Что скрыто в твоем уме

Рашид Кабжанов, 2022

Эта книга со смыслом, который скрывается между строк. Если вы готовы пройти по лабиринтам и найти то, что заставляло вас искать ответы на непростые вопросы всю вашу жизнь, тогда вам стоит прочитать это.Жанр этой книги – фантастика, но она граничит с реальностью. В ее основу легли настоящие открытия, связанные со сверхспособностями человека. Некоторые из этих способностей вы можете найти у себя!

Книга первая

Часть первая «Начало»

Алматы, лето 2014 год…

Аркен только вошел домой и начал быстро собирать свои вещи, ноутбук, диски и паковать их в дорожную сумку, и, не прошло, наверное, и нескольких минут, как зазвонил домофон. Он подошел к нему и снял трубку. На экране он увидел улыбающееся лицо.

— Привет.

— Привет, Сергей, заходи, — он нажал на кнопку открывания двери. На секунду он задумался: как мог его товарищ так быстро доехать к нему из микрорайонов до центра города, если только минут пять–десять назад они разговаривали по телефону, и он был в торговом центре «Армада». Он повернул ключ во входной двери и распахнул ее, ожидая друга, который поднимался на лифте. Двери лифта открылись, и до квартиры было всего несколько метров, и тут у Аркена быстро сменилась эмоция на лице, улыбка сошла и появилась озабоченность. Из лифта вышел огромный парень-европеец, лет тридцати, в сером костюме, под которым скрывалась груда мышц, распирающая одежду. Он быстро бросил взгляд по сторонам, вынул пистолет с глушителем из-за полы пиджака, направив его на Аркена, и стремительно бросился вперед, чтобы не дать закрыть дверь в квартиру. Не успевая закрыть дверь, но, стараясь увернуться от пуль, хозяин квартиры отскочил в сторону и метнулся в комнату, которая была оборудована под спортивный зал, за битой, и услышал, как за спиной хлопнула входная дверь.

Аркен схватил биту, лежавшую на полу, и встал за дверью в комнате. В этот момент нападавший уже быстро входил в комнату и получил удар битой по руке, он не ожидал такой прыткости от жертвы. Пистолет отлетел в противоположный угол. С несвойственной для крупных людей быстротой он, не задумываясь, нанес размашистый удар ногой по бите рядом с тем местом, где ее держал Аркен, так что она тоже отлетела в дальний угол, причинив боль руке. Хозяин квартиры отскочил на середину комнаты, ожидая дальнейших действий непрошенного гостя.

Тот самоуверенно ухмыльнулся, слегка потер руку, куда пришелся удар биты, и начал приближаться. В этот момент хозяин квартиры, молодой человек лет тридцати, среднего роста, с черными волосами и короткой стрижкой, в рубашке и классических брюках, получив паузу на пару секунд, сумел осознать, что это убийца, и он пришел его просто убить, что никаких разговоров не будет. «Я с этим не согласен, я не собираюсь умирать и сдаваться», — подумал он; страх и первое смятение исчезли, и он был готов дать ему достойный отпор. В эти доли секунд он почувствовал изменения в своем сознании, новое чувство, ощущение, которое отличалось от тех, которые он испытал за последний месяц. В этот момент детина подскочил и попытался нанести удар ногой в грудь. Измененное сознание Аркена воспринимало это как замедленное кино, все эти быстрые движения киллера для него были невероятно неспешными. Он уклонился от удара, еще одного и затем оттолкнул врага. Нападавший выказал удивление на лице, задумался на секунду и снова кинулся в атаку, более яростно нанося удары. Но не один из трех — четырех выпадов не достиг цели, и он получил удар в бедро. Теперь на его лице читалось замешательство, он явно не ожидал такого умелого сопротивления.

Не меньшее удивление испытывал и Аркен, хотя старался максимально это скрыть, но ему это не совсем удавалось: он посмотрел на свои руки, как-бы стараясь понять, как они все это делают? Он никогда в жизни не занимался боевыми единоборствами, в школе он посещал секцию по волейболу, а позже любил с друзьями играть в футбол.

Их позиция в комнате менялась, и теперь нападавший был ближе к пистолету, который лежал на полу, и он, не задумываясь, бросился к нему. Аркен кинулся ему вслед, и они сцепились в схватке на полу. Раздался глухой звук выстрела, затем еще один и еще один. Два тела 3секунду лежали на полу без движения, как вдруг гость-убийца повалился на бок, сваливаясь с хозяина дома. Аркен лежал на спине без движения, глядя на потолок. Прошло несколько секунд, прежде чем он пошевелил глазами, обводя взглядом комнату. Капли крови были даже на потолке. Только теперь он снова осознал, что его жизнь, его восприятия вернулись в обычный ритм. Он повернул голову и посмотрел на незнакомца, который все еще держал пистолет в своих руках.

«Надо торопиться», — думал он, пытаясь разжать пальцы, продолжавшие сжимать пистолет, наконец, ему это удалось. Он встал, взял полотенце и вытер пистолет от крови, разрядил его, и снова вставил вылетевший патрон в магазин. Аркен, покачиваясь, побрел в ванную, на ходу засовывая пистолет за пояс. Когда он достиг середины комнаты, раздался звонок домофона, который заставил его сильно вздрогнуть.

Он подбежал к двери и повернул ключ в замке, запирая ее, а затем медленно поднял трубку и услышал:

— Привет.

Он с недоверием посмотрел на экран домофона, — это снова был Сергей. Множество мыслей пронеслись перед ним за одно мгновение. Последнее, что он подумал: «Надеюсь, мне удастся сохранить свою тайну, избежать самого худшего и снова встретить любимого человека».

А сейчас, кто бы это ни был, я готов встретиться с ним лицом к лицу, будь это добром или злом для меня!

