Психологические исследования глобальных процессов: предпосылки, тенденции, перспективы

Сборник статей, 2018

Работа посвящена острой проблеме современного общества – трансформации психологии и поведения людей в условиях глобальных процессов, а также психологическим технологиям воздействия на человека, группы и общество в целом, анализу психологических детерминант глобальных процессов. Авторы проводят изучение феноменологии проблемы, выявляют психологические предпосылки возникновения и развития нового научного направления – исследования глобальных социально-психологических процессов, раскрывают макропсихологические, групповые и личностные детерминанты развития глобальных процессов; рассматривают влияние информационных технологий на массовое сознание и поведение в условиях развития глобальных процессов, раскрывают механизмы воздействия, в том числе и стратегического, на массовое сознание и поведение людей.

Российская академия наук

Институт психологии

Ответственные редакторы:

А. Л. Журавлев, Д.А. Китова

Рецензент:

доктор психологических наук, ведущий научный сотрудник ИП РАН, профессор А. В. Сухарев

Коллектив авторов:

Предисловие — А. Л. Журавлев; Вместо введения, Заключение — А. Л. Журавлев, Д.А. Китова; гл. 1, 16 — В.А. Соснин; гл. 2, 3, 15 — А.Л. Журавлев, Т А. Нестик;

гл. 4, 5, 19 — Д. А. Китова; гл. 6, 8 — Т. В. Дробышева, А. Л. Журавлев; гл. 7, 10, 13 —

А. Л. Журавлев, А. В. Юревич; гл. 9 — М. И. Воловикова; гл. 11 — А. Л. Журавлев, В.А. Кольцова; гл. 12 — В. П. Позняков; гл. 14 — А.А. Гостев; гл. 17 — Т А. Нестик; гл. 18 — А. А. Грачев; гл. 20 — Д. А. Китова, М. А. Китов; гл. 21 — М. И. Воловикова, А. Л. Журавлев

© ФГБУН Институт психологии РАН, 2018

Предисловие

В Институте психологии РАН на протяжении многих лет проводятся комплексные психологические исследования. В их научное основание заложены два целостных подхода — многоуровневый онтологический и антропологический, в центре которого находится человек во всем многообразии его характеристик, от нейрофизиологических основ психики до ее проявлений в социальном взаимодействии. Одной из ведущих тенденций современных онтологических исследований в ИП РАН выступает разработка основ макропсихологии, ориентированной на исследование психологических проблем современного общества в целом (Журавлев, Юревич, 2014; Ушаков, Журавлев, 2008; Дробышева, Журавлев, 2016; Журавлев, Нестик, 2016а; Соснин, 2016). В эту сферу исследований входит множество проблем общественного развития, такие как нравственное состояние общества, социальное самочувствие населения, психология управления инновационными процессами, обеспечение психологической безопасности граждан, социально-психологические исследования коррупции и т. д. Наиболее актуальным и значимым фокусом исследований социальных явлений, способным привести к полномасштабным изменениям в жизни всего общества, выступает психология массового поведения больших социальных групп. Как известно, поведение больших социальных групп способно вывести общество как на качественно новый виток развития, так и, без надлежащего внимания к нему, втянуть его в социальные катастрофы и даже ввергнуть в хаос.

В период развития информационных технологий (появления современных информационных продуктов, разработанных с использованием Интернета и средств мобильной связи) и одновременного снижения издержек, обуславливающих доступность технологий основной массе населения, происходит формирование новых социальных, экономических и культурных ситуаций развития. Повсеместное распространение информационных технологий вносит решающий вклад в укрепление социальных связей, способствует объединению людей в самые разнообразные группы и общности, формирует новые социальные нормы и модели поведения, которые выходят за рамки географических и политических границ, трансформирует привычные механизмы и схемы функционирования массовых процессов. В связи с этим массовое поведение больших социальных групп обретает ранее неведомые психологические особенности. Например, ярко проявляет себя проблема массовых протестных движений населения, которые могут быть спровоцированы манипулятивным усилием недобросовестных с социально-этической точки зрения (или даже с точки зрения психического здоровья) лиц, ориентированных на получение собственной выгоды. Посредством такого воздействия может управляться массовое социальное поведение как отдельных социальных групп, так и глобальных сообществ. Это воздействие чаще всего используется для дестабилизации определенных социальных, политических, этнических групп или территорий, может доходить по своему эмоциональному накалу до информационных войн и, как показывает мировой опыт, даже перерастать в прямую военную агрессию против суверенных геополитических субъектов.

