Умеренность. Путь к свободе, мудрости и величию

Райан Холидей, 2022

В своей новой книге Райан Холидей воспевает удивительную силу самодисциплины и тех, кто ею овладел. Автор – один из самых известных философов современности, его работы изданы тиражом более 5 млн экземпляров на 40 языках. Чтобы овладеть чем-либо, нужно сначала овладеть собой – своими эмоциями, мыслями, действиями. Дуайт Эйзенхауэр однажды сказал, что свобода – это возможность практиковать самодисциплину. Без границ и умеренности мы рискуем не только не реализовать весь свой потенциал и поставить под угрозу то, чего достигли, но и обрекаем себя на страдания. В мире практически неограниченных возможностей эта древняя идея актуальна как никогда. Холидей обращается к историческим личностям, которым мы можем подражать, включая Лу Герига, королеву Елизавету II, боксера Флойда Паттерсона, Марка Аврелия и писательницу Тони Моррисон, а также к предостерегающим рассказам о Наполеоне, Фрэнсисе Скотте Фицджеральде и Бейбе Руте. С помощью увлекательных примеров Холидей учит читателей силе самодисциплины и баланса и предостерегает от опасностей расточительности и гедонизма. В основе стоицизма лежат четыре простые добродетели: мужество, умеренность, справедливость и мудрость. Все остальное, считали стоики, вытекает из них. Эта книга покажет читателям, как важны умеренность и самодисциплина на пути к свободе и величию. Для кого книга Для тех, кто хочет вдохновиться силой воли известных исторических личностей. Для всех, кто стремится достичь своих целей, не позволяя страху управлять собой. На русском языке публикуется впервые.

Высочайшая форма величия

В первой книге этой серии о кардинальных добродетелях мужество определялось как готовность поставить на кон жизнь (ради кого-то или чего-то) и то, что, по вашему убеждению, необходимо при этом сделать. Самодисциплина — добродетель умеренности — это еще более важное умение держать свою жизнь в узде.

Это умение…

…упорно работать;

…говорить «нет»;

…практиковать хорошие привычки и устанавливать границы;

…учиться и готовиться;

…игнорировать соблазны и провокации;

…держать эмоции под контролем;

…терпеть мучительные трудности.

Самодисциплина — это способность отдавать все, что у вас есть, и воздерживаться от соблазнов. Есть ли в этом какое-то противоречие? Нет, только равновесие. Мы чему-то сопротивляемся, что-то преследуем; всегда поступаем сдержанно, осознанно, разумно, не увлекаясь.

Умеренность — это не лишение, а владение собой: физически, умственно, духовно. Это значит требовать от себя максимум, когда никто не видит и вроде бы можно позволить себе расслабиться. Чтобы так жить, требуется мужество, — и не просто потому, что это трудно, а потому, что это выделяет вас среди других.

Дисциплина, таким образом, одновременно является понятием прогностическим и предсказуемым. Она повышает вероятность того, что вы добьетесь успеха, и гарантирует, что в любом случае — при удаче или поражении — вы будете великолепны. Верно и обратное: отсутствие дисциплины подвергает вас опасности, одновременно влияя на то, кто и что вы есть.

— —

Вернемся к Эйзенхауэру и его идее о том, что свобода — это возможность для самодисциплины. Разве его собственная жизнь не доказывает это? Прежде чем он получил звание генерала, ему пришлось примерно 30 лет служить на малопривлекательных военных должностях и смотреть, как коллеги завоевывают медали и признание на полях сражений.

Когда в 1944 году его назначили верховным главнокомандующим войсками союзников во Второй мировой войне, под его началом и в полной его власти неожиданно оказалась армия численностью около 3 миллионов человек — и это была только вершина всей военной экономики, где трудилось более 50 миллионов человек.

Всего же союз наций насчитывал более 700 миллионов граждан, и Эйзенхауэр обнаружил, что не только не свободен от правил, но и должен спрашивать с себя больше, чем когда-либо. Он пришел к выводу, что лучший способ руководить — не принуждение или приказ, а убеждение, компромисс, терпение, контроль над своим характером и, самое главное, личный пример.

Эйзенхауэр вышел из войны победителем из победителей, добился невиданного доселе успеха, которого, надеюсь, никогда не достигнет снова ни один воитель. А затем, уже в качестве президента обеспечивая контроль над арсеналом ядерного оружия, он был буквально самым могущественным человеком в мире. Практически никто не мог указать ему, что делать. Не было ничего, что могло бы остановить его. И никого, кто не смотрел бы на него с восхищением или не отводил взгляда в страхе.

Однако президентство Эйзенхауэра не повлекло ни новых войн, ни применения этого ужасного оружия, ни эскалации конфликта. Президент покинул пост, дальновидно предупредив о механизме, порождающем войну, — о так называемом военно-промышленном комплексе.

