В очереди за счастьем

Рина Райт, 2021

"Никогда не говори "никогда"", – простые слова, в истине которых сомневаться не стоит. Эрик Ферзен, успешный и состоявшийся в жизни мужчина, решает начать жизнь с чистого листа. А именно: с семьи, где есть место только ему и его ребёнку, без всяких женщин рядом. Эрик не желал больше влюбляться, но как говорится не зарекайся. Кристина Серова одиночка, для которой дети – это исчадие ада, а брак – разбросанные носки по квартире. Ей такая жизнь не по душе, но одна встреча с новоиспечённым отцом кардинально меняет жизнь женщины. Да и не только её.От автора: История Эрика Ферзена, героя книги "Счастливое завтра"Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Эрик. Я стану папой

20 лет спустя

Удар. Ещё один. Левой. Правой. Выдох. Удар.

Прыгаю на месте, а затем делаю выпад вперёд и бью со всей силы по груше. Пот стекает по вискам, плечам и спине.

Чёрт! Сука!

Рыжая стерва. Все соки из меня высосала.

Лиса драная.

Ненавижу!

Как же меня достали эти бабы! От них вечно одни проблемы.

Завтра последнее заседание по бракоразводному процессу, и, если Янка и завтра не притащит свою задницу в суд, я не знаю, что с ней сделаю.

Удар. Правой. Левой. Выдох.

— Эрик, в сауну пойдёшь? — окликает меня личный тренер Демид.

— Да, ещё пару минут только, — бросаю через плечо.

Дальше молочу грушу как в самом важном бою. Мне важно выплеснуть всю свою агрессию на неодушевленный предмет, иначе может произойти не самое приятное.

По ряду причин в последнее время я не очень справляюсь со своей эмоциональной стороной. Меня может вывести из себя самая неприметная мелочь, а вспышка гнева может быть неожиданной даже для меня самого. Тренировки мне помогают. Ну я так думаю, по крайней мере.

Тюрьма никого не щадит. Она убивает всё человеческое, а всё то, что остаётся потом, приходится лечить. Если тело ещё можно как-то подлатать, то с душой всё гораздо сложнее.

Зона оставила свой поганый отпечаток и на мне. Хромая нога — это так, ерунда по сравнению с чернотой, растекающейся внутри. Она подъедает остатки хорошего, что были во мне. Я злой. Часто. История с Софией меня убила окончательно. Конечно, я сам виноват во всем. У всех действий есть свои последствия. Вот мои. Разгребай и живи с ними.

Пять лет назад я был на пике своей карьеры, самые крутые и денежные проекты по застройке в городе были мои, деньги лились рекой. Именно в тот период моей успешной жизни под руку подвернулась молоденькая и такая хорошенькая София. Голову снесло почти сразу. Готов был жениться. А потом словно дежавю.

София повторяла судьбу моей первой покойной жены. Для меня это был удар под дых. Пришлось рубить по живому.

Затем удар оттуда, откуда не ждал. Думал, моя невеста подставила. Как я вообще мог поверить в этот абсурд? Но тогда я вообще плохо соображал. Как оказалось, зря наговаривал: друг детства держал на меня зуб за свою сестру и мою первую жену. Затаился. И, когда я совсем не ожидал, нанёс свой удар в спину. Подставил лихо, на меня завели дело за дачу взятки должностному лицу, мне грозил реальный срок. Разве я мог тогда нормально соображать? А надо было.

Но уже поздно.

Оттолкнул одну, а принял ласку другой. Снова. Ведь проходил уже такое. Похожая ситуация в моей жизни была после смерти дочери. Не смогли мы с Мариной найти утешение друг в друге, и я нашёл его в другой, чистой и невинной девушке. Только одна-единственная ночь уничтожила мою жизнь. Марины не стало.

И вот снова грабли, хотя и смотрел на ситуацию совсем под другим углом, я считал, что нам с Софией больше не по пути. Она была такой молодой и уже сломленной, не хотел калечить её своей отсидкой ещё больше. А потом появилась Янка, с которой у меня были отношения без обязательств ещё до встречи с Софией. Чёртова Уварова. Ради секса расписался. Вот на хуй мне этот секс был нужен, если сейчас развестись не могу?

А когда узнал, что Софи меня ждала, это было как нож в сердце! Было охренеть как больно. Но я свернул с дороги. Я утонул, как писал девушке в последнем письме. Не выплыть уже.

Жалею ли я? И да, и нет.

Скучаю по ласковой девочке, но думаю, с Серёгой ей всё же лучше. Измучил я её. Конкретно так.

