Любовь.mp3

Павел Парфин, 2014

Книга Павла Парфина «Любовь. mp3» – русская рулетка, виртуальные гностики и реальная любовь. Кондрат Гапон (персонаж книг «Юродивый Эрос» и «Гемоглобов») исповедует взгляды киберпанка, представителя радикального направления контркультуры. Его кумир – Сид Вишес, один из лидеров британской панк-группы 70-х «Секс Пистолз». Вместе с друзьями, Эросом и Палермо, Кондрат проводит в доме, в котором живет, кровяной интернет – Гемоглобов. Информация в необыкновенной телекоммуникационной сети перемещается в виде логосов, растворенных в крови. Оборудованием для Гемоглобова служат гемвер (сервер) и несколько десятков комгемов, обеспечивающих закачку крови в Сеть и обмен кровью и логосами между пользователями Гемоглобова. Кондрат создает тайное сообщество гемов (пользователей Гемоглобова), которые собираются в его квартире. Однажды в Гемоглобов попадает вирус, от которого, как сообщают случайные очевидцы, погибает один из гемов. Завладев этим вирусом, Кондрат организовывает между остальными гемами что-то вроде виртуальной русской рулетки – усыпив в буквальном смысле гемов, Гапон запускает в Гемоглобов опасный вирус, цинично ожидая, кого на этот раз поразит электронный убийца. Начинается смертельная игра с загадочным вирусом. Однако в итоге выясняется, что этот вирус – логос-файл «Любовь. mp3».

* * *

— Эрос, почему ты меня не любишь? Эрос, очнись! Я к тебе обращаюсь!

— Отвяжись, Ален! Что-то ты сегодня чересчур озабоченная.

— Дурак! Я совсем про другое… Кондрат, почему он меня не любит?

— Любовь, Ален, это музей. А кому сегодня нужен музей? Саркофаг для исторических безделушек, склеп культурного фетиша…

— О-ё-ёй, какие мы умные!

–…Кунсткамера выродившихся страстей. Один прикольный чувак, Малкольм Макларен, однажды сказал… Ален, ты знаешь такого старика?

— На фиг он мне сдался! Тем более раз старик — значит, музей. Да еще, наверное, едва ходячий.

— Хм, верно, Ален. Один-один. И все ж погоди на фиг посылать. Макларен — первый продюсер «Секс Пистолз»…

— Боже, храни королеву!

Ведь это фашистский режим.

Он сделал из тебя болвана — Потенциальную водородную бомбу.

Боже, храни королеву…

Жаль, «пистолеты» давно почили в бозе. Эх, сейчас бы их к нам!

— Неправда, Эрос. Это Сид Вишес ушел в мир иной, закачал себе слишком много «Герасима», а старички еще барахтаются. И главным у них был вовсе не Сид, а Джонни Роттен…

— Джонни Гнилой и Сид Зловещий — закадычные дружки. Ха-ха, прямо, как мы!

–…Но неважно. Мне «Секс Пистолз» по барабану. Тоже музей. Здесь я полностью согласен с Ален.

— Так что же сказал Макларен?

— Примерно следующее: музеи — это полный отстой, а подлинным искусством сегодня является шопинг — походы по магазинам.

— Интерактивное искусство: ты — мне, я — тебе…

— Верно, Эрос.

— Чушь собачья.

— Нет, Ален, это так. Витрины, прилавки, распродажи — разве это не инсталляции? Не экитн?

— Может быть.

— А вот чтобы традиционное искусство отвоевало место под солнцем, потеснило соперников, хоть те же магазины… Искусство должно, оно просто обязано преступить закон. Причем закон не только в самом искусстве, но и в этике, в человеческих коммуникациях, окружающей среде, религии, наконец…

— И что это будет? Беспредел какой-то!

— Антиискусство, Ален. Всего лишь навсего. Начало начал. Антиживопись, антиклассика, антиопера…

–…Антивера, антимир, анархия!

Я анти-Христос.

Я анархист.

Не знаю, чего я хочу,

Но знаю, как это получить.

И хочу уничтожить прохожего,

Потому что хочу анархии!..

–…Антинадежда, Ален, антимечта!

–…Антилюбовь.

— Ха-ха-ха! Молодец, Ален, быстро схватываешь!

— Эрос, я тебя антилюблю.

— Это как?

— Да никак. Вот что я скажу вам, парни: отстой не музей, а эта ваша антивера и антилюбовь. Я хочу обычной, бабьей, любви. С ухаживаниями, цветами, ночными свиданиями и поцелунками. С наглыми приставаниями, черт побери!.. Я еще не испытала, а меня уже воротит от любви вне закона. От любви без правил. Без будущего. А я хочу, чтоб родители благословили меня…

— Ален, но это же старомодно!

— Пусть! Но я хочу, чтоб Эрос обнял меня, взял на руки, и не потому, что антивлюблен… или вколол какую-нибудь гадость, или накурился. Или проглотил якусь пилюлю, от которой душа поет и летает, и готова закохатыся в будь-яку жинку. Но время действия пилюли закончится, и Эрос снова будет пялиться на меня отмороженным взглядом. Хочу, чтоб «термін дії більше не діє»!

— Ну-ну, выбирай выражения!

— А что, разве неправда, Эрос?!

— Хм, почти семейная сцена: милые бранятся…

— Ну вы, блин, и орете! Возле подъезда слышно.

— A-а, Палермо, наконец-то. Если бы ты знал, как меня эта парочка достала. Ведь они все делают вопреки — любят друг друга, а утверждают обратное. Сплошная антилюбовь… Слышь, Палермо, есть у меня идея. Пошли на кухню, погутарим. Я как раз холодного пива припас.

— А эти?

— Пусть лаются. Мне, кстати, под их разборки лучше думается. Так вот, моя идея… Помнишь Гемоглобов?