Он вспомнил, что может воспользоваться своей новой способностью — направить свое внимание на Сергея, и что в первый раз он этого не сделал. Это было оплошностью. Он замер на секунду, сосредотачиваясь на мысли о Сергее, но не почувствовал тревоги. «Либо я не могу воспользоваться этой способностью, либо в первый раз к домофону подходил кто-то другой, а я не обратил на свои сверхспособности внимания» — подумал Аркен.

Но то, что сейчас за дверью был Сергей, он уже не сомневался. Он решил открыть дверь…

За месяц до этого:

Небольшая однокомнатная квартира на девятом этаже высотки, тяжелые шторы закрыты даже днем. Пробивающиеся лучи солнца проливают свет на умеренный беспорядок в комнате. Просторная кровать не разобрана, и на ней в помятой футболке и шортах спит Аркен, симпатичный молодой человек лет 30. Рядом с кроватью на столе стоит ноутбук. Его зеленый светодиод время от времени загорается и гаснет, указывая на то, что он не был отключен и находится в ожидающем режиме. В углу комнаты находится другой компьютер, который работает, и видно, как тестовая программа перебирает какие-то данные. Быстрая смена надписей на экране — показатель очень быстрого настольного системного блока с объемной наклейкой Intel® Core™ i7.

Аркен вздрагивает, это его телефон Samsung заиграл реп, возвещая о времени подъема на работу. Он оглядывает комнату, еле открывая глаза и слегка приподняв голову, и тут же падает на подушку со словами: «Только не это». Музыка продолжает играть, и Аркен, бросив усталый взгляд на свой компьютер-будильник, встает и, покачиваясь, идет в ванную и приводит себя в чувство холодной водой. Он спал всего несколько часов, работая над программой.

Крепкий ароматный кофе Carte Noire медленно убывает из большой кружки с надписью «Любимому». Аркен сидит за кухонным столом с отсутствующим взглядом, глядя в одну точку, мысли его далеко от того места, где он сейчас находится. Еще раннее утро, а он выглядит замученным и удрученным.

Новая мелодия из телефона выводит его из оцепенения, он встает и идет к компьютеру, с минуту щелкает по клавиатуре, берет ноутбук под мышку, телефон кладет в задний карман джинсовых брюк. Дверь квартиры захлопывается и Аркен уже движется вниз в просторном лифте. В руках у него несколько почтовых конвертов, которые ему вручил охранник на первом этаже в холе, и которые он, не глядя, сунул в карман. В подземном гараже тихо урчит мотор белоснежного Lexus RX400 в ожидании своего хозяина.

Даже тот, кто не знает этого человека, может увидеть, что с ним что-то не то, что у него не самый лучший период в жизни. Лексус медленно трогается и везет своего хозяина из паркинга по шумным улицам города Алматы. Вокруг теснятся и обгоняют его другие автомобили, кто-то нетерпеливо сигналит. И только программист за рулем Лексуса не разделяет суеты утреннего города, как будто он ему не принадлежит. Он даже не замечает, что после ночного майского ливня город дышит свежестью умытой листвы, что воздух чист и прозрачен, а на голубом небе нет ни единого облачка. Вдали видны снежные вершины гор, и можно разглядеть отдельные деревья, покрывающие их почти до самого верха.

Полчаса езды по утренним пробкам и Аркен оказывается у себя в кабинете на пятом этаже бизнес-центра «Самал», где расположена его фирма «АзияСофт», а также представительство IBM. Аркен Калиев является учредителем этой софтверной компании, а также начальником информационного отдела представительства. Будучи учредителем компании, он продолжает писать программы и особенно заниматься их тестированием, стараясь довести каждую из них до полной работоспособности.

Аркен сел в свое кресло, вздохнул и утомленно прикрыл глаза. Тишину прервала офис-менеджер Ольга, которая вошла, поздоровалась, положила папку с документами на стол:

— Наложите, пожалуйста, свою визу до 12 часов, там есть срочные договора и бухгалтерские документы.

— Хорошо, — тихо проговорил он, открыл папку и стал читать одну из бумаг, и даже не заметил, что не поздоровался. Это вызвало легкое недоумение офис-менеджера. Было видно, что работа немного вернула его к жизни. Но не настолько, чтобы это выглядело как обычно. Сделав записи на одной из бумаг и отложив ее в сторону, он достал конверты. Одно письмо ушло прямиком в мусорную корзину, второе даже не было вскрыто, он его отложил. Третье письмо вывело его из спячки. Только теперь он вспомнил, что охранник, отдавая конверты, говорил о каком-то заказном письме. Это оно. Это было уведомление от адвоката его супруги Ирины.

«Я не думал, что это так быстро закончится. Три года — и моя семейная жизнь уже в истории. В среду мне надо быть в юридическом агентстве для решения вопросов, связанных с разводом», — думал про себя Аркен. Он отложил письмо в сторону, медленно подошел к окну, и задумчиво глядя вдаль, тяжело вздохнул. У него в голове носились мысли о том, как могла его такая замечательная и красивая любовь так быстро угаснуть. У него не укладывалось в голове, что это случилось. Он спрашивал себя: «Люблю ли я Ирину?» И, как это ни казалось странным, думал, что любит.

«Но почему тогда мы не можем находиться вместе? Почему мы друг к другу придираемся и спорим из-за каждой мелочи?» — нет, на эти вопросы он не находил ответ.

________

Чистая просторная больничная палата, в центре стоит кровать и на ней лежит женщина с клипсами на проводах на запястьях, она внимательно смотрит на женщину-врача, которая обрабатывает какие-то данные на компьютере (HP). Это данные, поступающие с клипс, которые являются датчиками и сканируют пациента.

