Голубоглазый дед

Рауфа Кариева, 2019

В этом рассказе все, что я помню о своем деде по отцовской линии. Написала бы больше, если бы знала о человеке еще что-то.

Сила глаз Таймурзы

Деда по отцу — папиного папу, я знала мало. Видела его только за несколько месяцев до его смерти — впервые. Было мне тогда 9 лет.

То, что я помню про этого деда — Таймурзу, и про его отца — моего прадеда Кари — помню только со слов своего отца.

Я сейчас не очень понимаю, почему отец рассказывал мне пусть интересные вещи, но без учета моего слишком юного возраста — 6–7 лет. Дословно помню слова отца, его рассказы, но они в моей памяти застряли вперемежку с моими детскими, почти сказочными представлениями. Например, папа рассказывал мне про историю нашей страны — пытаясь все упростить, разумеется. И вот дошло до второй половины пятидесятых годов. Как ребенку, ученице 1–2 класса, объяснить понятие «культ личности»? Папа сказал дословно так: «Этот человек делал ошибки». Что поняла я? Я представила этого человека, культ личности которого развенчивали, сидящим за письменным столом, и делающим уроки в тетрадке. Как я, в то же самое время, когда мне рассказывали об этом. И он, этот человек, делал в тетрадке много ошибок. Я так наглядно себе все это представила.

Или папа рассказывал мне в это же время про формирование планет Солнечной системы. Он сказал, что в космосе плавал космический мусор, из которого и сформировались планеты. Я представила себе плавающие в космосе конфетные обертки, окурки, огрызки яблок. И очень переживала, откуда их столько было взять, чтобы хватило на планеты?

Исходя из этих моих размышлений в детстве, я делаю сноску на то, что и остальные папины рассказы я облекала в какой-то степени в сказочную обертку. Хотя слова отца помню точно. А дать описание всем рассказам, например, про деда, могу, только связав слова папы и свои картинки, которые возникали в моей голове под впечатлением от услышанного.

Таймурза был человеком могучего телосложения. Крупнее моего отца. С еще более звучным голосом, как из трубы. И с необыкновенного цвета — редкого оттенка голубого — глазами. Глаза его были настолько голубыми, что на их фоне черный зрачок — свирепого и грозного порой деда Таймурзы — делал его взгляд еще более беспощадным.

Таймурзу и так-то боялись и сородичи, и семья, и односельчане. Выше всех ростом, даже самых высоких людей, на полметра — минимум. Голос — хор любой может перекрыть, если крикнет. А тут еще, как посмотрит своими сверлящими глазами — все врассыпную.

В родной деревне, где семья жила до почти конца тридцатых годов, Таймурзу боялись еще вот по какому поводу. Считали, что глаз его имеет силу необыкновенную («глазливый» — так называется это свойство в народе).

Люди заметили, что Таймурза, если он не в духе, может глянуть на овцу — а вечером она умирает. Проверяли — точно. С тех пор, как идет дед (тогда он еще был молод и полон сил, и не был дедом) по деревне — все старались скотину попрятать по сараям. Чтобы мора не было.

А еще поговаривали, что из чужаков он. Но так как старожилы знали, что в этой деревне родился и сам Таймурза, и его отец, и отец его отца, то не обошлось без легенды.

Уже будучи взрослой, вспоминая рассказы отца, я догадалась, что все эти легенды и слухи дед сам про себя придумывал. И сбрасывал в молву, в народ. Умный был человек. Веселился, видимо, таким образом, видя, как его боятся.

Так вот, поговаривали, что вся порода от деда до его прадеда — по сути пришлые, так как самый старший пра-пра был беглым. Якобы с каторги царской бежал. А сам-то был из скандинавского народа, из финно-угорского племени. Доказательствами этой версии служили: высоченный рост — ни у кого из соплеменников такого роста — около двух метров — отродясь не бывало. Второе доказательство — иссиня-черные густейшие волосы. В этой деревне, и в сотнях деревень в округе, люди той же национальности были светловолосыми, в крайнем случае, темно-русыми. Такой шапки волнистых смоляно-черных волос не имел никто. И третье — цвет глаз. Таких не было ни у кого и никогда.

А что? Мне нравится эта легенда. Когда я по работе ездила в командировки по Татарии, у меня спрашивали, кто я по национальности. Отвечала — татарка. Не верили. Рост не тот, и вообще. И тогда я стала говорить, что у меня дед финн. Все вопросы отпали. Финн, так финн. Всех это устроило. Вопросы — про мой рост, цвет кожи и волос, и прочую непохожесть на соплеменников, отпали. Так что легенда деда и мне помогла.

Конец ознакомительного фрагмента.