Путь волка

Пётр Левин, 2023

На детектива бостонской полиции в полнолуние нападает оборотень. Под контролем ФБР детектив пытается узнать, откуда появились оборотни на земле и как их победить. Мрачная история про зверей в обличье людей.

Глава 2. Устный договор с агентом ФБР

На следующее утро я проснулся в парке голым. Город еще спал, и только ранние птицы щебетали, встречая рассвет.

Голова гудела. Я встал на колени и провел по лицу — оно было чистым, без крови. Значит, я никого не убил в эту ночь. Полная луна сошла, и наверное, сила волка ослабла. Я ничего не знаю об этом, это всё мои догадки, не в библиотеку же идти? Хотя чем черт не шутит, возможно, придется провести собственное расследование, если меня не поймают.

Но мне нужно вернуться домой, забрать деньги и пистолеты, одеться, в конце концов, а потом уже свалить из города. Думаю, про убийство двух детей и их матери в Олбани уже известно. Скоро полицейские выйдут на меня по камерам — и тогда мне крышка. А уж когда увидят, каким чудовищем я становлюсь по ночам, то сдадут властям на опыты. Этого мне еще не хватало!

Прежде чем войти в свой дом, я огляделся. Никаких подозрительных машин не было. Мой детективный нюх подсказывал, что все чисто. Даже слишком чисто. Но была не была, чем черт не шутит?

Войдя в дом, я достал из шкафа неразорванные джинсы (их оставалось все меньше), и стал их надевать. В этот момент из-за шторы вышел агент Куксакер, ступая по ковру в своих лакированных туфлях. Этот еще молодой по полицейским меркам агент имел неприятную внешность. Его большие оттопыренные уши просвечивались от света, который шел от окна.

Дальше была немая сцена. Что же делать? Я покосился на лежавший на диване в кобуре Кольт, но Куксакер покачал головой.

— Не стоит этого делать, Джерри Харисон, ты не успеешь.

— А кто же мне помешает? Попробуешь защелкнуть на мне наручники? Ты же знаешь правило 21 фута. Рискнешь подойти ближе? — с наездом сказа я.

— Да я просто пришел поговорить. Я тебе не враг. А может даже друг, — сказал Куксакер, сделав два шага назад в знак примирения.

— Хм, ты думаешь, по мне дурка плачет? — я не мог понять, к чему ведет Куксакер.

— Да нет, не дурка. А стальная клетка. Я сейчас занимаюсь делом тройного убийства в Олбани. И от меня зависит, что с тобой будет дальше. Но мы можем прямо сейчас договориться, на берегу, так сказать, и найти для тебя хороший выход из всей этой непростой ситуации. Ведь по сути убивал не ты… А зверь внутри тебя, — последние слова Куксакер с сочувствием, пытаясь втереться ко мне в доверие.

— Ближе к делу. Мне нечего тебе предложить, — бросил я, скача на одной ноге. Джинсы никак не налезали.

— А вот это не так. Ты думаешь, я такой 27-летний дурачок, который попал в бюро случайно или по связям? Но это не так. Расследование убийства агента в тюрьме, которого ты подослал к Кривочлену это всего лишь прикрытие. Ха, кстати про Кривочлена — я узнал подробности этой истории у твоих коллег, она действительно смешная. Но сейчас к делу. Правительство поручило мне решить более серьезную проблему — откуда все эти оборотни появились в США.

— Все? Нас много? — с интересом спросил я. Джинсы я уже надел и искал в шкафу рубашку

— По всей стране фиксируются необъяснимые убийства с особой жестокостью. Но нам удается пока все это скрывать от общественности. Вот и в доме Бренды мы уже все подчистили, — успокоил меня Куксакер.

— И сколько всего убийств? — поинтересовался я.

— За последние двенадцать лет более их более двадцати пяти тысяч, — прошептал Куксакер, — но это секретная информация, не говори никому.