Молодой врач Ирина переводит взгляд на женщину. Что-то думает, и после паузы говорит:

— Тамара, вы не бойтесь. Я хочу сказать вам правду. Это ничего страшного. Просто я провожу вам тесты по три раза в день в течение недели, пока вы находитесь здесь. Я пишу диссертацию, и вы согласились участвовать в этих исследованиях, которые я провожу.

— Да, согласилась. Вы же сами сказали, что я буду более тщательно обследована. Что для меня только лучше, наверно…

— Действительно, я провожу вам больше тестов, на различном оборудовании, обычно наше обследование не бывает столь тщательным, как в Вашем случае. Кроме вас в моих исследованиях принимают участие еще два человека. Но дело не в этом. Я хочу поделиться с вами своими наблюдениями. Я не могу кое-что понять, и думала, что вы мне в этом поможете, — рука Ирины легла на руку пациентки, а ее усталый, но спокойный взгляд немного успокоил Тамару, и она с облегчением вздохнула.

— Что-то со мной не так?

— Я просмотрела результаты тестов биоритмов и биополя и вижу одну странную картину, — достав лист бумаги с графиком из принтера, стала объяснять Ирина. В понедельник, в первый день, мы получили точки 35-32-33, во вторник 44-45-48, в среду 43-32-39, в четверг 45-46-46, в пятницу 44-46-52, в субботу 32-35-38, и сегодня 48 баллов в последнем тесте. Это означает, что в понедельник у Вас было слабое биополе. Во вторник оно стало сильнее, в среду оно было хорошее утром, потом в обед оно почему-то ослабло и слегка улучшилось к вечеру, в четверг оно было очень стабильным, в пятницу оно еще улучшилось, а в субботу резко опять понизилось. Сегодня оно стало устойчивей. Эти показатели завели меня в тупик. Все остальные параметры слегка изменяются, но несоответственно этим цифрам. Даже гемоглобин меняется с другой динамикой. Тамара, я хотела Вас спросить: у Вас есть этому какое-нибудь объяснение? Вы как-то чувствовали эти изменения?

— Вы знаете, пока не могу даже понять, почему это так выглядит. А Вы по этому поводу что думаете? — спросила Тамара.

— Я писала Ваши эмоциональные показатели, и они соответствуют этим цифрам. В понедельник Вы были очень грустны, во вторник уже более разговорчивы, как и в среду с утра, а в обед уже были молчаливы и задумчивы, в четверг опять оживились. Особенно к вечеру и даже улыбались. А в субботу Вы выглядели также как в понедельник. Сегодня я вижу, что Вы более общительны.

— Это кажется действительно так.

— Тамара, есть ли у вас какое-либо ощущение, что что-то происходит с Вами? Может быть какие-то внешние факторы, которые могут влиять на ваше самочувствие?

— Я припоминаю эти дни, и все кажется именно так, как Вы говорите. Но я не знаю почему.

— Мне надо знать, что заставляет эти цифры меняться. Я Вас не тороплю. Подумайте. Может быть, что-то вспомните. Что-то должно быть, что-то мы не замечаем, упускаем из виду.

— Я постараюсь.

— Зовите меня, звоните мне, как только будет информация для меня. Мне хочется разобраться со всем этим. А вам?

— Конечно, — Тамара взяла визитку, которую ей дала доктор, и положила на тумбочку.

— Спасибо. Мне надо идти.

Ирина отключила компьютер, сняла клипсы и положила их на стол. Она взяла файл с бумагами, вложила туда график и показатели Тамары, которая к тому времени уже вышла из кабинета.

Ирина застыла на мгновение, о чем-то задумавшись. Потом медленно подняла взгляд на уходящую пациентку и тоже покинула кабинет.

________

Было очевидно, что мысли двух людей встретились в пространстве и во времени, а может быть где-то еще. Двое некогда влюбленных думали о предстоящем разводе. Ирина встретилась с адвокатом и желала развестись. Ей нелегко дался этот шаг. Они целый месяц жили врозь. Она скучала по нему, хотела встретиться, но когда они оказывались рядом, то не известно по какой причине начинали спорить и ссориться. Ирину раздирали сомнения и нерешительность: или смириться и согласиться с тем, что их любовь теперь — это просто ушедшее чувство, или это можно как-то спасти и реанимировать.

Ирина слегка улыбнулась, это была насмешка над глупой фразой «реанимировать любовь», которая пришла ей на ум пару дней назад, когда она сидела на большой кровати у себя в спальне в сумраке ночи и не могла уснуть:

«Я мечтала о красивой любви. И она у меня была. У меня был человек, который был нежен и мил. Я помню много приятных моментов, и стихов, и восхищения, и влюбленных взглядов. Я не могу поменять это на суету и на то, что теперь мы просто будем жить вместе, брюзжать друг на друга, делать вид, что все нормально. Я хочу сохранить в своей памяти любовь, как приятное воспоминание, а не то, что происходит с нами сейчас. Я не желаю, чтобы наши споры и ссоры стали нашим единственным воспоминанием за последние три года».

Падающий на ее лицо свет фонарей с улицы блестел капельками слез на ее щеках. Она разрыдалась и кинулась на подушку, пряча свое лицо в нее. Тело Ирины слегка подергивалось, и она тихо всхлипывала, казалось, что она старается спрятать свое горе в себе, чтобы даже стены не узнали, насколько ей сейчас тяжело; она была одна и одинока, и впереди не было никакой надежды. Казалось, что жизнь уже окончена, что в ней нет ничего интересно, ради чего можно было бы жить. Ирина снова сидела на кровати уже без слез, а в ее красивых глазах была пустота. Ей больше ничего не хотелось, но и взять и умереть от горя почему-то она не могла.

