Поляки Москвы. История, люди, адреса

Рената Михайловна Петюшенко, 2022

Это был первый опыт изложения моих воспоминаний о встречах с прекрасными людьми, ветеранами Дома Польского, которых я встретила в первые дни знакомства с Домом. Думаю, что такие воспоминания есть не только у меня. Было бы замечательно, если бы еще кто-нибудь ими поделился.

Через годы, через расстояния

Сегодня мне хочется вспомнить и рассказать о Кинге Сенкевич, человеке, пронесшем любовь к Польше через всю жизнь. В 1990 году, в самом начале деятельности, в пору всеобщего подъёма при Доме Польском образовался кружок людей старшего возраста, желающих выучить язык своих предков. Уровень знаний был низкий, можно сказать, нулевой. Учителя польского еще не было. Эту роль взяла на себя пани Халина Суботович-Романова. Все знают об ее ораторском искусстве.

А вот ее педагогический дар проявился на занятиях с великовозрастными учениками. Она сумела в короткий срок научить нас основам польского языка. И то, что она в нас вложила, осталось на всю жизнь. Потом появилась польская учительница, появились и новые ученики. При знакомстве узнала, что фамилия самой старшей среди нас пани — Сенкевич. Отметила про себя: как у знаменитого писателя. А вот имя Кинга мне было тогда незнакомо. Очень скромная, молчаливая, но всегда отличалась чёткими ответами и хорошим произношением, которое нам не очень давалось. Спустя некоторое время, перечитывая подаренную мне книгу Януша Корчака «Как любить детей», год издания 1968, обратила внимание на обложку и поняла, с кем нас свела судьба. Кинга Сенкевич — переводчица Я.Корчака. Для многих имя Януша Корчака, это, прежде всего, символ героизма и самопожертвования.

Януш Корчак — известный польский врач, педагог, писатель, гуманист, пошедший добровольно на смерть вместе со своими воспитанниками из еврейского гетто в фашистском лагере массового уничтожения. Зачем Кинга Сенкевич, хорошо знавшая язык, ходила на наши занятия? Наверняка её уху было больно нас слушать. Потом поняла — ей хотелось общения, звуков польской речи, может быть, поделиться чем-то. Мы были полны желания познать язык предков. Ей это нравилось. Позже, когда мы поближе познакомились, она начала рассказывать о своих польских корнях, семье, особенно о горячо любимом отце. Отец Кинги Эмилий Марианович Сенкевич — врач, доктор наук, профессор, краевед, писатель (1880-1953) родился в Бирском уезде Уфимской губернии в семье потомственного дворянина Мариана Анастасьевича Сенкевича — участника польского восстания 1863 года, сосланного после отбытия наказания на Северный Урал.После окончания медицинского факультета Варшавского университета в 1902 году Эмилий Марианович вернулся в Россию и поехал работать на Северный Урал в качестве объездного врача. По возвращению с Севера в 1905 году прошёл стажировку в клиниках Парижа, Берлина, Вены.

Вернулся в 1909 году. После революции работал хирургом в войсках Красной армии, в течение десяти лет возглавлял Красноуфимскую больницу, работал в Иркутске, долгое время работал в Свердловской больнице, защитил кандидатскую, затем докторскую диссертации. Автор 44 статей, Доктор Сенкевич прожил долгую, насыщенную добрыми делами жизнь. В городе сохранилось здание частной клиники Э. М. Сенкевича ( ул. Мизерова 50). В «Красноуфимском музее земского врача «собраны материалы, рассказывающие о его врачебной деятельности, там есть его именная комната. В 2019 году участник конкурса «Польша и Россия: диалог поколений» Дмитрий Левин стал победителем конкурса за работу «Польский врач Э. М. Сенкевич». Эмиль Марианович был страстным охотником и написал немало очерков об охоте, природе и быте народов, населяющих Урал. Имел двух детей, сына Зигмунта и дочь Кингу. Жена Александра Захаровна, женщина с волевым сильным характером детей не баловала, но любила, семья была дружная.

