Игра с огнем

Рита Херрон, 2020

Прошло пять лет с тех пор, как отец агента ФБР Лиама Маверика погиб при пожаре, а он так и не нашел виновного. Возможно, правду знает медсестра Пэйтон Уэйс, но кто-то очень не хочет, чтобы она заговорила. Жизнь Пэйтон под угрозой. Сможет ли Лиам защитить ее и раскрыть дело? И сможет ли он устоять перед чувствами, которые Пэйтон неожиданно пробуждает в его сердце?

Глава 2

Разумеется, прежде, чем явиться, Лиам уточнил, что в ночь, когда умерла жена Инмана, на дежурстве была медицинская сестра Пэйтон Уэйс.

— Мне нужно, чтобы вы поехали со мной.

В ее небесно-голубых глазах мелькнуло удивление и что-то похожее на страх.

— А в чем дело?

— В пожаре в больнице Уистлера пять лет назад. Вчера вечером мы арестовали подозреваемого по имени Барри Инман. Возможно, вы его помните.

Лгать было ни к чему.

— Конечно, я его помню. Но почему мы не можем поговорить здесь?

Лиам расправил плечи. Пэйтон Уэйс оказалась просто восхитительно хороша. Должно быть, она только что вышла из душа и выглядела очень сексуально. Он постарался задвинуть эту мысль на задворки сознания. Нельзя воспринимать эту женщину иначе, чем свидетелем по делу. Или подозреваемой.

Хотя Лиам уже успел поговорить с ее начальником, директором Ричардом Джеймсоном, и, судя по его словам, Пэйтон Уэйс была сущим ангелом. Джеймсон уверял, что она самая добрая, заботливая, преданная своему делу и ответственная медсестра, когда-либо работавшая в «Золотых садах».

Но кем является этот ангел на самом деле?

— Лучше сделать это в полицейском участке. — Само здание и атмосфера будут давить на нее. И возможно, заставят заговорить.

Она напряглась, стиснула пальцами дверной косяк и оглянулась на часы на противоположной стене.

— Мне скоро на работу. Мои пациенты зависят от меня. Я должна раздать им лекарства.

«Упирается», — подумал Лиам.

— Это очень важно. Скажите, что будете позже.

Она сжала губы, но Лиам был намерен настоять на своем.

Пэйтон отправилась за телефоном, а Лиам вошел в квартиру и закрыл дверь. Он быстро оглядел кухню и гостиную. Простая и удобная мебель, все в голубых и серых тонах, книга на столе, стакан с водой. Везде чистота и порядок.

— Да, Джоанна, — донесся ее голос из спальни. — Не знаю, как долго меня не будет. Можешь выйти за меня и присмотреть за мамой? — Пауза. — Спасибо, ты меня очень выручила. Я напишу тебе, как только вернусь.

Лиам пожевал нижнюю губу. «Если ты вернешься», — подумал он.

Она вышла через минуту, с ключами от машины в руке, и с раздражением кинула в сумку телефон.

— Это вам не понадобится, — сказал Лиам, кивнув на ключи. — Я отвезу вас сам.

Она нахмурилась.

— Но как я потом поеду домой?

— Домой я вас тоже отвезу сам. Когда мы закончим.

Она как будто встревожилась, но ничего не ответила — просто вышла из квартиры. Лиам подождал, пока она запрет дверь, и повел ее к своему черному внедорожнику. Она уселась на переднее сиденье и чуть дрожащими руками пристегнула ремень безопасности.

Лиам нажал на газ, стараясь не обращать внимания на смутное чувство вины. Он был с ней слишком суров. Но — помоги ему бог — она и вправду выглядела как ангел. И голос у нее был ангельский.

Однако ценой жестокого опыта Лиам научился не позволять себе отвлекаться на женскую красоту.

В машине Пэйтон ехала молча. Она переплела пальцы, пытаясь казаться спокойной. Мимо пролетали горы и поля. Золотые, красные и оранжевые кроны деревьев уже начали тускнеть, и землю устилали хрупкие сухие листья.