В связи с меняющейся социальной, технологической и психологической ситуацией развития современной цивилизации, самые разнообразные вопросы социально-политической и экономической обусловленности локального характера, которые возникают в границах одного государства, могут распространяться (иногда мгновенно) за его пределы и обретать характер глобальный. Таким образом, в современном мире возникает и актуализируется вопрос: что же может предложить современная психологическая наука для воздействия на общественные процессы с учетом их глобальной специфики и, возможно, даже для управления ими? Нам особенно важно понять, какие психологические механизмы лежат в основе возникновения и распространения общественных психологических явлений, каковы механизмы воздействия и управления массовым сознанием и поведением глобальных социальных групп, функционирующих в масштабах государства и/или крупных международных сообществ.

Цель монографии — постановка новых научных и научно-практических проблем общественного характера, осознание вызревающих направлений психологических исследований глобальных процессов, прогнозирование актуальных отраслей соответствующего психологического знания, а также оценка возможностей их развития в условиях зарождения и протекания глобальных процессов, релевантных общемировым тенденциям развития. По большому счету, задача этой монографии состоит в том, чтобы не только показать суть происходящих в России общественных процессов, но и выявить интегральный психологический потенциал современного российского общества и даже сработать на опережение динамически развивающихся социально-экономических ситуаций жизнедеятельности в условиях глобальных изменений… что чрезвычайно сложно.

Психологические предпосылки, тенденции и перспективы развития глобальных процессов (вместо введения)

Глобализация, возникшая изначально в сфере экономических отношений, сохраняет свою экономическую детерминацию, но, в связи с расширяющимися возможностями электронных средств коммуникаций, неуклонно распространяется на различные сферы человеческой жизнедеятельности. Практически ни одно современное государство не свободно от влияния глобальных процессов и не может считать себя закрытой и/или самодостаточной системой. Неуклонно растет и усиливается влияние крупных транснациональных корпораций на национальные экономики, увеличивается скорость перемещения капиталов, создаются предпосылки к разрушению устойчивых экономических систем, изменяется традиционный уклад жизни людей, трансформируются многие мировоззренческие позиции, культурные ценности и поведенческие стереотипы.

Рассматривая глобализацию как доминирующую тенденцию современного мирового развития, одни специалисты видят в ней позитивные социальные аспекты. Так, А. Тойнби и Д. Икеда утверждают, что мы являемся свидетелями возникновения единой цивилизации, зарождение которой начиналось в технологических границах западного мира, но сегодня существенно обогащается духовно, благодаря общему вкладу всех исторических субъектов региональной политики (Тойнби, Икеда, 1998). С этой позицией согласен и У Андерсон, определяющий глобализацию как «поток конвергирующих сил, которые создают подлинно единый мир» (Anderson, 2001, с. 122).

Другие исследователи более осторожны в своих оценках или же очень негативно оценивают будущее глобализации и остерегают человечество от превращения культурного многообразия современной цивилизации в унифицированную, «серую казарму „макдональдсов“, дешевых сникерсов, джинсов, компьютерных игр и оболванивающих телевизионных сериалов» (Арсентьева, 2008, с. 8). Об опасности такой унификации, утверждения на Земле одного культурно-исторического типа, говорил еще Н.Я. Данилевский: господство одной цивилизации, одной культуры лишит человеческий род разнообразия, которое является необходимым условием совершенствования и развития любой цивилизации (Данилевский, 1991).

Осторожное отношение к процессам глобализац ии сопряжено и с возможными техногенными и экологическими проблемами, которые могут быть ими порождены и уже порождаются. У Бек, немецкий социолог, особую известность которому принесли работы по комплексному исследованию современной глобализации, обращает внимание человечества на возможность глобальных катастроф. Он отмечает, что технологические достижения влекут за собой глобальные проблемы и угрозы, и это формирует «глобальное общество риска» (Бек, 2001). Автор не далек от истины: в ряду глобальных угроз современности уже широко выделяются такие проблемы, как: истощение природных ресурсов, глобальные изменения климата (неизвестной этимологии), многочисленные природные и техногенные катастрофы, бесконечное загрязнение окружающей среды, не всегда подконтрольное распространение в мире оружия массового уничтожения, связанное с этим разрастание террористических угроз, бездумное преследование частных национальных и/или корпоративных интересов ограниченным кругом лиц и т. д. Таким образом, наличие глобальных угроз, необходимость всеобщего противодействия этим угрозам и понимание возможных последствий подобных катастроф для продолжения жизни на Земле — все это становится примечательной особенностью современного этапа мирового развития. А. Печчеи отмечает, что разнообразные и разноуровневые проблемы, связанные с глобализацией, «сцепились друг с другом… опутали всю планету, а число нерешенных проблем растет, и они становятся все запутаннее» (Печчеи, 1980, с. 7).