Это я сейчас так думаю, а когда Александров приехал ко мне и сказал, что собирается ухаживать за Софией, я хотел всё послать к чертям. Уехать в тайгу и стать лесничим. Я думал, что жизнь ко мне навсегда повернулась задом.

А потом моя матушка как-то обмолвилась, что для рождения деток мне необязательно снова связывать себя отношениями с женщиной. Мудрая моя мама.

Так я загорелся идеей.

Идеей стать отцом.

Мои родители уже были немолоды, а порадовать их внуком или внучкой очень хотелось.

Мне и самому хотелось наконец-то увидеть продолжение себя.

Но процедура эта оказалась не самой простой. В центре репродуктивного здоровья и суррогатного материнства я очень долго искал подходящую кандидатуру, на это ушло больше месяца. Затем было несколько процедур по оплодотворению. На данный момент все проведённые попытки оказывались безрезультатными, но я не отчаиваюсь и не расстраиваюсь, я верю, что в скором времени ЭКО даст свои плоды.

Единственное, что меня сейчас угнетает, это рыжеволосая бестия, имя которой Яна Уварова. Я хочу навсегда подвести черту под прошлой жизнью, но эта девица делает всё, чтобы бракоразводная процедура затянулась. Видимо, желает, чтобы в конце концов получить откуп, но я ни копейки ей не дам.

Пошла она чёрту!

Майка насквозь мокрая, хоть выжимай.

Ещё пару раз бью по груше и иду в сторону сауны. Сейчас немного погреюсь, потом душ, и домой. В свою пустую квартиру.

После сауны и душа, переодеваюсь в раздевалке, и уже перед выходом пищит мой сотовый. Уведомление о входящем сообщении в электронной почте, в котором есть вложение. Загружаю картинку и сглатываю, когда вижу его — своего ребёнка на снимке УЗИ.

Выпускаю воздух из лёгких, и меня отпускает.

Завтра за шкварник притащу Янку в суд, мне нужен этот чёртов развод.

Всё ещё рассматриваю снимок, то приближая к лицу, то отодвигая.

И верится, и не верится.

Я стану отцом.

Еще три года спустя

Помнится мне, что несколько лет назад я зарекался больше никогда не иметь дела с женщинами, но что-то пошло не так…

Одна из особей женского пола смело разместилась на моих коленях, запустила свои шаловливые ручонки в мои волосы и при этом ещё умудряется скакать, словно я её пони.

Мне бы схватить эту настырную девчонку и пересадить на диван рядом, но она уже два года вьёт из меня верёвки, так, как ей вздумается. И мне бы проявить тут мужской характер и поставить эту мелкую соплячку на место, но рука не поднимается, как и голос не повышается. А всё потому, что эта особа — моя родная двухлетняя дочь. Ферзен Маргарита. Моя Маргошка-картошка.

Отец смеётся надо мной, так как я настоящий каблук своей дочери. Она растёт избалованной, но как я могу ей в чём-то отказать? Купить игрушку? Да какую угодно! Погулять на детской площадке? Всегда, когда позволяет свободное время.

Уйти в декретный отпуск я себе позволить не мог, необходимо было почти заново выстраивать свою строительную империю. Поднимать старые связи, которые за четыре года моей отсидки изрядно так подтёрлись. Но волевую хватку не пропьёшь. Да и слава за мной шла не самая хилая. Кто-то меня уважал, кто-то боялся. Ещё бы, бывший зэк снова у руля крупнейшего холдинга на Урале “СтройМир”.

На воспитание Маргошки-картошки было не так много времени, но оно было. Большую часть времени моя дочь проводила в компании моих родителей и няни, Анастасии Алексеевны, приятельницы моей матери. Им я доверял полностью.

Маргарита растёт энергичной, любознательной и шебутной девочкой. Ей хочется всего и сразу. Вот и сейчас она хочет, чтобы я покатал её на спине, а у меня глаза слипаются после тяжелого рабочего дня. Мне бы доползти до постели и завалиться спать. Завтра суббота, и вот тогда-то мы с моей крошкой сможем весь день провести вместе.

С рождения моей картошки суббота и воскресенье — мои законные выходные.

— Рит, папа устал, давай игрушки приберём, потом покупаемся и спать. А завтра!.. — делаю паузу и удивлённое лицо, на что дочка притихает и ожидает продолжения. — Пойдём в парк и кафе!

— Да! — восклицает Ритка, сползает с моих коленей и начинает собирать свои разбросанные игрушки, раскладывая их по ящикам.

Старшее поколение приучили дочку прибирать за собой, в этом никогда не было проблемы. Вообще, Маргоша послушная девочка, но капризки иногда приходят и к ней.