«Золотые сады» располагались в поселении под названием Риверз-Эдж, в двадцати минутах езды от Уистлера. Крошечный городок жил тем, что обеспечивал всем необходимым туристов, каякеров, что привлекало людей со всей страны.

С каждой милей Пэйтон волновалась все больше. Она утешала себя одним: если ФБР хочет поговорить с ней, это еще не значит, что они узнали что-то новое. Но тревога за мать усиливалась. Она дала Джоанне строгое указание: никто не должен давать маме лекарства кроме нее и самой Пэйтон. И еще запретила пускать к ней незнакомых посетителей.

По мере того, как они приближались к Уистлеру, ее мысли переключились на пожар. Связан ли он со смертью жены Инмана? И, соответственно, с ошибкой в отделении интенсивной терапии? А главное — неужели из-за ее молчания поджигателю и убийце удалось остаться безнаказанным?

Агент Маверик остановил машину перед зданием департамента шерифа, вышел, открыл Пэйтон дверь и провел ее внутрь. Пэйтон увидела шерифа, и прошлое словно встретилось с настоящим. Шериф Маверик выглядел точь-в-точь как раньше — грозно и устрашающе. Братья стояли плечом к плечу, и ей показалось, что на нее надвигается стена и вот-вот ее раздавит. Она почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Мисс Уэйс, — сухо произнес шериф.

Пэйтон пробормотала что-то вроде приветствия. Ее горло сдавило от страха.

Шериф показал на двойные двери.

— Давайте пройдем сюда и побеседуем.

Агент Маверик вежливо, но твердо взял ее за руку и жестом предложил следовать за братом. Ее нервы были на пределе. Она быстро припомнила, что говорила в прошлый раз, когда давала показания. Нельзя отступать от них ни на слово.

Только так ее мать будет в безопасности.

Вслед за Пэйтон Лиам прошел в комнату для допросов. Интуиция твердила ему, что она невиновна, но он решительно отодвинул эти мысли. Лиам внимательно наблюдал за тем, как она садилась на стул и устраивалась поудобнее. Язык тела может сказать многое. Он выискивал признаки вины или паники.

Она нервно поерзала на стуле, переплела пальцы и сжала губы. Когда Лиам сел за стол напротив нее, напряжение в комнате стало почти физически ощутимым.

— Итак, зачем вы вытащили меня из квартиры и оторвали от работы? — слегка раздраженно начала Пэйтон.

Лиам чуть удивленно приподнял бровь. Значит, сразу к делу. Этого он от нее не ожидал.

— Я уже сообщил вам, что прошлой ночью мы арестовали Барри Инмана.

Пэйтон коротко кивнула.

Джейкоб уселся рядом с Лиамом.

— Вы помните, что пять лет назад беседовали с моим отцом, шерифом Мавериком, по поводу смерти жены Инмана?

— Конечно. — Она наклонилась вперед и отчеканила: — Я рассказала ему все, что знала об этом инциденте. То есть — ничего. Я ничего не знаю.

— Изложите нам все еще раз, — предложил Лиам. — Просто чтобы освежить нашу память.

Пэйтон глубоко вздохнула.

— Я находилась в отделении интенсивной терапии, когда привезли Глорию Инман. Она была без сознания, наблюдались признаки затрудненного дыхания и сердечной недостаточности. Врач назначил ей препарат, провел непрямой массаж сердца с искусственным дыханием, затем вкатили тележку для выдачи лекарств… — Она на секунду закрыла глаза. — И… я очень сожалею, но пациентка… не выжила. Мы испробовали все, но иногда бываем бессильны.

— У меня имеется заявление, сделанное вами для адвоката Инмана. Согласно Инману, он слышал, как вы сказали врачу, что что-то пошло не так. Это правда?

Она скрестила щиколотки.

— Мистер Инман, что совершенно естественно, был в шоке. От горя и неожиданности произошедшего. — Пэйтон приложила руку к сердцу. — Но мы не боги. И иногда, что бы ты ни делал, пациент умирает.