Прошло несколько часов, а она оставалась в одном положении. Заиграл сотовый телефон. Эта была мелодия будильника, установленная на семь часов утра. Этот звук, казалось, остался почти не замеченным, только взгляд Ирины скользнул медленно на стену, где висели часы. Прошло еще несколько минут, пока она нерешительно встала, и пошла на кухню пить зеленый чай, который был так полезен, и который она обычно с удовольствием пила. Как трудно менять привычки пить полезное, заботиться о теле в тот момент, когда не хочется жить. И даже короткая ночная рубашка на ней была как обычно, легкие шелковые кружева украшали ее тело — это был подарок супруга Аркена.

Стоя перед зеркалом, Ирина смотрела на себя и думала: «Боже, у меня такие опухшие глаза и ужасный вид. Как я пойду на работу такая». Она постаралась привести себя в порядок, ее ждали люди, они верили ей и надеялись, что она им поможет.

«Может, ради этого можно жить», — подумала она. Она подошла к окну и увидела, что весь мир продолжает жить: люди куда-то спешат, машины движутся, заполняя улицы, мигают светофоры. Вид из окна был все также хорош, как и раньше, когда они с Аркеном решили купить себе эту квартиру в жилом массиве «Столичный».

Ирина влилась в поток машин на своем Toyota RAV4. Она была уже недалеко от своей клиники, когда неожиданно для нее спереди резко остановилась легковая. Даже экстренное торможение и испуганный крик не спасли ситуацию. Ирина врезалась, и легковушка отлетела вперед. Из нее выскочил мужчина лет 50 и стал кричать и махать руками, что-то показывая и доказывая. Она сидела в оцепенении и слышала, как будто со стороны обрывки его ругательств: «дура, на светофоры не смотрит, машину не видит, кто только женщинам права выдает…»

Прошло некоторое время, она набрала на телефоне 102 и сообщила об аварии, затем вышла из машины, чтобы посмотреть на другую машину. К ее удивлению, повреждения были незначительными. У легковой машины были разбиты стоп-сигналы и немного смят бампер. «Хорошие тормоза», — подумала Ирина, глядя на бампер своей машины, который был слегка поцарапан и едва заметно выгнут вместе с номером посередине.

— Вызовите страховую компанию, — сказал какой-то парень, проходя мимо, — у вас должна быть страховка и там номер телефона.

Да, действительно, там была наклейка с номером телефона. Ирина достала файл со страховкой и нашла там визитку аварийного комиссара. Ей пришлось сделать еще один звонок. К ее удивлению, представитель страховой компании «Алтын Полис» приехал буквально минут через 10, хотя сотрудников ГАИ пока не было видно.

— Здравствуйте, чей джип Тойота? — спросил подошедший парень, у которого в руке был фотоаппарат.

— Мой, — ответила Ирина, — а Вы кто?

— Я — аварийный комиссар из страховой компании «Алтын полис», — Владимир.

— Понятно.

— Можно посмотреть Ваш страховой полис, техпаспорт и водительское удостоверение?

— Да, минуту, — Ирина открыла дверцу ниши для мелких вещей в машине и достала оттуда эти документы.

Владимир быстро глянул их, сделал запись у себя в блокноте и вернул документы:

— Вам надо в течение 3-х дней прийти к нам в офис и подать заявление. Я сделал фото машин. Дождитесь ГАИ и оформите ДТП, если хотите получить страховку. Я поехал, я вам больше не нужен?

— Нет, спасибо. А где Ваш офис?

— Адрес офиса указан в полисе, — Владимир быстро исчез, как быстро и появился.

Расстроенная и усталая от происходящего, Ирина пришла на работу позже 10 часов.

— Привет, дорогая, что случилось? — встретила ее сотрудница.

— Привет, Татьяна. Я попала в аварию. Немного разбила какую-то легковушку.

— А дома у тебя как? Что-то ты невеселая в последнее время.

— Да-а. Так ничего хорошо, мы с Аркеном поссорились.

— Это как: поссорились?

— Ну, мы уже почти месяц вместе не живем.

— Он что пьет, дебоширит?

Ирина за все время разговора еле улыбнулась, было ощущение, что слова из нее тащили словно клещами. Ей очень не хотелось, чтобы Татьяна знала об этом. Ирине казалось, что если она расскажет о проблемах в ее семейных отношениях кому-нибудь, то вернуть их будут невозможно. Что пока об этом не знают другие, можно спасти их отношения с Аркеном.

— Я не хочу об этом говорить, извини.

— Ладно, не говори. Но у меня один совет: если он доставляет тебе столько неприятностей, может быть лучше вам развестись? Ты не думала, что с тобой будет, если вы будете вместе?

— Я подумаю над этим, — Ирина дошла до своего кабинета и поспешила остаться одна.

«А может быть Татьяна права, если сейчас мы не можем и часа нормально общаться, то, что будет потом…»

Она вспомнила своего одноклассника Сашу, который работал адвокатом, достала из сумочки телефон и набрала его номер:

— Привет, Саша, это Ирина.

— Привет, Иришка, — услышала она бодрый голос одноклассника, — куда пропала?

— Да так, работа, дела, — продолжала она общаться в заторможенном состоянии, — надо поговорить. Ты вечером встретиться со мной можешь?

— Да, конечно. Где встретимся?

— Тебе где удобней?

— Я не против в «Принцессе» поужинать.

— Это на Жибек Жолы?

— Да. Я тогда столик закажу. На семь нормально?

— Нормально.

— Пока, — Ирина уже не слышала ответа, потому что отключила телефон. Сейчас она вспомнила, что Саша проявлял к ней интерес еще в школе и после школы, но она почему-то всерьез не восприняла его ухаживаний. Эти походы в кино, в кафе, в кабаки, на дискотеки.

«Интересно, я могла бы его полюбить? Что было бы, если бы я согласилась выйти за него замуж?» Она представила себе картину, что спорит и препирается с Сашей на кухне, как с мужем через пару лет после замужества. Это еще больше ее раздосадовало. «Я должна работать. Мне надо собраться с мыслями и работать. Прочь всякие мысли, прочь».