Есть и третья точка зрения на развитие глобальных процессов. Она сопряжена с эволюционной оценкой происходящего и носит относительно нейтральный характер. В качестве примера можно привести позицию В. А. Рюмина, рассматривающего глобализацию как исторический процесс, который начался в конце XV-начале XVI в. и связан с эпохой великих географических открытий. Этот процесс продолжился и в XVIII в. как порождение промышленной революции и проявление единого мирового пространства, созданного рынком и обменом. Конец же ХХ в., когда информационные технологии начали размывать территориальные границы и сократились расстояния между странами, является очередным, третьим этапом развития глобальных процессов (Рюмин, 2003).

Существуют и оригинальные оценки и трактовки современного развития глобальных процессов. Так, например, бывший сотрудник британских спецслужб Д. Колеман, автор книги «Комитет 300», утверждает, что вся власть в мире уже давно находится в руках тайного мирового (т. е. глобального) правительства и все человечество обслуживает его узкие интересы (Колеман, 2003).

Тем не менее, какие бы оценки, ожидания и прогнозы ни порождались глобальными процессами у современных исследователей (см., например: Россия в глобализирующемся мире…, 2007), все они согласны с тем, что современный мир переживает некий критический период перехода от эпохи «доглобальной» к эпохе «глобальной», определяющийся разными исследователями по-разному: «точка бифуркации», «точка невозврата», «переходный период», «эпоха неопределенности» и т. д.

Все исследователи согласны и с тем, что глобализация — это объективный и неизбежный процесс в истории человечества и нет таких сил (за исключением непредвиденных глобальных катастроф), которые могли бы остановить его. Он порожден не умом и волей тех или иных «глобализаторов» и протекает вне зависимости от желания и воли его противников или сторонников (Касюк, Манохин, Харичкин, 2016, с. 169).

Объективно возможны разные, в том числе и взаимоисключающие, варианты осуществления глобализации — как по ее целям, так и по конкретным путям и средствам их достижения.

Специалисты едины и в оценке глобализации не столько как сформировавшейся реальности, сколько динамично формирующейся, — открытой, многокомпонентной и многоуровневой системы, системообразующие факторы которой вырабатываются в самом процессе формирования глобального мира (Арсентьева, 2008).

Здесь сложно не согласиться с мнением, что разработка феномена глобализации обладает небольшой историей, если считать со времени постановки глобальных проблем, а сам термин имеет возраст менее двадцати лет. Поэтому пока объективно трудно ожидать наличия завершенной, целостной и системной научной картины данного явления (Барлыбаев, 2008).

Конечно, рано говорить о точном и всесторонне выверенном определении глобализации в силу еще не сформировавшихся реалий этого процесса. К тому же, «определение глобализации осложняется тем, что научные исследования отражают различные ракурсы видения глобализации, которые различны для специалистов разных отраслей знания и зависят от целей исследования, идеологических ориентиров и т. д.» (Касюк, Манохин, Харичкин, 2016, с. 168). Рано говорить и о раскрытии сущности понятия, его содержательных и структурных элементов, реализации методологических принципов, прикладных направлений исследования и управленческих принципов воздействия на протекание этих процессов, так как и в самой глобализации, и в возможностях ее научного анализа еще много неопределенностей и «белых пятен».

Со своей стороны, хочется добавить, что глобализационные процессы благодаря интернет-технологиям обретают еще и мощные психологические мотивы развития, а источником глобальных процессов становится каждый пользователь глобальной Сети. И если ранее «глобализация подталкивалась в основном державами-гегемонами и их ТНК, то теперь этот процесс приобретает мощные собственные движущие силы с новой системой мотивации» (Коллонтай, 2002, с. 27). И эти новые движущие силы глобальных процессов связаны с тем, что «глобализация относится к сжатию мира и интенсификации мирового сознания как единого целого» (Robertson, 1998, с. 399).

Такое понимание проблемы становится одним из важных оснований для психологических исследований глобальных процессов. В этой связи для социальных психологов возникает множество областей исследования психологических аспектов использования Интернета, которые характеризуются многочисленными преимуществами, угрозами и даже непредсказуемыми последствиями развития социальной реальности. Поэтому исследование виртуальной среды стало первичным источником психологического анализа глобальных процессов. Данной проблеме посвящен первый раздел монографии, отражающий их информационно-психологические предпосылки.

Интернет как всемирная система объединенных компьютерных сетей, с широкими возможностями сохранения и передачи информации, в начале ХХI в. поставил перед человечеством проблемы, с которыми оно сталкивается впервые. Влияние Интернета на массовое сознание и поведение больших социальных групп населения велико во всех регионах мира, а его осмысление пока еще не может дать однозначных ответов.

Интернет стал источником новых моделей взаимодействия общества и государства. В виртуальном пространстве возникли новые политические практики воздействия на массовое сознание и поведение населения. Эти политические практики обусловлены не только спецификой Интернета (возможностью прямой коммуникации, минуя посреднические роли, в частности, контроль властных структур), но и оказывают огромное влияние на особенности и тенденции развития массового поведения и на современные политические процессы в целом.