Лиам почувствовал ком в горле. Он понимал ее, еще как понимал. Они с братьями пытались спасти отца, но не смогли.

Джейкоб кашлянул.

— Мисс Уэйс, Барри Инман грозил отомстить сотрудникам больницы за халатность. Скажите, он когда-либо угрожал лично вам?

Пэйтон словно ударили под дых. Она побледнела.

— Нет. Мне лично он не угрожал.

Лиам сдвинул брови. От этого вопроса она забеспокоилась — значит, тут что-то есть.

— То есть вы слышали, как он угрожал кому-то еще из больницы?

— Я не это имела в виду.

Лиам уставился ей прямо в глаза.

— Тогда что вы имели в виду?

— Только то, что я сказала. Он мне не угрожал. — Она откинулась на спинку стула. — Послушайте, я с вами сотрудничаю. Я изложила все, что знаю. Я очень сожалею о смерти миссис Инман, но об этом мне известно не более, чем пять лет назад.

Ее слова прозвучали как хорошо отрепетированная реплика, что вызвало у Лиама массу новых вопросов.

— Мисс Уэйс, как вы думаете, это Барри Инман устроил пожар в больнице Уистлера?

— Я не знаю. Правда. — Пэйтон встала. — Если это все, я бы хотела вернуться к своим пациентам и к матери.

Лиам скрипнул зубами.

— Сядьте, мисс Уэйс, — отчеканил он. — Вы никуда не пойдете, пока не расскажете нам все, что помните о ночи, когда произошел пожар.

У Пэйтон зазвенело в ушах. Неужели агент считает, что она видела, кто совершил поджог?

Оба Маверика продолжали сверлить ее взглядами, и она снова опустилась на холодный металлический стул.

— Мне нечего добавить к моим прошлым показаниям. — Она решила адресовать свой ответ шерифу.

Он кивнул.

— Сделайте нам одолжение, мисс Уэйс. Мы хотим еще раз услышать, как все было. Итак, давайте во всех подробностях — что происходило в ночь пожара, — продолжил агент Маверик. — С той минуты, как вы заступили на дежурство.

Пэйтон потерла виски. Начинала болеть голова.

— У меня была двенадцатичасовая смена в отделении интенсивной терапии. С семи утра до семи вечера. День выдался спокойный, пациенты с привычными диагнозами. Один грипп, одна сломанная рука, и мужчина с подозрением на инсульт. То есть — ничего выдающегося. Нормальный день.

— Вы не видели ничего необычного во время смены? — спросил агент. — Недовольные члены семьи или пациенты? Может, кто-то потребовал особое лекарство, и это вызвало у вас подозрения?

Пэйтон наморщила лоб.

— На самом деле да. Пришел некий молодой человек, кажется, бездомный. Но он был в нашем списке наркоманов, поэтому мы отправили его восвояси.

— Списке? — переспросил агент.

Она кивнула:

— Такие списки имеются во всех больницах. В них мы заносим имена людей, которые неоднократно обращались за помощью и под предлогом той или иной болезни пытались получить рецепт на наркотические вещества.

— Тот парень разозлился? Вел себя агрессивно?

— Нет, насколько я помню. Охрана просто проводила его к выходу, этим все и кончилось.

Агент подался вперед.

— Вы помните, как его звали?

— Нет, боюсь, что нет. Но имя есть в списке.

— Который сгорел при пожаре? — вступил шериф Маверик.

Пэйтон поежилась.

— Да.

— Как насчет Барри Инмана? — спросил агент. — Вы видели его в больнице той ночью?

Она снова потерла виски.

— Я действительно не помню. Как только начался пожар, люди бегали, кричали, кругом паника. Сотрудники эвакуировали пациентов. И повсюду были пожарные — огонь распространялся очень быстро.

Агент посмотрел ей прямо в глаза.

— А на лужайке?

Пэйтон закрыла глаза и представила себе лужайку. Она сновала туда-сюда, помогая пациентам. И искала маму.

Был ли там Инман?