— В США людей убивают оборотни. Правительство не знает, как с этим бороться. Хорошо. От меня вы что хотите, чтоб я сдал кровь на анализ? — сказал я. Вместо рубашки я надел красную футболку. И теперь стоял перед Куксакером в синих джинсах, красной футболке, которая была мне мала, и без носков.

— Можно и сдать для порядка, — вздохнул Куксакер, — но этой крови у нас в лаборатории целый холодильник. Пока наши вирусологи не могут понять, как бороться с этой заразой.

— Так это вирус? — спросил я.

— Ну можешь считать это вирусом для простоты. Но давай пока не вдаваться в детали. А перейдем к делу. Мы отследили, что зафиксированные ФБР убийства начались двенадцать лет назад. Далее они росли по экспоненте. И сейчас угрожают человечеству. Тебя бы прямо сейчас без проблем отправить на опыты, как мы это делали с другими подобными тебе, но есть одно «но». Ты оказался ключом к расследованию, — Куксакер замолчал, выдерживая паузу.

— Золотым ключиком? — посмеялся я.

— Да, прямо золотым. Дело в том, что все, кого мы поймали, превращались в зверей. Но они ничего не помнили, когда превращались обратно в людей. И только брат Кривочлена помнил. Так сказал Кривочнел там в тюрьме, и мне нет оснований не доверять его словам. А значит, возможно, его брат был одним из первых оборотней, если не самым первым. Мы пробили его судьбу, и по всему выходит, что это так. Именно 12 лет назад до этого дружившие братья расстались. Брат Кривочлена исчез. Из-за чего последний ударился в наркотики и в конце концов сторчался. Но за несколько дней до убийства семьи из трех человек Кривочлен встретил брата. И видимо после этого у него крыша и поехала, и он убил тех людей… — сказал агент.

— А потом Кривочлен рассказал брату про меня и напарника, и оборотень отомстил. Мой напарник что-то знал, раз дал мне серебряные пули, — догадался я.

Куксакер сел в кресло напротив окна. Его лицо было спокойным. Создавалось ощущение, что два приятеля встретились и разговаривают о науке.

— Ну видишь. Ты уже начал все понимать. Ты хороший детектив. И вот как мы поступим. Так как брат Кривочлена мертв, только Кривочлен знает, что ему рассказал брат про его превращение. Это и будет та тайна, которую нужно будет разгадать. Мы выясним, откуда пошла эта зараза и сможем ее таким образом обуздать. И США будут свободны от оборотней.

— Хорошо, но есть одна проблемка… — я развел в руки в сторону, как бы показывая на самого себя.

— Как я уже сказал, мы подчищаем такие убийства. Про смерть Бренды и ее детей никто не узнает… Она просто уехала. И да, ты убил еще одного человека той ночью в парке, на третий день… после заражения. Мы там тоже все зачистили… почти зачистили… — вздохнул Куксакер. Было видно, что он напряженно думает.

— И больше таких убийств не было? — спросил я, посмотрев внимательно на Куксакера.

— Нет. Насколько я знаю, в Бостоне остался только один оборотень. И это ты, — Куксакер явно хотел успокоить меня.

— Понял. Но я о другой проблеме. Это я. Когда на город опускается ночь, я становлюсь животным.

— Мы это решим уже сегодня. В твоем доме сейчас установят пуленепробиваемую комнату с автоматическими засовами. Вот — это тебе, — Куксакер передал наушник, — оператор подскажет, когда нужно зайти и запрет дверь удаленно. На случай нештатной ситуации у нас есть бронированный фургон, мы можем подхватить тебя в течение пары десятков минут в любой точке города. Все под контролем.

— Господи, я хочу, чтобы это зараза вышла из меня, — вздохнул я. Я уже начал понимать, в какую задницу попал. Но из этой задницы сейчас был только один правильный выход — работать на Куксакера.

— Это целиком зависит от тебя. Выясни у Кривочлена все детали, и мы поможем тебе, — деловито произнес агент.

