Смертельные тайны

Роберт Брындза, 2018

Морозным рождественским утром мать находит свою дочь у крыльца – с перерезанным горлом, в луже заледеневшей крови. Кому понадобилось убивать Мариссу, прекрасную и легкомысленную танцовщицу бурлеск-шоу? Еще не оправившись от предыдущего тяжелого расследования, детектив Эрика Фостер с головой окунается в новое дело. На записи камеры видеонаблюдения видно, что на Мариссу напала темная фигура с закрытым противогазом лицом. Вскоре становится известно, что на жителей пригорода Лондона нападает высокий человек в таком же облачении. Теперь у Эрики есть зацепка. Однако чем больше перед нами раскрывается характер юной жертвы, тем запутаннее становится дело: слишком неоднозначной личностью была Марисса. И хотя Эрике нужно сосредоточить все силы, чтобы поймать убийцу, вскоре она вынуждена отвлечься на собственные проблемы…

Глава 3

У кордона Эрика предъявила удостоверение, и они с Макгорри пошли по улице мимо обветшалых домов, жители которых, разной степени одетости, стояли у дверей и смотрели в сторону заградительной ленты в конце улицы. А кто-то подтянулся ко второму кордону, у которого сновали полицейские.

Эрика с трудом поспевала за Макгорри — туфли на каблуках, которые она надела на праздничный обед, скользили по льду. В более теплое время года она бы просто сняла их и пошла босиком.

— Худшего дня для перекрытия улицы не придумать. Нам приходится разворачивать людей, приезжающих в гости к родственникам, — сказал Макгорри.

Обернувшись, он увидел, что Эрика цепляется за ближайший забор и передвигается с крайней осторожностью.

— Что? — переспросила она, поймав его взгляд.

— Ничего. Ты на каблуках.

— Какая редкая наблюдательность, следователь!

— Я хочу сказать — прекрасно выглядишь. Очень… красиво.

Эрика нахмурилась и двинулась дальше, но поскользнулась. Макгорри еле успел ее подхватить.

— Не хочешь взять меня под руку? Осталось немного.

— Не хочу, но так, наверное, будет быстрее. Не хотелось бы растянуться прямо перед всем народом.

Она взяла его под руку, и они медленно двинулись дальше.

— А я тоже один раз надевал каблуки, — признался Макгорри.

— Да?

— Пятнадцатисантиметровые шпильки. В Хендоне мы устраивали благотворительное рождественское представление. Я играл Леди Брэкнелл в пьесе «Как важно быть серьезным».

Несмотря на свое раздражение, Эрика улыбнулась. Невозможность передвигаться с нормальной скоростью сводила с ума.

— Шпильки? А разве Леди Брэкнелл — не степенная чопорная дама викторианской эпохи?

— У меня 46-й размер обуви, — сказал он, показывая на свои огромные ступни. — На него получилось найти только одну пару туфель.

— И сколько денег вы собрали?

— Четыреста семьдесят три с половиной фунта.

— Тогда изобрази мне Леди Брэкнелл.

— Сумочку? — спросил он, подражая надтреснутому голосу пожилой аристократичной леди.

Эрика покачала головой и улыбнулась.

— Все-таки хорошо, что ты не бросил основную работу.

Второй кордон стоял перед домом в самом конце улицы. Когда они подошли, Эрика отпустила руку Макгорри. Палисадник заслоняла низкая стена и высокий, покрытый снегом забор. Перед домом работали криминалисты в синих защитных комбинезонах. Сотрудница у кордона внимательно посмотрела на удостоверение Эрики.

— Уже вызвали дежурного инспектора. Он задерживается из-за тройного убийства в Кет…

— Но его здесь нет, а я — есть, — перебила ее Эрика.

Та кивнула и подняла пластиковую ленту. Они подошли к фургону криминалистов. Строгая женщина средних лет, с сережкой в носу и коротким седым ежиком на голове, выдала им по комбинезону. Они сняли пальто и оставили их на крыше фургона.

— Ну и дубак, — сказал Макгорри, быстро натягивая защитный комплект на тонкий костюм.

— Ночью было до минус двенадцати, — включилась в разговор сотрудница.

Эрика одной рукой оперлась о фургон, встала на одну ногу и стала натягивать на себя комбинезон. Острый каблук на левой ноге прорвал синтетический материал вдоль икры.

