Злодейке нужны сережки из ландышей

Рина Рина (2024)

Все знают, что ландыши — ядовитые цветы, так что когда я прочитала, что принц Сэмюель отправил своей невесте письмо с таким букетом, сразу поняла — дело пахнет керосином. Потом правда оказалось, что керосином пахло в буквальном смысле (и у меня в квартире), взрыв, боль, темнота. Открыла глаза в прекрасной комнате, на кровати под балдахином. Волосы из черных, пересушенных краской стали шелковистыми, бобрового цвета, глаза позеленели, имя сменилось. Я стала злодейкой в манхве, которую читала перед смертью! Что ж, принц ответит за ядовитые письма! Вот только почему главная героиня так упорно приглашает меня на чаепития и просит остаться невестой Сэмюеля? Не хочу я становиться между ними и их долго и счастливо!

Глава 4. Белла

В столице было два собора — Голубой и Жемчужный. Оба посвящены Ликроку, но в Голубом дозволялось приходить с прошениями и к другим богам, ведь в конце концов, ничто и никто не могло затмить его света, и вместе с тем, мне это не нравилось. Поднималась горечь к горлу, когда я видела русалок, плескающих водой на их Кого-то там, хотя они отстроили Жемчужный собор вместе с людьми и абсолютно точно признавали превосходство Луны, прокладыввая свои пути согласно его свету. Ликрок их за верность наградил слезами, исцеляющими почти все рыбные болезни, но болезни эволюционировали, а потому эти создания молились нескольким богам. Не было в них верности и доверия, как торговали со всеми странами, так и между высшими созданиями не делали различий, но рыба, что вода — всюду проникает, везде разливается.

Странно то, что они не приносили подношений к Жемчужному собору, а шли к Голубому, но мыслили они не по-человечески и я об их причинах задумываться не хотела. Но, нет-нет, а все равно задумывалась — русалки драгоценные жемчужины со всего океана принесли нам, так почему же не хотят посмотреть на дело рук своих. Может, политика.

Утреннее чаепитие не задалось, предположения леди оставили кислое послевкусие на языке. Почему я сейчас все невкусным ощущаю? Даже от воздуха тошнит.

Прошла по улице с разными едальнями, когда-то обожала проводить время вот так: выбирать одно место и планомерно каждую позицию из меню пробовать. Жалования-то у меня, как у святой девы нет, только на пожертвованиях людей и милости церкви живу, но порой попадалась монетка — и изучение блюд получалось долгим. Мне нравилось, это было приятно и интересно, и иногда меня даже угощади бесплатно, взамен за пару вылеченных ожогов, растяжений, мигреней… в ресторане с золотой вывеской с виверной (не настоящей, магической обманкой для красоты) был очень любезный повар. Он с моей помощью тренировался, угощал новыми десертами, которых не было в меню. Как вспомню сколько я всего клубничного съела, пока он не выработал идеальный рецепт панна коты…

Остановилась у фонтана на площади и села на бортик, наклоняясь к воде и брызгам. От воды пахло немного затхлостью и я уже не знаю, то ли мое мрачное настроение заставляло все чувствовать в темном свете, то ли трубы по-настоящему испортились. Как бы хотелось розовое платье с турнюром сменить на черное, походное из шерсти и кожи, и уйти, поскорее уйти на свободу. Купола Голубого собора соперничали с небом, флаги империи развевались на их вершинах, и я чувствовала, что тону в болоте, что уже погрузилась по горло и каждый вздох толкает эту мерзкую, липкую, протухшую воду все дальше и дальше, и я уже не дышу, а задыхаюсь. И небо из голубого стало зеленым, облака сменились торфяными ловушками.

Мои руки покалывало, как когда продержишь их долго в одной позе, а потом пытаешь выпрямить. Я знала, что это, Отец знал, но что можно было бы поделать? Я — Святая дева Ликрока, я забираю чужие болезни и не имею права насылать их. Какая забавная шутка — посланицу воли божьей одарить темной магией сверху. Я должна держаться, перчатки помогут. Как и молитвы.