Как правило, сетевая организация массовых выступлений людей (социальных движений) связана с политико-идеологическими, экономическими и религиозными проблемами их взаимодействия с властными структурами своих государств. Причиной порождения базовой психологической мотивации таких выступлений, как правило, является нарушение принципа справедливости (в представлении масс) в идеологической, экономической и национальной политике властных структур (Массовое сознание и поведение…, 2016). «Эта реальность пока не оформлена, поэтому очень сложно говорить о законодательном регулировании информационного пространства. То есть не только национальные государства и не только правительства, не только народ как выразитель суверенитета, согласно прежним теориям, являются политическими акторами, но, благодаря распространению сети Интернета, возникают новые центры притяжения власти, новая элита. Возникает новая модель демократии — электронная демократия, или „демократия участия“» (Лобза, 2002, с. 149–150). Появляются новые политические практики, в основе которых лежит прямая коммуникация между гражданами. Особенно важно разобраться с этими новыми тенденциями с позиции социальной психологии.

Развитие информационных технологий в конце ХХ — начале XXI вв. привело к образованию глобального информационного общества. В этом процессе главную роль играют СМК, которые могут функционировать в Интернете без контроля со стороны государственных структур. Основная проблема — это изменение роли государства в этих процессах. Изучение роли СМИ и новых информационнокоммуникационных технологий «в настоящее время является одним из самых перспективных направлений в политической теории и междисциплинарных исследованиях» (там же, с. 148). Тем не менее, в современной психологической науке очень мало внимания уделяется анализу групповых факторов обмена знаниями в условиях глобализации и перспективам формирования нового научного направления, связанного с исследованием психологических особенностей развития глобальных процессов в Интернете.

Если отталкиваться от возможностей современного Интернета, то следует отметить, что он является новой сферой социальной реальности, которая опосредует общественные процессы и выступает их своеобразным психологическим отражением. Необходимы исследования новых социальных реальностей, возникающих в Сети, изучение их влияния на психику человека.

Для адекватного понимания данной ситуации было бы полезно начать с рассмотрения социальных возможностей Интернета в самых разных сферах жизнедеятельности общества — в торговле, науке, искусстве, здравоохранении (Воронцова, 2015).

В экономической сфере, например, это может быть создание интернет-магазина, который обладает следующими преимуществами перед аналогичным классическим магазином: небольшой стартовый капитал или его полное отсутствие; возможность работать в домашних условиях и значительно экономить на аренде офиса, торговых и складских помещений; самостоятельная организация рабочего графика, выходных дней и отпуска; комфортные условия труда без строгого дресс-кода и офисной одежды; возможность работы в любом месте, где есть Интернет; отсутствие необходимости тратить время на дорогу к офису и обратно; высокая степень автоматизации, позволяющая минимизировать штат сотрудников. Кроме того, многие направления бизнеса в Сети (создание сайтов, дизайнерские услуги, научные исследования и т. п.) дают хорошую прибыль уже после первого клиента (Бизнес в Интернете…, 2017, с. 2).

В политической сфере преимущества интернет-технологий не менее очевидны. Прежде всего это возможность выхода на глобальный уровень, пересекая государственные границы и минуя правительственные структуры. В частности, всемирный масштаб приобретают современные протестные движения. Только в один день (например, 16 октября 2011 г.) демонстрации против экономического неравенства прошли в 850 (!) городах Европы, США, Канады, Австралии и Японии. При этом участников вдохновляли разные цели и идеалы. Но общий политический и психологический знаменатель был очевиден: рядовых людей — американцев, греков, арабов, русских и многих других — не устраивал сложившийся порядок вещей, поэтому они требовали перемен (Массовое сознание., 2016).

В сфере образования и науки Интернет становится мощным рычагом развития. Так, в «Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года» одной из важнейших задач определено «расширение использования информационных и телекоммуникационных технологий для развития новых форм и методов обучения, в том числе дистанционного образования и медиаобразования, создание системы непрерывной профессиональной подготовки в области информационно-коммуникационных технологий» (Воронцова, 2015, с. 447).

При изучении проблемы мотивации интернет-пользователя представляет интерес вопрос о том, что дает (или не дает) работа в Интернете для развития личности, чем обогащает сферу ее социального взаимодействия (общения) и что дополнительного вносит в технологии достижения профессиональных целей. Такой социально-психологический анализ позволяет трактовать социальные процессы в Интернете как информационные продукты, содержание которых есть проявление интересов и способностей отдельно взятого человека или группы лиц, которые позволяют пользователям Сети достигать следующих задач: создавать сообщества, объединяющие единомышленников по частным или относительно общим интересам; проводить тематические форумы и телеконференции в режиме онлайн; организовывать профессиональную деятельность (интернет-опросы, интернет-магазины, медицинские консультации и др.).

