Осколки

Рина Тилова, 2022

Как быть, когда твоя душа разбилась на осколки? Когда ты была в шаге от "жили долго и счастливо"? Придется учиться жить заново. После самого "Тёмного дня" в жизни, Маша преодолевает трудный путь по восстановлению. У неё есть поддержка дружной, не совсем обычной семьи, вот-вот появится работа мечты. Только как стать нормальной, когда твоя душа, несмотря ни на что, стремится к давно утерянной частичке? А эта частичка каждую ночь приходит к тебе во снах. Или это не сны вовсе?

Глава 6.

Бродяга. Коридор

Вначале одиночество очень пугало. Тогда Солис научила меня перемещаться в места из обрывков воспоминаний, в которых хотел бы оказаться. Так я и стал исследовать коридор. Однажды во время путешествия наткнулся на такого же “выброшенного”, как и моя Маруся. Это был совсем еще молоденький юноша.

— Привет, дружище! — широко улыбнувшись, сказал я ему.

— Привет… мы знакомы? — он растерянно смотрел на меня.

— Меня зовут Бродяга! А тебя?

— В-Ваня… — ответил испуганный мальчишка, — я кажется, заблудился, хочу вернуться домой, но не могу вспомнить, где живу.

— Я тебе помогу! Я тут всё знаю как свои пять пальцев! Пойдём, провожу тебя!

— Я, кажется, здесь уже давно, а ты первый, кого я встретил. Я звал, но никто не откликался… — заплакал Ваня.

— Да, понимаю тебя! В этом захолустье очень редко встречаются прохожие, — сказал я.

И мысленно добавил:

“Солис! Приём! Ты на связи?!”

Через секунду в моей голове раздался мягкий голос:

“Бродяга, я здесь! Чувствую тебя!”

Так же мысленно произнёс:

“Солис, я кое-кого нашёл, ты мне нужна!”

“Скоро буду! Держись ближе к потоку”.

Я похлопал парнишку по плечу:

— Расскажи, дружище, как ты тут оказался?

— Ехал на велосипеде, было темно. Там, кажется, была какая-то машина. Я упал, а потом оказался здесь… — рассказывал парень, всхлипывая.

— Сейчас придёт Солис, мой, так сказать, начальник. Она нам поможет! Обещаю!

Солис появилась через мгновение. Воин тихо, совсем бесшумно подошла к нам, не произнося при этом ни слова. Но я знал, что не обязательно говорить вслух, чтобы общаться с душами. Парень протянул девушке ладонь. Их руки встретились, и мир залил яркий свет, окутав собой эти две фигуры. Когда свет утих, Солис была уже одна.

— Солис, кто это был? Как он здесь оказался? Где он теперь? Это неприкаянная душа? — я не мог сдержать нахлынувшего потока вопросов.

Воин улыбнулась.

— Это Ваня, ему шестнадцать лет. Он попал в аварию, сбила машина неподалёку от этого места. Мальчик был в коме, он отчаялся найти дорогу домой. Это привело его сюда…. — она, немного помолчав, продолжила, — если бы не ты, тьма поглотила бы его. Обратил внимание на кончики его пальцев? Они потемнели…

Всё ещё не веря в происходящее, таращился на воина.

— Но почему я смог найти его?! Я раньше никого не встречал?

— Думаю, это твой талант. Твоя частота. Ты чувствуешь отчаяние и боль тех, кто связан со своим земным телом, потому что сам связан с телом Маруси. Думаю, ты существуешь в двух мирах одновременно, — воин указала на золотую нить на моем запястье. — В коридоре много душ, но мы не всех способны увидеть, даже я. Я чувствую других воинов, а ты нет. Ты чувствуешь “выброшенных”, тех, чья физическая оболочка жива. А я вижу их твоими глазами. У каждого своя частота.

— Солис, а где теперь Ваня? — спросил я с затаённой надеждой.

— Он дома, — воин тепло улыбнулась мне, — Бродяга, это поразительно, мы вернули его выброшенную душу в тело! Я раньше только провожала души в поток!