Но в такие дни когда люди были особенно возмутительны, когда тошнило от воздуха и от мира вообще… Я открыла глаза и сложила руки на коленях, накрыла одну ладонь другой. Передо мной прогуливались живые: дети, взрослые, старики, женщины, мужчины, существа разумные, но не признанные людьми, существа не разумные, но все еще опасные, звери и птицы, магические посланники — и я моргнула, снова открыла глаза и перестала их видеть людьми. Они все стали как картонные, с точками-отметками болезней и ран. И от каждого из них тянулись ко мне тонкие, дрожащие, почти ненастоящие линии. И я сидела в центре связей, как паук, а они все были моими мухами.

Съесть?

Спасти?

У той троицы возле кондитерской были проблемы с желудком, с поясницей и с венами в ногах. У того быстро проскочившего — слабое сердце. У тех двух — простуда. Там неправильно сросшийся перелом, там аллергия, тут начало чахотки, там больная печень снова, там проблемы по мужской части, там по женской, тут застопорившаяся беременность, там кровотечение после выкидыша… они кружились вокруг меня как мухи, жужжали, дергали паутину, раздражали, взывали о помощи, не говоря ни слова, но мучительно мигая красными призывами.

Съесть?

Спасти?

— Ой, простите, драгоценнная святая дева, — промурлыкал женский голос и вырвал меня из мрачного транса. — На вас моя шляпка прилетела.

Я моргнула и посмотрела вниз. Мои руки закрыла маленькая бархотная шляпка, ни разу не видела такой фасон. Я подняла взгляд на ее хозяйку и губы дрогнули в улыбке.

— Прошу, леди Винчестер, я же просила вас называть меня просто Беллой, — я протянула ей странную шляпку. Герцогиня закрепила ее на свою высокую прическу, как заколку. — Не видела вас на завтраке… вы… без горничных сегодня?

— Они заняты сборами, я скоро уезжаю, — леди с изяществом села рядом, закинула ногу на ногу и поправила платье так, чтобы и кусочек кожи ног не мелькнул. — Боюсь, мы с вами долго не увидимся.

— Но… как же так? Ведь ваша свадьба… — я сжала юбку, ногти вплись в мякоть ладони.

— В сентябре? — леди хмыкнула и прикрыла улыбающиеся губы бордовым веером из перьев. — Что ж, она была отменена Его Величеством.

— Этого не может быть, — произнесли мои губы, прежде чем мозг смог подумать, — Сэмюэль ни за что не отпустил бы вас…

— Спасибо, что так переживали за нас, — леди коснулась моего плеча сложенным веером и встала, она была похожа на огромную осу из-за ее черно-охристого платья. — Но, увы, увы, судьбе, да и мне самой захотелось другого. Я… отправляюсь в Соузби, — она вздохнула и посмотрела на фонтан, к чему бы это? Я тоже на него посмотрела. Обычная мраморная статуя из паладина, протыкающего мечом змеюку из габбро.

Подождите-ка, в Соузби? Интересное совпадение. Возможно, это мой шанс уговорить леди Винчестер стать кронпринцессой Твардинской!

— Знаете, я тоже собираюсь в Соузби. Вы уверены, что желаете посетить именно этот город? Там первые вспышки чумы, — и все же я не смогла не предупредить ее.

— Чумы? — леди нахмурилась. — Разве с ней не покончено?

— В основном, да, но в пограничных и далеких городах все еще возникают случаи заражения. Я бы все же не советовала вам…

Леди завела руку за спину и вдруг вытащила блокнотик, обитый в черную кожу. Кажется, я у кого-то видела такой, возможно, популярная штучка у знати. Она пролистала страницы и почесала кончик носа. И тяжело вздохнула.

— Нет, мне все же нужно именно туда.

— Тогда… — я подскочила, — позвольте пригласить вас в нашу экспедицию, — я схватила ее за ладонь, — я смогу вас защитить.