Татьяна пришла к себе в кабинет и призадумалась: «После универа мы с Ириной имели равные шансы на должность зама. Тогда она вышла замуж и выглядела очень счастливой. Ей просто везло, и она сумела войти шефу в доверие. Больные о ней хорошо отзывались. А в последнее время она стала какой-то рассеянной, вечно что-то забывает. Даже жалобы есть на ее работу от ВИП-клиентов, которых она обследует.

Получается, что если она будет в таком состоянии, или если разведется, то будет такой вот аморфной. У меня есть шанс стать замом и работать с ВИПами. Теперь я стану замом клиники Высоких технологий Михайлова.

Ну что Ира, теперь мой выход. Я-то знаю, как шеф посматривает в мою сторону, когда я ухожу. А то, что он на твой зад смотрит, я с этим справлюсь». — И Татьяна, довольная собой, улыбнулась, достала косметичку из сумки и стала поправлять макияж.

— Борис Львович, к Вам можно?

— Да, проходи, Татьяна. Что у тебя?

— Калиева Ирина сегодня в ДТП попала, она какая-то рассеянная и усталая, может, ей лучше домой пойти? ВИПов всего два человека, я могу за ними приглядеть.

— Татьяна, замечательная идея. Я тоже заметил, что Ирина какая-то потерянная в последнее время. И про аварию она мне утром звонила, — он поднял телефон и набрал внутренний номер: «Ирина, зайди ко мне».

— Я пойду, Борис Львович?

— Да, да, иди, лапочка.

Татьяна выглядела удовлетворенной и бодро шла к себе в кабинет. Она чувствовала, что затеянная ею игра не может быть проиграна. «Я обслужу всех ВИПов так, что это будет очень заметно, по сравнению с Ириной».

Так и было сделано: за оставшиеся полдня она по нескольку раз была у ВИП-клиентов, проявляла внимание, и всячески их ублажала. Так что к вечеру, когда Борис Львович их обходил, то получил положительный отзыв о Татьяне и немного призадумался: «Надо же, я, кажется, ее недооценивал, а она хорошо обращается с клиентурой».

В этот день Ирина приехала в ресторан «Принцесса». Когда она вошла, официант у нее спросил:

— У вас столик заказан?

— Да.

— Ваша фамилия?

— Калиева.

Официант просмотрел лист за барной стойкой и растерянно ответил:

— Извините, но такой фамилии нет.

— А на Егорова есть столик?

— На Егорова и на Серову есть.

— Да, да на Егорова и на Серову, это моя прежняя фамилия.

— На 19 часов?

— Да.

— Пойдемте, я Вам покажу ваш столик, — официант быстро пошел на второй этаж и, подойдя к столику, убрал стендер с надписью: «Зарезервировано», помог ей сесть за него, пододвинув стул.

Спасибо, — бросила Ирина уходящему официанту, но он, наверно, уже не мог услышать ее, он был уже в делах и слушал заказ одного из посетителей. Не успела она открыть меню, оставленное официантом, как поспешно подошел Саша:

— Ты уже здесь! Еще без пяти семь. Привет, дорогая, — он коснулся щеки Ирины легким поцелуем.

Она слегка смутилась от поцелуя:

— Привет. Хорошо выглядишь.

— Спасибо. Ты тоже прекрасно выглядишь.

— Не обманывай. Я выгляжу ужасно, устала и ночью плохо спала, — она не хотела говорить ему, что уснуть ей не удалось.

— Что, проблемы на работе? Диссертация не идет? Хочешь, я их засужу, — иронично произнес Саша и опустил свою ладонь на руку Ирины.

Она немного помолчала, посмотрела на Сашу, который понял ее взгляд и отпустил ее руку.

— Нет. На работе все нормально. У нас с Аркеном… Ну, в общем отношения не ладятся, — сдавлено и опустив голову, выдавила из себя Ирина.

— Не могу поверить! У вас же такая любовь была, ну необычная, большая. Кто вас знал, все восхищались. Может, это временно? Вы не пробовали отдохнуть друг от друга, к психологу сходить?

Немного помолчав, с легкой усмешкой Ирина ответила:

— Отдыхать пробовали. Вроде соскучились, образумились, а не прошло и часа как опять начали спорить. Последний раз недели две не виделись, нас на два часа не хватило. И, что самое интересное, мы ведь даже не можем потом вспомнить, из-за чего весь сыр-бор начался.

— А, может, какое-то серьезное расхождение во мнениях есть, которое надо решить, типа «один хочет ребенка, а другой нет»?

— Нет, серьезных разногласий в том-то и дело у нас нет. Мы по всякой чепухе ссоримся. И у психолога мы были. Они, как всегда, оригинальны: отдохните друг от друга, возьмите отпуск и проведите его врозь. Может, у вас в отпуске будет легкий роман, который покажет, как вы нужны друг другу. Чуть ли не любовников завести предлагал, типа: отсутствие разнообразия в сексе может приводить к тому, что партнеры не испытывают влечения, интереса и переносят это ощущение на другие сферы жизни — работа, общение, быт.

— А что, это не правда? Разве это не так?

— Нет, не так. Он прав в одном, что параллельный перенос одной сферы на другую есть: если мы поссорились, то нам и дома не уютно, и на работе все из рук валится. А когда все в порядке, дом кажется таким комфортным, на работе не тормозишь и как-то общаешься легко и непринужденно.

Саша слушал Ирину и думал о своем: что она ему нравится, что он еще со школы на нее запал. И вот есть возможность дать ей поддержку в трудный момент. Быть рядом и общаться с ней. А по фильмам он помнил, что в таких ситуациях девушка остается с тем, кто дал внимания в тот момент, когда она в этом нуждалась. И ни каких других причин. «Что же делать?», — он задал вопрос сам себе. «Как не упустить такую возможность?»