— А он не вернётся, как моя Маруся?

— Нет. Она возвращается, потому что ты здесь. Она возвращается к тебе, ты буквально затягиваешь её сюда.

Я устало выдохнул.

— Замкнутый круг какой-то! Она возвращается из-за меня, но, если меня здесь не будет, ты не найдешь её, и она… она… — мне не хватало сил произнести эти слова.

— Бродяга, мы придумаем, как тебе помочь! Я ещё не сталкивалась с подобным, прости! Но чувствую, что нам нужно бороться! Нельзя сдаваться, иначе придёт тьма.

— Только вперёд, — уныло пробормотал я.

Девушка улыбнулась.

— Солис, а других воинов много?

— Много. Мы разные, у каждого свои таланты. Я искатель, поэтому быстро нахожу тебя. Сейчас мне проще, потому что наши мысли настроены на одну волну. С другими душами, или, как мы вас называем, фотонами, сложнее. Но всё равно я быстрее многих. Есть воины-защитники, есть целители. Мы все часть потока. Нам нужно всегда поддерживать с ним связь.

— Солис, а зачем тебе меч?

— Ох, Бродяга, лучше тебе никогда не видеть, зачем он нужен, — грустно улыбнулась уголками губ воин.

После этого случая я стал маниакально прочесывать коридор. Проблема заключалась лишь в том, что передвижения были ограничены моим сознанием, моими воспоминаниями. Я мог отправиться только в те места, о которых помнил. То есть туда, где бывал, или видел на картинке, или мог очень отчетливо представить. Моя память была моим главным помощником и главным слабым местом. Я помнил только то, что как-то связано с Марусей.

Для среднестатистического человека на Земле я путешествовал довольно много, особенно в последние годы. И Маруся неизменно была рядом со мной. Сейчас я бессовестно пользовался её чудесной способностью примечать удивительные тонкости, скрытые от человека на первый взгляд. Благодаря ей у меня появился шанс вернуть домой того, кто по стечению обстоятельств потерял связь со своим телом.

Я тщательно, секунду за секундой, восстанавливал мгновения, что мы провели вместе, расширяя радиус передвижений, восстанавливая пробелы в воспоминаниях. Вторую выброшенную душу я нашёл очень нескоро, прогуливаясь по аэропорту Хитроу в Лондоне. Ею оказалась женщина лет сорока, которая стояла у пустой стойки регистрации. Руки души уже успели потемнеть по локоть. Тьма, выбрасывая к душе жадные тонкие щупальца, поднималась от кончиков туфель и доходила почти по пояс.

— Добрый день! — дружелюбно сказал я, стараясь не показывать волнения.

Женщина смотрела сквозь меня невидящим взглядом.

“Солис! Приём! Ещё один “выброшенный”!

“Бродяга! Чувствую тебя! Скоро буду!”

— Привет! — я повторил попытку. — Ты давно здесь?

Но ответа не последовало.

Через мгновение появилась Солис.

Воин уже привычным мне жестом протянула руку в белой перчатке доспехов к женщине. Та не сдвинулась, даже не шелохнулась. Солис же продолжала медленно и осторожно приближаться к ней. Когда воин положила свою ладонь ей на грудь, женщина резко встрепенулась и попыталась оттолкнуть воина. Взгляд “выброшенной” горел чёрным огнём, на губах заиграла хищная улыбка, женщина бросилась на воина.

Солис ловко увернулась, описав в воздухе сальто, закрывая тем самым меня от разъярённых чёрных глаз.

— Фортис, без тебя мне не справиться! — выкрикнула в пустоту воин, когда женщина вновь двинулась на неё. — Бродяга, немедленно уходи, ты должен быть ближе к потоку. Если Фортис не успеет, тьма возьмется за тебя! Она ищет именно тебя!

— Солис, а как же ты?

— Я задержу её!

В этот момент меня пронзила острая боль, и я как подкошенный упал на колени.

— Маруся… она выпала… она здесь…

Зажмурил глаза, пытаясь представить место, в котором она может быть. Но волны боли накатывали сильнее, не позволяя мне сосредоточиться.

