Их запретное желание

Полина Ордо, 2021

Необычное желание обернулось роковой встречей. Ошибки прошлого, обида и месть не смогли потушить былые чувства. Что будет, когда правда вскроется? Что делать, если запретное желание становится непреодолимым? Поддаться ему или довести задуманное до конца? Содержит нецензурную брань.

МЕСТЬ

Семейный ужин не задался. Все были погружены в свои проблемы, и разговор за столом то и дело скатывался в ненужное русло. Мама, понурив голову, молча разглядывала свою тарелку, боясь хоть что-нибудь сказать.

Женя, мрачнее тучи, ковырялся вилкой в несчастной котлете, будто хотел разобрать её на атомы. Отец же возвышался над нами едва ли не надзирателем.

У меня аппетита не было. Я будто на иголках сидела. Руки дрожали, а мысли были только о том, что вечером будет звонок.

— Олеся, как твои дела в учёбе? — скрипнул ножом по тарелке. От этого я сразу покрылась мурашками. — Что нового?

Конец света! Отец интересуется моей учёбой? От меня? Разве не проще всё узнать у нас на кафедре? Поговорить с теми же преподавателями?

Меня будто вновь пронзило ледяным взглядом. Я поспешила взять чашку с горячим чаем и отвлечься хоть как-нибудь на неё.

— Нормально, — тихо пробурчала, отмечая про себя, что понятие нормы в моём случае — резиновое.

— Как тебе новый преподаватель?

Я испуганно посмотрела на отца: с чего это он вдруг спрашивает? Откуда такой интерес?

— Ты про Игоря Александровича? — деланно пожала плечами. — Преподаватель как преподаватель. Требовательный.

— К тебе? — отец фирменным взглядом поверх очков-половинок с каким-то колючим любопытством рассматривал моё краснеющее лицо. — Или ко всем?

— Любимчиков у него нет. Он ко всем ровно относится, — отхлебнула чая. — Строгий. Почему ты спрашиваешь?

— Интересно… — отец вернулся к еде, мрачно подводя итог. — Да и хочется знать, чем занимаются твои бывшие студенты.

Мы с Женей переглянулись. Брат знал про мои злоключения с Игорем Александровичем. Теперь всё немного становилось на свои места.

— Он учился у тебя? — попыталась унять дрожь в голосе и выглядеть беспристрастной.

— Учился. Очень долго учился. Только защищался уже не у меня.

— Диплом? — нахмурившись, осушила чашку с чаем до дна.

— Кандидатскую.

Странно. Я не помню Игоря Александровича. Совсем. Хотя папиных аспирантов мы с Женей знали всех в лицо. Они все частенько сидели на этой самой кухне: кто-то угощался пирожком, кто-то вместе с нашей мамой отпаивался успокоительными каплями. Это не было для нас чем-то удивительным, когда мы с Женей, возвращаясь со школы, встречали тут студентов и аспирантов. Отец был трудоголиком, поэтому и в выходные дни у нас могло быть столпотворение.

— Он сменил научного руководителя.

Вот это да! Игорь Александрович — кремень. Нанести такой удар по самолюбию моего отца. Все мечтали попасть к нему, бились не на жизнь, а насмерть, чтобы оказаться под его крылом. Готовы были терпеть любые унижения. Потому что результат того стоил.

— Ушёл от тебя?! — я даже головой покачала.

— Ушёл. Но в людях я редко ошибаюсь. Из него вышел толк… — отец вытер рот салфеткой и встал из-за стола. — Посмотрим, как он знания даёт. И какие результаты будут на сессии.

Мы втроём вздохнули от облегчения, когда отец ушёл с кухни. Мама немного оживилась, начала собирать со стола. Женя косо глядел на меня, а я в ответ таращилась.

Что я могла на это сказать? Что на мне отыгрываются? К такому я была привычна. Но между отцом и Игорем Александровичем… Между ними настоящая Марианская впадина. Как холодно и спокойно говорил о нём отец. Будто его совсем не волновало произошедшее. С его-то характером! С его вспыльчивостью и жаждой к тотальному контролю. Я помню, что было, когда Женя на истфак поступил. Всей фольги мира не хватило бы, чтобы защитить нашу квартиру от яростного и пламенного гнева отца. А тут…

Но больше всего меня беспокоило то, что Игоря Александровича я в упор не помнила. Что будет, если я сама у него про это спрошу? Схлопочу очередной неуд за задание? Или у меня будет самая кошмарная и ужасная тема реферата? Или… Или на мне отыграются в другом месте и в другое время?