— Ты позвала меня, чтобы совет получить?

— Нет. Я хочу получить развод, но не решаюсь, думая, что можно еще все вернуть на свои места. И в тоже время не хочу разменять любовь на мелкие неурядицы, — у Ирины выступили слезы на глазах, и она отвернулась.

Саша в порыве взял ее руку, хотел уже ее отпустить, но заметил, что она не пытается вырвать свою руку, не выказывает, что ей это неприятно. «Я об этом только что думал и вот оно происходит. Я должен продолжить ухаживать за ней», — уверенно решил он. «Я не должен упустить свой шанс». И с бỏльшей уверенностью он продолжил:

— Я помогу тебе развестись. Можешь на меня рассчитывать. Нерешенные проблемы обычно мучают нас, но мы решим эту проблему, и тебе станет лучше. И на работе все образуется. Поверь мне, все будет в ажуре.

— Я не понимаю, почему это со мной происходит. Я еще в аварию сегодня попала, этот… этот… Он резко тормознул, а я не успела остановиться. Можно же было проскочить, а теперь у меня бампер испорчен.

А эта ситуация не интересовала Сашу, и он просто молчал и слушал излияния школьной подруги.

— Что будем заказывать? — прервал недолгое молчание официант, оглядел их и про себя отметил, что у них что-то не в порядке, — Может мне подойти попозже?

— Нет, нет. Мы сейчас выберем, — поспешил отреагировать Саша, видимо он успел проголодаться. Он открыл меню и подал его Ирине, другое взял себе. Но, даже не глядя в него, спросил:

— Ирина, ты не против баранину с грибами поесть? Ты вроде любишь блюда с грибами.

— Я особенно не голодна, поэтому ты заказывай. Я немного поем, — она была не в состоянии даже читать меню, она просто смотрела в раздел с горячими блюдами, не пытаясь даже читать, словно перед ней были китайские иероглифы.

— Баранину с грибами и баклажаны. У вас есть какое-то блюдо с баклажанами.

— Да. Вам острые баклажаны или не острые? Есть баклажаны с перцем, они острые.

— Пожалуйста, не острые.

— Что еще, салаты, напитки?

— Давайте нам сок. Ты какой сок предпочитаешь?

Ирина пожала плечами:

— Апельсиновый, яблочный.

— Сок апельсиновый.

— Что-то еще?

— Пока все.

Саша прервал минутное молчание после ухода официанта:

— Я хочу тебе помочь. Я понимаю, что тебе сейчас несладко приходится. Можешь положиться на меня. Я подготовлю уведомление о разводе твоему мужу. В понедельник оно будет у него. Давай будем действовать решительно! — Саша старался не упустить возможность. Он видел, что Ирина сейчас не способна что-то решать сама. Она была в состоянии, когда, чтобы ни происходило в ее жизни, она была безразлична к этому, а он очень заинтересован.

— Я боюсь. Я не знаю, что теперь будет. Что я буду делать, когда разведусь? Как я буду потом жить, — было даже непонятно, это был вопрос или просто высказывание.

— Все будет в ажуре, вот увидишь, — он тут же представил, что они будут вместе, что ему легче будет управлять ею, если она будет такая «никакая». У него даже на губах проскользнула легкая улыбка, и тут же исчезла. Он посмотрел на Ирину и убедился, что она не заметила этой неосторожности с его стороны.

— Приятного аппетита! — расставлял тарелки и бокалы с соком официант. Он снова посмотрел на них и отметил про себя, что она грустная и усталая, а он спокоен и доволен. Он и не ведал, что проблемы одного человека могут быть удачей для другого, который расставляет сети, рассчитывая заманить в них того, кто слишком доверчив. Саша положил в тарелку Ирине баранины с грибами:

— Приятного аппетита, дорогая.

— Спасибо, — ей было приятно, что хоть кто-то называл ее дорогой, но ее не покидало ощущение беспокойства. Что-то идет не так как должно быть. Она почти не ела, ковырялась в тарелке и пила апельсиновый сок, а он довольно быстро поглощал баранину, по его виду можно было определить, что она пришлась ему по вкусу.

Ирину начала мучить головная боль. Она была похожа на ту, которая была у нее, когда она потеряла отца, но еще сильнее. Такого с ней еще не было. Именно сейчас она ощутила, что теряет своего мужа. У нее из головы не шла эта фраза «Все будет в ажуре». У нее зазвонил телефон:

— Алло.

— Здравствуйте, это Ирина Викторовна?

— Да, это я.

— Вам звонит ваша пациентка Алтын-тате. Я хотела к Вам прийти на прием. Вы в понедельник меня примите?

— Хорошо. В 9 часов я Вас приму.

— Ирина, Вы что заболели? Голос такой невеселый.

— Все нормально, Алтын-тате. Не болейте, до встречи, — она положила трубку и вспомнила про своих пациентов и про свою диссертацию «Биополе человека и ранняя диагностика заболеваний». Она думала, какие же показатели были у ее подопечных сегодня вечером…

И тут ее пронзила совершенно дивная мысль: «А что, если я проверю себя на измерителе биополя? Я подхожу под пациента со своей головной болью. Мне нездоровится и проблемы со сном, эмоциональный уровень очень низок», — эти мысли охватили ее и даже боль в голове немного утихла. Сейчас она думала о том, как ей улизнуть от Саши:

— Саша, мне надо в больницу срочно заехать. Проверить одну пациентку.

— Это она сейчас тебе звонила?

— Нет, это было не срочно. Есть другой пациент. И спасибо тебе за ужин. Я даже не знаю, как мне тебя благодарить?

— Не надо. Мы же друзья. Ты тоже когда-нибудь мне поможешь. Правда, же?

