Потерянный рай. Философские поэмы

Павел Айдаров

В книге собраны воедино поэмы, преимущественно философского характера, которые были написаны автором в течение 2016—2017 годов и опубликованы в различных журналах и сборниках. «Потерянный рай» – это не только название главной поэмы, в каждой из поэм есть свой «потерянный рай».

Вчерашняя невеста

Рано утром у обрыва,

В лёгком платье, босиком,

Молча девушка стояла,

Отстраняя жизни тон.

Платье ветром раздувает,

Над душой сгустился мрак,

Впереди — конец страданьям,

Стоит сделать только шаг.

Тень прошла воспоминаний,

Сладкий сон вчерашних встреч,

Плен мечтаний, ожиданье

Таинства венчальных свеч.

Но в судьбу злой рок ворвался.

Нет теперь Его. Одна.

За два шага перед свадьбой

Все надежды, как проклятье,

Рука смерти забрала.

В мгле пучины утонул он,

Поглотила в шторм волна.

И теперь, прощаясь с жизнью,

Вслед за ним идёт она.

Сделать шаг она готова.

Путь один — с обрыва вниз,

Где гладь моря, скалы, волны.

Знак вопроса не завис.

Поднимаясь по тропинке,

В гору шёл седой старик.

Тут он девушку увидел,

Взор чей жизни уж поник.

К ней он мило обратился:

«Что случилось? Расскажи.

В двух словах поведай тайну,

Сделать шаг же не спеши».

Не смотря на старика,

Отрешённый взгляд скрывая,

Изрекая свысока,

Она тайну открывает:

«Я ждала, как первый снег,

Звон любви, мотив прекрасный,

Но судьбы злосчастной бег

Превратил всё в сон напрасный.

Измождённый голос сердца

Стал седым в душе моей,

И вчерашняя невеста

Покидает мир людей.

Прочь сомненья, уговоры,

Голос мой неумолим.

Пусть приглушат глас укоры,

Ухожу я вслед за ним!»

Присев рядом у обрыва

И немного помолчав,

Устремляя взгляд в гладь моря,

С отголоском в речи горя,

Тон спокойствия приняв,

Говорит он, всё объяв:

«Когда я зерно посею,

То оно сперва во тьме

Понемногу прорастает,

А увидев солнца луч,

Свои силы обретает.

Ну а что же будет, если

То зерно лишь знает свет?

Постепенно ведь иссохнет,

Без ночей не жди рассвет.

Тебя в мрак жизнь погрузила —

То зародыш новых сил,

Что в душе произрастают —

Этот мрак их пробудил.

А на что же ты готова?

Сделать шаг — убить ростки,

Те, что только показались,

Не успев и дать цветки.

Те ростки сейчас не видно,

Но пройдут не дни — года,

Расцветут прекрасным садом

И окрепнут навсегда».

Она тут же обернулась:

Что-то странное в нём есть…

Никогда в былое время

Не видала его здесь.

А старик же преспокойно

Свои мысли продолжал:

«Смотришь ты на мир абстрактно,

Тяжкий груз твой взор прижал.

Ты одно лишь в мире видишь:

Нет Его — погас весь свет.

Но зажги ты мира свечи,

Станут пламенными речи,

Мир абстрактного — мир бед.

А конкретным мир увидеть —

То непросто, я скажу.

Я умом, а не глазами

Что конкретно нахожу…»

Унося свой взор от бездны,

Как проснулась вдруг она,

От обрыва отступила —

Испарилась частью мгла.

Сев с ним рядом и пытаясь

Те слова понять, принять,

Она в мысли погрузилась,

Скорбь стараясь прогонять.

А старик всё продолжает,

В философию вникает:

«Шопенгауэра читала?

Нет. А стоит почитать.

Отрицанье воли к жизни

Он стремился преподать.

Если сломлена вдруг воля —

То несчастьем не зови:

Эгоизм в тебе растает,

Просветлеют дни твои.

Эгоизм есть как бы призма,

Что меняет жизни взор.

Его силу истребляя,

Расширяешь свой обзор.

Мир как есть, мир настоящий

Сможешь ты теперь познать.

«Субъект чистого познанья‟ —

Вот кем каждый должен стать».

Девушка его спросила:

«Как же звать тебя, старик?

Вижу я зерно спасенья,

Что растёт в речах твоих».

«Называй меня Философ —

Так я сам себя зову.

Я не с кафедры учитель,

Где плод мысли, как в плену.

С миром будто разошлись мы:

Вот он я, напротив мир.

И за ним я наблюдая,

Его беды ощутил.

Мир в желаньях задохнулся —

Воля может лишь желать…

Был и я такой когда-то:

Всё стремился благ искать.

Пыл желаний утверждая,

Я по жизни шёл сперва,

Прелесть света затмевая,

Что покажется едва.

Ну а после плен страданий

Стал мне как холодный душ,

Пребывал я в нём лет двадцать,

Полон скорби, бед и нужд.

И в отчаянии годами

Шаг за шагом прозревал…

Не жалею, что тогда я

Иной участи не знал.

Теперь мир как на ладони:

Всё я вижу, каждый штрих.

Тем страданью я обязан —

То есть мастер дел больших.

Ты же только у истока,

Только встала на сей путь,

В сердце ты его возлюбишь

И откроешь мира суть.

Эта суть — дорога к Богу,

Он воззвал тебя к себе.

Твой ответ он ждёт услышать,

Дни теперь пойдут в борьбе:

Иль в сей жизни быть в успехе,

Иль отвергнуть плен земли,

Дать душе целебный воздух,

Видеть зори, что вдали».

Девушка в ответ молчала,

Боль, как прежде, не кричала.

Её горесть есть начало?

Её жизнь начнётся вновь?

Не спеша старик поднялся,

Уходить уж он собрался,

Только прежде попытался

Разъяснить ей про любовь:

«Ты могла бы стать счастливой.

Что теперь… Всё позади.

Мир надежды — он разрушен,

Но мир света — он внутри.

Так не дай ему погаснуть,

Пусть горит костёр любви.

Когда пламя разгорится

У тебя в душе внутри —

Лишь тогда ты разузнаешь

Любви пламенный огонь,

А сейчас любовь не знаешь

Настоящей стороной…»

И старик стал удаляться,

Попрощавшись с ней сперва,

А вчерашняя невеста

Новых дум теперь полна.

Так до ночи просидела

В думах тех на берегу,

Всё взирая на гладь моря,

Распростёртую внизу.

Уже за полночь привстала,

По тропинке вниз пошла.

В темноте путь освещала

Ей небесная звезда.

К новой жизни та тропинка,

Извиваясь, повела,

Светом ангельским венчая,

Ту невесту, что мила.