— По рукам. Но у меня еще один вопрос. Ты говоришь, что все случаи нападения оборотней вы скрываете. А как же мой напарник? — я не хотел упустить случай узнать подробности убийства Хэнка Саливана.

— Конечно, нам удается скрыть нападения не на всех людей. Если человек общественно значимый, то просто так исчезнуть он не может. В данном случае на ушах бы стояло все управление, которое бы начало копать. Поэтому мы просто скрыли ряд фактов. ФБР взяла все под контроль и проводило свое расследование, а вам скормило только часть правды. На самом деле зверь оставил кучу следов на месте преступления. А в ваше управление мы отправили только фото шеи и головы твоего напарника, да и то после того, как твой шеф позвонил заместителю директора ФБР со словами, что его подчиненные на стену лезут как хотят разобраться в деле. Все, что сделал оборотень с телом твоего напарника, мы не показали.

В обед приехало человек 20 людей с инструментами и материалом. Управились за четыре часа. Они собрали внутри моей спальни железную конструкцию размером два на два метра с дверью на специальных замках, которые закрывались удаленно. Как мне пояснил Куксакер, выбраться из этой клетки мне будет невозможно. Снаружи ее покрыли звуконепроницаемым материалом, так что я мог в ней выть так громко, как мне вздумается.

Во всех помещениях дома и вокруг были установлены камеры и микрофоны.

— Ну вот и все. Твоему начальнику я сказал, что сегодня ты работаешь со мной по делу об убийстве агента. А уже завтра ты должен выйти на работу. Вот часы с резиновым браслетом, надень их. Наушник я тебе уже отдал. Также связь будем держать по телефону. И вот тебе еще запасной, тут мой контакт вбит.

— Когда я превращусь в зверя? — спросил я.

— Этого никто не скажет, зверь может проснуться и в 9 вечера, и в 12 ночи. Но точно известно, что превращения случаются только после захода солнца и зависят от фаз луны. Превращения будут каждый день. По крайней мере те оборотни, которых мы исследуем, ведут себя так. Так что как только солнце зайдет, ты должен сидеть в клетке. Оператор будет подсказывать. Ты всегда на связи и просто можешь сказать вслух, какие есть вопросы и нужна ли помощь. Наша оперативная группа будет всегда следовать за тобой и дежурить у дома и работы.

— Но зачем мне ходить в управление, давай я встречусь с Кривочленом Фредом Джонсоном и расспрошу его? — спросил я. Мне не хотелось каждый день ходить на работу и вдобавок сидеть в клетке.

— У нас есть все основания думать, что у Кривочлена есть сообщники. Он как-то быстро узнавал всю информацию. Поэтому нужно вести себя так, как будто ничего не произошло.

— Но он же знает, что я оборотень, зачем этот спектакль! — воскликнул я, натягивая кроссовок на левую ногу.

— И поэтому мы будем ждать, когда Кривочлен выйдет на тебя сам через своих помощников. Веди себя как ни в чем не бывало. А тебе уже пора. В клетке, к сожалению, нет дивана, так как после превращения ты его превратишь в труху. Но пол мы сделали с небольшим подогревом и прорезинили его. Будет жестко, но не прям как на кафеле… В углу небольшое отверстие для справления естественных нужд. В камеру встроен душ. После того, как ты превратишься, тебя придется ополоснуть, так как ты можешь быть весь в говне. Удачи.

— Хочу потом на это посмотреть, — сказал я.

— Это исключено. А теперь тебе пора. Оставь одежду, телефон и наушник снаружи убежища. Ничего не бойся, в твой дом никого не пустят агенты, а связь ты сможешь держать с оператором через микрофоны и динамики, встроенные во всех помещениях твоего дома. Все звонки тебе будут переводится на громкую связь, ты также можешь набрать любого. Комфортную температуру пола и воздуха тебе настроят.

Я зашел в клетку, закрыл дверь и услышал, как мягко затворился засов.