— Договорились. Еще раз извини. Я побежала. До встречи.

— Пока, Ирочка, — Саша источал нежность, взял ее за руку и…

Но она уже поспешно шла к выходу.

Ирина, приехав в клинику, направилась к себе в кабинет, включила компьютер и стала подключать к себе датчики. Одним из датчиков били наушники, которые только внешне напоминали их, но не воспроизводили звука. Она их одела и запустила программу. На экране промелькнули срезы внутренних органов, сканирование которых происходило с помощью датчиков. Прошло пару минут и на экране появилось предложение распечатать результаты тестов. Еще один щелчок по клавиатуре и принтер выдал то, что хотела увидеть Ирина. Она взяла лист в руки и не была удивлена, ее средний показатель был 28 единиц. Ее сейчас беспокоило только одно: почему она раньше не начала замерять свои показатели и состояние органов и систем организма. Пока остальные данные были хороши, за исключением сосудов головы и дыхательных путей. Только прочитав это, она обратила внимание, что нос слегка заложило, что она шмыгает, хотя утром этого не было.

Ирина внесла в компьютер эмоциональные показатели и отключила компьютер. «Теперь надо каждодневно снимать с себя показатели. Если у других я не могла что-то узнать, может, кто-то не хотел чем-то делиться, то сама-то я знаю, что со мной происходит, какие изменения происходят в организме, кроме тех, что я могу наблюдать на компьютере».

А сегодня, в понедельник, Ирина вновь просматривала результаты тестов своих подопечных, где были и ее данные. Она взяла карандаш и стала рисовать различные показатели одного человека на одном листе, сравнивать и в результате увидела, что после падения уровня биополя на следующий день, через два и, максимум, три дня происходят изменения в органах: они начинают также выказывать симптомы болезни или расстройства.

«Как же я раньше не догадалась это сделать. Это же так просто. Оказывается, организм становится больным через несколько дней после…» — она призадумалась. Вначале менялось биополе в целом, потом отдельных органов или частей организма. Почему, что вызывало эти изменения? После того как попал вирус? Но не всегда болезни вызваны инфекцией. Что меняется в человеке, заставляя его становиться больным? Можно ли определить, какой орган болен, по изменениям общего биополя?

Только разобралась с одним и вот другая проблема. Получается, биополе ослабевает, и только спустя некоторое время человек начинает чувствовать это, болеть.

Но почему ослабевает биополе? Что может вызывать его изменения? Очевидно одно, что человек выздоравливает, когда его биополе становится стабильным и, наоборот, заболевает, когда оно падает и нестабильно».

Аркен в обеденный перерыв отправился в парк, и, выбрав уединенную скамью в тени, достал из кармана уведомление о разводе: «Почему об этом она не сказала сама, а действует через адвоката? Настолько ли она не желает общаться со мной, что использует других людей для этого?»

Он оглядел парк, который был в зелени, в нем кипела жизнь: люди беседовали, гуляли, играли дети, все шло своим чередом. Он вспомнил, как они вместе проводили здесь время, как им было весело и хорошо. Теперь это все было в прошлом. Он почувствовал, как дыхание становится затрудненным. Его глаза блестели, но не было слез. Жизнь казалось ушедшей, как и его любовь. Он сжал в кулаке письмо, сунул его в карман. Встал, сел, вздохнул и как-то размяк. Это был последний порыв что-то сделать, что-то предпринять. Его остановила воскресшая из памяти сцена, где Ирина просит его оставить ее в покое, что ей это все надоело.

Что-то в нем оборвалось. Он был уже не тем, кем был мгновением раньше. Он явственно почувствовал, что любовь потеряна и ее не вернуть. Ему хотелось кричать и плакать. Ему так не хотелось верить в эту ужасную действительность. На душе у него было мрачно. Теперь он опустил голову и сидел так неподвижно. Такой потери он еще не испытывал. Он смирился с утратой, поднял голову и посмотрел на мир иными глазами. Они теперь выглядели уставшими, в них не было прежней жизни.

Аркен снова достал письмо, еще раз прочитал его, ухмыльнулся. Теперь его, наверно, ничто в жизни не будет волновать, что-то в его душе изменилось.

Он не хотел возвращаться на работу и решил ехать домой. Войдя в квартиру, он даже не стал включать свет, несмотря на сумрак, который был в доме от затемненных штор. Компьютер продолжал работать и перебирать данные. Крепкий кофе опять был спасением от усталости и просто привычкой. Он включил большой телевизор на стене и убавил звук, шел какой-то фильм, а Аркен сидел, глядя мимо него. Что-то издало звук, но это как будто не было им замечено. Прошло еще несколько секунд, пока он не повернул голову и не увидел, что программа закончила свою работу, и теперь выдала новое окно. Аркен сел за компьютер и стал читать сообщение на мониторе. Он еще несколько раз перечитал это все, пока пытался понять, что все это значит: «На основе данных, полученных при тестировании пациентов, установлено, что биополе имеет основные выраженные параметры мыслей, такие как:

время, когда эта мысль или идея возникла;

место или окружение, где это происходило;

само содержание этой идеи или мысли;

как эти вещи связаны между собой и другими событиями;

идеи и мысли не исчезают, а хранятся в памяти, воспроизводя, воскрешая ощущения человека, которые он испытывал в этот момент».