Наша квартира: гостиная. Пусто. Мой офис. Пусто. Любимое кафе неподалёку. Пусто. Университет: мой кабинет. Пусто.

— Где-ты, Маленькая?! Подскажи мне!

Я почувствовал, как глухо гудит золотая нить на запястье. Я был там лишь однажды. Собрав жалкие крупицы воспоминаний, закрыл глаза. Краткий миг радости: Маруся здесь! Она нашлась. Я успел.

Потом проступила реальность. Маленькая лежала на земле, прижавшись всем своим хрупким, истощенным тельцем к светлой каменной плите. Могила родителей. Под её глазами залегли глубокие бурые тени. Волосы совсем обриты. По кистям рук и локтевым сгибам разлились огромные синяки. Кожа на губах пересохла и потрескалась.

Мгновенно бросился к ней, взял на руки, окутывая собой, словно одеялом, пытаясь согреть, защитить и исцелить от боли.

— Ты пришёл… — слабо прошептала она, а глаза наполнились счастьем.

— Конечно, пришёл! Как я могу оставить тебя, ты же без меня на ровном месте спотыкаешься!

Я осторожно поцеловал её, едва касаясь губ, она слабо обняла меня за шею.

— Все говорят, что тебя больше нет! — всхлипнула, губы задрожали. — Но я же чувствую тебя!

— Маленькая, я просто очень далеко…

Вытер большим пальцем слезинку, что скатилась по её щеке.

— Когда ты вернёшься домой?

Тоненькая ладонь легла мне на грудь.

— Я не смогу вернуться, — с горечью ответил честно.

Она тихо заплакала. Заскулила как раненый зверёк.

— А я могу остаться здесь, с тобой?

— Только не сейчас. Позже, слышишь меня? — заглянул в серые глаза. — Ты должна набраться терпения и оставаться сильной, тогда мы сможем быть вместе! Я подожду здесь!

— Мне больно без тебя! Здесь болит, — она приложила мою ладонь к своему сердцу, — очень больно, я иногда не могу дышать…

— Знаю, Маленькая, я тоже это чувствую, и мне больно! — обнял крепче. — Давай уйдём отсюда, сейчас покажу тебе чудесное место. Помнишь, у моей мамы на комоде в спальне стояла старая фотография, где мне семь лет? Я еще там в таких смешных шортиках и в полосатой панамке, как у юнги. Помнишь?

— Да, помню, — улыбнулась она, — твои родители там такие красивые, а за ними море… мой любимый снимок…

— Да-да, то самое фото. Это побережье санатория “Мечта” в Ялте. Там я впервые встретился с морем, — нежно погладил её по спине, — теперь закрой глаза и представь себе то место…

Она зажмурила глаза и прошептала:

— Представила…

Я поцеловал её.

— Тогда полетели, Маленькая!

Бурное днём море дремало в вечерней прохладе. Оно уходило за горизонт синей зеркальной гладью. Мы сидели на пустынном берегу, Маруся у меня на руках, совсем крошечная и невесомая. Я чувствовал её тихое дыхание на своей шее. Мы молчали, нам не нужно было слов. Наши души — единое целое, мы одна душа.

Я очень боялся, что Солис пострадала в схватке в аэропорту Хитроу и не найдёт нас. Но мне не хватало духу, чтобы позвать её и убедиться в этом. Я лишь вглядывался вдаль, стараясь не замечать, как темнеют кончики пальцев Маруси.

“Бродяга?” — раздался знакомый мягкий голос в моей голове.

“Солис! Ты в порядке?”

“Да!”

“А та женщина?”

“Мы не успели…но я хочу кое-что попробовать. Мы скоро будем!”

Через мгновение на берегу показались две фигуры в доспехах.

— Бродяга, это Фортис, — голос Солис был совсем слабый, а кожа тусклой, без привычного сияния, — он тоже воин, но целитель. Он попробует помочь ей.

Я перевёл взгляд на юношу. На голову выше Солис, с очень короткими пепельными волосами и ярко-голубыми глазами, только доспехи у него были серебристые, а вместо меча за спиной — хрустальный щит.