Подобный подход к исследованию глобальных процессов переводит внимание психологов на мотивы деятельности пользователей Сети, связанные с удовлетворением потребностей конкретных субъектов. Например, О. Н. Арестова с соавт. (Арестова, Бабанин, Войскунский, 2017) приводят следующие виды мотивов:

♦ деловой мотив предполагает поиск конкретной информации, необходимость контактов и взаимодействия с определенными людьми, консультаций и др.;

♦ познавательный мотив связан с получением новых знаний; это могут быть информация, идеи и мнения, визуальные и слуховые образы или новые сервисные возможности для бизнеса;

♦ коммуникативный мотив (мотив общения) отражает потребность в социальном взаимодействии, которая характеризуется поиском новых знакомств, обретением нового круга друзей и единомышленников;

♦ корпоративный мотив (мотив сотрудничества) предполагает профессиональное сотрудничество, обмен результатами деятельности, совместное решение рабочих проблем;

♦ мотив самоутверждения связан с желанием реализовать свои возможности, получить оценку своего творчества со стороны значимых людей или экспертов;

♦ мотив рекреации (игровой мотив) направлен на восстановление работоспособности после трудового дня, овладение новыми видами деятельности, тренировку способностей и проверку своих возможностей;

♦ мотив аффилиации проявляется в потребности принадлежать к определенной группе (сообществу), занимать значимое место в группе, разделять ее ценности и следовать им;

♦ мотив самореализации выражает осознанное стремление к реализации собственных творческих возможностей (познавательных, коммуникативных, музыкальных и т. д.);

♦ мотив саморазвития связан с возможностью удовлетворения познавательных способностей, общения с компетентными людьми, создания в Сети новых продуктов (интеллектуальных, музыкальных, художественных и т. п.).

Выделенные виды мотивов репрезентируют основные описанные в психологии виды мотивационной направленности личности: продуктивную, социально-коммуникативную, познавательную, развивающую. А Интернет, в свою очередь, становится источником удовлетворения всех этих потребностей.

Как уже отмечалось выше, в основе глобальных процессов определяющую роль играет экономический фактор. В связи с этой позицией, наше внимание также должно быть обращено на экономико-психологические предпосылки развития глобальных процессов.

При таком подходе вновь встают вопросы. В какой степени транснациональные идентичности, связи и пространства укрепляются и бросают вызов существующим социальным структурам в сфере экономики (Шебанова, 2010)? Возможно ли, что транснациональные корпорации «в сущности, создадут параллельные властные структуры» по отношению к традиционным правительствам (Глущенко, 2005, с. 75)? Будет ли усиливаться возрастающая мобильность интеллекта («циркуляция умов»), станет ли Интернет каналом импорта-экспорта культурных образцов, освобождения культурного и социального капитала от территориальной референции, трансграничного обмена социальным опытом и профессиональными навыками (Migration and Development., 2013)? Как будет видоизменяться человеческий капитал (культура его использования и развития), «который имеет возможность воплотиться как на уровне масс, так и в проектах современных политических элит, обладающих наиболее мощными рычагами влияния на общественные процессы» (Шебанова, 2010)? Придет ли на смену «преобладавшим ранее принципам доминирования принцип квалификации, обеспечивающей включенность в транснациональные элитные сети» (Шебанова, 2010, с. 221)? Возможно ли «преодоление позиций разделения на „своих“ и „чужих“, что будет обуславливать интеграцию в институциональные структуры не „своих“ государств, а „лучших“» (Боммес, 2005)? Возможна ли социально-экономическая «консолидация на основе транснациональных структур и вне логики национальных границ, позволяющая преодолевать отсталость традиционных систем», — в частности, экономических (Шебанова, 2010, с. 219)?

С экономической точки зрения активность человека в Интернете является новым видом деятельности, который сочетает в себе психологические свойства и особенности традиционно выделяемых видов деятельности. Как любая деятельность, она имеет свои цели и мотивационную основу, что находит отражение в анализе социальной психологии российского предпринимательства. При этом цели экономической деятельности остаются неизменными как в реальной практике, так и в Сети, а вот мотивы использования интернет-технологий, выступая новыми психологическими явлениями, — структурными элементами экономической деятельности, ранее неизвестными по своему психологическому содержанию, — переводят анализ происходящих перемен из различных социальных сфер деятельности в лоно психологической науки.