Он стал просматривать свою программу в разных ее вариациях. Взяв за основной параметр конкретного человека, он увидел, что все его мысли хранятся как последовательная и хронологическая запись событий. «Как это может быть?» — подумал Аркен, — «я же не помню всего, что было в моей жизни, да еще с такой четкой последовательностью». Он нашел файл со своим именем и открыл его. К своему удивлению он увидел, что там его мысли также упорядочены. Компьютер сейчас показывал, что в его памяти все события жизни и мысли как кинолента записаны и хранятся в памяти с самого рождения, несмотря на то, что веришь в это или нет. Аркен попытался оценить, сколько времени понадобилось компьютеру, чтобы создать копию его жизни. Это было около трех-четырех денй. Он стал проводить сортировку и анализ данных по разным показателям… «Получается мой компьютер теперь знает меня, а точнее, эмоциональные реакции моего биополя, но не сами мысли, картинки и то, что я чувствовал». Он быстро произвел расчеты: какая память, флешка нужна, чтобы хранить все восприятия человека, — и ужаснулся, что его мощный компьютер не способен сохранить все его восприятия и мысли более чем за одну неделю.

Теперь его увлекло, сколько же памяти нужно человеку, чтобы помнить всю свою жизнь. Он еще больше ужаснулся, учитывая молекулярный уровень хранения данных: «чтобы помнить свою жизнь хотя бы за десять лет, надо иметь объем мозга размером с небольшую легковую машину и вес тонну, в то время как мозг человека всего два кило. Где же тогда храниться наша память?»

Прошел час, два, три он все сидел и работал над программой. С улицы уже не падал свет сквозь шторы, была ночь. Последняя сортировка «мыслей» привела к тому, что они разделились на две части. Это были две цепочки событий, каждая мысль, получается, была либо в первой последовательности, либо во второй. Восприятия крепились или цеплялись либо к положительно заряженным эмоциональным событиям или отрицательно заряженным. События в целом все без исключения хранятся в одной из цепочек, образуя хронологическую последовательность.

Он стал смотреть на первую последовательность: время — 7 мая 2004 года, 11 часов 32 минуты. Он специально выбрал эту дату — когда он познакомился с Ириной. Место или окружение — исследовательский центр клиники Михайлова. Он посмотрел на третий пункт и стал вспоминать, как он впервые увидел ее, как она улыбалась. Восхищалась, как он быстро работал на компьютере, когда он устанавливал им программу для проведения тестирования больных с применением ультраточных датчиков, фиксирующих биополе человека вплоть до регистрации эмоций и мыслей.

Его воспоминания прервала мысль о том, что хорошо, если бы этот аппарат фиксировал и содержание идеи, мысли, эмоции и все, что происходит в этот момент с человеком. И тут же стукнул себя в лоб ладонью: конечно же, этого не может быть, ведь это столько информации, что ни один суперкомпьютер не смог бы хранить столько файлов и обрабатывать их. В этот момент он проникся уважением к памяти человека, хранящей такой объем данных, что младенец имеет мощнее память, чем любой компьютер, не говоря о взрослых.

«Теперь возьму день нашей свадьбы», — он открыл файл и нашел: 1 августа 2004 года, 12 часов 15 минут. Аркен с удовольствием вспомнил начало церемонии бракосочетания, гостей, друзей, поздравления и слезы родителей. Вздох и огорчение вызвало это воспоминание.

«Возьмемся за вторую последовательность». Он открыл файл и стал просматривать даты: 5 июня 1987 года, 10-37 минут. Он попытался вспомнить что-либо, но не смог. Сравнивая эту дату с первой цепочкой, он вспомнил, что бежит через дорогу за мячом, слышит скрип тормозов, удар и…

Это за мгновение до этого, а следующее воспоминание у него: 5 июня 1987 года, 12-14 минут — «я очнулся в больнице, когда меня сбила машина».

«Я же был без сознания, вот почему не помню этого события», — он начал искать другой случай. «Так, это 1995 год — я получил нокаут на ринге; 1996 год — я чуть не утонул; 2002 год — смерть отца, 2005 год — …»

«Стоп. Я же не терял сознания, когда отец умер. Да мне было плохо, я был не в себе, но я точно помню, что не падал в обморок! Что это значит? В чем разница между этими событиями? Ага. В этом случае нет физической боли, но он находится там же, где и физическая боль с потерей сознания. Вывод: эмоциональное потрясение столь же сильно, как и физическая боль большой силы, сравнимой с шоковым состоянием».

«Дальше, что. 12 июля 2005 года, 17 часов 30 минут. Что тогда со мной произошло?» — Аркен перебирал ушибы, падения, ничего не приходило в голову. Он засыпал за компьютером. «Завтра разберусь», — была последняя мысль, Аркен повалился на кровать и уснул.

Утро, мобильник, как обычно, будит Аркена своей мелодией. Он открывает глаза, садится на кровати и говорит: «Я вспомнил: 12 июня в шестом часу я зашел в кафе Алазани и увидел там Ирину с Сашей, которые мило ужинали и смеялись. Я помню, как эта сцена сразила меня, я просто опешил, я стал задыхаться и хотел уйти, но они увидели меня, и жена поспешила ко мне и стала объяснять, что это ее школьный друг, что они случайно встретились и решили вместе поужинать…»

«Тогда произошел какой-то надлом в моей любви к Ирине. Я стал как-то по-другому относиться к ней, с каким-то подозрением. Хотя причин не доверять ей у меня не было. Дома она показала мне альбом школьных лет, где было фото Саши. Она рассказала, что в школе он «бегал» за ней, но она не принимала в серьез его ухаживания».

Аркен почувствовал неприятное ощущение в горле, и стало немного труднее дышать, это было похоже на его состояние, которое он испытал в кафе Алазани два года назад. Он потер шею рукой, встал с постели и пошел в душ. Когда он вышел из душа, то снова потер шею рукой, это странное ощущение почти не осталось. Он немного постоял, думая об этом и пошел пить свое любимое кофе:

«Как интересно. Я сегодня ночью узнал новые факты, все, что я вижу, слышу, чувствую, я все это могу вспомнить, если это в первой последовательности, что-то типа сознательного. И вторая последовательность как бессознательное, то, что было, когда я терял сознание или что вызвало сильный стресс у меня».

Конец ознакомительного фрагмента.