— Привет, Бродяга! — он улыбнулся так открыто. — Можно я прикоснусь к ней?

Я только кивнул, Маруся тихо дремала у меня на руках.

Фортис аккуратно приложил обе ладони к вискам моей девочки. Мягкий, тёплый свет окутал её голову. Мой взгляд скользнул на кончики пальцев: темнота с них отступала.

— Поразительно, — сказал Фортис, — вы осколки! Я впервые вижу тех, кто нашёл друг друга на Земле.

— Ты можешь помочь? — спросил я с надеждой.

— Я могу исцелить её лишь на время. Чем дольше она находится здесь, тем меньше будет длиться эффект. Солис должна как можно скорее отправить её обратно. Мне лишь нужно немного времени, чтобы считать её траекторию на Земле до того момента, как вы встретились. Понять, какие у неё были варианты поворотов, то есть исходов различных событий.

Я согласно кивнул, парень снова приложил ладони к вискам Маруси.

— Понимаешь, тело девушки не может удержать душу, так как вы единое целое. Ты притягиваешь её к себе, но она не может остаться здесь, так как её тело живёт на Земле. Поэтому она ищет способ попасть сюда. Сама того не понимая, она разрушает себя, разрушает тело. Только это против природы света. Как только она разрушит тело, тьма поглотит её.

Я прижал Марусю крепче к себе.

— Но как же ей помочь, как вернуть связь с телом?

— Нужен якорь! — сказал Фортис. — Причём не один, их должно быть много! Очень много!

— Фортис, что значит якорь? — спросил я.

— Самый главный якорь, Бродяга, — это любовь, — прошептал воин, — она должна любить, и чем сильнее эта любовь, тем лучше.

— Она полюбит, она самый открытый, самый отзывчивый человек из всех, что мне встречался, она умеет любить!

Фортис заглянул мне в глаза:

— Бродяга, сейчас вся её любовь здесь, с тобой. Ваша душа расколота — это очень болезненно! Я не слышал, чтобы осколки после повторного разлома находили родственную душу, а тем более истинную любовь. Но это не всё, Бро, ты тоже в опасности. Она также не отпускает тебя в поток, здесь, в коридоре, ты очень уязвим.

Рядом с нами села Солис. Она забрала у меня Марусю, их окутало яркое сияние, через мгновение Солис сидела уже одна.

Какое-то время мы молчали, слушая шум моря.

Потом Солис тихо, но твёрдо сказала вслух:

— Это не значит, что мы не будем пытаться! Бродяга, мы будем бороться!

— Солис есть Солис! — произнёс Фортис, взглянув на девушку с какой-то особой нежностью. — Мы будем бороться, Бродяга! Я с вами!

— Маруся прячет тебя от тьмы. Она чувствует тебя в своём мире, — сказала Солис, — я ещё в первый раз заметила, но не могла понять, что это. А потом в Хитроу, когда та женщина хотела наброситься на нас, Маруся спрятала тебя, как только ты нашёл ее. Поэтому мне так долго не удавалось выйти на связь.

Я закрыл лицо руками: силы совсем меня оставили. Моя Маленькая, моя девочка из-за меня в опасности. Я дурацкий осколок, сломал её, разрушил. Она спасает меня, даже когда сама погибает.

— Бродяга, это не все, — продолжила свою речь воин, — там, в Хитроу, тьма искала именно тебя, это была ловушка.

— Как ловушка? Почему? — я не мог сдержать эмоций и вспыхивал сине-красным.

— Такая душа, как вы с Марусей, может расколоться на много частей. С вашей помощью тьма создаст целую армию здесь, в коридоре… — девушка замолчала, погружаясь куда-то далеко в воспоминания, ее взгляд потух.

— Бродяга, — Фортис положил мне руку на плечо, отвлекая внимание на себя, — мы должны найти точку пересечения ваших траекторий. Это не всегда момент непосредственно встречи, иногда это совсем незаметное событие. Излом судьбы, который направил вас к друг другу!

И я начал искать.