В современном российском обществе сложились два самостоятельных подхода к подготовке человека к экономической деятельности. Первый подход — это формальное обучение молодежи в системе профессионального и вузовского образования, а второй сопряжен с экономической социализацией, которая включает в себя развитие способности к присвоению экономического опыта, его переработке и воспроизводству. Процесс экономической социализации человека сопряжен с традиционным отсутствием в России системы формирования общепринятых экономических ценностей и нормативных моделей экономического поведения. В условиях отсутствия такой системы человек вынужден осваивать социально-экономическую среду лишь на основе собственного опыта, что может приводить к различным психологическим трудностям. Российское общество крайне остро нуждается в институтах экономической социализации личности, которые могли бы оказать позитивное влияние на стабилизацию экономической ситуации и развитие института предпринимательства.

В свою очередь, развитие института предпринимательства позволит решить многочисленные социально-экономические проблемы: противостоять монополизации рынка, снизить уровень безработицы, ускорить научно-технический прогресс, способствовать формированию среднего класса и т. д. Развитие предпринимательства через целенаправленное формирование предпринимательских навыков может в значительной степени определять реальный тип экономического поведения человека, служить интеграции россиян в мировое экономическое, политическое, социальное и культурное пространство, должно стать важнейшим направлением концепции государственной политики.

Переход от командно-административной системы к рыночным отношениям, осуществленный в современном российском обществе, требует формулировки проблемы изменения экономического сознания личности и группы в условиях вторичной экономической социализации. Проблема соотношения психологических и социальных факторов разного уровня (макро — и микросреды) в различные периоды развития российского общества остается по-прежнему открытой. В монографии ставятся вопросы о роли активности личности и группы в совладании с изменяющимися экономическими условиями российского общества. Рассмотрение экономико-психологических позиций осуществляется через обращение к процессу формирования и развития социально-экономической микросреды в России как к личностной и социальной проблеме.

Анализу социально-психологических предпосылок глобальных процессов посвящен третий раздел монографии. В связи с глобализацией в жизни каждого человека происходят различные изменения. Это и столкновение различных культур в рамках одной человеческой жизни, и возможность виртуального взаимодействия и общения с представителями различных стран, «когда культурные, политические, экономические и правовые границы перестают совпадать» (Бек, 2003, с. 27), что вынуждает говорить и о «специфике космополитического самосознания, связи локального и глобального, дистанцировании от собственной культуры, принятии многообразия других, утрате значимости национальных идентичностей, принадлежностей, лояльностей» (Joppke, 1997, с. 263). Для понимания психологических предпосылок происходящих изменений считаем необходимым исследовать особенности потребностей, мотивов, эмоций, личностных характеристик человека (например, предприимчивость) и его психологических ресурсов, способствующих как его адаптации, так иногда и усилению глобальных процессов, ведущими из которых выступают экономически обусловленные мотивы. Среди экономических мотивов можно выделить потребность личности в экономическом благополучии. Это и экономико-детерминированные цели, которые присущи практически каждому молодому человеку, и экономическая неустроенность основной массы населения, и необходимость адаптации к рыночным условиям в период вторичной экономической социализации. Все эти проблемы находят отражение во втором разделе монографии.

С социально-психологических позиций глобализационные процессы тоже вызывают много вопросов. Произойдет ли принципиальное изменение форм взаимодействия различных национальных культур, опирающихся прежде всего на свое историческое прошлое? Каковы будут последствия современной перестройки индивидуального и коллективного сознания (Шебанова, 2010)? Как будет существовать «общая, разделяемая всеми убежденность, на фоне которой происходит институционализация глобальных норм, — например, транснационализация холокоста» (Бек, 2003, с. 40)? Можно ли будет говорить о чувстве глобальной ответственности в едином мировом сообществе, в котором, возможно, уже не будет существовать отдельных, самостоятельных государств (Levy, 2001, с. 37)? И т. д.

Для ответов на эти вопросы было бы целесообразно, на наш взгляд, обратиться к рассмотрению психологических особенностей современных социальных изменений, связанных с влиянием на развитие глобальных процессов групповых психологических феноменов. В первую очередь было бы интересно понять общие коллективные смыслы, которые могут выступить предпосылками личного переживания, что позволит рассмотреть мотивационный и эмоционально-чувственный потенциалы личного в социальном, а социального — в развитии глобального взаимодействия людей. Не менее интересен анализ вопросов, связанных с историческими предпосылками и современными тенденциями урбанизации как склонности людей к объединению в большие социальные общности. С пониманием психологической сущности коллективных психологических особенностей, лежащих в основе сплоченности общностей, лежит и присущее человеку желание делиться с окружающими радостными событиями. В нашем конкретном случае поиск будет вестись через психологический потенциал государственных праздников, через анализ значения праздников для личности и общества. Все эти проблемы раскрываются в третьем разделе монографии, который посвящен социально-психологическим предпосылкам глобализации.