Я помогла маме, Женя сдвинул мебель, и мы разошлись. Каждый привычно шёл в свою сторону, чтобы больше не пересекаться. Брат хотел о чём-то меня спросить, но я покачала головой и молча закрылась в своей комнате.

Гипнотизируя телефон и ожидая звонка, я не прекращала думать об Игоре Александровиче. Почему-то после такого признания мне стало немного легче и не так страшно. Одно дело — терзаться от неизвестности, другое — знать причины.

Месть. Только вот своей цели Игорь Александрович не добьётся: отцу я ничего не скажу. Из принципа.

Неизвестный номер появился на экране мобильного ближе к девяти вечера. Я вовсю готовилась к лекциям и чуть не упустила звонок. Ответила я спокойно:

— Да?

— Олеся? Это Игорь, — не менее ровный и спокойный голос неожиданно поразил меня. — Тебе удобно говорить?

— Да, — продолжила односложно отвечать.

— Завтра вечером ты свободна?

— Да.

— Тогда ничего не планируй. Я буду ждать тебя в восемь возле «Пассажа», в центре. Знаешь где это?

— Знаю.

— Не опаздывай.

Звонок прекратился очень резко, если не сказать иначе. Я удивлённо пожала плечами: ожидала чего-то… более странного и неприятного. «Пассаж» — людное место. Мысль о том, что мы пойдём вовсе не в торговый центр, меня даже не посетила. А когда я додумалась до этого, то на мой телефон прилетело запоздавшее сообщение. С того самого неизвестного номера.

Я открыла его и тут же покрылась испариной. Сердце колотилось как бешеное.

Небольшая инструкция, в чём приходить: то самое шелковое платье и туфли. Маска — на моё усмотрение.

И ещё одно тактичное напоминание о том, что лучше не опаздывать.

Интересно, что будет, если я опоздаю? Такое мне проверять, почему-то не захотелось.

Новая жизнь

Холодный пронизывающий ветер чуть не сбивал меня с ног, когда я нервно перетоптывалась возле центрального входа в «Пассаж». Мимо проходили люди, я жалась к глянцевой яркой стене и старалась никому не мешать. Резкие порывы воздуха трепали полы тонкого плаща. Шелковое платье и того сильнее холодило кожу. Посмотрела на часы, ничего не понимая. Было уже начало девятого, а Игорь Александрович опаздывал. Так и хотелось пропеть: «попрошу не опаздывать!».

Повернувшись лицом к расплывчатой зеркально поверхности, посмотрела на себя и судорожно сглотнула ком в горле. Поднесла замёрзшие кончики пальцев к губам, а жарко на них подышала.

Какая же это глупость! Может, он надо мной так издевается?

Что-то очень тёплое легло мне на плечи. Подняв голову, посмотрела на смазанное отражение в зеркальной поверхности. Игоря Александровича было сложно не узнать. Поджав губы, повернулась боком, искоса смотря мужчине в лицо: непроницаемая маска, будто высеченная изо льда. Если бы я своими глазами не видела, как он общается с другими студентами, то считала бы его безэмоциональным чурбаном с чувствительностью на уровне плинтуса.

Нет, такая реакция у него была только на меня.

Зная отца… Я бы тоже ненависть проецировала.

Игорь Александрович накинул мне на плечи свою куртку. Наверное, в качестве извинения. Скидывать я её не стала. Только почувствовала себя как-то… обречённо.

Опустив взгляд, заметила большой картонный пакет в руках мужчины, он очень был похож на подарочный, только вот вид имел неказистый: цветом обычной пергаментной бумаги.

Положив руку мне на плечо, Игорь Александрович уверенно повёл меня прочь от «Пассажа». Мои надежды стали таять как первый снег: в торговый центр мы не идём. Наоборот, мы свернули на какую-то тихую улочку. Исторический центр. Прохожих становилось всё меньше и меньше. Даже если закричу, то никто на помощь не придёт.

Всю дорогу Игорь Александрович молчал, а от его жёсткой хватки меня в дрожь бросало.

