От Маковца до Редриковых гор (сборник)

Р. М. Рупова, 2018

Название своей новой книги стихов Р. Рупова связывает с двумя значимыми позициями на карте своей судьбы – Троице-Сергиевой Лаврой, основанной, как известно, преподобным Сергием Радонежским на вершине холма Маковец, и деревней Редриковы горы на границе Московской и Владимирской областей, ставшей местом творческой лаборатории автора, где были написаны обе философские диссертации и множество стихов. Адресацию своей книги Павлу Флоренскому Р. Рупова объясняет тем сугубым влиянием, которое оказала на нее его личность как ученого, сочетавшего естественнонаучный, технический и богословский форматы постижения бытия.

Венок сонетов как модель бытия

Предисловие к венку сонетов «Кастальский ключ»

Что такое венок сонетов? Это довольно сложная поэтическая форма, возникшая в Европе в период позднего Средневековья, получившая широкое распространение, но ныне существующая исключительно на русском языке. В 2015 году меня пригласили выступить на конференции, посвященной «сонетам, сонетистам и сонетологам». Пригласили потому, что я на тот момент уже написала несколько венков. Готовясь к докладу, я решила поделиться особыми впечатлениями, связанными с написанием венка. Доклад не складывался. Как можно о стихах говорить в прозе? Тогда я решила написать свой доклад в форме венка сонетов, в котором изложить все мои микрооткрытия в этой области. Трудность задачи раззадорила, но в итоге венок сонетов сложился.

Дискуссии о моделях и моделировании достигали высокого накала в первой половине ХХ века в связи с кибернетическим бумом. Поставленная в естествознании, эта тема затем была перенесена в гуманитарные сферы. В философском словаре Г. Шмидта утверждается: «Понятие модели распространяется не только на пространственно — статические данности, но и в равной степени на изменяемые во времени процессы, а также на совокупность идей, логических связей, языковых высказываний и т. д.»^[1]. В частности, возможны концептуальные модели, к которым относятся модели — метафоры. В эту группу вписываются художественные тексты. Такая концептуальная оговорка защитит нас от механистического понимания венка сонетов в роли модели. И всё же. Если перейти от попытки научной рефлексии в ту творческую лабораторию, где рождается литературный феномен венка сонетов, то можно свидетельствовать следующее:

1. Венок сонетов со своей особой кристаллической структурой — отнюдь не механистическая конструкция, но некий организм, имеющий бытие во Вселенной. Как космический объект, он пульсирует, имея собственную частотную характеристику.

2. Венок сонетов — не статика, но динамический процесс со спиралевидной функцией от времени. Эта спиралевидность определяется организацией внутренних рифм. Такая динамическая система хорошо отражает процессуальность и динамику бытия.

3. Магистрал, концентрирующий в себе узловые темы, являет в свёрнутом виде картину причинно — следственных связей, как бы их рефлексию. Внутри самого венка они вплетены в примыкающие темы, т. е. существуют как события в живом историческом процессе. Таким образом, магистрал выступает в этом процессе как герменевтическая система, извлекающая смыслы событий, ключевые слова.

4. Продолжая космологические уподобления, можно выяснять род каузальности или характер причинно — следственных связей, содержащихся в венке сонетов. Их строгость, на первый взгляд, наводит на мысль о жестком Лапласовом детерминизме. Однако, смысловая свобода, кажущаяся даже чрезмерной, приводит нас к вероятностной природе, как характеристике пространственно — временного континуума венка сонетов. А свобода и вероятность выступают как проявления высшего закона, не обеспокоенного возможностью своего нарушения.

5. Оценивая внутреннее устройство венка, можно также сказать, что это вовсе не пространство Ньютоновой физики с его изоморфизмом и пустотой. Это не Коперниканская вселенная с единым центром отсчета. Физика этого мира скорее — эйнштейнианская с подвижной системой координат. В этом смысле можно уподобить пространственную геометрию венка — средневековой иконе, в которой каждый объект имеет собственную перспективу — прямую, обратную, изометрическую и т. п. Таковы отдельные сонеты внутри венка — они представляют собой практически самостоятельные миры со своей внутренней напряженностью. В венке действует закон необратимости. В этом он подобен социально — историческим процессам. Я бы сказала, что лучше всего он подходит в качестве модели истории — как всемирной, так и истории отдельной человеческой души.

6. Венок сонетов — антиэнтропийная машина. Таковой является творчество по самой своей природе, преодолевающее хаос бытия. Но венок сонетов со своей отлаженной структурой позволяет автору, «не изобретая велосипеда», от структуры переключаться на смыслы.

7. Замкнутость венка сонетов, возвращение от последней точки к самому началу позволяет уподобить венок сонетов Священной истории, определяемой в христианской традиции как путь к утраченному раю, к восстановлению нарушенной вследствие грехопадения первых людей связи с Богом. Эти и многие другие размышления, возникшие в процессе написания венка сонетов, навели меня на мысль, что он представляет собой столь богатую и живую форму, что подлежит рефлексии только на своем же собственном языке. Написанный таким образом доклад получил название «Кастальский ключ».

Р. Рупова

Примечания

1

Философский словарь. М.: Республика, 2003. С. 278.