Макропсихологическое состояние российского общества в условиях глобальных процессов проанализировано в четвертом разделе монографии на основе обращения к макропсихологическим тенденциям общественного развития. В рамках данной темы также возникает большая совокупность вопросов. Ожидать ли россиянам «нарушения привычной логики межгосударственных взаимодействий» (Бредникова, Кайзер, 2004, с. 37)? Как быстро процессы глобализации будут вынуждать правительства «включать в повестку новые вопросы, мобилизовать новые группы электората, по-иному формулировать понимание интересов граждан и приводить порой к государственным преобразованиям» (Khagram, Riker, Sikkink, 2002, p. 19)? Будет ли усиливаться транснационализм, и «будут ли транснациональные сообщества все сильнее влиять на деятельность, отношения и идентичности все большего числа людей» (Castles, Miller, 2003, p. 221)? Что можно предложить российской власти с позиции психологической науки в глобальном взаимодействии трех основных парадигм развития цивилизации — западной, восточной и российской (Массовое сознание., 2016, с. 19)? Способен ли Интернет искоренить веру в якобы естественную уловку (artifice) в виде «общества» и поощрить саморефлексию различающихся между собой и переплетенных друг с другом типов современности (Бек, 2003, с. 32), или же можно утверждать, что «в психологическом измерении, вопреки стереотипам, идея „Родины” не потеряет смысла, а напротив, обретет дополнительный смысл „пространства ответственности”» (Migration and Development., 2013)? Будет ли усиливаться чувство причастности к макропсихологическим событиям у рядового населения (феномен соучастия является важнейшим социально-психологическим фактором воздействия Интернета на массовую аудиторию, как и феномен сочувствия)?

Все эти вопросы пока не имеют ответов, но обращение к анализу макропсихологического состояния современного российского общества, изучение психологических аспектов поиска российской национальной идеи, сущностных психологических характеристик и психологических факторов становления и развития российского менталитета, — все это позволяет выявить тенденции и наметить перспективы развития общественных процессов в условиях глобализации. Целью четвертого раздела, конечно же, является выделение психологических факторов в структуре глобальных макропси-хологических процессов.

В продвижении к пониманию обозначенных выше вопросов существенную поддержку могут оказать обращение к проблемам избыточного неравенства доходов в современном обществе, выделение системы факторов, определяющих внутреннее противоречие глобальных процессов, которое, на наш взгляд, состоит в нивелировании культурных особенностей, с одной стороны, и в сохранении национальной и культурной самобытности государств как субъектов исторического процесса — с другой.

Немало полезного в поисках ответов на глобальные вызовы современности могут дать научные исследования социальной психологии российского предпринимательства и анализ возможных точек практического приложения результатов этих исследований. Глобальные проблемы обостряют актуальность общенациональных смыслов, главными среди которых являются объединяющие нацию идеи, в различных социогуманитарных науках получившие собирательное обозначение «национальная идея». Неминуемо встает вопрос: в чем именно эта идея может заключаться? Поиску макро-психологических маркеров российского общества в условиях развития глобальных процессов посвящен четвертый раздел монографии.

Социокультурные и социально-психологические детерминанты глобальных угроз и возможностей противодействия им представлены в пятом разделе монографии. Здесь можно найти анализ психологических последствий избыточного неравенства доходов, психологических технологий манипулирования сознанием человека, глобальных рисков и отношения к ним в современном российском обществе. Ведется поиск путей противодействия глобальным вызовам.

В этом направлении тоже возникает ряд трудноразрешимых проблем: как сильно возрастут в Сети технологии манипуляций? Получат ли серьезное распространение негативные информационные технологии «Модель провокации», «Модель провокационного шума», «Модель открытого диалога»? Как быстро будет распространяться интернет-информация и будет ли эта информация снижать эффективность традиционных СМИ? Какие технологии будут использоваться среди лидеров протестных или деструктивных движений? Какие информационные стратегии станут адекватным ответом в условиях надвигающегося глобального кризиса? Какие информационные источники и как будут определять развитие современной цивилизации? Что в этой связи может предложить психологическая наука?

Интернет-пространства не только создают новые возможности для развития человеческого сообщества, но могут таить в себе и угрозы как личностному, так и общественному развитию и благополучию. Через социальные сети Интернета, минуя официальные каналы, возможна организация массовых мероприятий и групповых выступлений, прямая трансляция идейных, религиозных и других ценностных представлений, включая оппозиционные (и провокационные), для мобилизации протестных движений. Властным структурам необходимы новые технологии управления этими процессами в интересах стабильности функционирования государства в радикально изменяющихся условиях.