Остановились мы возле какого-то невысокого крыльца с ярким навесом и резной вывеской. Название прочитать не успела, но поняла, это гостиница. У меня ноги подкосились, ещё эти дурацкие каблуки. Я бы точно упала, но Игорь Александрович ловко подхватил меня под локоть, но уже как-то нежно и заботливо.

Маленькая, но очень уютная гостиница. А ещё тихая. Девушка за стойкой администрации радостно нам улыбнулась. Хотя в её взгляде я прочитала то, что и само собой напрашивалось. Вид у меня был соответствующий.

Но девушка даже в лице не переменилась. Даже когда Игорь Александрович строгим голосом потребовал ключ от заказанного номера.

Поднявшись по достаточно крутой металлической винтовой лестнице, мы оказались на втором этаже. Номер был с видом на улицу. Только вот стоило нам зайти внутрь, как Игорь Александрович отпустил меня и первым делом зашторил окна. Я же, прижимаясь спиной к двери, обводила взглядом номер, пытаясь понять, что задумал мужчина. Первое, что бросалось в глаза, это кровать. Большая, накрытая толстым мягким одеялом приятного красного оттенка. Было ещё два кресла, небольшой столик и шкаф. Также белоснежная дверь, за которой, скорее всего, скрывалась ванная и туалет.

Мужчина поставил пакет на стол и спокойно посмотрел на меня. Впервые его взгляд не был таким ледяным. Я покраснела и вцепилась в ручку двери, будто она могла мне помочь.

— Ты так и будешь стоять? Или всё-таки разденешься?

— Догола? — зачем-то брякнула, краснея ещё больше.

— Если тебе так удобнее, то можешь и так, — Игорь Александрович слабо улыбнулся и повернулся ко мне спиной. Стал шуршать пакетом и что-то доставать. — Я сказал тебе про маску только по одной причине: если тебе в ней спокойнее, то…

— То есть она только для моего удобства? — я не верила своим ушам. — И всё?

— Ты рассчитывала на что-то другое? Да? — Игорь Александрович сделал шаг в сторону и одарил меня странным взглядом? Раздевайся. И ничего не бойся, — даже голос смягчился.

От такой перемены мне стало ещё страшнее. Будто передо мной был доктор Джекил и мистер Хайд в одном лице. И теперь непонятно, кто сейчас разговаривает.

Игорь Александрович расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и сел в кресло. На столе я увидела стандартный «романтический набор»: бутылка шампанского, виноград, какой-то сыр и шоколадные конфеты.

Это что? Подкуп?

Я вцепилась в дверную ручку ещё сильнее, едва не выдрав её. Ладони вспотели. В голове дурные мысли стали складываться в самые невообразимые варианты: один другого краше.

Клофелин? Снотворное? Какой-нибудь наркотик? Или просто решил меня опоить?

— Я пить не буду! — категорично заявила и покачала головой.

— Не пей, — мужчина даже рассмеялся, будто такая моя реакция его позабавила.

Выдохнув, нехотя отлипла от двери. Сняла куртку. Игорь Александрович, закинув ногу на ногу, откинулся на спинку кресла и с интересом наблюдал за мной, за каждым моим движением, жестом.

Я развязала пояс и неторопливо сняла плащ, перекинула его через руку и прикрылась. Платье, которое тогда мне выбрала Вера, было на редкость… вызывающим. Покрывшись мурашками, не знала, куда себя деть и что делать.

— Я не кусаюсь… — Игорь Александрович кивнул на кровать. — Можешь положить туда свои вещи.

Пришлось отлипнуть от двери, на негнущихся ногах подойти к кровати и устроить там всё, что было у меня в руках: куртку, плащ, сумку. Я хотела присесть рядом, но Игорь Александрович взглядом указал на пустующее кресло. Но тут меня перекосило, и я отрывисто мотнула головой и затравленно смотрела, как мужчина встаёт с кресла. Игорь Александрович едва ли не одним шагом приблизился ко мне. Я ожидала чего угодно, но не того, что произошло после.

Мягкий поцелуй, такой нежный и чувственный, что даже зажмурилась. Вцепилась в крепкие мужские плечи, чтобы не завалиться навзничь. Странное наваждение смутило меня. Когда Игорь Александрович понял, что сейчас я буду бунтовать, то тут же оставил меня в покое. Поправил прядь моих волос и отрывисто прошептал:

— Это наше с тобой первое правило…