Уфф!

Регина Лисовская

Фантастическая повесть «Уфф!» – история о «попаданце» в мир компьютерного зазеркалья. Сказочник «наломал дров». Стремясь исправить шибки, он создает помощников – волшебников, добрых и покладистых. Но зло уже укоренилось. В повести описаны новые информационные технологии и уже устоявшиеся приемы борьбы за власть.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ОНИ ТРЕБУЮТ!

Да-а! Вот это я себе проблем подбросил! Этим ребятам палец в рот не клади! А еще придется с ними как-то ужиться! Того и смотри: не я, а они задергают ниточками! А к чему это все может привести? И насколько я добр к Богемлю, к Элите? Насколько я искренен в желании устроить их судьбы благополучно, безоблачно, без тени укоров? А если я в отношении к ним и не добр вовсе, если я свалю на них обиды, претензии и злость? Это сразу отразится на ходе сказки, усложнит мои отношения с персонажами, а потом — все насмарку.

Я нарисовал на зеленом лужке торговую палатку на колесиках, над палаткой раскрыл полосатый зонтик, над зонтиком извилистыми линиями обозначил витиеватый дымок — это аромат готовящейся там шаурмы. Под зонтик я поставил человека с восточной внешностью — горбоносого с густыми бровями. Тот сразу же стал колдовать над мясной горкой, подсыпать туда специи, регулировать жар, улыбаясь при этом «во всю» златозубой улыбкой.

Откуда золотая краска? Странно. Оказывается, в сказку изначально были заложены драг. металлы. Когда, кем?

Запах жареного мяса усиливался. Я порадовался, что «мои» скоро будут сыты, а потом вспомнил и о себе: я же еще не обедал! Пойду я поджарю яичницу. Маша ничего не готовила: ей на работу рано выходить. Тем более что, по ее мнению, моя занятость совсем не предполагает, что я занят. «Милый, ну приготовь себе что-нибудь, я полетела!» Кому-то — полет, а кому-то — яичница.

Я глотал свой обед, не чувствуя вкуса. У меня было подозрение, что моя сегодняшняя затея добром не закончится.

«Ничего, — утешал я себя, — никогда не поздно взять ластик и стереть в сказке все. Проще простого: утилизация в прошлое».

От еды я раздобрел, стал думать позитивно.

Я уже представил, как нарисую моим Богемлю и Элите пенное море, старинный замок, карету с лошадьми и еще что-нибудь в виде сундука с самоцветами. Для Элиты нужно будет придумать колдовство-расколдовство или дерзкое похищение: Пусть Богемль поволнуется, за счастье свое потрудиться изволит. От такого отношения только крепнут. Я так и вижу, как мой Богемль в пыльном плаще верхом на вороном коне скачет по длинной дороге. В конце все устроится, зло будет наказано, Богемль выйдет из битвы героем. И эпилог. В этом эпилоге слова: «И я там был, мед-пиво пил» Хорошая концовка! Мне же, сочинителю — хвала и почет! А из Вислоухого сделаю тролля. Он будет жить в кореньях деревьев и тайно помогать Силам Добра. Его тоже позовут на свадьбу. Будет он там не посаженным отцом — это было бы слишком — а будет он почетным гостем. Он подарит молодоженам какую-нибудь волшебную безделушку. Какую? Потом придумаю.

Я взял лист со сказкой и вложил его в сканер. Сказка благополучно перешла в «цифру». Замок с высокими башнями я решил моделировать в 3D.

Когда всё мое бумажное творчество переселилось на жесткий диск и осело там, в виртуале, изнутри монитора раздалось постукивание по стеклу:

— Эй, уважаемый! За три шаурмы дэнги давай!

Уважаемый! Ничего себе! Так меня еще никто не называл! Я с недоумением посмотрел на экран.

Передо мной стоял златозубый шаурмист в выжидающей позе, на заднем плане — Богемль, за ним — Элита и Вислоухий. Все набивали щеки теплым фастфудом, при этом еще и подкармливали крошками стайку оголтевших от халявного счастья голубей.