***

И вот мрачная, недопустимая для меня ненависть, презрительное отсутствие сочувствия ко всему живому отступила. Я сидела в ресторане с золотой вывеской с виверной, передо мной на столике, застеленным белой скатертью, стояла маленькая белая миска, в которой плавали розы и свечки, стояла кружка из голубого фарфора, на которой вилось изображение луны и Ликрока, и еще стояло блюдце с панна котой, политой клубничным соусом. Белое, молочное желе и сладкие ягоды — прекрасное сочетание, как горящие румянцем щеки у невесты в подвенечном платье.

Намеки ли все это от судьбы или лишь совпадения? И с какхи пор я вдруг поверила в судьбу и подобные оправдания, не из-за одной же фразы Лили Винчестер.

Все-таки какие же странные она выбирает наряды, вроде фасон и популярный, но цвета… Не могу же я аристократке давать советы по стилю. Такое чувство, что она специально немного промахивается, чтобы выглядеть не досигаемой в своей странности, словно говорит своими платьями — я герцогиня Винчестер, мое герцогство опора государства и гарант мира с русалками, вы склонитесь передо мной, даже если я надену мешок из-под картошки, но делать этого я не хочу, так что пока посмеюсь вам в лицо из-за ваших ожиданий.

Как могли Мари, София, Нарантуяа и Сонока даже предположить, что я сравняюсь с ней? Сэмюэлю всегда нравились девушки с огнем внутри и, конечно, у меня он есть, но загарется только в молитвах, а не при поцелуях. Принц и герцогиня — самая лучшая пара империии и я обязана сделать все, чтобы так и оставалось. Как разорвали помоловку, так и вернуть можно.

А что если напугать ее ужасами юга? Там ведь не только опасные болезни возникают по взмаху хвостика Ликрока, но и гули гуляют по ночам, мертвые мз-под земли выкапываются, а уж про дэвов и говорить не хочется… Тогда вежь она поймет, что защиту и комфорт, достойный герцогини она получит только во дворце, рядом с принцем. Решено. Возьму ее на выезды.

А вдруг она умрет там?

Нет, я же буду рядом, в любую секунду смогу отвести беду. Да и императрица, конечно же она станет императрицей в последствии, которая на себе прочувствовала, своими глазами увидела, как плохо бывает ее людям, будет очень сочувствующей и справедливой правительницей. Думаю, это правильное решение.

Но на всякий случай сделаю корзинку амулетов. Может и у магов попросить защитных штук? Слышала они специальный плащ разрабатывают, в котором можно даже в самые задымленные места заходить и дышать в них будет легко, как в лесу, это и пожарным поможет, и моей драгоценной госпоже… то есть последней надежде… то есть леди Винчестер, что только в голову не приходит после наполненого тревогой дня. Драгоценная госпожа? Мысли запутались.

Панна кота у главного повара, когда-нибудь он скажет мне свое имя и перестанет стесняться и в глаза посмотрит, вышла отменная — нежная и сладкая, но не приторная, с гладкой, чуть пористой структурой, наверное, сливки взбил до пиков. И все же десерт состоящий только из сладкого вкуса это не очень хорошо, всегда должен быть баланс. Может, листочек мяты положить сверху? Это очистит язык и смягчит сладость. Или соус сделать из более пряных и терпких ягод? Или подавать вместе с горькими напитками типа чая или кофе? А что если использовать маленькую порцию панна коты вместо сливок или молочной пены в кофе, это будет вкусно? Ведь по сути панна кота — это молоко с желатином и сахаром, как это может испортить напиток? И поскольку она сделана с добавлением желирующего средства, из нее можно делать разные фигурки, разве не приятно будет пить кофе с знаком Ликрока вместо простой пены? Его ведь тогда можно будет считать исцеляющим напитком… и уж от сонливости кофе спасает, хоть ненадолго. В таком случае и сам Ликрок бы не оскорбился. Хотя, наверное, все же опасно. Тогда звезды! Или сердечки. Кофе — это любовь.