Кинга Сенкевич родилась в феврале 1917 года. С детства была привержена ко всему польскому. Отец ласково говорил: «Ты моя самая большая полька». Эту приверженность к Польше она пронесла через всю жизнь. До войны закончила Институт литературы, истории и философии в Москве. Всю войну провела на фронте в качестве переводчика с польского. После войны осталась в Москве. Работала на кафедре славяноведения в том же Институте литературы, истории и философии. Среди её переводов 6 книг Януша Корчака.

Во вступлении к «Сборнику статей «Януш Корчак», Наталья Медведева пишет «….работа К. Сенкевич была прежде всего, поисковой. Всякий, кто хоть раз работал в архиве, представляет себе какой труд стоит за безмолвными цифрами, номерами фондов, описей, дел, листов, оборотников… Сколько пудов документов надо было перевернуть, чтобы найти в них упоминание об одном из тысячи участников русско-японской войны, о лекаре Генрихе Гольдшмите (Корчаке). Но Кинга Эмильевна не просто публикует документы, она бережно реконструирует образ Корчака, врача и писателя». Горячая любовь к отцу, тоже врачу, педагогу, учёному и писателю, его верность любимой профессии, наверняка способствовала её интересу к жизни и творчеству. Я. Корчака. Здесь, видимо, уместно сказать о духовной преемственности поколений. Книги Корчака в переводе К. Сенкевич и сейчас популярны и востребованы. Приведу страничку издательства Самокат, опубликованную в интернете в 2018 году, в год литературы. Обратите внимание на последние строчки. «Издательство просит….Добавим, что оборот титульной страницы этой книги украшен удивительным примечанием:

«Издательство просит откликнуться наследников авторских прав Сенкевич Кинги Эмильевны (1917-1993) для заключения лицензионного договора и получения гонорара»

К. Сенкевич никогда не теряла связей с любимой Польшей — письма друзей, переводчиков, переводы статей из польских журналов, посещала все литературные встречи в польском культурном центре. Имела обширную польскую библиотеку — альбомы, книги с дарственными надписями от друзей и соратников, книги из магазина «Дружба» на Тверской. Золотое время, когда можно было купить там книги, журналы, альбомы на польском языке. Впоследствии её книжное собрание было передано костёлу.

В костёле у неё было свое любимое местечко. Тогда, когда мессы проводились ещё на ступеньках, во дворе росли несколько деревьев. Кинга прислонялась к своему любимому и стояла всю службу, несмотря на погоду. Сильно горевала, когда его спилили.

Есть известные слова И. Эренбурга: «увидеть Париж и умереть». Таким Парижем для неё была Польша. После выхода на пенсию она долгое время не была в любимой Польше, но, конечно, мечтала ещё её посетить. Пани Халине и сестре Марии Стецкой удалось организовать поездку группы старших пани на Рождество и Новый 1992 год в город Познань. Это была небольшая, разная по составу группа — писательница, журналист, историк, научные сотрудники, инженеры. Все были настроены на один лад — познавать, дышать и наслаждаться воздухом Польши. Нас очень тепло приняли католические семьи.

Наша старшая пани Кинга по приезду в Польшу, можно сказать расцвела, наслаждаясь дружеским уютом, музыкой польской речи, прогулками по городу и музеям, всей необычной для нас тогда атмосферой Рождественских праздников. Я бы даже сказала, что всегда довольно сдержанная, молчаливая, она вдруг защебетала. А когда поляки узнали, что она переводила Корчака, чуть ли не на руках ее носили. Вернувшись, мы ещё с энтузиазмом ходили на занятия. По разному сложились наши дальнейшие судьбы: кто-то уехал в Польшу, кто-то в Америку и Германию. А Кинга расценивала эту поездку как последний подарок судьбы, часто со счастливой улыбкой вспоминая разные моменты пребывания в Познани. Через год она ушла из жизни, но мечта её, как видите, сбылась.

Конец ознакомительного фрагмента.