Важная социально-психологическая проблема исследования угроз, исходящих из виртуального пространства, сопряжена с возрастными особенностями пользователей Сети. В исследованиях этой проблематики специалисты уделяют особое внимание составу интернет-аудитории, в том числе и в нашей стране (Овчинников, 2005; Чугунов, 2000; Вершинин, 2001; Vartanova, 2004). Изучать интернет-аудиторию в России начали со второй половины 1990-х годов, когда число пользователей превысило полмиллиона человек. Данные об их социальном составе в настоящее время свидетельствуют о следующем. Во-первых, молодые, образованные и обеспеченные в материальном плане пользователи интернет-сетей — привлекательный объект внимания организаторов массовых социальных движений по самым разным основаниям (политическим, экономическим, религиозным, деструктивным и др.); во-вторых, политическое, экономическое и культурное влияние интернет-пользователей, проявляющих реальную социальную активность, начинает в разы превышать долю социальных активистов в общей совокупности населения страны; в-третьих, динамичность и открытость интернет-аудитории позволяет успешно представлять в Интернете и реализовывать в том числе и такие идеи и убеждения, которые не нашли бы поддержки у большей части населения.

«Есть основания говорить о том, что состав аудитории и технические возможности превращают Интернет в уникальную среду с совершенно новым уровнем свободы, открытости и коммуникации» (Лобза, 2002, с. 222). Эти данные имеют важные следствия не только для изучения социально-психологических (прежде всего групповых) и индивидуально-психологических (личностных) факторов использования интернет-технологий, но и для анализа психологических опасностей виртуального пространства для еще не окрепшего юношеского сознания. Данные позиции актуализируют проблему стратегий противодействия глобальным информационным угрозам молодежной аудитории Сети и снижению негативных социальных последствий этих угроз.

Исследование глобальных угроз должно ориентироваться и на поиск путей и способов противодействия им. Изучение социально-психологических стратегий противодействия глобальным угрозам также предпринято в пятом разделе монографии. Психологические основания нравственного развития, выстраиваемые на синергии принципов «морального релятивизма», отражающих особенности российской культуры, и принципов «морального универсализма», имеющих всеобщее значение для любой культуры и каждого человека, стали основой осмысления проблемы. В частности, рассмотрены возможности психолого-мировоззренческого противодействия терроризму в современном мире, духовно-нравственные технологии противодействия глобальным манипуляциям в мировом информационном пространстве, место нравственной элиты в общественной жизни современной России и мирового сообщества, уделено внимание развитию личностных ресурсов молодежи как фактора противостояния глобальным рисками и угрозам. Таким образом, психологические стратегии противодействия глобальным угрозам связаны с осмыслением человеком своего места в жизни общества, с пониманием сложной природы общественного устройства и его динамики, с формированием ответственности перед настоящими и будущими поколениями, со стремлением к позитивному вхождению личности в мультикультурную социальную среду современного мира.

С конца прошлого века в условиях непрерывного усиления международных интеграционных процессов мировое сообщество начало остро осознавать необходимость координации и регулирования мировых глобальных процессов. Такое понимание уже стало очевидной необходимостью и даже успело обрести практическую реализацию в деятельности международных организаций — Организации объединенных наций, Большой семерки, Большой двадцатки, Всемирной торговой организации, Содружества независимых государств, Европейского союза, Евразийского таможенного союза и др.). Однако до сих пор остается пока не до конца понятным, какие концепции, принципы, технологии и механизмы должны быть положены в основу глобального регулирования. В этой связи в рамках нашего исследования становится целесообразным говорить о необходимости развития социально-психологических концепций воздействия на большие социальные группы трансконтинентального уровня, а возможно, и управления ими.

В заключительном, шестом, разделе монографии рассматриваются социально-психологические условия и перспективы глобальных процессов. Первый вопрос, который возникает при таком подходе, связан с осознанием роли психологических технологий воздействия на глобальные процессы, второй — с пониманием универсальных психологических принципов регулирования, которые будут интегрировать в себе содержание гуманистических концепций и концепций сотрудничества. Данные позиции анализа касаются многих актуальных проблем, в том числе: концепций глобального развития, возможности формирования общемирового сообщества и глобальной идентичности, проблемы жизненных ориентаций человека, роли предпринимательства в усилении глобальных процессов, различных психологических ресурсов социально-экономического взаимодействия.

Все поставленные выше и другие вопросы пока не имеют ответов. Новая проблематика, возникающая на пороге тысячелетий и связанная с использованием интернет-технологий в воздействии на массовое сознание и поведение, становится объектом самого пристального профессионального внимания и исследования представителей социогуманитарных наук, — в частности, социальной психологии. Главная проблема двуедина и базируется на решении двух вопросов: угрожает ли глобализация национальным суверенитетам государств и способна ли она привести — через преодоление или разрушение многочисленных политических, экономических, правовых и культурных барьеров и границ — к созданию глобального мирового сообщества?