— Черт!

— Давайте мне этот, держите новый, — сказала коллега, подавая ей другой комплект. Эрика надела его, но произошло то же самое. — Нужно без каблуков было приходить, особенно в такой день.

Эрика метнула на нее красноречивый взгляд. Макгорри отошел в сторону. С третьего раза ей удалось справиться с каблуками, она натянула комбинезон, застегнула его, и они вместе с Макгорри подняли капюшоны. Затем им пришлось надеть бахилы, что тоже составило для Эрики определенную сложность. Наконец они подошли к калитке и вошли в крошечный, забитый людьми палисадник.

На маленьком клочке земли вместе с двумя ассистентами работал судмедэксперт Айзек Стронг — высокий худой мужчина за сорок. Из-под его капюшона виднелась линия темных волос с глубокими залысинами на лбу. Тонкие длинные брови придавали его лицу недоуменное выражение.

Прямо под эркерным окном на спине лежала окровавленная молодая женщина в распахнутом длинном пальто. На морозе лужа вытекшей из ее перерезанного горла крови застыла и напоминала красный сорбет. Кровью было пропитано и тонкое зеленое платье без бретелей, в разрезе которого была видна левая нога в черном чулке и подвязке. Замерзшие кровавые брызги покрывали и эркерное окно, и откос под ним.

— Доброе утро. С Рождеством, — поздоровался Айзек, качая головой.

Его неловкое приветствие повисло в воздухе. Эрика посмотрела на лицо девушки. Оно было сковано — не только морозом, но и страхом. Рот был открыт, обнажая сломанный почти под корень передний зуб. Синие глаза, несмотря на помутневший взгляд, были ослепительно красивы даже после смерти.

— Личность уже установлена? — спросила Эрика.

— Двадцатидвухлетняя Марисса Льюис, — ответил Айзек.

— По документам?

— Тело нашла утром ее собственная мать. В кошельке были права.

Эрика села на корточки и присмотрелась. Квадратный клатч с инициалами M.L. валялся под снегом у забора, рядом с черной туфлей на высоком каблуке. На обоих объектах была нанесена цифровая маркировка.

— Кто-то трогал тело?

— Нет, — ответил Макгорри. — Я первым прибыл на место вместе с полицейскими. Мать сказала, что и она ничего не трогала.

— Время смерти установлено?

— Из-за сильных заморозков это затруднительно, — ответил Айзек. — Горло перерезано очень острым лезвием. Порезы глубокие, повреждены сонные артерии с обеих сторон, что привело к быстрой кровопотере. Смерть наступила в считанные мгновения. Указательный палец на правой руке отрублен практически полностью, также есть порезы на большом и среднем пальцах, на самих руках, что позволяет предположить, что она пыталась защищаться.

— Из палисадника можно выйти или за калитку, или в дом, — добавил Макгорри.

Эрика увидела замерзшие брызги крови и на выцветшей голубой входной двери.

— Это ее ключи? — спросила она, заметив связку с брелоком в виде сердца.

— Да, — подтвердил Макгорри.

Эрика закрыла глаза и представила, каково это — оказаться лицом к лицу с вооруженным ножом маньяком в этом маленьком пространстве. Открыв глаза, она снова начала вглядываться в лицо Мариссы.

— У нее сломан нос.

— Да. И левая скула. Передний зуб нашли у опорного столба калитки, — сообщил Айзек.

Эрика и Макгорри посмотрели на него и увидели посередине цифровую отметку. На кирпичной кладке лежал снег. Рядом стоял мусорный бак на колесах и коробка для стекла, переполненная пустыми бутылками из-под водки. Эрика повернулась и посмотрела на дом. Занавески были задернуты, свет не горел.

— А где мать?

— У соседей, — ответил Макгорри, указывая на дом через дорогу.

— А мы уверены, что жертва жила здесь? Она не в гости к матери приехала?

— Это нужно проверить.

— Поднять тело будет непросто, — сказал ассистент Айзека, закончив вычищать снег из-под забрызганных кровью ног.

— Почему? — спросила Эрика.

Ассистент был невысокого роста, с большими ярко-карими глазами. На Эрику он смотрел снизу вверх.

— Вся эта кровь, — показал он на лужу замерзшей крови под телом, — намертво приморозила ее к земле.