— Здравствуйте, меня зовут Джесси. Сегодня я ваш оператор, — услышал я голос из стены.

Я сел на пол, чувствуя неловкость.

— День добрый. Можно мне чуть подогреть на пару градусов пол, а то жопа мерзнет, — сказал ехидно я, чтобы разрядить обстановку.

— Сделано. Если что-то нужно, то я помогу, но в рамках протокола, — сказала Джесси, которая была любезна со мной. Ее приятный голос убаюкивал и был похож на один из тех, которым говорят в сексе по телефону.

— Хорошо. Какие новости в Бостоне. Были ли сегодня убийства? — спросил я.

— Минуту… Насколько вижу из новостей, сегодня убийств не было. Было происшествие на шоссе. Легковой автомобиль выехал на встречную полосу, перевернулся и загорелся. Водитель погиб. Возможно, заснул за рулем.

— Хм, интересно. Сгорел дотла, наверно? Хорошая работа, Куксакер… Тогда такой вопрос. Джесси, ты видела хоть раз оборотней? — спросил я, глядя в потолок. Я пытался разглядеть скрытые камеры, но не находил их.

— Да, это моя работа, — ласково ответила Джесси. Ее голос возбуждал. И я стыдливо прикрыл член, который начал пульсировать. Было такое ощущение, что я сплю и все идет к тому, что я скоро кончу во сне.

— Я вот тоже видел. Они как медведи с мордой волка. Но такие, знаешь ли, тощие, необычные. Это какая-то помесь медведя и волка… я думаю… — мое возбуждение начинала спадать.

Не помню, как отключился. Но встал с больной головой. Пол был в каплях, а воздух тяжелый, как будто наполненный влагой. Видимо, меня мыли. Вчера, пока я мило болтал с Джесси, я изучал мою камеру. Это был куб размером два на два на два метра. Вверху горели четыре плафона, видимо, под бронестеклом. В правом дальнем углу от двери, если стоять к ней спиной, был расположен слив. Такое ощущение, что пол имел наклон в несколько градусов на этот слив.

— Я могу выйти? — спросил я.

Засовы открылись. Мне нужно было одеться и ехать в управление. На диване я нашел пять новых костюмов.

— Это от агента Куксакера. При желании вы можете использовать эту одежду. — Раздался голос Джесси откуда-то из стены.

Видимо, они поставили динамики и микрофоны во всем доме, вмонтировав их в стены.

Я одел новый костюм, взял револьвер и опешил:

— А где серебряные пули? — воскликнул я, — почему тут другие?

— Мы их изъяли. Днем они вам не понадобятся. А ночью ты в камере, — сказала Джесси бархатным голосом, который успокаивал.

— Понятно, боитесь, что покончу с собой. Кстати, а что будет, если я простыми пулями себя порешу? Давай посмотрим? — сказал я, вынимая револьвер из кобуры.

Я прислонил дуло к виску и взвел курок.

— Джерри Харисон, вам незачем это делать. У нас все под контролем, — голос Джесси остался спокойным, но не столь дружелюбным.

— Ну нет, давай посмотрим… — я нажал на спусковой крючок.

В эту секунду в комнату вломились два агента с озадаченными рожами.

— Спокойно, парни. Я всегда оставляю одну камору в барабане пустой, чтобы не прострелить себе жопу, ведь револьвер я не всегда держу в кобуре, часто требуется скрытое ношение… Не ссыте. Теперь вижу, что в револьвер патроны мне положили боевые. Хоть за это спасибо, — сказал я и медленно положил револьвер на диван, смотря в тупые лица черного и белого агента.

Револьвер, который мне подарил мой напарник, был старой системы без предохранителя. Поэтому мне приходилось одну камору держать пустой, чтобы не дай бог не пусть пулю в себя.

День начинался весело. Я вышел на улицу и вдохнул свежий воздух. Но надо ехать в управление заниматься рутиной и ждать, когда человек Кривочлена выйдет на меня. Ну что же, поехали на работу!