В долг, да еще и за мой счет! Это что же? Вся эта орава из моего кармана станет кормиться?

Я нарисовал большую пачку банкнот, вывел на каждой купюре герб некоего виртуального банка, нарисовал гордый профиль какого-то вождя в короне в обрамлении лавровых и дубовых веточек — крест-на-крест. Кто он? Не важно! Они на купюрах — все одинаковые. Зевсоподобные красавцы.

Для большей убедительности я еще добавил и надпись, напоминающую о неминуемом преследовании за подделку банкнот. Потом все это всучил шаурмисту — в оплату за три порции шаурмы!

— Уважаемый! Ты мне что за фуфло суёшь? Я же говорил тебе: дэнги давай! — запротестовал златозубый.

Мне пришлось долго объяснять правила игры. Я уверял шаурмиста, что именно такие деньги здесь ходить будут, что я — автор, а значит — хозяин и я так хочу. Убеждал я эмоционально и резко: нервы уже не выдерживали. Мне казалось, что с другой стороны экрана мной собираются манипулировать! Подергивать ниточками решили? Кто я вам — кукла марионетка? Нет, братцы, так не пойдет!

Шаурмист спросил, как мои деньги называются. Я замялся. В голове вертелись разные названия, но не затягивать же паузу. Я ляпнул:

— Эти деньги называются… ЩаслЯками!

Моя натренированная фантазия вовремя подкинула словечко — производное от «счастье», «счастливый» и «Щас заплачУ!».

— Ара-э! Уважаемый! Вижу, с вами здесь разбогатеешь не скоро! — заворчал златозубый. Он был очень недоволен, но деньги все же пересчитал и спрятал их в карман. Сделка состоялась.

— Папа! — С неожиданной сентиментальностью обратился ко мне вдруг Богемль. Он вытирая губы платочком готовясь, по-видимому, сказать что-то важное. — Папа, дай денег на мелкие расходы! И на не мелкие — тоже!

Это «Папа!» на мгновение согрело сердце, но эйфория быстро прошла.

«Сынок!» Хм-м! Конечно, он прав. С одной стороны он — мое детище. Вернее сказать — детище моего воображения. И я виртуально ему папочкой прихожусь. Но за виртуальное отцовство вдруг понести вполне реальную ответственность? Нет! Моя ответственность здесь — обычная, приземленная, как за проступок непреднамеренный, лишенный злого умысла. Неподсуден, совестью — чист, свободу Юрию Деточкину!

Да что же это все на меня сегодня свваливается?!

С этими мыслями я взялся рисовать две банковские карточки «Щасливого банка». Обе карточки были на сто миллионов щасляков — с запасом, чтобы решить денежный вопрос раз и навсегда.

Карточки я, вручая Богемлю, прокомментировал весьма щедро:

— Возьми, сынок на безбедное будущее!

Я вложил в эти слова и иронию, но «сынок», ее не заметил. Он деловито повертел в руках карточки, взял под руку невесту и удалился на поиски торговых точек, исчезая в золотистой пелене «безбедного будущего».

А продавец шаурмы приподнял тележку и покатил ее в другом направлении. Я очень удивился, что Вислоухий последовал не за Богемлем, а за шаурмистом.

— Никакого альтруизма нет у собаки! — иронично прокомментировал я вслух и очень громко. Так, чтобы Вислоухий это услышал. Песик весело помахал мне хвостиком. Я заметил, как он жадно вдыхал пары жаренного мяса, и понял, что у этой собаки совести нет.

Стало ясно, что сказка окончательно вышла из-под контроля. Она стала непредсказуемой: персонажи объединялись в анклавы, перегруппировались между собой без моего на то согласия и согласно своим личным предпочтениям. Запросы у них — далеко не сказочные, вполне приземленные. Меня это раздражает.

После всех своих треволнений я прилег отдохнуть. Яичница бродила по кишечнику и не хотела подружиться с ферментами. Все произошедшее не содействовало пищеварению. Лучший выход — вздремнуть. После фантазерства я сплю как убитый. Я лег, но сон не спешил меня успокоить.

Конец ознакомительного фрагмента.