Действительно, наиболее примечательное применение силы при исполнении Эйзенхауэром служебных обязанностей — отправка подразделения 101-й воздушно-десантной дивизии для защиты группы чернокожих детей по дороге в школу^[12].

Были тогда скандалы? Обогащение? Нарушенные обещания?

Не было.

Его величие, как и всякое истинное величие, коренилось не в агрессии, не в эго, не в неуемном аппетите или огромном состоянии, а в простоте и сдержанности — в том, как он управлял собой. Это, в свою очередь, давало ему право руководить другими. Сравните его с завоевателями того времени. Гитлер. Муссолини. Сталин. Сравните Эйзенхауэра с его современниками. Макартур. Паттон. Монтгомери. Сравните его с коллегами прошлого. Александр Македонский. Ксеркс. Наполеон. И у нас останется то, чему мы действительно удивляемся, — не честолюбие, а умение владеть собой. Самосознание. Умеренность.

Как-то мать процитировала молодому Эйзенхауэру стих из Книги притчей: «Долготерпеливый лучше храброго, и владеющий собою лучше завоевателя города»^[13]. Она преподала сыну урок, какой Сенека пытался дать правителям: «Самый полновластный — тот, кто властвует собою»^[14].

Эйзенхауэр буквально покорил мир, сначала победив себя.

И все же существует какая-то часть нашего «я», которая восхищается теми (а может быть, и завидует им), кто позволяет себе больше, кто придерживается сниженных стандартов, — рок-звездами, знаменитостями, злодеями. Кажется, так проще, так веселее. Возможно, это даже способ преуспеть.

Но так ли это?

Нет, это иллюзия. При ближайшем рассмотрении оказывается, что никому не достается больше трудностей, чем лентяю. Никто не испытывает больших мучений, чем обжора. Ничей успех не оказывается короче, чем у безрассудного или бесконечно честолюбивого. Неспособность реализовать свой потенциал — ужасное наказание. Жадность меняет правила игры, мешая человеку насладиться тем, что у него есть. Даже если внешний мир восторгается, то внутри — только страдание, отвращение к себе и зависимость.

Что же касается умеренности, то древние любили метафору возничего, управляющего колесницей. Чтобы победить в скачках, нужно не только заставить коней бежать быстро, но и держать упряжку под контролем, успокоить свои нервы, унять дрожь животных, крепко держать поводья, чтобы управлять лошадьми с предельной точностью даже в самых сложных условиях.

Возничий должен понимать, как сбалансировать строгость и доброту, когда нужно легкое, а когда жесткое касание. Он должен контролировать себя и животных, чтобы при необходимости выжимать каждую каплю скорости. Ездок без контроля поедет быстро, но неизбежно потерпит катастрофу. Особенно на крутых поворотах арены и на изгибах неровной жизненной дороги. Особенно когда этого жаждут толпа и конкуренты.

Только дисциплина дает возможность все создавать, она же дает возможность и все совершенствовать.

Назовите по-настоящему великого человека без самодисциплины. Назовите хотя бы одно несчастье, которое, по крайней мере частично, не коренилось бы в недостатке самодисциплины.

Суть жизни больше содержится не в таланте, а в нраве. И в умеренности.

Люди, которыми мы восхищаемся и с которыми встретимся в этой книге (Марк Аврелий, королева Елизавета II, Лу Гериг, Ангела Меркель, Мартин Лютер Кинг — младший, Джордж Вашингтон, Уинстон Черчилль), вдохновляют сдержанностью и самоотдачей.

Поучительные исторические примеры (Наполеон, Александр Македонский, Юлий Цезарь, король Георг IV) ошеломляют нас ущербом, который известные личности нанесли сами себе. В каждом из нас скрыто множество личностей, и иногда мы видим в одном и том же человеке и чрезмерность, и сдержанность — и мы можем учиться у обеих.

Свобода требует дисциплины.

Дисциплина дает нам свободу.

Свобода и величие.

Ваша судьба там.

Возьметесь за поводья?

Примечания

12

В 1954 году суд признал незаконным раздельное обучение белых и черных детей, однако во многих местах этому решению не подчинились. В 1957 году губернатор штата Арканзас распорядился окружить школу в г. Литл-Рок, чтобы не пропустить в нее девять чернокожих учеников. Толпа белых запугивала детей, и они несколько недель вынужденно провели дома. Мэр обратился к президенту, и Эйзенхауэр приказал ввести в город войска. В течение двух месяцев десантники сопровождали детей в школу и охраняли их. Вся девятка получила образование, хотя в школе их продолжили травить и после ухода солдат.

13

Пр., 16:32.

14

Луций Анней Сенека «Нравственные письма к Луцилию», 90.34. Перевод С. А. Ошерова.