Когда мне вручили маленький комочек, я на минуту забыл, как дышать. Хорошо, что у меня есть моя мама, которая меня направляла, помогала, поддерживала, да и Анастасия Алексеевна многому научила, через её ласковые руки прошло не одно поколение подопечных. Няня с большим жизненным опытом. С каждым днём было всё менее страшно держать дочь на руках. А дальше только успевай запечатлевать в памяти и на фотоаппарат: первые шаги, зубки, синяки от падений, эмоции.

Прищурившись, любуюсь своей картошкой с улыбкой. Она очень милая темноволосая девочка, глазки голубые, как и у меня. Волосы на кончиках вьются, и для меня она похожа на ангела. Ангел, вернувший мне желание жить.

Утром, как я и обещал, мы с Маргошей идём гулять в парк, погода располагает. Сейчас золотая осень. Тёплая, сухая и солнечная. Дочка бегает за голубями. А я сижу на скамье и наблюдаю за этой картиной. Мимо прогуливаются молодые мамочки, бросающие на меня заинтересованные взгляды. “Вы-то куда?” — так и хочется спросить вслух.

Женщины постоянной у меня сейчас нет, да и разовых давным-давно не было. Всё своё время я посвящаю дочери. Она единственная, с кем мне хочется делить его делить.

Мужские потребности никто не отменял, но член в штанах держать к своим сорока семи годам я всё-таки научился, не мальчик пубертатного периода.

— Каве! Папа, каве! — Тянет меня за руку дочка.

— Уже в кафе? Молочный коктейль хочешь?

— Да! И толт!

Я лишь улыбаюсь и киваю. Торт она, видите ли, хочет. Будет ей торт, но только одна маленькая чайная ложка. Детям много сладкого вредно, это мне ещё матушка моя так говорила в детстве. Надо же, какая у человека память, столько лет не помнить таких слов, а вот нужный момент — и они сами всплывают.

Мы переходим дорогу и направляемся к кафетерию. Это хорошее уютное местечко на центральной улице. В будние дни здесь обычно обедают офисные клерки, а в выходные чаще можно увидеть семьи или просто влюбленные парочки, заскочившие ненадолго, чтобы выпить по чашечке ароматного кофе и съесть по кусочку восхитительного торта.

Кондитерская в этом кафе — просто пальчики оближешь. Я не любитель сладкого, но иногда могу себе позволить. Тем более кусочек пироженки мы с Маргошей делим один к четырём. Ну а что? Я же взрослый дядя, мне положено больше. А что особенно мне нравится здесь — это небольшой детский уголок, в котором малышня может поиграть, порисовать, а родители это время могут почти спокойно посвятить себе.

До входа в кафетерий Caramel около пары метров, и нас обходит женщина, кого-то отчитывая по телефону.

Мой взгляд цепляется за её высокие чёрные шпильки и чёрные швы на колготках(или чулках?), что повторяют стройную линию ног, прячась где-то под приталенным бежевым плащом, который в принципе не скрывает, а лишь подчеркивает шикарную фигуру его обладательницы. Походка от бедра гипнотизирует. Во рту аж слюна собралась. Что я там говорил про держать член в штанах?

Походу, долгое воздержание даёт о себе знать. Уже почти тянусь поправить брюки, как женщина резко останавливается и оборачивается, смотря прямо на нас.

Мгновенное узнавание.

Но столько лет прошло.

И мне кажется, я точно знаю, что это именно она.

Брюнетка также резко отворачивается и скрывается за дверью кафе.

Неужели не узнала?

Или я всё-таки я обознался?

***

В кафетерии сегодня не слишком много посетителей, но почти все места заняты. Маргоша тянет меня к столику, который расположен ближе всего к детскому уголку. Умная моя девочка уже знает, где ей будет удобно. Быстрым взглядом окидываю зал, но её не вижу. Странно.

Мы располагаемся, к нам тут же подходит молоденькая официантка и принимает заказ. Молочный коктейль для Марго, американо для меня и кусочек шоколадного торта для нас двоих. Пока заказ не принесли, я отпускаю дочь в детский уголок. Марго, подпрыгивая словно маленькая козочка, убегает и тут же находит себе подружек.

Нам — взрослым — можно поучиться детской непосредственности, их лёгкости идти на контакт с новыми людьми. Дети просто знакомятся, находят общий язык, даже если кто-то ещё плохо разговаривает. Язык жестов и эмоций порой бывает более богат, чем язык слов.

