Исступление

Павел Топориков

Творчество Павла Топорикова — интересное явление в современной поэзии и прозе. Павел представляет жизнь не в радужных красках, но его строки пропитаны теплой подспудной добротой. Читая его произведения, ощущаешь запахи и вкусы, слышишь звуки, и, погружаясь в эту атмосферу, испытываешь специфическое наслаждение. И каждое произведение заставляет задуматься, куда мы идем, нужно ли нам туда. Эта книга — для тех, кто любит и чувствовать, и думать.Руководитель ТО «Синий Мост» Лидия Миленина Книга содержит нецензурную брань.

Переполненная чаша

Их идиллия закончилась в четверг. Крики были громче, чем привычные за последние три-четыре месяца. Всё бы ничего, но они конкретно портили мой маленький chill. На уютном балконе, потягивая виски с колой, я ловил последние лучи августовского солнца. Из колонок лился баритон бессмертного Синатры. И вот Вера снова оказалась на балконе, аккурат напротив моего. Две минуты она молча курила. Я поднял стакан, приветствуя давних знакомых. Она кивнула в ответ. Им было не привыкать видеть меня по будням на пути в курорт «Бухару». Докурив, она игриво запульнула окурком на парковку между наших домов. Вера вернулась в комнату, закрыв дверь на балкон, и продолжила скандалить. Она часто вскидывала руки, толкала его. Звука нет, но есть картинка. Озвучивай на свой вкус. Спектакль в двух актах могли видеть жители трёх подъездов. А всё потому что надо вешать занавески. Тем для агрессии в сторону Димы было более, чем достаточно. Месяца полтора он сидел дома, вылетев с работы. За это время неоднократно видел его, как в зеркале, подбухивавшим на балконе. К тому же, видно, как выдохлись их отношения за эти семь лет. Они выросли на моих глазах. Я про отношения, а не эту парочку шизанутых. Они так и остались не особо обремененными интеллектом подростками. До ЗАГСа они так и не добрались, детей не настругали. Может что-то из этого и скрепило бы их. А может и нет. На балконе появился Димон, кипящий от напряжения. Перепутал стороны сигареты и прикурил фильтр. Талант. Глаза метались из стороны в сторону. Сигарета тлела катастрофически быстро. Я вышел до кухни за новой порцией горячительного. Вернувшись, я не обнаружил напротив судорожно курящего Димона. Но дверь на балкон была открыта, вследствие чего к динамичной картинке добавился звук в формате «Dolby Digital». Она ругалась отборным матом, периодически переходя на французский. Дима в основном молчал, периодически врываясь в матерные монологи своей пассии. Она время от времени появлялась в комнате, где замудоханный Димон уже не знал, что и ответить. Наконец, ворвавшись на сцену, она чем-то швырнула в него. Реакция осталась на уровне и кружка разлетелась о стену, а не о голову живой мишени. Это был конец. Всё время в закулисье Вера собирала чемодан. На ходу накидывая куртку, она поспешила к выходу. Он опал на кресло, слившись с мебелью. Это был удар ниже пояса. То, к чему нельзя подготовиться. Спустя минуту Вера уже закидывала чемодан в багажник белого Фокуса. В жизни она страшно любила раздолбая Диму и эту машину. Поводом для гордости были номера, совпадавшие с инициалами обоих в этой парочке — ЛДВ. Да и цифры были почти дьявольские шесть-три-шесть. Она села в машину, но не завела её. Сквозь приоткрытое окно было видно и слышно, как она бьётся в истерике. Да, до сбора вещей она ещё не доходила. Димон сидел неподвижно и пустым взглядом прожигал дырку в стене. Белый Форд так и стоял неподвижно. Крики затихли. Вера закрыла окно. Немая сцена продолжалась примерно полчаса. Солнце скрылось за дом, создав прохладную тень. Я вышел за толстовкой и новой дозой допинга. По возвращении взору предстала следующая картина: он вышел на балкон и встал на стул. Молниеносность его действий, учитывая овощной режим в предыдущие полчаса поражала. Я только успел крикнуть: «Стой, дурак!». Он лишь сделал два шага: на перила и тут же — с них. Страха высоты у него не было. Сказался опыт работы по установке окон, особенно в многоэтажках. Недолгий полёт прервался грохотом. Аккурат на белое авто, в котором плакала Вера. Спустя секунду раздался истошный крик, распугавший всех птиц во дворе. На ветровом стекле лежал окровавленный Димон с открытыми пустыми и уже холодными глазами. Соседи вызвали скорую. Врачи констатировали смерть от черепно-мозговой травмы. Конечно, по лобовому стеклу пошли трещины. Трясущимися руками она закрыла ему глаза, перед тем как его накрыли простынью. Врач сказал ей, что шансов выжить у него не было. Скорая спешно уехала, оставив Веру одну. Рядом с ней стоял белый Фокус, ветровое стекло, капот и номера которого были орошены его кровью. Она лишь повторяла себе под нос: Шансов выжить не было…

2019