Тома достала из конверта подарочный сертификат в косметический салон и уставилась сначала на него, потом на нас, как баран на новые ворота.

— Зачем это? Я что совсем страшная? — недоуменно спросила она.

— Нет, что ты! Ты у нас самая-самая! Спортсменка… комсомолка… просто красавица… для своего возраста, — кинулись мы наперебой убеждать её в неотразимости.

— Я согласна! — вдруг выдала Тома. — А когда пойдём?

Мы растерялись от столь неожиданно быстрой капитуляции, переглянулись и замолчали.

— Я пойду с Ленкой! Она красивая и всё знает, — решительно сказала Тома и показала пальцем на Прекрасную.

— Конечно, конечно! — с облегчением, как подследственные, по какому-то немыслимому чуду избежавшие неминуемого наказания, согласно закивали мы с Василисой.

В субботу, вооружившись золотым сертификатом, Тома с Прекрасной отправились в салон. Всё, что происходило там, мы знаем только со слов Нуси, но этого нам хватило сполна.

— Девочки, чтобы я ещё раз куда-то с Томой пошла, — говорила, чуть не плача, всегда покладистая Ленка. — Нет, я, конечно, неплохо знаю Тому, но такого от неё никак не ожидала!

Тома сначала вела себя тихо, но очень быстро освоилась.

— Добрый день! Меня зовут Ева. Я Ваш — мастер — бровист, — представилась девушка.

— Здравствуйте. Кто Вы? — переспросила Тома.

— Бровист. Привожу в порядок брови, — ответила Ева.

— А-а! Теперь это так называется?! Ну ладно. Брови, наверное, надо выщипать, — посоветовала Тома мастеру.

— Ну что Вы? — удивилась Ева. — Это было много лет назад, сейчас брови оформляют. В моде брови волчонка.

— Кого? — настороженно спросила Тома.

— Волчонка, — неуверенно повторила бро-вистка.

— Куда ты меня привела? Чувствую себя животным в зоопарке! — сказала Тома и взглянула с тревогой на Ленку. — Ладно, художник-оформитель, приступай. Делай из меня волчонка, — разрешила она Еве.

Когда брови были оформлены, Тома посмотрела в зеркало и выдала:

— Это брови волчонка?

Бровистка напряглась, предчувствуя скандал. Но Тома не собиралась устраивать разборки! У неё просто было своё видение. Она закончила мысль словами:

— Нет, не волчонка! Это брови брежневчон-ки! Девушки времён правления Леонида Ильича Брежнева, — пояснила она непонятливой Еве, у которой фамилия Брежнев ассоциировалась с именем Вера.

— Девочки, мне кажется, мастера никогда такого не слышали. После того как ей сделали стрижку каре, покрасили волосы, она посмотрела на себя в зеркало и сказала:

— Красной косынки не хватает.

— Ага, и свою любимую вытертую кожаномеховую куртку, которую она считает не стриженой, как у всех, а бритой под Котовского норкой, пусть наденет, для большего эффекта, — сказала я.

— Если вы думаете, что на этом всё, то вы глубоко ошибаетесь! — продолжала Ленка. — После салона она потащила меня в торговый центр за обновками! Про объёмное платье в стиле «Бохо» с кружевами понизу она сказала: «Вроде как из-под юбки комбинация выглядывает. В 18 лет это эротично, в моём возрасте — отвратительно. Гадость!». Но снимать не захотела, окрестив себя «бохоисткой». Мало того, купила платье, блузку, взяла визитку и сказала, что придёт к ним ещё! И Петровну она с собой возьмёт!

Конец ознакомительного фрагмента.