Маргошин словарный запас ещё совсем маленький, и половину этих слов она так сильно коверкает, что понять её могут только самые близкие. Но я замечаю, как с каждым новым днём слов становится больше. Скоро начнет болтать предложениями и наступит период “почемучек”. Я жду и боюсь его одновременно. Перелопатил кучу литературы, однако уверенности эти знания мне не придали. Но думаю, что обязательно справлюсь. Мне важно быть хорошим отцом для своей дочери.

Маргошка-картошка рисует на детском мольберте какие-то каракули, мне приносят кофе, отпиваю, и в этот момент в зал вплывает она.

Она очень похожа на ту, на которой я оступился. Ту, с которой я согрешил, пока моя жена оплакивала нашу дочь. Возможно ли такое, что судьба снова нас столкнула? Может, это просто игры моего разума? И всё это не больше, чем моё больное воображение.

Годы, конечно, внесли свои коррективы: черты лица из молодых и задорных стали женственно утонченными. Губы более насыщенными, скулы ярче выраженными, фигура притягательнее. Её хочется рассматривать со всех сторон, а после обязательно прикоснуться.

Она, не видя моего пристального заинтересованного взгляда, проходит мимо, и я чётко улавливаю шлейф аромата “Шанель”. Во мне зарождается дикое желание обладать. Давненько я такого не испытывал.

Память подбрасывает картинки прошлого, в котором я был увлечён молоденькой первокурсницей. Она была как глоток свежего воздуха. Легкая на подъём, милая, кокетливая и такая жадная до ласки. Она меня соблазнила, пленила своими девственными губами, молодой наливной грудью. Невинностью.

У меня тогда почти всегда был стояк, а моя жена была в глубокой депрессии после смерти нашей дочери. У меня было чёткое ощущение, что для Марины я умер вместе с нашей девочкой, которая прожила всего несколько часов, скончавшись от врожденного порока сердца. В тот момент мы с женой не смогли найти утешение друг в друге, и я отыскал его на стороне. Одна ночь, а последствия своего деяния я несу всю свою жизнь. Я до сих пор не простил себя.

Я много думал: если бы я не изменил тогда, или моя жена не узнала, смогли бы мы найти путь друг к другу? У меня нет ответа, и боюсь, я его никогда уже не узнаю.

Ни к чему сейчас эти мысли, они всё равно не повернут время вспять.

Продолжаю разглядывать красивую женщину. Она невероятно притягательна. Но если я ошибаюсь, и это совсем не она? Наверное, всё же это так. Проверить бы, но как? Имени её я вспомнить не могу, а напрямую спрашивать о том, не я ли лишил её невинности, как-то нетактично и даже некрасиво.

Но уже через пару минут у меня представляется возможность завести разговор с той, что заняла мои мысли больше, чем дочь.

Именно из-за её воцарения в моем мозгу я не замечаю, как Маргошка-картошка хватает кусок торта и вместе с тарелкой убегает обратно в игровую. Но, огибая проходящих мимо посетителей, запинается и налетает на ту самую брюнетку. Это происходит настолько быстро, что моя реакция оказывается недостаточно молниеносной.

Я лишь подхватываю дочь на руки. А вот вреда, причинённого тортом, уже не отменить.

— Чёрт! Мужчина, вы только посмотрите, что натворил ваш ребёнок! Моя юбка испорчена!

— Извините, — осматриваю ущерб, нанесённый моей дочкой, и вижу пару шоколадных пятен на светлой юбке. — Не углядел. Я оплачу вам химчистку или покупку новой.

— Мне не нужны ваши деньги! — красивая женщина поджимает свои идеально пухлые красные губы.

— Как я могу загладить недоразумение?

— Перед своей женой будете сглаживать недоразумения!

С характером, значит, но и не на мальчика попала.

— Я не женат. Может быть, извинительный ужин?

Её глаза прищуриваются, давая понять, что она меня заметила и оценивает. Для меня такой взгляд давно уже стал привычным, так что я лишь ухмыляюсь и перевожу своё внимание на дочь, вытирая её сладкие шоколадные ладошки салфеткой.

— Если только без детей, терпеть не могу галдящую малышню.

Замираю и смотрю на брюнетку ещё раз.

Сейчас между нами расстояние в пару метров, и я пытаюсь всё-таки понять, та ли она девушка из прошлого… но её взгляд не говорит от том, что мы знакомы.

Вообще, меня коробят её слова по поводу детей, но я же не замуж её зову. И я хочу разобраться, насколько ещё моя память нормально работает. А также немаловажный фактор: меня влечёт к ней.

И, уже мысленно поставив брюнетку на четвереньки, произношу:

— Никаких детей не будет. Только вы и я.